— Нельзя, Сёма, — вздохнул командир отряда. — Ты чем слушал, когда я вам с Антохой все объяснял? Если бы мы в прошлый раз замочили его людей, то так и не узнали бы, где их убежище. А так, инициировав побег пленника, узнали про тайное местечко на восьмом этаже и про сборы на крыше. Теперь можем накрыть всю шайку сразу. Блин, ты ведь старший брат, должен соображать лучше, а у вас все наоборот!
— Виноват, — признался Семён.
Антон сделал вид, что не слышал разговора, но его выдал смех. Старший брат увидел легкую тряску его тела и, собрав снега в кулак, кинул младшему в противогаз.
— Ха-ха! Виноват! — передразнил Антон. — Не волнуйся, если что, я тебя прикрою, братишка. У меня-то с соображалкой все в порядке.
— Хочешь, чтобы у тебя полный рожок калибра 5.45 из задницы торчал? Скажи еще одно слово, и твоя мечта сбудется! — пригрозил Семен.
— Ладно, понял…
— Вот и отлично, — боец отвернулся и тут же получил снежком в затылок. — Хех… Вот зараза мелкая!
— Оба-на… — прикрыв стекла противогаза, воскликнул Антон.
— Тоха, хорош…
— Э! Может, правда, хватит?! — вскипел Васильич. — Как дети, ей богу!.. Гляньте лучше, этот еще в отключке?
Командир указал на связанного человека.
— Да, и ближайшие четыре часа будет тихим, как старый телек у нас в кафе, — ответил Семён.
— Надеюсь, ты его не окончательно утихомирил… Хорошо. Петя, что там у вас?
— Все чисто, командир.
Васильевич посмотрел на часы — 14.20. «Хорошо что мы скрутили этого, как только он приблизился к убежищу. Значит, эффект внезапности не утерян. Так… Он говорил, что Турист ровно в 14.30 проводит что-то типа сборов здесь на крыше. Значит, уже почти…»
Командир посмотрел на братьев, которые следили за входом на крышу, и подумал: «Блин, далее сидя в засаде, умудряются валять дурака! А ведь сам виноват, надо быть пожестче с ними… Хотя как быть жестче, когда они, скоты, у нас одни из лучших? Всегда вместе, действуют, как единый механизм, потому в бою им цены нет. Хм… такое чувство, что они вообще мысленно общаются — достаточно взгляда одного, чтобы второй понял и поддержал…».
— Командир! — позвал Артур, указывая на открывающуюся дверь.
— Приготовились! — скомандовал Васильич. — Дадим им начать, а потом прихлопнем! И не высовываться!
Ветер усиливался, насвистывая свою тревожную мелодию и заставляя снежинки танцевать ей в такт. Видимость становилась хуже. Появились пятеро хорошо вооруженных людей, прошли на середину крыши. Через несколько секунд из дверного проема показался лидер их группы: почти два метра ростом, за спиной — мачете, в руках — АК-47, с пояса свисают всевозможные сувениры.
— Турист… — довольно протянул Геннадий Васильевич.
— Раритетная жирная сволочь, — высказал Семён. — Чур, когда мы его накроем, «калаш» мой!
— По мне, так просто пафосный жиртрест, — предложил Антон.
Командир жестом приказал закрыть рот и обходить с левой стороны. Ветер и не очень хорошая видимость сыграли на руку отряду Васильича. Братья, командир и Артур с Петей, прячась за нагромождениями камней и металла, бесшумно заняли позиции, окружив банду Туриста.
— Ну что, гвардейцы вы мои? Мы потеряли двоих у Кропоткинской. Почему-то мне кажется, что нас там ждали! А еще мне кажется, что среди нас завелся «крот»! Мой вам совет, лучше расскажите все сразу. Потому что, когда я выясню, кто он. — ПРИДУШУ СОБСТВЕННЫМИ РУКАМИ!!! — заорал, словно в мегафон Турист, ударив в живот первого попавшегося под руку подопечного.
Момент был отличный. Антон вытащил из наручного кармана пару метательных ножей. Семён осторожно снял с предохранителя автомат.
Все началось на счет «три». Тревожную мелодию ветра нарушили новые звуки. Два тоненьких острых предмета, разгоняя частицы снега, один за другим преодолели четырехметровое расстояние и угодили двум бандитам в область шеи. Турист резко обернулся и увидел, как один из его бойцов опускается на колени и валится на спину, а другой, изогнувшись, выпускает автоматную очередь в своего соратника, стоящего напротив. Одновременно с этим Семён, выпрыгивая из укрытия, срезал очередью еще одного бойца. От испуга Турист кинулся на пол, словно вместо выстрелов услышал крик «помеха справа». Двое оставшихся бойцов, отстреливаясь от братьев, отходили назад, намереваясь укрыться за грудой металла, которую они натаскивали сюда все время существования их банды. Появившийся за спинами бандитов Геннадий Васильевич с ребятами не оставил им не единого шанса.
— А ну бросили оружие, сучата!!! — крикнул Васильич, выстрелив одному из бандитов в ногу.
Задыхаясь и спотыкаясь, Турист успел спуститься на пару этажей вниз.
Антон вбежал на лестничную площадку. Посмотрел вниз, потом по сторонам, отцепил со своей разгрузки веревку и привязал ее к погнутой арматуре, торчащей из стены.
— Тоха, ты что делаешь? Уйдет же! — крикнул вбежавший следом Семён.
— Не уйдет! Ты давай за ним по лестнице, а я — по веревке. Возьмем в клещи!
— Хорош глупить! Сорвешься на хрен, не надо! Давай за мной! Быстро! — крикнул Семен, устремившись вниз и перепрыгивая через несколько ступенек.
«Это мы еще посмотрим!» — брат скрестил ноги на веревке и, схватившись за нее одной рукой, заскользил вниз.
Нервно озираясь, Турист продолжал спускаться.
Между лестницами свисала веревка, которую главарь банды не заметил. Дыхание его давно сбилось, ноги ныли от усталости, но останавливаться он не мог: оставалось уже меньше половины пути до долгожданного выхода.
Семён быстро сокращал расстояние до бегущей цели. Когда он преодолевал очередной лестничный пролет, перед его лицом пронесся сверху вниз младший брат. Быстро спустившийся на четыре этажа и свисая на веревке, он поджидал беглеца, перекрывая ему путь к отступлению.
— Далеко собрался? Бросай «калаш», падла! — застав врасплох Туриста, крикнул Антон.
— Вот же… Не стреляй, все… все… сдаюсь, — прогудел через противогаз задыхающийся бандит, отбросив автомат на лестницу.
— Держи руки, чтобы я их видел!
— Не двигаться! — подоспел Семён. — Все кончено! А ты думал, сможешь убежать? Ты себя в зеркало видел?
— Молокосос!
Семён спустился на одну ступеньку и ударил Туриста в живот.
— Держите его, пацаны! — раздался крик спускающегося Васильича.
Семён поднял взгляд наверх всего на секунду — но Туристу хватило и этой крошечной форы. Выхватив из-за спины мачете, он рубанул веревку, за которую держался Антон.
— Тебе вниз, — хихикнул жирдяй.
Антон, падая, успел еще вцепиться побелевшими пальцами в лестничный выступ — Семён бросился к нему, протягивая руку — но опоздал на долю секунды.
Он видел, как его брат летит вниз, и зажмурился, чтобы не смотреть, как лестничные пролеты и бетонный пол ломают его тело, словно балаганную куклу.
Семён хотел возразить, хотел крикнуть «Нет!», но крик присох к гортани.
— Твоя очередь! — где-то за спиной прорычал Турист.
И наступила тьма.
— Сём, смотри… это твой братик, Антоша, — сказала женщина, держащая на руках младенца.
— Это твой младший брат, ты должен любить его и защищать… — с улыбкой проговорил мужчина. — Теперь вы команда! Всегда будете стоять горой друг за друга.
Семён влюбленно смотрел на своих родителей и братишку, которые сидели на диване в их уютной квартире. Он подошел поближе и хотел взять Антона за руку, но родители начали отдаляться от него. Семён снова сделал пару шажков к ним, но родители вновь незаметно отодвинулись от сына. Казалось, что с каждым его шагом расстояние между ними увеличивается вдвое. Мальчик остановился и заплакал, а их квартира начала меняться. Мебель, картина с натюрмортом, обои, все постепенно превращалось в пепел, а Семён сидел на корточках и закрыл лицо руками…
…хо…. о… он… в… он переж… — слышались обрывки слов.
— О! Очнулся! — произнес чей-то голос.
— Сёма, ты как? Слышишь меня? Сколько пальцев я показываю? — спросил размытый силуэт.
— Ч… четыре…
— Ну слава богу! С ним порядок, Док?
— Думаю, да. Но ему сейчас нужен покой…
— Ладно, я тогда к начальнику Скажешь ему зайти ко мне, как оклемается.
Головная боль была настолько сильной, что каждое услышанное слово заставляло все плыть перед глазами. Семён повернул голову вправо и увидел Антона, лежавшего на соседней койке. Эмоции переполняли его, а он никак не мог их выразить: тело как будто было чужим и не хотело слушаться. Единственное, что можно было сделать, это говорить.
— Антон… ты… в порядке? — взволнованно спросил Семён.
Младший брат не отзывался несколько секунд, затем повернулся и утвердительно кивнул, улыбаясь.
— Фу-ух! Как же я волновался…
Доктор стоял в метре от братьев и перебирал ампулы с лекарствами. Затем, приготовив нужную инъекцию, подошел к Семёну и сделал укол.
— Все будет хорошо, ты выдержишь…
Спустя пару дней братья сидели на Кропоткинской в местном кафе и обсуждали события минувших дней.
— Слушай, я никак не могу поверить, что ты из этой передряги выбрался живым-невредимым, Тоха, — торжественно говорил Семён.
— Хех… Ну, извини, что не оправдал твоих ожиданий, — удивленно В ответил тот.
— Да ну тебя, ты же понимаешь, о чем я! Просто когда этот урод перерезал трос и ты упал, я думал, что все… Что тебя больше нет. Еще и сон дебильный видел, будто ты вместе с родителями меня оставил. Кто бы мог подумать?!
— Да я сам обалдел! У меня же в полете даже жизнь не успела промелькнуть перед глазами. Только выругался и сразу почувствовал спиной удар. Грудь немного болела, а вот что руку ушиб, даже не почувствовал. Потом открыл глаза, осмотрелся и понял, что упал на кучу баулов с награбленной Туристом одеждой, а под ними еще и мешки с песком были. Странно, что мы их не заметили, когда заходили в здание… Потом вырубился, видимо, от шока…
— Ну, еще бы!
— Короче, я родился в рубашке, — подытожил Антон, широко улыбаясь.