Изобразив на лице разочарование, Люк стал справляться о смертных случаях за последнее время.
Мистер Вейк покачал головой:
— Боюсь, что я и тут ничего вам сказать не сумею. Видите ли, я порицаю всякое суеверие, и мои прихожане стараются не доводить до моего сведения что-либо подобное.
— Это понятно.
— Наша провинция такая отсталая. Вы в конце концов найдете здесь то, что ищете.
Люк решился задать смелый вопрос.
— Я попросил мисс Конвей припомнить все смертные случаи за последнее время. Может быть, вы могли бы дополнить этот перечень?
— Да, это нетрудно. Мы позовем на помощь нашего пономаря. Да, в эту зиму и весну было много печальных и притом неожиданных случаев... Ну что ж. Перейдем к перечню. Недавно у нас умер доктор Хьюмбелби и бедная Лавиния Пинкертон. Оба были очень хорошими людьми.
— Мистер Фицвильям,— вставила Бриджит,— хорошо знал обоих. Это его друзья.
— Да? Это очень печально. Потерять таких друзей тяжело. У вас много друзей?
— И, смею уверить,—ответил Люк,— так же много и врагов.
Мистер Вейк глубоко вздохнул и покачал головой:
— Да, наш доктор был очень популярен и любим. Особенно бедняками.
Люк заговорил, словно бы не придавая своим словам большого значения:
— Я всегда думал, что смерть одного человека непременно приносит выгоду другому. Я имею в виду не только материальную выгоду...
— Мне понятна ваша мысль. Вот, например, в случае с мистером Хьюмбелби. Его партнер со смертью старика получил большое преимущество: он занял его место.
— А подробнее?
— Томас очень способный малый, но здесь у него не было достаточной практики. Его всегда заслонял Хьюмбелби. На своих пациентов Томас не особенно влиял, авторитета у него не было, и это его огорчало. И может быть, причина таилась в том, что он был менее способным врачом по сравнению с покойным. После смерти Хьюмбелби у него появилось больше апломба. Покойный был сторонником традиционной медицины, Томас же — экспериментатор. На этой почве доктора ссорились. Но я не хочу передавать сплетни...
— Но мистер Фицвильям именно и нуждается в сплетнях,— мягко возразила Бриджит.
Люк бросил на нее беспокойный взгляд.
Мистер Вейк покачал с сомнением головой и продолжал:
— У врачей были разногласия относительно мисс Роз. Эта очень милая скромная девушка приглянулась Томасу, а отец девушки — доктор Хьюмбелби был против. Но я не знаю, о чем он думал. В нашей глуши у девушки нет шансов повстречать столь же интересного человека, как Томас.
Доктор Хьюмбелби возражал?
— И очень решительно. Он ссылался на ее молодость и легкомыслие. Конечно, это вызвало отчуждение между врачами. Впрочем, я не сомневаюсь, что Томас сожалел о смерти своего коллеги.
— Говорят, у старика было заражение крови?
— Да. Совсем в маленькую царапинку попала инфекция. Но, простите, я отвлекся от первоначальной темы,— спохватился викарий.— Итак, смертные случаи... Вот еще один: Лавиния Пинкертон. Это одна из наших щедрых прихожанок. Затем эта бедная девушка — Эмми Гибс. Может быть, этот случай больше всего заинтересует вас? У нее была тетка, не очень достойная женщина. На племянницу она не обращала внимания. Она была невоздержанная болтушка...
— Вот это ценно! — воскликнул Люк.
— Затем был еще Томми Пирс. Он одно время пел в церковном хоре. У него был ангельский дискант, но сам мальчик был далеко не ангел. Мы вынуждены были от него избавиться. Его выгоняли отовсюду за распущенность и хулиганство. Мы устроили его на почту — доставлять телеграммы. Потом он попал на службу к мистеру Абботу, там он перепутал какие-то секретные бумаги и его выгнали. А затем он работал в Ашманоре, его взяли помогать садовнику, но и тот от него отказался. Тогда его мать упросила мисс Уайнфлит похлопотать за него. Та снова обратилась к лорду Уайтфильду. Сначала он отказал, но потом согласился, и очень жалел об этом.
— Почему?
— Потому что мальчик умер на этой работе. Непонятно, как это получилось. То ли он подумал, что можно потанцевать на подоконнике, то ли в приступе головокружения, но он выпал из окна и через несколько часов, не приходя в сознание, скончался в больнице.
— А кто-нибудь видел, как он упал? — заинтересовался Люк.
— Нет, он протирал окна верхнего этажа, которые выходили в сад на каменную дорожку. Следствие нашло, что он пролежал там не менее получаса, пока его обнаружили.
— Кто увидел его?
— Мисс Пинкертон, бедная женщина, она сама умерла несколькими днями позже. Ужасный случай! Ей разрешили нарезать цветы в саду. Она-то и обнаружила мальчика.
— При таких последствиях удар должен быть очень сильным,— проговорил Люк вслух, а про себя подумал:
«Это был удар, о котором вы ничего не знаете, его кто-то должен был толкнуть с большой силой».
— Очень печально, когда молодая жизнь обрывается так внезапно,—сокрушенно произнес старик.— Может быть, он стремился исправиться...
— Он всегда был хулиганом,—ответила Бриджит,— и вы это хорошо знаете, мистер Вейк. Он всегда мучил кошек, топтал цветы и избивал слабых.
— Знаю, знаю! — мистер Вейк покачал головой.— Но, дорогая мисс Конвей, иногда жестокость бывает отнюдь не врожденной. Если ребенок растет в определенной атмосфере, он сам не замечает своих дурных поступков. Надо устранять от детей дурное влияние.
— Я понимаю вас. Но если взрослый ведет себя, как ребенок, этому нет оправдания.
Люк с любопытством взглянул на нее. Он был убежден, что девушка думала сейчас о каком-то определенном человеке, и, хотя лорд Уайтфильд в некоторых отношениях был весьма ребячлив, Люк не верил, что она думала сейчас о нем. Но если это не лорд то кто же?
Глава 5Визит к мисс Уайнфлит
Потом мистер Вейк пробормотал несколько имен себе под нос.
— Дайте-ка мне припомнить... Мисс Рози и старик Вал, ребенок Элкинсон, Гарри Картер — не все они были моими прихожанами. Рози, например, была сектанткой. В марте прервалась жизнь Бела Стренбера — ему было девяносто два года...
— Эмми Гибс умерла в апреле,— заметила Бриджит.
— Да, бедная девушка. Такая досадная ошибка...
Люк приподнял голову и заметил, что Бриджит наблюдает за ним. Она быстро опустила глаза, и он подумал: «Что-то, видно, произошло с этой Эмми, чего я не должен знать».
Когда они возвращались от викария, Люк спросил:
— Скажите, кто и что такое эта Эмми Гибс?
Бриджит задумалась, прежде чем ответить.
— Эм-ми была самая недисциплинированная служанка, каких я когда-либо встречала.
— Ее уволили за небрежность?
— Не только. Она любила молодых людей и постоянно убегала на свидания с ними. У Гордона на этот счет очень старомодные взгляды. Он считает, что в десять часов вечера все уже должны спать. А когда он сделал ей замечание за позднее возвращение с прогулки, она ответила ему дерзостью.
— Она была хорошенькой?
— И даже очень.
— Это она спутала краску для шляп с микстурой? Не правда ли, как глупо?
— Да, глупая смерть.
— Может быть, она была дурочкой от рождения?
— Нет, она была очень сообразительна.
Люк украдкой бросил на нее взгляд и был озадачен, поняв, что за бесстрастными ответами скрывалось нечто большее.
Навстречу им шел мужчина. Он улыбнулся и, раскланиваясь, снял шляпу.
Бриджит остановилась и представила ему Люка:
— Это мой кузен, мистер Фицвильям. Он остановился у нас в Ашманоре, приехал сюда писать книгу. А это мистер Аббот.
Люк взглянул на мистера Аббота не без интереса, это был тот самый юрист, у которого работал Томми Пирс. Люк терпеть не мог законников и крючкотворов, но мистер Аббот ничем не напоминал подобных типов. Это был цветущий мужчина, одетый в твидовый костюм. Он был очень учтив. Глаза его отличались проницательностью, а в уголках скапливались насмешливые морщинки.
— Вот как! Вы пишете книги! Рассказы, вероятно?
— Он собирает фольклор,— пояснила Бриджит.
— О, для этого вы выбрали самое подходящее место,— подтвердил законник.— Это самый удивительный уголок во всем свете.
— Да, мне говорили об этом, потому-то я сюда и приехал. Хочу надеяться, что вы тоже сможете мне помочь. Вы сталкиваетесь с людьми, с их суевериями...
— Ну, относительно суеверий я вряд ли что знаю.
— Есть ли в вашей местности люди, верящие в духов?— спросил Люк.
— Никогда не интересовался ничем подобным, и мне трудно ответить на ваш вопрос.
— И нет каких-нибудь заколдованных домов с привидениями?
— Нет, не слыхал,
— Насильственная смерть ребенка, говорят, обязательно вызывает появление его духа,— улыбаясь заметил Люк.
— Нет, не слыхал,— повторил законник.
— Кажется, здесь был мальчик, его звали Томми, и он работал в вашей конторе. И у меня есть причины полагать, что здесь верят, будто мальчик появляется по ночам...
Румяное лицо мистера Аббота стало постепенно багроветь.
— Том Пирс ни к чему хорошему не пригодный, не в меру любопытный, надоедливый и нахальный мальчишка!
— Духи и должны быть проказливыми! Хорошие честнее люди не беспокоят этот мир после того, как его покинут.
— Что это за история, кто и где видел его?
— Ну, о таких вещах никогда не говорят конкретно,— заметил Люк.— Но это просто висит в воздухе, в разговорах...
— Да, да, конечно.
Люк постарался сменить тему разговора.
— Лицо, которое могло бы вам что-нибудь рассказать,— продолжал мистер Аббот,— это наш доктор Томас. Он часто посещает бедных больных, а там-то как раз и царят и вера в колдовство, и прочие суеверия. Вы непременно должны посетить доктора. Он хороший современный парень, не то что старина Хьюмбелби, тот всегда был реакционером.
— Да что вы? — удивился Люк.
— Абсолютно. Тупой и упрямый.
— Вы, кажется, крупно поссорились с ним из-за проекта водоснабжения? — спросила Бриджит.
И снова красные пятна пошли по лицу мистера Аббота.
— Да знаете ли вы, как он был груб и резок! Он не смягчал своих выражений, а некоторые вещи, сказанные им, могли бы подлежать судебному разбирательству. Ну,