Это вызвало ещё больше смеха, и опять Гарет не присоединяется к смеющимся. Гвенди любопытно, пришлось ему самому в последний раз нести свой багаж. Может, когда он перебрался в общежитие колледжа, может никогда.
«Я укорочу остаток лекции, если вы пообещаете не рассказывать Контролю за Миссией, но я побуждаю вас просмотреть видео-ориентацию на ваших планшетах ещё раз. Она послужит вам гидом по частям станции, доступным нам…, которые в этих экстраординарных обстоятельствах являются фактически всеми. «Джефф тебе бы отправиться в обсерваторию и запитать всё, что нуждается в подпитке, так что бы ты смог отправлять фотографии обратно на Землю. Я полагаю, твоим главным интересом будет Марс».
«Верно-мирно», - отвечает Джэффри
«Гвенди, а тебе следует проверить погодную палубу, она маленькая, но в ней содержатся тонны оборудования и собственный телескоп. Бёрн, твоя лаборатория находится рядом с большим номером Адэша в Спице 5.
Гарет перебивает. «Что случилось с «укоротить остаток лекции»? Мне бы уже хотелось разместиться».
У Кэтти на один миг появляется раздражённый вид по причине этого грубиянства, но в следующий момент её раздражения уже нет. Гарет важен для планов корпорации «ТЕТ» касаемо космического туризма над землёй, и поэтому должен быть изнежен. До определённого предела, думает Гвенди, если его нужно будет «арестовать за плохое поведение, я буду копом в роле кнута.
Она, действительно, «арестовала» мужчину, которого она заменила в сенате за его плохое поведение, и на государственном телевидении (штата). Просто она не может вспомнить сейчас его имя. Ей никогда не были доселе известны такие чувства беспомощности.
«Я предлагаю нам всем разместиться», - говорит Кэти. «После ещё одной вещи».
Гарет издаёт долготерпеливый вздох. Но реально, что ещё ему остаётся делать? Ни то что бы у него была бы работа здесь наверху, а Гвенди явно не собирается просить у него помощи на погодной палубе.
«Вам предоставлена вся космическая станция за исключением Спицы 9. В данный момент это территория китайцев». Она указывает пальцем на информационную панель ниже большого окна, где расположены восемь зелёных лампочек и одна красная. «Если китайцы откроются, что они иногда делают, чтобы воспользоваться тренажёрной комнатой или Международной Комнатой, в которой он играют в видеоигры и используют столовые машины – вы всё равно будете держаться подальше от них. Эти китайцы не особо отличаются гостеприимством. Но все спицы ведут ко внешней границе, она является общей территорией. Мне всегда нравится там бегать. В такой гравитации, которую я называю «лоу-ноу», я могу пробежать милю чуть более чем за две минуты».
«Да как же!» Говорит Гарет, и Гвенди понимает, как он звучит: богатый пассажир А типа в конце долгого полёта, распускающий экипаж в ту же минуту, когда самолёт совершает посадку. Иногда Гарет бывает дружелюбным, даже обворожительным, но она думает, что это лишь тонкий слой краски на мужчине, который ожидает, чтобы ему подчинялись и пресмыкались перед ним. «Что насчёт этого, Кэти?»
«Большое собрание в «Зум», в которое нужно быстрее добраться?» Бёрн спрашивает мягким голосом.
«Не твоё дело, Человек-Ботаник, - говорит Гарет.
«Идите», - говорит Кэти, делая дружелюбный жест, как будто бы стреляет. «Располагайтесь. Мой совет вам, исследуйте сегодня станцию, прежде чем начинать работу, которую вы пришли сюда сделать».
Большинство из них отправляются обратно в «Орёл», Гарет Винстоун – самый первый. Гвенди задерживается, затем медленно пробирается к Кэти, которая говорит с доктором Гленом. «У вас есть время на один вопрос?» - спрашивает Гвенди.
«Конечно. Как я могу помочь?»
Дейл Глен подпрыгивает к окну и стоит, выглядывая в бесконечную темноту пространства, с зажатыми назад руками за спиной. Остальные ушли.
«Моя комната», - говорит Гвенди. Она никак не может заставить себя назвать её номером. «Закрывается ли в ней дверь?»
«Ни одна из дверей не закрывается, но в твои апартаменты входит безопасный сейф, очень похожий на тот, которыми обустроены номера в отелях и гостиницах. Да и твой номер реально напоминает номер в отеле». Она смотрит многозначительно на стальной чемоданчик, который несёт Гвенди. «Вы вводите четырёхзначную комбинацию. Ваш особенный груз должен поместиться достаточно удобно, Сенатор».
Она говорит официально, потому это официальное дело, думает Сенатор.
«Спасибо. Это приносит кое-какое облегчение». Она беглым взглядом смотрит на доктора Глена. Он на достаточно далёком расстоянии от них, но она всё равно понижает свой голос: «Мистер Винстоун – Гарет – высказал…эм…интерес.»
«Возможно он был заинтересован в этом тоже». Она тянется к карману на эластичной талии своего джемпера. Что она вытаскивает к великому ужасу Гвенди, так это её красную записную книжку. Ту самую, в которой она хранит все те вещи, которые не хочет забыть, включая код, который открывает «СЕКРЕТНУЮ» коробочку.
«Он сказал, что дверь в кабину была настежь открыта, и он нашёл её парящей в коридоре. Так и должно было быть на самом деле, потому что у него бы не было никакой причины разнюхивать в твоей каюте, не так ли?
«Конечно нет», - отвечает Гвенди, забирая свою записную книжку и запихивая её в свой карман. Она чувствует холод по всему телу.
«Спасибо».
Кэти берёт Гвенди за плечо. «Ты думаешь, он разнюхивал? Потому что мне придётся взяться за это дело серьёзно, будь он тысячу раз мешок с деньгами».
Какого чёрта происходит сама Гвенди не знает. Она не думает, что она оставила записную книжку незащищённой, также она не думает, что оставила дверь в свою комнату отворённой, так что блокнот воспарил по направлению к постоянным циркулирующим потокам воздухоочистителей … но она не может быть уверенной наверняка.
«Нет», - говорит она. «Скорее всего нет. Кэти… у тебя же Карманная Ракета, так? Она на борту?»
«Да, хотя то, для чего она предназначена, предположительно выше моего уровня заработной платы».
И мне отправляться в космическую прогулку в День 7 нашей миссии?
Кэти сразу не отвечает. Она выглядит неловко. «Такой план, но планы иногда меняются. Некоторые люди разговаривали со мной, включая – «
«Включая меня», - говорит доктор Глен. Он присоединился к ним, а Гвенди этого даже не заметила, и теперь он задаёт тот самый вопрос, которого она опасалась. «Сенатор, есть что-нибудь такое, что Вы хотите нам сообщить?»
25
ГВЕНДИ СДАЛАСЬ ПЫТАЯСЬ верить, что с ней не случилось ничего плохого весенним днём 2024 года, примерно 4 месяца после её встречи с Шарлоттой Морган. Пустяковое сочинение на 700 слов сделало это. Тот тип дела, которое она должна была «отчеканить» за час, разнести его просто в пух и прах, но тем не менее оно разнесло её стену отрицания также успешно, как красная кнопочка шкатулочки повалила Великую Пирамиду в Гизе.
В газета «Вашингтон Пост» оказалась случайная статья под названием «Мои Пять», в которой разные знаменитые люди писали о пяти великих (или просто неоценённых) вещах в своём родном штате. Джон Кьюсак написал что-то о своём штате Иллинойс. Писательница мистики Лаура Липпман написала о «Кафе Мисс Шерли» в Балтиморе и о яме для купания в Килгор Фолз. И, конечно же, Гвенди спросили написать «Мои Пять» о штате Мэн. Она с нетерпением ждала этого задания, когда уселась в своём маленьком офисе в Вашингтоне. Возвращаться обратно домой, в свой родной штат, всегда было для неё удовольствием, даже если эта поездка и была воображаемой.
Она написала о «Громовой дыре» в Перл-Харборе, о Мэйнском Музее Открытий в Бангоре, о маяке в Пемакид Пойнт, о Художественном Музее в Рокленде, штат Мэн. Затем она сделала паузу, думая, что ей бы хотелось закончить чем-нибудь, что было бы просто смешным. Она сидела, стукая себе по носу ластиком от карандаша, который она достала из своей банки – привычка, которая появилась у неё ещё в детстве – пока вдохновение не пришло к ней. «Саймонз», конечно. Она бросила карандаш обратно в банку и напечатала: Мой выбор номер пять Льюистон, что в 20 милях по дороге вверх от Касл Рока. Поверните с улицы Лисбон на улицу Честнат, найдите место для парковки (удачи с этим!), и войдите в «Саймонз». Это всего лишь маленький магазинный ресторан, но пахнет там как в раю. Фирменным блюдом там являются коленчатые валы.
Здесь она остановилась, уставившись на экран. Коленчатые валы? В ресторане? О чём она думала?
Я не думала. Я была на автопилоте, и у меня случился момент, который случается у людей в преклонном возрасте, вот и всё.
Вот только это не был момент, который случается с людьми преклонного возраста, это было Зависанием Мозга, и у неё было много таких за последнее время – например, когда она бродила вокруг ища ключи от машины, когда она держала их в своей руке; когда решила разогреть замороженный ужин в микроволновке на ленч, и осознала, что ищет холодильник в гостиной, более нескольких раз просыпаясь ото сна, когда она не помнила, что бы ложилась спать. И после того, как она пропустила несколько собраний комитета и одно поимённое голосование (неважное, Слава тебе Господи!), она всё больше и больше стала зависеть от своего ассистента Эннмарри Бриггс, чтобы та держала её в курсе касаемо её расписания, та вещь, с которой она всегда справлялась самостоятельно. Забыла про поимённое голосование? Старая Гвенди бы сказала. Да никогда в этой жизни!
И теперь вот эта надпись, смотрящая на неё с экрана монитора её Мак-компьютера: Фирменным блюдом там являются коленчатые валы.
Она удалила это предложение и написала:
Вы нигде больше не попробуйте более хорошего бургомистра.
Гвенди посмотрела на это и приложила руку ко лбу. Ей стало жарко. Жарко и странно. Месяц назад дома в Касл Роке на выходные, она взобралась в машину с определённым местом назначения в уме, и осознала, что находится на парковке у заведения «Рок’Н’Баул» и не имеет ни малейшего представления о том, что она хотела сделать. Она тогда сказала тебе, какого чёрта, ну и что, прекрасный день чтобы прокатиться, и рассмеялась этому.