– Оценят ли?
– А мне и не надо! Медали и ордена на моей памяти кому попало цепляют, в награду неизвестно за что.
– Вы согласились идти с Кречетом тоже для пользы Отечества? – спросила Лиза.
– И это тоже. Для России, как ни верти, это сокровище, эти алмазы – шанс. И для вас, молодые люди, тоже. Ну, об этом после. Заговорил я вас.
– Зато теперь между нами нет тайн, – улыбнулась Лиза.
– Плохо, однако, что Караваев убит, – снова вздохнул Федотов. – Кто его и за что, пускай полиция разбирается. А вот нам с поручиком без специалиста будет трудненько. Учитывая все наши, как вы заметили, Лиза, тайны я бы не рискнул привлекать в нашу опасную компанию постороннего человека. Караваев, господа, был бы полезен еще и в другом. Кречет пояснил: по своему возвращению обязан будет представить подробное заключение. Вне зависимости от конечного результата. То есть, если что-то отыщем, надо толково расписать, чего нашли. Если много шума из ничего, также нужен соответствующий отчет. Все должно быть основано на грамотных выводах. Которые способен сделать только человек, обладающий необходимыми знаниями. Емельян Караваев, царство небесное, таким человеком был.
– Если дело только в этом, господа, то оно поправимо.
Теперь на Лизу смотрели две пары удивленных глаз. А девушка чувствовала себя сейчас явно на коне.
– Я посещала курсы в Петрограде. Начиталась Джека Лондона и мечтала когда-нибудь отправиться на Клондайк или еще куда, где есть драгоценные металлы либо полезные ископаемые. Ты же знаешь, Алеша, я как-то рассказывала… Ты еще смеялся тогда!
– Помню, только я ведь по-доброму. Просто очень по-детски, прости, прозвучало. Потемкины, дескать, обеднели, и ты мечтаешь найти клад.
– Может быть, я наивна! – Лиза вздернула голову. – Даже наверняка. Только моих знаний в данной области достаточно, господа военные, чтобы провести оценочно-поисковые работы на месте прииска.
– Ух ты! – вырвалось у Алексея, впервые услышавшего от нее подобную терминологию.
– Да! И еще я могу исследовать структурно-тектонические особенности участка в полевых условиях. Так что вам придется брать меня с собой как полноценного члена экспедиции.
– Вот так барышня-курсистка! – хохотнул Федотов, к которому окончательно вернулось бодрое расположение духа. – Только учтите: даже здешние женщины без крайней нужды в тайгу не суются. Вам придется вместе с нами осилить три перехода. Справитесь?
Теперь пришла очередь Лизы вздыхать.
– Меня, Григорий Лукич, ищут как пособницу террористов. А вы тайгой да комарами пугаете. Я не буду вам обузой, господа, обещаю. Даже пользу принесу, когда сокровище найдем, – и, помолчав, зачем-то добавила: – И стрелять меня Алеша научил.
– Что ж, решено: идем все вместе, – отставной полковник даже провел в воздухе какую-то невидимую черту, подводя окончательный итог. – Кречет, уверен, возражать не станет. И выходить нам нужно завтра, тянуть нечего. Каждый день в городе для вас очень опасен.
Глава шестая. Восточная Сибирь. Красноярск, май
Та еще язва Кирилл-то Прохорович…
Не лукавил красноярский обер-полицмейстер, даже сам себе не врал. Он ведь в самом деле безмерно уважал семейство Самсоновых. Не только за то, что они сделали для города Красноярска да и для всей губернии, это как раз не главное. Важнее для Воинова было другое: Кирилл Самсонов к своим тридцати годам сам, без посторонней помощи, никого не подмазывая и не перед кем не кланяясь, пробился из Сибири в столицу. Став там, а стало быть – и в России, не самым последним человеком. Знавал Савелий Кузьмич на своем веку людей, о которых смело можно сказать, что, мол, без мыла в задницу пролезут. Так вот, Кирилл Самсонов, как и батюшка его, царство небесное, не пролезал – именно что пробивался. Двигался вперед и вверх упорно и упрямо, когда надо – пер напролом, потому до своего нынешнего статуса вырос.
Однако сейчас это его знаменитое упорство играло злую шутку не только с ним самим, но и с обер-полицмейстером. Уважаемый в городе человек, опытный полицейский, занимающий свое место по праву, Воинов вынужден был стоически терпеть пьяные загибы другого, не менее уважаемого человека. Занятого – всего-то! – поисками сбежавшей чуть не из-под венца девицы. Которая к тому же оказалась той еще авантюристкой: сама влезла в скверную историю, замешанную даже каким-то боком на шпионаже, и теперь втягивает в эту пучину Самсонова. А тот, в свою очередь, невольно привлекает самого Воинова, которому чужие амурные приключения вообще малоинтересны, а нынче – подавно.
Догадываясь, что коли уж Кирилл Прохорович пьет не первый день, то и остановить его трудновато, обер-полицмейстер также отдавал себе отчет: молодой Самсонов только расходится. И просто так опохмелить себя да позволить увезти в гостиницу, отсыпаться в приготовленных апартаментах, он не даст. Объяснение такому поведению Савелий Кузьмич видел простое: Кирилл, привыкший всегда добиваться своего, после отказа невесты, и уж тем более – после ее бегства за этим каторжником в Сибирь, чувствовал себя униженным до глубины души.
«Ладно, пускай хоть ощутит себя в гуще событий, – решил Воинов. – Пусть увидит, как здешняя полиция трудится и над его личным делом в том числе». Потому после завтрака они вместе поехали в полицейскую управу.
Там-то Самсонов вновь зачудил. Уж как так получилось, что Кирилл разглядел в штатском, выходившем как раз из парадного входа, поручика Антона Кречета, обер-полицмейстер не понял. Это потом Воинов узнал и об убийстве геолога Караваева, и о том, какой у Говорухи к поручику появился интерес, да что уж – Самсонов не велел сидевшему на козлах полицейскому гнать за Кречетом только потому, что не сразу поверил своим глазам. Голова хмельная, увидел человека не лицом к лицу, переспросил, не ошибся ли. Когда же Савелий Кузьмич подтвердил, еще и сказал: не мог, дескать, подумать, что господин Самсонов с Кречетом знаком, даже знает, что это – офицер, поручик, хотя тот и носил цивильное, Кирилл крепко стиснул его локоть.
– Вы ничего не знаете разве?
– О чем? – осторожно поинтересовался Воинов.
– Мне его представляли. В доме Потемкиных. Это – еще один друг детства моей Лизы.
– И что с того?
Мозг обер-полицмейстера уже заработал в совсем неожиданном направлении. Воинов мгновенно вспомнил, как Кречет пытался добиться свидания с Берсеневым накануне появления девицы и, что более любопытно, незадолго до побега. Итак, поручик не просто, как вдруг выяснилось, знаком с авантюристкой. Он даже является ее другом детства. А появление такого количества близких друзей в одном отдельно взятом городе, тем более – в момент столь непростых событий, приобретало для Воинова новое значение.
Конечно же, о своих выводах Воинов решил Самсонову не говорить. Кречет появился в Красноярске неслучайно. Уж никак не в связи с любовными неудачами Самсонова и побегом из централа Берсенева с Полетаевым. Поручик выполняет секретную миссию, представил обер-полицмейстеру необходимые предписания, о нем Воинов был оповещен лично, так же, как и начальник жандармерии. Препятствий миссии Антона Кречета чинить строжайше запрещено. Того и гляди, прировняют к государственной измене, сейчас это быстро делается, никого не щадят, чины со званиями побоку. Стало быть, любые фантазии Самсонова в сторону поручика надо бы укоротить, да поделикатнее.
Нужда в том была: Кирилл Прохорович уже сделал свои выводы.
– Я допускаю, что Кречет как-то связан с Лизой! – проговорил он.
– Исключено, – спокойно ответил Воинов.
– Почему?
– Поручик стоит на квартире у одного моего доброго знакомого. Отставного офицера, человека крайне надежного. Кречет занят здесь другими делами, и вообще не сегодня, так завтра вместе с Федотовым покинет город. Или вы уже готовы считать моего товарища, Григория Федотова, тоже как-то причастным к, гм, вашим делам? К тому же, – обер-полицмейстер чуть повысил голос, – было еще одно обстоятельство. Некоторое время за поручиком Кречетом… скажем так, по служебной необходимости наблюдали полицейские агенты. Никаких встреч с посторонними не отмечено. Кирилл Прохорыч, поручик как раз на виду! Мало ли, кто с кем в Петрограде был когда-то дружен! Езжайте отдыхать, право слово…
– Поеду, – неожиданно согласился Самсонов. – Дадите мне адрес этого вашего Федотова, тогда и поеду.
– Хотите навестить Кречета? Тогда уж в приватном порядке, Кирилл Прохорыч! Не знаю, что вы там себе придумали…
– Мое дело, – твердым и совершенно трезвым голосом сказал Самсонов, достав из кармана записную книжку в дорогом кожаном переплете. – Пишите адрес, и не смею задерживать.
«Н-да… – подумал Воинов, записывая адрес на чистую страницу блокнота, – лучше бы Кречету поскорее уехать». Мысль о возможной причастности поручика к истории с девицей Потемкиной обер-полицмейстер уже откинул. Как же, вот только убедил Самсонова, да и себя заодно в обратном.
Кречет ведь впрямь на виду…
Появление Самсонова в доме у Федотова застало заговорщиков врасплох.
А ведь Антон искренне полагал, что день, начавшийся с тревог и взаимных подозрений, закончится хорошо. Вернувшись из полицейского управления, где дал плосколицему Говорухе исчерпывающие и полностью удовлетворившие его показания, Кречет застал дома у отставного полковника совершенно идиллическую картину: его словно одна большая семья встретила. Много времени для взаимных объяснений не понадобилось, после всего поручик готов был за Григория Лукича, если понадобится, голову сложить, и самое важное – друг от друга скрывать больше ничего не нужно. От вранья Антон порядком подустал, впервые за свою, как он сам назвал, «красноярскую кампанию» смог вздохнуть спокойно, и Берсенев с Лизой перестали бояться друг за друга.
Одно было ясно: выступать к Медведь-горе и начать выполнять миссию поручика Кречета сколоченная поневоле экспедиция должна как можно быстрее. Федотов сам нанял подводу с лошадью и, как опытный охотник, не раз проводивший время в тайге, снарядил экспедицию сухарями, крупой, солью, спичками и солониной. Рассчитывал так: завтра к утру выедут, к вечеру доберутся до деревни Даниловки, по такому маршруту и Даймонд с остальными уходил. Там заночуют, оставят подводу, разживутся еще какими-никакими харчами. Дальше, по прикидкам Федотова, два дня пути, теперь уже пешим ходом. Главное, рассуждал он, найти в Даниловке подходящего проводника. Экспедиция Даймонда, вероятнее всего, двигалась вслепую. И уже там, на месте, отыскалось капище, сведения о котором англичанин нехитро, но все же – с фантазией зашифровал в дневнике. Им же предстояла задача куда более простая: пройти по следу, оставленному Даймондом.