– Глаза на месте, насчет души – даже не знаю, как проверить, – сказал Карсонов вслух. – Чехов, записки или что-то такое находили?
– Нет, шеф. Я все зеркала и окна проверил. Документы в комоде перерыл. Ничего. Да и в вещах никаких записок.
– И след демона другой, – добавил Михаил. – Что-то не так.
– Если у него забрали душу, то зачем ножевые? – рассуждал сыщик. – Я думал, это как-то иначе должно выглядеть.
– Не знаю, я с таким не сталкивался. Но давай рассматривать самый плохой сценарий и считать, что четвертый элемент у демона. Значит, ему осталось добыть всего один. А демона артефакт и так проглотит.
До ночи Михаил и Леонид опрашивали соседей и искали любые зацепки, которые помогут понять, кем был тот самый демон, которому служил Виктор. Но переворошив все комнаты, они так ничего и не выяснили, а еще не нашли новую сумку доставщика, которой он так дорожил.
Наконец напарники вышли в ночь, и сыщик затянулся сигаретой.
– Где же его сумка? – спросил Карсонов. – И зачем кому-то ее забирать?
– Чтобы скрыть следы. Сумка кожаная, то есть сделана из жизни и смерти, кожи убитого животного. Это понятно, про слезы матери и кровь ребенка, кто его знает. Но я думаю, именно она и была покрывалом, которое скрывало демона-вещь или артефакт. И помнишь, я еще спрашивал у него, почему он то со старой, то с новой. Скорее всего, он новую носил именно в дни преступлений. Как мы это упустили?
– Да кто же на курьера подумает, мать его. Поэтому ты и не видел демона, из-за этой чертовой сумки. Я завтра к нему на работу поеду. Сейчас уже поздно, – сыщик взглянул на часы, которые показывали начало двенадцатого.
– Я тогда с тобой, хочу сам посмотреть на сотрудников.
– Думаешь, там его нашел демон?
– Не знаю. Он чертов курьер, демон мог найти его где угодно. Но где угодно – слишком обширная локация, так что начнем с самого банального. Тогда до завтра, я еще в больницу хочу сгонять.
– Так время уже. Тебя не пустят.
– Но попробовать я должен.
Михаил зашел в приемную, но как только ни убеждал дежурившую медсестру, ему так и не разрешили увидеть отца. Сказали лишь, что ему лучше. Демонант вышел из душного помещения и посмотрел на затянутое облаками ночное небо. Домой ехать не хотелось, и он позвонил Элле.
– Еще не спишь?
– Нет, я только недавно с работы приехала. Скоро в отпуск, поэтому разгребаю завалы.
– Не хочешь выпить кофе?
– Приезжай. Я тебя заодно и накормлю. Ты, наверное, весь день мотался.
– Спасибо.
Уже в полночь Михаил был у Эллы.
– Прости, что так поздно.
– Да ну, перестань! Пошли, я уже рагу нагрела и овощной салат сделала. Ничего изысканного, но…
– Обожаю рагу, – произнес он и улыбнулся.
Они устроились на небольшой кухне Эллы. Демонант взял большую кружку кофе, который она ему сварила, и сделал глоток. Внутри стало так тепло и спокойно. Он давно не чувствовал подобной безмятежности, словно сейчас пребывал в другом мире, где не существовало ни прошлого, ни будущего. Только эта комната, запах тушеного мяса с овощами, кофе, мягкий свет люстры и девушка, которая готова просто быть рядом.
Глава 17
Демон-прислужник. Ранг 2 «Демоны-паразиты».
Живут в теле человека или животного. Кроме управления телом, никакими способностями не обладают. Прислуживают старшим демонам и проживают чужие жизни. Любят менять тела, так как питаются подавлением воли того, в ком живут. Стараются выбирать более слабых животных и слабовольных людей.
Утром Михаил поехал к отцу. Иначе его опять захватил бы круговорот бесконечного расследования. Демонанта пустили в палату, и он устроился на стуле около койки.
– Как же ты мне сейчас нужен, папа! – начал Михаил хриплым тихим голосом. Ему было сложно произносить слова. Он смотрел на руку отца, но не отваживался дотронуться до нее. – Прости за то, что втянул тебя в это. Я потерял всех и чуть не потерял еще и тебя. Да, я был таким упертым, таким глупым. Кира столько раз просила меня простить тебя. А я… Вначале я верил, что так доказываю тебе свое мнение, то, что я стал взрослым. А потом, когда ее не стало… Мне нужно было еще кого-то винить, кроме себя. И я винил тебя. Во всем. Но я ошибался.
– Миш, – еле слышно произнес отец.
– О боже, папа! Тише, прости, что разбудил. Я думал, ты спишь, я…
– Сын, ты ни в чем не виноват. Ни в смерти своей семьи, ни в нападении на меня.
– Пап…
– Послушай меня, Миш. Хоть раз. У тебя есть дар… и проклятие одновременно. Ты – демонант, это твое призвание. Я был неправ, когда хотел заставить тебя жить не твоей жизнью, пройти не по твоей судьбе.
– Или это я был неправ. Тогда Кира была бы жива.
– Мы не можем этого знать. Такова воля Всевышнего. На все Его воля.
Михаил молчал, а отец потянулся к его руке и сжал ее.
– Ты мой сын. И я всегда гордился тобой. Но был слишком глуп и эгоистичен. Такой у меня характер. И только когда ты ушел, когда восстал против меня, я осознал, насколько сильного мужчину я воспитал. Но не хотел этого признавать. Поэтому спрятался в своей раковине, в своей жизни и старался вычеркнуть тебя из нее. Потому что ты во всем превосходил меня. И даже сейчас ты снял с меня груз ответственности и повесил на свои плечи. А почему? Потому что другой человек напал на меня, и я пострадал.
– Из-за меня.
– Нет, нет и еще раз нет. На меня напали, потому что я узнал правду.
– Какую?
– Обитель предали, меня предали, нас всех.
– Кто?
– Я не могу сказать тебе. Это наши внутренние дела, и мы с этим разберемся. Сегодня ко мне придет Артемий, мой заместитель, и Сергей. Мы свяжемся с Центром и решим, как поступить дальше.
– Отец, готовится что-то страшное. Сейчас не до противостояния полиции и храмовников. Нам нужно действовать вместе. Я смогу помочь.
– Это слишком опасно. Мы созовем посвященных демонантов и скоро найдем гниль.
– Созывай кого хочешь, но не отодвигай меня. Я с самого начала распутывал эти дела, я знаю, кто замешан из демонов. Скажи мне, кто на тебя напал и почему?
– Миша…
– Отец, ты сказал, что гордишься мной, что воспитал мужчину. А теперь позволь мне быть этим мужчиной и демонантом.
– Ты не остановишься?
– Нет. С твоей помощью или без, но я найду эту гниль и тех, кто стоит за смертями.
– Это не вернет тебе жену и дочь.
– Знаю.
– Антонина напала на меня, – тихо сказал Валентин.
– Администратор архива?
– Да. Я заподозрил ее в подмене фрески, ведь именно она заведовала архивом, у нее были ключи от всех дверей. А последний месяц Тоня вела себя странно и отстраненно. Я знал, что у нее заболел сын, поэтому не давил и ничего не заподозрил. Списывал все на это. Когда я вернулся из Центральной Обители и подходил к дому, то хотел позвонить тебе, но она ждала меня у подъезда. Сказала, что нам нужно поговорить. Мы поднялись в квартиру, и я спросил открыто, зачем она это сделала. Но вместо ответа получил удар по голове.
– Но зачем ей была нужна эта фреска? Ведь она могла взять древние книги, которые на черном рынке демонов стоят намного дороже. Этих денег ей бы точно хватило на лечение сына.
– Миша, – отец мотнул головой. – Это не просто фреска. Это был артефакт, в который храмовники пятьсот лет назад загнали гниль.
– Что?! И ты не сказал мне?!
– Я не знал. Поэтому я взял фреску, книгу историй и отправился в Центральную Обитель. Мне позволили встретиться со старейшинами, и когда они узнали, что кто-то украл фреску, то достали из своего закрытого хранилища хронологию и рассказали мне правду. Прятать эту вещь в хранилищах было слишком опасно. Демоны постоянно предпринимают попытки пробраться в них. И иногда удачные. Поэтому несколько столетий назад было принято решение спрятать ее на видном месте, там, где никто не подумает рыться. Храмовники считали, что даже если демон попадет в наш архив, то будет искать в закрытых шкафах, в сейфе, но никак не на центральном проходе на одном из стеллажей.
– Но как тогда демоны узнали о ней?
– Не имею ни малейшего понятия.
– Антонина или кто-то из Обители имел доступ к хронологии, где указано точное место?
– Нет. Даже у меня нет доступа к ней.
– А посвященные демонанты?
– Нет.
– Но как-то же она узнала!
– Я думаю, она не знала, что творит. Она была так подавлена, когда пришла ко мне. Мне кажется, она не хотела причинять мне вред, но у нее не было выхода. Я считаю, что кто-то из демонов давит на нее или шантажирует. Ее загнали в угол.
– В этом ты, скорее всего, прав. Я видел в ее квартире след демона, но в Антонине его нет. Он или в вещи, или…
Михаил достал телефон и набрал Леонида.
– Нужно срочно задержать Антонину и ее сына. Это она напала на отца, и она замешана в смертях. Да, Лень. Хорошо, пришли мне, я скоро буду.
– А кого из демонов ты подозреваешь?
– Фелиона, демона сострадания. Работал медбратом, и я уверен, именно он выбирал жертв. Мы ищем его уже несколько дней, но демон мог сменить тело.
– Сомневаюсь. Демоны сострадания обычно стоят в стороне. Да и еды у них всегда много. Зачем ему пробуждать гниль?
– Чтобы было еще больше еды.
– О нет, Миша. Если гниль пробудится, то она будет высасывать души. А это мгновенная смерть без эмоций.
– Но он точно замешан.
– С этим спорить не буду. Но его, как и Антонину, могли использовать.
– Кто?
– Я не знаю, сын.
– У нас нет времени. Демону осталось собрать только два элемента, и один – это жизнь обещанного демона.
– А второй?
– Глаза, чтобы видеть страх. Так было написано в книге, насколько я смог разобрать древний текст.
Телефон завибрировал, и демонант открыл присланный Леонидом файл. Он смотрел на фотографию молодого парня и не верил своим глазам.
– Что случилось, Миш?
– Это сын Антонины?
– Да, приятный парнишка.
– Черт, я видел его. – Михаил чуть замялся, но добавил: – Когда ходил к Вейдону.