«Сенатор Питерсон?» Гвенди? Вы в порядке?» Спрашивает Адеш.
Его глаза сужены в волнении, похоже на то, что он на грани призыва о помощи.
«Я…» она начинает отвечать, и затем, вот так вот просто, всё на своих местах там, где должно быть. Она разговаривает с Адэшом Пейтлом, мужчиной с жуками о Гарете Винстоуне, любопытном и шумном неотёсанном мужлане, который спит вон там. Винстоун миллиардер с большой буквы «М», и Гвенди не уверена, что ему можно доверять. Судя по виду лица Адэша Пейтла, специалист по жукам сам не полностью уверен, что Гвенди можно доверять.
«Со мной всё в порядке», - она наконец-то говорит. «Я была погружена в свои мысли и что-то, что моя мама в поздних летах когда-то говорила, всплыло в памяти и захватило мой разум. Я не уверена почему, но это происходит всё чаще и чаще в эти дни».
Коричневые глаза Адэша внезапно смягчаются. «О, Гвенди, я так сожалею, что ты её потеряла».
Это ужасный трюк со стороны Гвенди, и она сама это прекрасно знает, но у неё нет никаких сожалений. «Не будь такой. Пожалуйста. Это была хорошая мысль, и я рада, что она у меня была». Она проводит пальцем по своему Айпаду, и пустой экран загорается к жизни. «Я просто желаю, чтобы у меня было больше контроля, когда эти мысли слова всплывают на поверхность. Это может быть немного… стеснительно»
«Пожалуйста, не надо, я уверен, что ты скучаешь по ней очень сильно».
Гвенди вздыхает «И ты будешь как всегда прав». Она выдавливает из себя не очень великодушную улыбку. «Сказать по правде, я более стесняюсь по поводу того, что это мой первый день в открытом космосе, а я уже опаздываю в плане расписания»
Она изучает распечатку со своего айпада, спать мне не придётся ещё шесть часов (перерыв на сон будет только через шесть часов)».
Адэш нахмуривает свою бровь и показывают ей сочувствующий жесть. «Ты взяла 20-минутный перерыв на сон. Ну и что?» Он смотрит вокруг скрытным взглядом и гладит свой живот несколькими нежными движениями. «Я поделюсь с тобой одним своим секретом. По протоколу ещё целый час до того, как мне можно будет поесть, а я уже ухитрился скушать два протеиновых батончика».
«Ты не мог сделать этого!»
«Но тем не менее я это сделал»
Она на мгновение устремляет свой взгляд на уровень выше. «Тебе бы лучше обезопаситься, чтобы босс не услышал тебя, когда ты говоришь подобные вещи»
Что случается на третьем уровне, остаётся на третьем уровне, - говорит он, пожимая плечами против сдерживающих ремней.
Гвенди подносит руку ко рту и подавляет смешок. На протяжении четырёх недель интенсивных тренировок и двенадцати дней карантина в условиях замкнутого пространства, она узнала о нескольких из своих членов команды достаточно многое. В то время как Кэти Люндгрен и Бёрн Стейплтон как старые и доверенные друзья для неё, она всё же чувствует, что едва ли предприняла первые шаги к установлению доверительных отношений с остальными членами экипажа, включая индийского джентльмена, которого называют Мужчиной Жуков. Она знает, что Адэш тихий и вежливый, и безупречный. Он пропутешествовал по всему миру, знает несколько языков. Он состоит в счастливом браке со своей прекрасной женой по имени Дакша, что по-индийски означает «Земля» в его традиционной культуре, и у них есть 14-летние сыновья-близнецы. Она видела большое количество фотографий, и семья всегда улыбается на них.
Ей также известно, что ни один из их сыновей не хочет пойти по следам отца и стать врачом, вместо этого они полны решимости стать профессиональными игроками в бейсбол с выгодными контрактами на покупку кроссовок и семизначными подписчиками в социальных сетях – факт, который, как признаётся энтомолог, часто не даёт ему спать по ночам.
После сегодняшнего дня Гвенди полагает, что она узнала кое-то ещё, что-то очень важное об Адэше Пейтле. У него доброе сердце, которое хорошо сочетается с его глазами каштанового цвета, и ей он нравится очень сильно. Она верит, что она может доверять ему в этом путешествии, а ей нужны все союзники, которых она только может заполучить. Даже такие, а, возможно, именно такие, у которых из питомцев есть скорпион и страшная тарантула.
На противоположном конце каюты Гарет Винстоун начинает фыркать и причмокивать в своём сне – какафония влажных, гортанных, слюнявых звуков, достаточно похожая на ту, которую можно услышать от пары возбуждённых кабанов, которые занимаются этим самым во время сезона гона.
Гвенди и Адэш уставились в изумлении на бормочущего миллиардера, затем переглядываются и начинают хохотать. Джэефри отвлекается от своего айпада и спрашивает: «Что? Что я пропустил?»
Озадаченное выражение лица астронома заставляет Гвенди и Адэша смеятся ещё громче.
«Ну что? Расскажите мне!»
Слышится внезапный жужжащий звук и довольное лицо Кэти Люндгрен появляется на одном из трёх экранов, на том, который находится посередине.
«Не люблю быть уничтожителем веселья, ребята, но некоторые из нас пытаются здесь делать кое-какую работу». Она дружелюбно подмигивает им. «Немного потише, пожалуйста».
«Приношу свои извинения», - говорит Гвенди, её щёки покрываются румянцем. «Я заварила всю эту кашу».
«Не волнуйтесь, Сенатор. Я рада, что вы наслаждаетесь полётом».
Лицо Кэти исчезает с экрана, и внезапно заменяется несколькими колонками с данными и разноцветными схемами и графиками.
«По какой причине шум?»
Три члена экипажа поворачиваются в другую сторону каюты. Гарет Винстоун протирает свои сонные глаза своим толстеньким кулачком. Его обыкновенно аккуратно уложенные коричневые волосы торчат потными шипами. Прежде чем кто-либо из них успевает ответить, он резко поворачивает свою голову выглядывает с чувством возбуждения из ближайшего иллюминатора. Его иллюминатора. «Эй! Мы уже прибыли?»
17
ХОЛОДНОЕ, НО ЯСНОЕ УТРО опустилось на город Касл Рок, штат Мэн, незадолго после неожиданного визита Ричарда Фарриса. За ночь шторм, который бушевал в верхней части штата внезапно изменил своё направление на юг и замедлил свой ход на достаточно длительный промежуток времени, чтобы затронуть и «провинцию» Касл Рока, прежде чем отправиться в море, принеся с собой шесть дюймов мокрого снега на замороженные улицы и лужайки. Гвенди слышала, как работают снегоочистители даже прежде, чем успела закрыть свои глаза.
Вставая с кровати незадолго до семи часов утра после короткого неспокойного сна, Гвенди оделась в темноте и оставила своего мужа спать спокойного под покрывалами. Прежде чем она ступила в коридор, она оглянулась назад, и окинула взглядом единственного мужчину, которого она когда—либо по-настоящему любила. Больше никаких секретов после сегодняшнего дня, она тихо пообещала себе приотворяя дверь.
Стараясь сохранять спокойствие, Гвенди проверила систему сигнализации (дисплей на панели снова показывал «ГОТОВ К УСТАНОВКЕ», никакого большого сюрприза здесь) и включила кофемашину в кухне прежде, чем направляться в гараж.
Используя старую деревянную лестницу, которую её отец оставил ей в наследство прошлым летом, Гвенди медленно поднялась по ступенькам, пока она не смогла добраться до самого высокого ряда металлических полок, которые находились по всей длине задней стенки гаража, заваленной всякими вещами. Она отложила в сторону старый пластиковый контейнер с надписью «РЫБОЛОВНЫЕ СНАСТИ И ПОПЛАВКИ» и тяжело дыша от усилий, всё-таки в 57 лет она не была уже такой ловкой, как раньше, осторожно взяла картонный ящик с пометкой «ШВВЕЙНЫЕ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ». Когда она безопасно спустилась на пол, она положила коробку на холодный цементный пол у своих ног, опустилась на колено и открыла её. Мурашки по коже внезапно выскочили у неё на руках. Шкатулочка с кнопочками, удобно располагающаяся в мешке из парусины, ждала её внутри.
Она почувствовала, как короткие волосы на задней части её шеи начали трепетать и услышала этот знакомый приглушённый шёпот чего-то в отдалённом участке своего мозга. Она быстро закрыла коробочку, встала на ноги и отошла назад.
Эта чёртова штука. Как же я не люблю её. Как же я её ненавижу
Она задрожала, слушая эхо голоса Фарриса в тусклой тишине гаража, вспоминая его бледное и болезненное лицо, конечности как у полевого пугала, гниющие или отсутствующие зубы.
И затем его последние слова вернулись к ней, фактически умоляя к тому времени:
Это единственное место, куда они не придут за ней. Тебе нужно попытаться, Гвенди прежде, чем не стало слишком поздно. Ты единственная, кому я доверяю.
Почему мне? Спросила она, едва узнавая звучание собственного голоса.
Она ждала ответа, но никакого ответа не пришло. Конечно же не от Бога, спрашивающего её, была ли она в те времена, когда Он сотворил мир.
Призывая свою храбрость, она снова взобралась на лестницу и возвратила картонную коробку в её укромное место на самой высокой полке. Закрывая дверь гаража, она не помнила последний раз, когда делала это, Гвенди зашла обратно в кухню и налила себе чашку горячего кофе. Она прихлёбывала её, наблюдая в окно над раковиной за покрытым снегом задним двориком, снова обещая себе, что она расскажет Раяну всё. Она была слишком старой и слишком напуганной, чтобы заниматься этим в одиночку в этот раз – третий раз на счастье, подумала она, но даже более этого, она была должна своему мужу правду после всех этих лет, и будет хорошо наконец-то рассказать её ему, чертовски хорошо.
Но разговор должен будет подождать до более позднего часа сегодня вечером.
У неё был тяжёлый, занятой день, который нужно было прожить.
Каждый год ярким ранним утром в день чёрной пятницы (день скидок в супермаркетах – ), её старая подруга Бриджетт Дэсхардин заезжает за ней и садит её в машину. Тогда они обычно заказывают быстрый завтрак в столовой Касл Рока, прежде чем отправляться в девяностоминутную поездку в Портленд. Когда они наконец-то добираются туда, они завязывают свои кроссовки-Рибоксы и проводят день смело толкаясь в толпах народа ни в одном, даже ни в двух, а в целых трёх самых больших торговых центрах города. Обычно они возвращаются домой поздно вечером, багажник с задним сиденьем ярко красного БМВ Бриджетт заполненным магазинными пакетами и коробками с подарками, хвастаясь о выгодных предложениях и скидках, которых им удалось сорвать, и жалуясь насчёт распухших ступней из-за всего этого хождения и сухих губ из-за всего этого говорения. И из-за всех этих приветствий тоже: потому что удивительно большое количество людей до сих пор узнаёт Гвенди с тех времён, когда она занимала место в Палате Представителей. Для некоторых из этих людей, Гвенди Питерсон фактически была старым семейным другом, она была частью их жизни достаточно долго. Если отложить образ политической «полузвезды», Рождественский шоппинг являлся семейной традицией, которую Гвенди всегда обожала и ждала. И в большинстве своём ей нравились люди.