«Что именно ты хочешь, чтобы я сделала?» Она хотя бы разузнает это немногое, по крайней мере, а потом решится. Если она сможет, по крайней мере. Если он оставит ей эту коробочку с кнопочками, то она застрянет с ней надолго.
Нет, я не буду этого делать. Я лучше нагружу её камнями и выброшу в озеро Касл Рока.
«Семь владельцев с 2000 года. И каждый владел ей всё более непродолжительный период времени. Пять из них совершили самоубийство. Один из них забрал на тот свет всю свою семью вместе с собой. Жену и детей. Шотганом. Он продолжал говорить полиции: «это коробка заставила меня так сделать, эта коробочка с кнопочками». Конечно же у них никакой идеи, о чём он говорил, потому что к тому времени она исчезла, я заполучил её обратно».
«Дорогой БОЖЕ», —прошептала Гвенди
«Один из них в госпитале для умалишённых в Балтиморе. Он кинул коробочку с кнопочками в печь-крематорий. Конечно же, это не сделало ничего хорошего. Я сам его туда привёл. Седьмой, последний, лишь месяц спустя… я убил её. Я не хотел, я был ответственен за то, во что она превратилась, но у меня не было выбора. Он сделал паузу. «Ты помнишь цвета, Гвенди?» Не красный и не чёрный, я знаю, ты помнишь эти».
Конечно же она помнит. Красная кнопочка делала всё, что ты пожелаешь во благо или во вред. Чёрный цвет означал массовое уничтожение. Она помнила про остальные шесть тоже.
«Они означают континенты Земли» - сказала она. «Светло-зелёный - Азия. Тёмно-зелёный -Африка. Оранжевый - Европа. Жёлтый - Австралия. Голубой - Северная Америка, Фиолетовый – Южная Америка.
«Да. Хорошо. Ты быстро всё схватывала даже, будучи ребёнком. Возможно, в будущем ты не будешь такой, но если ты будешь сражаться с этим, сильно сражаться, стараться изо всех сил…»
«Я не думаю, что понимаю, куда ты клонишь»
Гвенди подумала, что эффект от таблеток, которые он принимал, начал улетучиваться.
«Не бери в голову. Последний владелец коробочки была женщина под именем Патриция Вачон из Ванкувера. Она была школьным учителем, работающим с умственно отсталыми детьми, и похожа на тебя во многих аспектах, Гвенди. С головой на плечах, с сильной волей, преданной и с моральными принципами, которые глубоко проникали в неё. Справедливость, а не самоправедность, если ты понимаешь, что я имею в виду. Гвенди понимала.
Если существование – это игра в шахматы с чёрными и белыми фигурами, Патриция Вашон твёрдо стояла на стороне белых. Я даже думал, она может быть белой королевой, как когда-то ей была ты. У Патриции была хорошая тёмная кожа, но всё же она стояла на стороне белых фигур. Светлой стороне, ты понимаешь?
«Да.»
Гвенди не была хорошим игроком в шахматы, Раян всегда побеждал её в случаях, когда она позволяла его уговорить её на игру, но она была очень хорошим игроком в шахматы в режиме реального времени во время её лет в Палате Представителей. Там она постоянно думала на три шага вперёд. Иногда на четыре.
«Я думал, она идеальна»
Продолжил Фаррис, что она сможет позаботиться о коробочке на протяжении многих лет, возможно, даже пока не сможем решить, как избавиться от неё раз и навсегда»
«Мы? Кто это мы?»
Фаррис не обратил на вопрос никакого внимания. «Я был не прав. Не насчёт её, но насчёт коробочки. Я недооценил её нарастающую силу. Мне не следовало бы, особенно после того, что случилось с остальными, кто был владельцами коробочки после тебя, Гвенди, но Вашон казалось такой подходящей для этого дела, но в конце концов коробочка уничтожила и её тоже. Даже до того, как мне пришлось пустить пулю ей в лоб, она уже была уничтожена. На мне лежит ответственность.
Слёзы начали стекать по морщинистым щекам Фарриса. Гвенди наблюдала за этим с удивлением, граничащим с неверием. Он больше не тот мужчина, которого она знала раньше. Он был…
Сломлен, подумала она. Он сломлен. Возможно, он умирает.
«Она собиралась нажать на чёрную кнопку. Она сопротивлялась очень сильно, героически против такого импульса, но, когда я пристрелил её, большой палец её руки лежал на этой кнопке. И давил на неё. К счастью, кто-то может сказать даже по велению судьбы, кнопки тяжело нажимаются. Очень тяжело, как я уверен, ты ещё помнишь».
Гвенди, конечно, помнила. В первый раз она попыталась нажать на одну – это была красная кнопка, в качестве эксперимента, она думала, что все кнопки были муляжом, да и вся эта шкатулка была всего-напросто шуткой. Однако нет, если посчитать сотни умерших людей на южноамериканском континенте в стране Гайана. Насколько большая была вина Гвенди в инциденте Джонстауна она до сих пор не знала и не была уверена, что хочет знать.
«Как ты добрался вовремя, чтобы успеть остановить её?»
Я наблюдаю за шкатулкой. Каждый раз, когда она используется, я об этом узнаю. И обычно я даже знаю, когда владелец только подумывает об её использовании. Не всегда, но есть и другой способ я могу следить за коробочкой.
«Когда нажимаются рычажки?»
Ричард Фаррис улыбнулся и утвердительно кивнул.
Были два рычажка в шкатулке, один по каждой стороне этой коробочки. Первый из них выдавал серебряные доллары Моргана, которые уже не циркулировали и относились к 1891 году. Второй рычажок выдавал крошечные, но очень вкусные шоколадные животные. Было очень тяжело удержаться от соблазна съесть их, и Гвенди осознала, что это сделало идеальным способом, так, что можно наблюдать, как часто владелец использовал шкатулку. Управляться с неё. Подбирать её что? Пылинки? Бактерии? Её способность творить зло?
Да, и это тоже.
«Владельцы, которые нажимали на рычажки слишком часто, чтобы заполучить шоколадных животных или серебряные доллары «поднимали красные флаги». Я знал, что это происходит и с Вашон, и я был разочарован, но я полагал, у меня будет больше времени найти другого владельца. Я ошибался. Когда я настиг её, она уже нажала одну из других кнопок. Возможно, чтобы смягчить оказываемое на её давление, бедняжка.»
Волосы сзади на её шее затрепетали. «Которая?»
«Светло-зелёная»
«Когда?» Первой ей мыслью была катастрофа в Фукусиме, когда цунами послужило причиной того, что японский ядерный реактор расплавился. Но Фукусима была, по крайней мере, 7 лет назад, может и больше.
«К концу этого октября. Я не виню её. Она держалась настолько долго, насколько могла. Даже когда её большой палец был на той светло-зелёной кнопке, пытаясь перебороть соблазн, который был слишком сильный, чтобы ему противостоять, она думала, Пожалуйста, только не взрыв, пожалуйста, только не землетрясение, пожалуйста, только не извержение вулкана или цунами или другая большая приливная волна».
«Ты слышал это в её голове. Телепатически»
«Когда кто-то дотрагивается до одной из кнопок, даже легчайшим касанием, я захожу онлайн, если можно так выразиться. Но тогда я был далеко по другим делам. Я добрался до пункта назначения так быстро, как только смог, и я был как раз вовремя, чтобы остановить её от нажатия той кнопки, которую ты называешь Раковой Кнопкой, но я был слишком поздно, чтобы остановить её от нажатия кнопки с Азией».
Он прошёл рукой по своим редеющим волосам, сбивая свою маленькую круглую шляпу набок, делая его похожим на персонажа из какого-нибудь старого мюзикла, который вот-вот начнёт отплясывать чечётку.
«Это случилось только четыре недели назад»
Гвенди попыталась вернуться своим разумом к теперешнему моменту, пытаясь вспомнить о катастрофе, которая случилась в одной из Азиатских страх в этот временной период. Она была почти уверена, что там были массовая трагедия и смертность, но она так и не смогла вспомнить какую-нибудь мега-катастрофу достаточно мощную чтобы, сместить Дональда Трампа с передового репортажа по вечерним новостям.
«Может быть я должна знать, но я не знаю», - сказала она. «Взрыв на заводе по переработке нефти. Может быть атака нервным газом? Зная, что оба примера были бы слишком маленькими по масштабу критичности. Только красная кнопка в шкатулочке была ответственна за «маленькие» неприятности.
Джонстаун, например.
«Всё могло бы быть гораздо хуже», -сказал Фаррис. «Она сопротивлялась так сильно, насколько это было возможно и против могущественных сил из чёрной стороны правления. Но тем не менее достаточно плохо получилось. Только два человека умерли пока что, один из них владелец (как называется это в китайской провинции Хубэй) «мокрого рынка», это такое место, где…»
«Где продают мясо, я знаю это» Она наклонилась вперёд. Вы говорите о болезни мистер Фаррис? Что-то вроде Ближневосточного респираторного синдрома или Тяжёлого острого респираторного синдрома?»
«Я говорю о чуме. Только 2 человека умерло, но много других заражены. Некоторые из них являются носителями и даже не подозревают об этом. Китайское правительство ещё не уверено, но они подозревают. Когда они узнают, они попытаются всё замять. В результате чума распространится. И будет очень-очень плохо».
«Что я могу сделать?»
«Это то, что я собираюсь сказать тебе, и я помогу, если смогу»
«Но ты» -
Она не хочет заканчивать, но он делает это за неё. «Умираю?» Ох да, полагаю, так и есть. Но знаешь, что это означает?»
Гвенди качает головой, на секунду вспоминая о своей матери, о ночи, когда они вместе смотрели на звёзды
Фаррис улыбается. «Вот и я не знаю, дорогая моя девочка. Вот и я не знаю…»
14
Когда Гвенди Питерсон была маленькой девочкой, она и её лучшая подруга Олив Кепнес играли в игру под названием «Русалочки» в общественном бассейне Касл Рока. Они плыли рядом с друг другом по мелководью, пока вода, холодная даже в августе, не покрывала середину их грудных клеток, потом они по очереди то сидели на дне, пока кто-то другая из них оставалась в стоячем положении и декламировала секретные, выдуманные слова. Как только поток слов иссякал по причине нехватки воздуха, и кто-то из них всплывал, девочка, которая играла роль русалочки пыталась угадать, что было сказано. Не было ни победителе, ни проигравших в этой игре. Она была просто веселья ради.