«Дай мне знать, если ты в чём-то нуждаешься, Джефф».
«Спасибо», - отвечает Банкол, уже поглощённый в кажущимся нескончаемым потоке перемеживающихся номеров.
Это уже третий полёт для Стейплтона в космос, вот почему он обходит каюты третьего уровня «Тяжеловесного Орла». Все четверо членов экипажа на нижней палубе – новобранцы, те, которых ветераны называют «Зелёными». Стейплтону прекрасно известно из личного опыта, что четыре недели тренировок, какими строго организованными они бы ни были, катастрофически недостаточно времени.
«Ну как там трюки, Сенатор?»
Гвенди глядит вверх, отвлекаясь от экрана своего Айпада.
«Вот только закончила свои обязанности в качестве «Девушки-погоды», а теперь я проверяю свои электронные письма. Достаточно типичный день. А ты чем занимаешься?» Несмотря на свой дерзкий, нахальный тон, ей по-настоящему любопытно. Она заметила, как Стейплтон тихо разговаривал с Адэшом Пейтлон несколькими минутами ранее, их головы были на расположены на несколько дюймов друг от друга, и это волновало её. Обсуждали ли они её маленький эпизод, который случился немного раньше? Переглядывались ли друг с другом, наблюдая за ней, когда она не смотрела в их сторону? Она не думает, что так обстоят дела, но даже сама эта возможность заставляет её чувствовать себя неловко.
«Думал, я смогу убедиться, что новобранцы тоже вносят свою лепту в общую работу»,- говорит Бёрн.
«Говоря об этом…» Он озирается вокруг. «Где Винстоун?»
Гвенди показывает большим пальцем руки на четвёртый уровень. «Либо снова в ванной комнате, или же прячется в каюте. Я думаю, ему уже наскучил вид из его собственного бесценного иллюминатора.»
«Как насчёт тебя?» Спрашивает Стейплтон. «А тебе не наскучило?»
Всё лицо Гвенди сияет – а отпечаток лет отпадает. Стейплтон смотрит в изумлении, думая: вот так Гвенди Питерсон выглядела, когда была маленькой девочкой.
«Ты должно быть шутишь, не так ли?» Она держит свой Айпад для него, чтобы тот мог увидеть.
«Внутренняя температура нашего текущего места назначения, а, если быть точным, Отделения Один космической станции «Много Флагов» - комфортабельные 73 градуса по Фаренгейту. Мне было любопытно, поэтому я проверила.» Она «тапает» на экран – один, два, три раза. Корпорация «ТЕТ» планирует отправить корабль, очень похожий на тот, на котором мы сейчас летим, на Марс через несколько лет. Ты знаешь, какая текущая температура на поверхности Марса в данный момент?»
Стейплтон, действительно, знает, но он даже и не мечтаем о том, чтобы отвечать, особенно, когда Сенатор Гвенди Питерсон смотрит на него с этими весёлыми (и наполненными изумления) глазами двенадцатилетней девочки. Вместо этого, он отрицательно качает головой.
«Сейчас на Марсе самый разгар ночи, и температура почти 200 градусов ниже нуля». Она опускает Айпад себе на колени. «Штат Мэн в сравнении – пляж на Багамских островах».
Он смеётся и легонько приударяет ногами, чтобы оставаться на месте в условиях невесомости. «Так что это был за шум-гам недавно? Я слышал, что Кэти пришлось прервать вечеринку».
«Это была моя вина. Там был Винстоун, и он сопел как банши (призрак в мифологии ирландского и горного шотландского народов), и это заставило меня смеяться»
Она пожимает плечами. «Когда я начну, я уже не могу остановиться».
«Иногда первые впечатления самые правильные», - отвечает он, смотря на пустое пилотное кресло миллиардера.
Гвенди кивает головой, вспоминая гулкий голос Винстоуна и его противное поведение во время четырёх недель их совместных тренировок в условиях замкнутого пространства. «Я всё напоминаю себе не судить его строго, дать ему шанс, но это не легко».
«Может это поможет» Он понижает свой голос «Кэти рассказала мне, что Винстоун ответственен за более чем половину фондов госпиталя им. Святого Иуды Тадеуша, но в прессе и слова об этом нету, потому что он не хочет, чтобы об этом знали. Шокирует, неправда ли?»
«Ну, если так оно и есть, говорит она, удивлённая тем, что этой информации не достаёт из её досье, «ну тогда благослови БОГ Гарета Винстоуна, и тогда ему явно можно дать ещё несколько шансов. Пусть хоры ангелов поют ему имя».
«Надеюсь, ты всё ещё будешь чувствовать себя так после того, как проведёшь девятнадцать дней с ним на космической станции МФ-1.» Он улыбается. «Если тебе по-настоящему повезёт, ты и Винстоун возможно скооперируетесь, чтобы совершить вылазку в космос вместе».
Гвенди посылает своему партнёру испепеляющий взгляд, но ничего не говорит. Она думает о плане Ричарда Фарриса касаемо шкатулочки с кнопочками в данный момент и молиться, что она сможет всё осуществить.
«Мне лучше возвратиться. Регги и Дэйл будут расстроены, если я покину их в одиночестве слишком надолго». Он начинает медленно скользить вверх, затем останавливает себя, хватаясь за одну из несущих балок корабля. «Почти забыл спросить. Ты готова к своему видеочату?»
Через примерно два часа у Гвенди назначена видеоконференция с лучшими учениками старшей и средней школ из пятидесяти штатов, а также из тщательно отобранных представителей медиа. Она не сильно ждёт это. Фактически, она даже боится этого. Всё о чём она может думать:
Что если у меня опять случится очередной Мозговой Ступор на телевидении в прямом эфире? Что тогда?
Это один из тех вопросов, на которых она точно знает ответ – это будет настоящая катастрофа и, скорее всего, будет предвещать конец её путешествию.
«Настолько готова, насколько это возможно, я полагаю», - говорит она, изгибая свою голову, чтобы посмотреть на него. «Я только надеюсь, она может подождать, пока мы не обоснуемся на космической станции. Как Адэш и Джэффари делают со своими учениками».
«Нет, так нельзя. Ты действующий Сенатор США и очень важная персона в этой экспедиции. Мир требует большей части тебя»
Вот этого я и боюсь, думает Гвенди.
Гарет Винстоун появляется с нижнего уровня, кислый взгляд на его лице, и проходит в районе нескольких футов от Гвендиного «геймерского кресла». Он не встречается с ней глазами или с глазами остальных членов экипажа и не говорит ни слова. Его нижняя губа выпячена. Тогда, когда он уже пристёгнут в кресло, он поворачивает свою голову и тихо смотрит из иллюминатора.
Интересно, о чём это всё, думает Гвенди. И потом до неё доходит. Должно быть Винстоун подслушал, как Стейплтон назвал её важной персоной (ВИП), и теперь он в сильном режиме «обидки». «Ну и дитя!» Она уже почти готова понизить свой голос и сказать это Стейплтону, когда микрофон интеркома, прикреплённый к передней части его герметичного костюма, издаёт громкий пронзительный звук, и голос Кэти Люндгрен интересуется: «Бёрн, ты сейчас чем-то занят?»
«Вот только собирался направился на второй уровень. В чём ты нуждаешься?»
«Ты можешь сопровождать Сенатора Питерсон на переднюю палубу? Немедленно».
«Понял, мы уже в пути».
Он отключается и смотрит на Гвенди. «Интересно, это ещё насчёт чего».
Гвенди глотает слюну, её горло внезапно сухое как наждачная бумага. «Ты не один такой».
Это занимает у них меньше минуты, чтобы добраться до передней палубы, но достаточно долго для Гвенди чтобы убедить себя, что худшему ещё только предстоит случиться: Контроль за Миссией узнал о её ухудшающемся умственным состоянии, и они отменяют посадку на космическую станцию МФ-1. Не будет никакой вылазки в открытый космос. Никакого выбрасывания в абсолютный ноль шкатулочки с кнопочками. Всё кончено. Она провалила свою миссию.
Когда они прибывают на уровень один, Командир Операции Кэти Люндгрен и двое мужчин из экипажа – Гвенди ну никак не может вспомнить их имена, и слишком нервная, чтобы попробовать технику доктора Амброссса, пристёгнуты в своих пилотных креслах, окруженные u-образным расположением сенсорных мониторов. Прямо напротив их находится длинное, узкое окно просмотра (видимо, щель), через которое Кэти чуть более, чем двадцатью четырьмя часами ранее приглашала Гвенди посмотреть. За окном располагается один из самых больших мировых океанов. Кэти ворочается в своём кресле, чтобы встретить их лицом к лицу, выражение на её лице невозможно прочитать.
«Я боюсь, у меня для тебя плохие новости, Гвенди»
Ну вот и оно
«Случился несчастный случай в Касл Роке»
«Надеюсь, это не насчёт моего отца, да?» спрашивает она, весь воздух покидает её лёгкие внезапно. Пожалуйста, он всё, что у меня осталось.
Глаза Кэти расширяются от тревоги.
«Нет, нет, насколько мне известно, с твоим отцом всё хорошо. Прости. Я не хотела напугать тебя».
Ох, уже слишком поздно для этого.
«Случился пожар в твоём доме, Гвенди. Твой сосед заметил дым и позвонил 911. Пожарная бригада смогла предотвратить его на ранней стадии. Большая часть ущерба ограничилась твоим гаражом и задней верандой, были ещё кое-какие повреждения, связанные с использованием воды в кухне и в гостиной».
«Пожар. В моём доме».
Гвенди чувствует, будто она снова во сне. «Кто-нибудь знает, каким образом он произошёл?»
«Ты будешь получать много электронных писем – одни от кого-то из твоей страховой компании, другие от полисмена на пенсии под именем Норрис Риджевик, который будет объяснять всё, что они знают насчёт этого».
Кэти смотрит на неё с неподдельным сожалением. «Я очень сочувствую, Сенатор»
Гвенди машет рукой напротив своего лица. «Мне радостно знать, что никто не пострадал. Всё остальное – просто вещи… Их можно заменить».
«Учитывая обстоятельства, мы не знали, следовало ли нам рассказать тебе всё прямо сейчас или подождать, пока мы пришвартуемся у МФ-1, или же вообще подождать, пока ты снова не вернёшься на Землю. Но мы были озабочены тем, что кто-то из прессы может предупредить тебя, поэтому мы решили, что лучше тебе это услышать от нас.
«Я ценю это».
«Гвенди… ты хочешь, чтобы я перенесла видеоконференцию на другое время? Я уверена, что любой поймёт».
Она делает паузу прежде, чем ответить, намеренно давая знать, что она раздумывает насчёт этого. «Всё в порядке», она говорит наконец. «Последнее, что мне хочется сделать – разочаровать этих детей».