— Это правда,— согласился Люк,— но давайте поговорим о мотивах. Не было ли чего между вашей служанкой и этим Илсуорси?
— Если вы спрашиваете мое мнение, то я отвечу: да, было.
— Не могла ли Эмми шантажировать его?
— Это возможно.
— Не случалось ли вам наблюдать, что у нее незадолго до смерти появилось больше денег, чем бывало обычно?
Мисс Уайнфлит задумалась:
— Нет, не думаю.
— И ее поведение ничем не отличалось?
— Нет, ничем.
— Это противоречит теории шантажа. Жертва шантажиста обычно платит несколько раз. Но, возможно, девушке все же что-то было известно.
— Но что именно?
— Она могла знать что-то, что было опасно для кого-то из живущих здесь, в Уичвуде. Предположим, что, служа во многих домах, она знала про кого-нибудь что-то компрометирующее, ну, скажем, относительно мистера Аббота.
— Мистера Аббота?
Люк быстро спросил:
— Или, возможно, я что-нибудь упускаю?
Мисс Уайнфлит начала говорить:
— Но, право...
— Эмми Гибс была горничной в доме Гартона в то время, когда умерла миссис Гартон?
Наступила короткая пауза. Затем мисс Уайнфлит спросила:
— Не скажете ли вы мне, мистер Фицвильям, почему вы пристегиваете сюда Гартона? Миссис Гартон умерла больше года назад.
— Да. И Эмми была там как раз в это время.
— Ну и при чем же здесь Гартон?
— Я не знаю. Я просто предполагаю. Она умерла от острого приступа гастрита?
— Да.
— Была ли ее смерть неожиданной для окружающих?
— Для меня, во всяком случае. Она чувствовала себя ,лучше, все шло к выздоровлению. И вдруг внезапный рецидив и она умерла.
— Был ли удивлен доктор Томас?
— Не знаю, думаю, что да.
— Ну, а сиделки что сказали об этом?
— Сиделок ничто не удивляет. Разве что выздоровление пациента.
— Но вас же ее смерть удивила?
— Да, я была у нее накануне и она выглядела значительно лучше.
— Что она сама думала о своей болезни?
— Она жаловалась, что сиделки ее отравляют. Одну из них она отправила обратно в госпиталь, но и двумя другими тоже была недовольна.
— Я полагаю, на подобные ее заявления вы не обращали внимания?
— Ну, конечно, нет. Я думала, что все это вызвано ее болезнью. И потом она была вообще очень мнительна. А кроме того, хотя это и нехорошо с моей стороны, но не могу скрыть, что она была очень высокого мнения о своей особе. Ни один доктор будто бы не мог понять ее болезни, и всегда это было что-то непростое. Или уж очень редкая болезнь, или кто-то стремился устранить ее с дороги.
Люк старался придать своему голосу безразличие}
— Она не подозревала в этом своего мужа?
— О, нет, никогда.
Помолчав минутку, мисс Уайнфлит спросила:
— А вы именно это и подумали?
Люк медленно ответил:
— Мужья проделывали такие вещи не раз, и это сходило им с рук. А миссис Гартон была женщиной, от которой, по общему мнению, муж хотел избавиться. И я так понял, что в финансовом отношении он только выигрывал в случае ее смерти.
— Да, это так.
— А вы что думаете, мисс Уайнфлит?
— Вы хотите знать мое мнение?
— Да, именно ваше мнение.
Мисс Уайнфлит произнесла тихо и медленно:
— По моему мнению, майор Гартон был вполне доволен своей женой и никогда даже не помышлял о подобных вещах.
Люк посмотрел на нее и встретил мягкий и прямой взгляд. Ее глаза смотрели ясно и прямо, не бегая по сторонам.
— Ну,— сказал он,— я полагаю, что вы правы. Вы бы уж наверное знали, если бы дело выглядело так, как я подозревал.
Мисс Уайнфлит разрешила себе улыбнуться:
— Вы думаете, что мы, женщины, так наблюдательны?
— Без сомнения, вы — наблюдатели первого класса, А как вы думаете, мисс Пинкертон была согласна с вашими выводами?
— Мне кажется, что я никогда не слышала, чтобы Лавиния выражала свое мнение по этому поводу.
— А что думала она по поводу смерти Эмми Гибс?
Мисс Уайнфлит нахмурила брови, как бы собираясь с мыслями:
— Это очень трудно рассказать. У Лавинии была одна очень любопытная мысль.
— Какая мысль?
— Она предполагала, что у пас в Уичвуде происходит что-то страшное. Она думала, например, что кто-то вытолкнул Томми Пирса из окна...
— Я это знаю.
Мисс Уайнфлит уставилась на него с изумлением:'
— Откуда, мистер Фицвильям?!
— Она сама сказала мне об этом. Ну, не совсем этими же словами, но она дала мне это понять.
Мисс Уайнфлит наклонилась вперед, покраснев от возбуждения:
— Когда это было, мистер Фицвильям?
Люк ответил спокойно:
— В тот самый день, когда она была убита, мы вместе с ней ехали в Лондон.
— А что именно она вам сказала?
— Она сказала мне, что у вас в Уичвуде было очень много смертей. Она упомянула об Эмми Гибс и Томми Пирсе, еще об этом Картере, она также сказала, что, по ее мнению, доктор Хьюмбелби будет следующей жертвой.
Мисс Уайнфлит медленно кивнула головой.
— А сказала она вам, кто виноват во всех этих смертях?
— Человек с определенным выражением глаз,— мрачно ответил Люк.— С таким выражением во взгляде, которое, по ее мнению, невозможно спутать ни с каким другим. Когда она беседовала с Хьюмбелби, то перехватила обращенный на него взгляд этого человека и по этому взгляду догадалась, что с доктором будет покончено.
— И он действительно пал жертвой... О боже, боже мой! — прошептала мисс Уайнфлит.
Она откинулась на спинку стула, и в ее глазах промелькнуло выражение ужаса.
— Но кто этот человек? — спросил Люк.— Скажите мне, мисс Уайнфлит! Вы это знаете, вы должны знать!
— Нет, я не знаю, она ничего не говорила мне.
— Но вы можете догадаться,— сказал Люк мягко.— У вас очень проницательный ум, и вы могли бы предположить, кого она имела в виду.
Мисс Уайнфлит неохотно наклонила голову.
— Тогда скажите мне.
Но мисс Уайнфлит отрицательно покачала головой:
— Нет, право, вы хотите заставить меня поступить крайне несправедливо. Вы хотите, чтобы я отгадала, что могла, обратите внимание, только могла иметь в виду моя приятельница, которой теперь уже нет в живых. Кик я могу предъявить кому-либо такое обвинение!
— Это не будет обвинением. Это будет всего лишь вашим мнением.
Но мисс Уайнфлит была непоколебима.
—- Мне нечего сказать вам, совершенно нечего... Лавиния действительно мне ничего не говорила,— твердо заявила она.— Я могу думать, что у нее были определенные предположения, но, видите ли, я могу и ошибиться. И таким образом я введу вас в заблуждение и, возможно, вызову серьезные осложнения. Это было бы очень неосмотрительно и жестоко с моей стороны — называть имя. И ведь я могу быть совсем, совсем неправой в своих предположениях? Да, действительно, даже наверное я не права!
И мисс Уайнфлит твердо сжала губы и поглядела на Люка с мрачной решимостью.
Люк знал, что надо с достоинством принимать поражение, когда с ним сталкиваешься.
Он нашел, что чувство справедливости мисс Уайнфлит и что-то еще более неопределенное и туманное, чего он даже не мог сформулировать, быЛо против него.
Он принял поражение и поднялся, чтобы любезно раскланяться. Он намеревался снова вернуться к этой теме позже, но в своем обращении не позволил себе намекнуть об этом.
— Конечно, вы должны поступать так, как считаете нужным,— сказал он,—Благодарю вас за помощь, которую вы мне оказали.
Мисс Уайнфлит казалась менее самоуверенной, когда провожала его до дверей.
— Я надеюсь, вы не подумали,— начала было она,—-что...— И затем заговорила о другом: — Если вас будет что-нибудь беспокоить и я смогу оказаться вам полезной, пожалуйста, дайте мне знать.
— Непременно. Вы ведь никому не расскажете о нашей беседе?
— Конечно. Я никому не скажу ни слова.
Люк надеялся, что это была правда.
— Передайте мой привет Бриджит,— попросила мисс Уайнфлит.— Она такая милая и красивая девушка, не правда ли? И умница. Я... я надеюсь, что она будет счастлива.
И так как Люк вопросительно взглянул на нее, добавила:
— Я имею в виду ее замужество с лордом Уайтфильдом. Правда, такая большая разница в возрасте...
— Да, конечно.
Мисс Уайнфлит вздохнула.
— Вы знаете, ведь когда-то и я была помолвлена с лордом,— произнесла она неожиданно.— Это было давно. Он был таким многообещающим молодым человеком! Я помогала ему получить образование. И я им так гордилась! И им самим, и его успехами...
Она снова вздохнула.
— Мои родные, конечно, были возмущены. Классовые различия в те дни были еще в большой силе...
Затем, после небольшой паузы, она добавила:
— Я всегда следила за его карьерой с большим интересом. Мои родные, я думаю, были не правы.
Затем, улыбнувшись на прощание, она кивнула ему и вернулась в дом.
Люк пытался собраться с мыслями. Он классифицировал мисс Уайнфлит, как определенно «старую». Теперь он окончательно понял, что ей было около шестидесяти. Лорду Уайтфильду было далеко за пятьдесят. Она могла быть на несколько лет старше его.
И он собирается жениться на Бриджит! Бриджит, которой всего двадцать, которая молода, красива и жизнерадостна!..
— О, проклятье! — воскликнул Люк.— Мне не следует задумываться над этим, Надо заниматься работой.
Глава 14Размышления Люка
Миссис Черч, тетка Эмми Г'ибс, была несимпатичной женщиной. Ее острый нос, бегающие глаза и чересчур говорливый язычок — все вместе вызывало у Люка чувство тошноты.
Он попробовал заговорить с ней резко и решительно, и совершенно неожиданно это помогло.
— Все, что от вас требуется,— сказал ои ей,— это отвечать правдиво и как можно точнее на мои вопросы. Если вы скроете что-нибудь и не будете говорить правду, последствия могут быть для вас очень серьезными.
— Да, сэр, я понимаю. Я очень хочу рассказать вам все, что знаю. Я никогда не имела дела с полицией...
— И не хотели бы иметь,— закончил за нее Люк.— Ну, если вы будете поступать так, как я сказал, о полиции не будет и речи. Я хочу знать все о вашей племяннице. Кто у нее были друзья, какие и откуда у нее были деньги, не говорила ли она чего-нибудь из ряда вон выходящего. Итак, начнем с друзей. Кто они были?