Это всё мелочи.
Что может случиться с кораблём, когда у него есть гордые заплатки в виде нефти и газа? Они залатают все старания раздувшегося не в меру чиновничьего аппарата пожрать свою страну, они выведут в космос несколько спутников в год, они накормят обветшалую армию и кинут кость озверелой полиции. С последними лучше вообще не шутить, иначе народ выкажет протест не вовремя, а поддержки не будет. Полицию в голоде держать нельзя.
А народ должен сидеть тихо и спокойно, жевать сено сериалов и получать пенсию со стипендиями не ниже прожиточного минимума. Но как прожить на прожиточный минимум? Не протянуть ноги, а просидеть от сумы до сумы, не превратившись в тень былого человека?
А чтобы тень стала гуже и проще сиделось на месте — система придумала обилие кредитов. Они хорошо привязывают человека к месту и вместе с электронным паспортом и религиозными пастырями, приучают уставших людей к труду. Ежедневному, безысходному, всеобъемлющему. За тунеядство и фриланс — штрафы и срок.
Говорят, в человеке много резервов — лет на 50 хватит. Пусть работает каждый день, а по выходным бухает.
Лимит на транспортировку инкубаторов душ — цветочки. Пусть человек не справляется с выплатой сотен процентов сверх взятой на себя суммы, обязательства его уставшей души напомнят о совести и в потускневших глазах будет одно оно — «надо».
Всемогущее, волшебное слово вновь и вновь заставит идти к цели в виде миража благополучия. А те, кто задумался по дороге, получат плетью по спине.
Субпассионарии в этом вареве народов могучей страны будут вяло кивать, и ставить лайки на все высказывания о проблемах и какой-то там борьбе. С кем бороться? Сами с собой? С миражами? С невыполненными обещаниями? Да бросьте, какая борьба, когда дома есть горячая вода? Пока ещё есть.
В тёплой ванне после тяжелого трудового дня находиться проще, как проще обмазать дерьмом любого пока ещё здравомыслящего человека, посмевшего сказать своё «нет», чем идти доказывать своё право на мнение каким-то высшим непонятным сферам.
Где там кто с кем борется. Что надо делать? Нет, не слышали. Война это где-то не периферии новостей. В тылу же тишина и покой. Да и всё равно ничего не изменится.
Что ж, тоска. Вот подступил бы к границам враг на танках или пехотным строем — тут уж мы его лопатами бы и закидали. Это ясно, как божий день.
Но нет врага. Мы сами себе враги. Мы сами для себя решили перейти в разряд пассивов.
Наверное, завтра будет лучше…
В конце концов, Ванга обещала светлое будущее. На худой конец есть — Конец Света. День, когда в пьяном угаре гори оно всё огнём.
В день, когда умирала моя страна, никто ничего не мог…
Пьяный, голодный, холодный, уставший, ты совсем не похож на борца за справедливость. Да и какая она (ха-ха), справедливость? Справедливость это в странах с жёсткими законами или стойкой верой. От собственной веры остались лишь меркантильные отношения посредников в рясах и стойкое желание быть верующим хоть в супергероя в лосинах, чем в какого-то мёртвого бога, которому давно наплевать на свои создания.
Твой мозг работает пять минут в день. Как правило, под воздействием кофеина и совсем не вовремя — перед сном, в автобусе или в пробке на светофоре.
Ты вроде бы хочешь что-то менять, но не знаешь с чего начать. Да и вообще вся эта сложность с переменой стабильности в жизни начинается с понедельника: заняться спортом, бросить пить и курить, перестать смотреть телевизор и голосовать… Нет, это слишком все сложно. Эффекта никакого, зато можно обрести кучу неприятностей. На твоем «Эвересте» проблем нет места для ещё одной горки трудностей.
В конце концов, у тебя Интернет не оплачен, да и за хлебом надо сходить… о, хлеб снова подорожал. Наверное, наводнение в Гваделупе повлияло. Ну, либо кому-то не хватает на третий особнячок на Бали. Этим конкретным тысячам людей наверху, улыбающемся тебе в объективы фотоаппаратов и телекамер перед новым раундом политических игр, снова чего-то не хватает. Да и инфляция.
Ты вроде умеешь работать и подавать здравые идеи не только за тостом за столом, отчасти умеешь даже реализовывать их, но, по сути, ты прекрасно понимаешь, что всю жизнь занимаешься хренью. Хренью выживания на единственной в своём роде планетке, где все живут то ли один раз, то ли периодически перерождаются, чтобы друг друга полюбить и снова возненавидеть. Никто не объясняет толком. Зато теорий масса.
Земляне обожают теории.
С конкретными вещами пусть разбираются учёные. Они умные. Они тоже любят теории. Они за рубежом. Встречаются даже отечественные фамилии — аж гордость берет. Жалко, что соотечественники перестают себя ассоциировать с малой родиной, пытаясь со скрежета зубов закрепиться на новой земле, влиться в новые потоки и породить детей, не знавших язык своих предков. Кому нужны эти предки? Валенки? Балалайка? Медведи?
Покажи мне улыбающегося человека на Красной площади среди дня и заставь верить, что ему не заплатили за улыбку, тогда я поверю, что у России есть будущее. Без Ванги и обещаний картонных президентов.
Говорят будущее в детях, но дети не грезят космосом и книгами, они смотрят не в небо и на пожелтевшие страницы сказок Пушкина, а на айфон и мёртвые мониторы.
Ты пока посади ребёнка за телевизор, отдай во власть Диснея, сам обнови страничку в сети и улыбнись демотиватору, огорчись мотиватору, поржи над матерным роликом, а я продолжу…
Ах да, ты же где-то слышал, что Дисней развращает. Но не помнишь почему. Для тебя этот детский мультик с Томом и Джерри и сексапильной Белоснежкой вполне нормален. Ты сам на них вырос. Почему им нельзя? Но ведь кто, как не ты потерял девственность в 14 лет, начала курить и бухать по подъездам? Да-да, тогда была другая эпоха, другое время, сейчас всё другое — подъезды пусты. Шлюхами и проститутками становятся по домам тёплых квартирок, где взрослые дяди с проблемами потенции щупают твою дочурку, которая хочет быть взрослой раньше, чем ты оторвёшься от монитора. О, а так это не твой сын угнал автомобиль твоего босса? Может ему не хватает внимания? Странно, да? Ты же всё ему по жизни давал — во-первых, деньги, во-вторых, деньги, в-третьих… снова деньги?
Что вообще не хватает современной молодёжи? Твоего блеска в глазах и веры в будущее? Или немного серого вещества, которое ты не научил добывать в обход обрезанной системы преобразования?
В день, когда умирала моя страна, все всё ещё ходили в джинсах и кроссовках, но давно китайских. Место пепси с виски, стойко занял ягуар и мартини, но это не значит, что все перестали культивировать западные ценности. Как и двадцать лет назад, все старательно учились, учиться и будут учиться взращивать в себе жидов. Да-да, жидов. Это не какой-то особый еврей с пейсами, сидящий вокруг мешков денег. Нет. Тебя приучили так думать, списывая все проблемы на конкретную национальность. Ты и детей своих так учишь. Но жид вообще не имеет национальности. Он есть почти в каждом. В ком-то больше, в ком-то меньше.
Задай себе несколько вопросов, наводящих на размышление и определи его в себе сам: сколько у тебя друзей? А скольких из них ты потерял из-за денежных неурядиц? Ну, хорошо, хорошо, это был удар ниже пояса. Давай попроще: у твоей матери или бабушки твой старый телефон? А сколько опций ты знаешь на своём новом? Снова не то? Ладно, я не буду тебя мучить. Я еду с тренировки в час-пик и сам набираю этот текст на смартфоне. В качестве оправдания могу лишь сказать, что перед тренировкой прошёл по набережной лишние десять километров. А когда последний раз столько пешком ходил ты? А по лесу? Ладно, к чёрту лес и природу. Ты не бывал на ней тьму лет. Там много непонятных палок, торчащих из земли, называемых почему-то деревьями, и птицы поют хуже, чем на твоём рингтоне или акустической системе дома.
Не буду тебя с этим доставать.
Зато в день, когда умирала моя страна, ты смотрел на ценники в магазине и не мог понять, откуда столько нулей в стране, где вроде недавно проводили деноминацию. Твой прадед фронтовик почему-то говорит, что зря мы вступили в ВТО, но ты его не слушаешь, как и дед, отец. Впрочем, и отца ты давно не слушаешь. Да, он умеет справляться с домофоном, в отличие от деда, но что он понимает в жизни? Постоянные слова про какую-то мораль, уважение, стыд… это было в тебе, когда носил ранец за спиной и звался обидно старшими «школотой», но оно ушло из тебя ещё до института. Рудимент.
В день, когда умирала моя страна, ты давно не слушал возгласов правозащитников, пьяная улыбка гуляла по лицу, когда смотрел на сотни тысяч вышедших на улицы людей. Наверняка, каждому пойманному на следующий день впаяют такой штраф, что придется брать ипотеку, отдавая долги государству за своё мнение. Поднимая бутылку с пивом, ты был мысленно с ними, но тут же ржал, когда видел, как в холодные дни их поливают с брансбойдов и … улыбка сползала, когда щиты сбивали людей с ног и дубинки вырезали на лицах кровавые улыбки. Ты мрачнел, когда видел, как вопреки боли смеётся молодая, красивая девушка с разбитой головой. Ты даже поднимался с дивана, недовольно расплескивая пиво, но в семейниках и фуфайке с ранним артритом и радикулитом, ты был способен на немногое… если сказать — ни на что.
Давай честно, ты давно ничего не стоишь — ты такое же говно, как и я. Но я признаю это и стараюсь быть полезным хотя бы для растений, а ты будешь активно брызгаться духами. Парфюм скроет тебя от самого себя и докучающего меня. Маскировка. Мимикрия. Желание казаться тем, кем не являешься — это нормально. Имели же жители Садома и Гаморры своё мнение насчёт праведности жизни.
Ах да, их же уничтожили. Теперь и не совсем понятно за все. Ведь все вокруг такое же…
В день, когда моя страна умирала, я видел из окна поезда одинокие степи, сопки, бесхозные облыселые леса с вырубленными начисто ценными породами деревьев, грязные реки и заросшие бурьяном поля, застоявшиеся болота, перекопанные горы. Земли, что раньше заботливо собирались всеми правителями Руси до средних времён Романовых, стоят без хозяина. Им не нужен президент и правительство. Им не нужна дума и законодательное собрание, суд и чиновники. Им нужен Хозяин вроде Сталина, который скажет — догнать и перегнать. И все побегут выполнять.