– Нет, странный запах. Ты не почуял? Не как в прошлый раз.
– Знаешь, буйнохвост, думаю, ты окончательно чокнулся.
– Нет, иди сюда. Понюхай.
Фальстаф медленно подошел и опустил нос в то самое место.
– Чуешь?
Он ничего не сказал, что уже было ответом. Я снова понюхал и взял след. Он привел меня к зоне позади вонючей кучи, под спутанными ветками, за лютиками, крапивой, ромашками, в самом темном уголке парка.
Я начал копать.
– Буйнохвост, что ты делаешь?
– Фальстаф, я должен был сказать тебе это раньше. В этом парке происходят странные вещи. Моя давняя подруга, Джойс, борзая, была убита. Ей перегрызли горло. Ее труп нашли в кустах.
– О, чудесно, так теперь мы ищем трупы.
Я рыл дальше, и запах становился сильнее.
– Там определенно что-то есть.
– Ну что ж, предоставлю это тебе.
Я повернулся к Фальстафу и увидел, что его голова исчезла в вонючей куче, и продолжил рыть. Запах был ужасающим. Не сильным, но ужасающим. Потому что я инстинктивно знал, чему он принадлежит.
Он принадлежал трупу.
Человеческому трупу.
тормоза
Тормоза автомобиля завизжали за стеной парка.
земля
Моя лапа коснулась чего-то твердого и отпрянула.
Это была голова. Лицо. Кожа различима под покровом земли. Я мягко продолжал работать лапами.
Женщина.
Наполненный землей, ее рот был открыт. Будто она пыталась прошептать историю своей грязной смерти. Мое сердце забилось чаще.
– Фальстаф!
Он не ответил.
– Фальстаф!
Все еще ничего.
– Фальстаф! Подойди сюда!
Его голова поднялась над вонючей кучей.
– Я слышу тебя, буйнохвост. Я тебя слышу. – Он подошел, его толстое тело ломало мелкие ветки по пути.
Он взглянул вниз на труп, потом на меня.
– Это труп, – сказал он.
Впервые Фальстаф не смог высмеять ситуацию.
– Нужно что-то делать, – сказал я ему.
– Мы? Мы ничего не будем делать. Это человечье дело.
– Нам нужно сделать так, чтобы люди узнали. Семьи в опасности, мы должны вытянуть труп на поверхность.
– Слушай, буйнохвост, при всем уважении, ты убил моего хозяина. Нельзя играть за обе стороны. Я не расстроился из-за этого, так с чего мне огорчаться по этому поводу?
– Потому что эта смерть бессмысленна.
– Мы собаки. Все наше существование бессмысленно.
– Слушай, приведи хозяев, пока я буду ее тащить.
Но он не двинулся. Он просто сел рядом и смотрел, как я тащил женщину, взявшись за пальто зубами.
– Буйнохвост, тебе нужно все обдумать. Если мы вовлечем в это хозяев, могут возникнуть последствия. Ты знаешь, как работает человечье правосудие.
В этом был смысл. Если вовлечь в дело Адама, это подвергнет Семью еще большей опасности. Но если труп не найдут, убийцу, может, никогда не поймают.
– Так, так, дай подумать, – сказал я. – Что если мы вытянем труп, и его в итоге найдут, но не наши хозяева.
Фальстаф в отчаянии искал, как бы возразить, но ничего не придумал.
– Слушай, ты, чокнутый лабрадор, я в последний раз делаю что-то, чтобы помочь тебе и твоей дурацкой миссии. И помни: я делаю это из верности своему виду, а не людям.
– Спасибо, ты хороший друг.
– И можешь избавить меня от сентиментальности.
– Ладно. За работу.
Нужно было действовать быстро. В любой момент Адам и Эмили могли прокричать наши имена, готовые вести нас домой. Мы взялись за плечи пальто и потянули его назад, изо всех сил стараясь не вдыхать запах смерти.
Ее голова откинулась назад, сильно ударившись о поверхность. Земля сбилась с ее лица, открыв под собой серую кожу.
Я взглянул на стену парка, она была совсем рядом.
– Кто-нибудь найдет ее здесь, – сказал я Фальстафу.
– Да, найдут. А теперь идем, пока хозяева не нашли нас. – Фальстаф явно не мог больше выдерживать этот запах. Но я был ему благодарен. Несмотря на полное равнодушие к человеческому роду, на попытки притвориться, что ничего для него не имеет значения, он оказался настоящим другом.
Мы пролезли сквозь ветки, миновали вонючую кучу и вернулись на открытое пространство. Адам и Эмили все еще разговаривали на скамейке, смотря в землю, потом оглянулись и заметили нас.
– Я тебя больше не увижу, – объявил Фальстаф. – Мы уезжаем завтра. В Лондон.
– О, – произнес я, вспомнив, что он сообщил мне, когда я погрузился в вонючую кучу. – Так скоро.
– Я плохо умею прощаться, буйнохвост, правда, – признался он, обнюхивая меня неловко. Я почувствовал, что он хочет что-то сказать, но не может, что-то, что он явно долго держал в себе.
Я посмотрел назад, в дальний угол парка, где ждал обнаружения труп незнакомой женщины.
– Я тоже, Фальстаф. Я тоже.
новости
Я с интересом смотрел тем вечером новости, надеясь, что никто не поменяет канал. Шарлотта держала пульт, но не щелкала им, как обычно, чтобы проверить, что где идет.
Плохие события происходили на экране.
Мужчины бежали сквозь пыльный разрушенный город, стреляя из пулеметов.
Как всегда, комментарий бабушки Маргарет оставался прежним:
– Какие-то испорченные люди в этом мире. Испорченные люди.
Как всегда, ее все игнорировали. Ну, кроме Хэла, он неодобрительно цыкнул.
Как бы то ни было, я ждал и смотрел, как новости становились мельче или крупнее, ждал картинку или строку. НАЙДЕН ТРУП. Но ничего не появилось. Было слишком рано, сказал я себе, слишком рано.
Появилась девушка из прогноза погоды.
– О, она мне нравится, – сообщила бабушка Маргарет. – Хорошенькая.
убийца
На другое утро (не такое, как все прочие) Шарлотта сказала то, чего никогда прежде не говорила за всю свою жизнь.
Она сказала:
– Я погуляю с собакой.
Родители взглянули друг на друга в изумлении. Коробки с хлопьями застыли в воздухе. Хэл перестал жевать.
Для всех остальных это был прогресс. Для меня это была худшая из всех возможных новостей.
Убийца был на свободе.
Убийца, который орудовал в парке.
А теперь Шарлотта собиралась туда.
Вдруг она найдет труп? Вдруг убийца будет ждать в парке новую жертву?
Нет. Паранойя, сказал я себе. Труп будет вне обзора, позади вонючей кучи. И парк не более опасен, чем другие места в городе. И как бы то ни было, Шарлотта часто была вне моей защиты. По крайней мере, сейчас я буду с ней.
Но все равно, предчувствие оставалось. Предыдущим вечером парк предъявил труп, а теперь Шарлотта впервые собиралась отвести меня туда.
Так что, когда она подошла пристегнуть мой поводок, я пытался воспротивиться, побежав наверх. Она все-таки нашла меня в ванной, и, поскольку я уже был не так быстр, как прежде, загнала меня в угол. Я попробовал старый трюк Фальстафа – вывернуться из ошейника, но вспомнил, что Адам затянул его после случая жевания веревок.
Полагаю, я мог бы попытаться еще. Я мог бы упереться пятками в ковер или лечь на пол, чтобы ей пришлось тащить меня, но не стал. И как бы то ни было, Шарлотта, казалось, намерена была показать, как далеко она зашла, а я не хотел совсем уж испортить ее жест доброй воли.
– Идем, Принц, глупыш, – сказала она не без нежности и потащила меня к входной двери.
Вскоре я обнаружил, что ей это тяжело дается. К тому моменту как мы достигли конца дороги, она трижды меняла сторону и разок чуть не споткнулась об меня. Я не знал, что ходить со мной так тяжело. Я не понимал, какой огромный навык требуется, чтобы двуногий мог идти в одном ритме с четырехлапым.
Полагаю, я не облегчал задачу. Поскольку каждый незнакомец, которого мы встречали, был потенциальным подозреваемым, я нюхал всем пах на предмет угрозы. Я нюхал и землю, пытаясь найти какую-то согласованность в окурках и человеческих плевках. Но ничего не связывалось. Все это был хаос.
Мы миновали колли с ее владелицей.
– Вы были в парке? – спросил я ее и потянул поводок.
– Да-да, были, да. Да. – Я заметил по ее воодушевлению, что она совсем недавно выросла.
– Был там кто-нибудь?
– Нет-нет. Никого. Нет.
Нас тянули в разные стороны, но я получил сведения, которые хотел. И когда мы прибыли в парк, понял, что она была права.
Никого.
Мой план был прост. Облегчиться и отвести Шарлотту домой в целости. Но потом, когда я увидел, как она подошла к стене парка, я подумал: «Это не займет много времени. Взгляну одним глазком. Только проверю».
И я отправился туда, мимо клумб, больших деревьев, кустов, которые скрывали труп Джойс, мимо вонючей кучи и спутанных веток, в самый дальний угол парка.
Я повернулся и увидел Шарлотту. Еще там. Сидит на стене. Все еще в безопасности.
Тогда я посмотрел вниз на тянущийся след прямо передо мной, и вкус пальто вернулся ко мне. А потом – ничего. Легкий контур.
Трупа не было.
Я огляделся, но не обнаружил никаких его признаков. Кто-то забрал женщину. Убийца был рядом. Но затем я заметил что-то еще. Был еще один след, поновее, ведущий к мелким деревцам на другой стороне, в самых густых зарослях.
Я пошел по примятым растениям, пока не достиг темной полянки с молодыми деревьями. Я никогда не был в этой части парка прежде и чувствовал себя странно уязвимым, будто вступил в новый мир.
Я увидел измазанный в земле труп женщины, повернутый на бок, будто она уснула в неудобной позе. Она лежала рядом с магазинной тележкой. Мой нос передернуло. Был еще один запах. Еще один человечий запах. Я понюхал землю, но понял, что запах шел с другой стороны. И инстинктивно взглянул вверх.
Я столкнулся со столь странным зрелищем, что оно полностью меня захватило. Человек парил в воздухе, его ноги медленно кружились над моей головой. Только когда я отступил назад и взглянул снова, я понял, что человек не парил. Он висел.
Я подпрыгнул, чтобы принюхаться, но не мог поверить тому, что учуял.