Галдели и резвились детишки. Важно восседая на коне, он двигался по улицам, зорко осматриваясь и одновременно изображая из себя важного господина.
Хемлин был старым городом, где новое стояло на старых фундаментах. Что было тут прежде –толком не знал никто.
Издревле тут при строительстве фундаментов и рытье колодцев находили следы древности –литые бронзовые наконечники стрел, светильники и алтари из глины тонкой работы, керамические трубы водопроводов, булыжные мостовые.
Нижние ряды кладки многих домов, едва выступающие из земли, были сложены из гладко обтесанных камней, потемневших от времени. На стенах и сводах древних арок встречались изображения которые почти невозможно было разобрать.
Перед Торнаном в небо устремлялась огромная главная башня цитадели, поражающая своими размерами и массивностью кладки.
Перед ней раскинулась ярмарка.
Выли и ржали цирковые животные, фокусники пускали изо рта струи огня; тут же были плясуны и жонглеры.
Кулачные бойцы мерялись силой на помостах.
Встречались и жрецы-митраисты –многие под ручку с грудастыми хохочущими бабенками. Мелькали и одеяния чинов инквизиции.
Худосочный прыщавый парень в черной хламиде с двумя неумело нашитыми литерами «С» на груди, читал свою поэму, выкатывая глаза и придавая лицу зверское выражение – видимо, изображал вдохновение.
…Огнем выведены знаки,
колдовского повеленья:
Падалью сгниет во мраке,
Виноватый в оскверненьи!
Почему именно во мраке, и что именно осквернил виноватый, капитан так и не понял.
Тут и там сновали монахи, призывая еретиков покаяться; другие выкрикивали псалмы и строки из «Книги Солнца».
Вот один, забрался на бочку у дверей кабака, и что-то пафосно излагал
Торнан приблизился.
–Некогда изгнал Митра, Несущий Свет, с земли всякие нечистые народы, Охриманом порожденные, –вещал монах. Всяческих эльфов, дворвов, хоблинов, гнумов, и иных, дабы отдать землю любимому своему рабу—человеку. Бежали прочь, в свои темные страны эти народы злокозненные. Однако ж, затаили злобу на Светоносца, и на людей.
Ведомо всякому, мерзкие сии народы, ждут в сумраке, дабы дождавшись урочного часа, войти в мир наш, и напасть на людей, отомстивши за то, что любит их Митра Великий, и извести род людской под корень.
Но есть еще одна беда – остались на Земле их отродья, потомки от соития нелюдей с людьми. Сколь много их среди нас – за века отравленная нелюдская кровь далеко разошлась среди народов и племен.
Горцы – от дворвов с гнумами и цвергами происходят, а кочевники –от кентавров с орками. Есть также люди, от болотников произошедшие, и от русалок с водяными и корриганами – те больше на берегах живут, и рыболовством промышляют. И иные многие –на Дальнем Всходе и Заморском Западе, в землях черных и смуглых также их премного.
А лишь тот, в ком течет чистая людская кровь, достоин войти в обновленное царство мира сего!
Желтосутанник вытер рот, переводя дух.
Воспользовавшись случаем, к импровизированному помосту сквозь нахмуренных зевак, протиснулся пожилой седоватый священнослужитель Митры, в коричневом потертом облачении. Должно быть, сельский попик или служка при часовне.
–Брат мой! –укоризненно и недоуменно произнес он. Что ты такое говоришь?! Разве в священных книгах наших такое написано? Разве сказано где, что есть люди, благодати Митры лишенные? И как думаете вы определить –в ком демонская кровь течет?
Торнан двинулся дальше – не встречать же ему в спор поклонников одного бога, которые его поделить не могут?
Он прогулялся по базару, прислушиваясь к разговорам.
Но среди всяких незначащих слухов и сплетен, не выловил ничего, что могло облегчить их задачу.
Затем капитан прошелся по Хемлину, где ни разу не был, но который не так уж плохо знал по рассказам своего учителя. И бывало дивился, узнавая места, что чаще всего упоминал старый Корчан –беглый служитель божий именно из этих мест.
Вот удивительно – сбежал ведь отсюда чуть не из-под виселицы – тоже еще, в заговор поиграть вздумал. А вот тосковал человек – бывало послушать, так лучшего места и не сыскать.
«Бывало, выйдешь из Книжного квартала, свернешь на Мельничную улицу, пройдешь до дома вдовы Араж и задами – к Соборной площади, – делился он воспоминаниями юности. Можно по Коронной и Гнилому переулку, но так короче. И там, через переулок от Собора Митры: он еще при отце моем был храмом Небесного Волка, но потом солнцепоклонники откупили – так вот, там кабачок есть: «Мышь в чернильнице». Собираются там люди приличные – не грузчики какие – все больше книжники, писцы, школяры. Выпивка там хорошая, и девочки чистые с которыми поговорить можно, а не только поваляться…»
Торнану впрочем город не так чтобы и нравился – видал он и побогаче и почище. Верхние этажи складывались из грубо обтесанного песчаника, кренясь под собственной тяжестью. Узкие улочки были завалены мусором уж сверх меры –бывало приходилось слезать с седла и вести коня под уздцы.
Вымостка – там где она была – неровная и небрежная. Этакое уютное захолустье с претензией.
Но при всем этом пожалуй впервые за время пребывания в Логрии он почувствовал что-то родное, во всяком случае – не чужое в окружающем.
Не то чтобы что-то определенное, но…
Нечто мучительно знакомое было разлито в окружающем. В линиях узоров которыми были расписаны глинобитные стены домиков предместий, в резьбе оконных наличников, в вышивках на рубахах. Даже отдельные слова местного говора были похожи на звучание его родного языка. Да в конце концов – ведь и название страны звучит похоже на то, как именуется его родной край.
Он вспомнил старые легенды, слышанные в детстве и юности –что когда-то беспощадный Арфасаиб, пришедший в земли антов, не только ограбил их подчистую, и не только издевался над несчастными побежденными, запрягая женщин в телеги, но еще и угнал на свою войну чуть ли не всех молодых мужчин. Так что после его ухода вождями и волхвами было постановлено, что дабы народ антский не исчез, каждому из оставшихся надлежит взять себе не меньше четырех жен.
Вспомнил он и другие предания –что услышал уже от Корчана, в промежутках между уроками письма. Что де когда-то, в давние-давние времена, часть андийцев бежала от войн и смут на восток, и что де от их смешения с борандийцами и прочими лесовиками анты и происходят.
Но он тут не для того, чтобы размышлять над старыми преданиями и тем более –любоваться красотами и красотками.
Приметя прилавок за которым немолодой мужик торговал бражкой и закусками, он остановился –пропустить стаканчик, и заодно прояснить кое что.
–Милейший, – обратился он к торговцу, –а не подскажешь: как нам отсюда добраться до Урочища Мертвой Змеи?
–Это где ж такое? – пожал тот плечами.
– Да от Оргея неподалеку вроде как…
–Ишь ты! –рассмеялся усач. Так ведь, добрый человек, как в Оргее будешь, так там и спрашивай: а людей пустыми разговорами от дела не отвлекай!
«Чужаков тут не шибко привечают...» -отметил капитан.
А как найти здешний храм Тиамат? – осведомился Торнан заказав второй стакан.
–Опоздал ты, – сообщил торговец.
И рассказал следующую историю. Храма Тиамат в Хемлине больше не существовало. Месяц назад верховный жрец был вызван в Инквизицию, откуда вернулся спустя три дня –бледный, осунувшийся, но зато убежденным сторонником Митры. И первым делом передал вверенный ему храм со всеми ключами главному городскому жрецу культа Светоносца. Никто из прихожан не посмел протестовать…
–Ну тогда скажи – «Мышь в чернильнице» по-прежнему на месте? – спросил ант, допив брагу.
–Давно ты видать в Хемлине не был, – чуть понизил голос дядька.
–Да порядочно, – согласился Торнан. А что?
–Так нет теперь никакой «Мыши в чернильнице», – огорошил его тот. Уже года полтора как нет. Теперь там Сыновья Света обретаются – главное кубло у них, –он опасливо оглянулся. Так что лучше не ходи туда. А то знаешь…
–Ясно. Благодарствую за совет, – Торнан двинулся обратно к воротам.
«Как ни спросишь –ничего у них нет. Ни храма, ни кабака» –прокомментировал он про себя.
В чем он не сомневался –так это в том, что завтра с рассветом нужно трогаться в путь до Оргея.
Глава 6 ХОЗЯЕВА ХЕМЛИНА
Беспрепятственно покинув город, Торнан выбрал время, когда на дороге не будет никого, и свернул в перелесок. И поскакал прямиком к развалинам.
–Всем отдыхать и готовиться к завтрашнему выступлению. Особенно тебе, – сообщил он Лиэнн.
Не повезло, но что ж делать –еще немного с ними попутешествует.
–Слушай, – с сомнением завела разговор Марисса. А может все же поищем тут кого, кто нам поможет? Хемлин –то ж единственный приличный город на всем Востоке! А то ведь будем это урочище искать до возвращения Четырехрогого! Расскажу я тебе одну историю, что приключилась со мной…
–Нет, это я тебе лучше расскажу, одну мудрую притчу, – ответил Торнан.
Утром человек проснулся и говорит:
– Мне приснился кабан.
– Кабан? Это как же?! – стали расспрашивать родственники.
– Вот иду я по лесу, – отвечает тот, – и вижу: упавшей сосной
придавило матерого кабана. Ох, и наелся я мяса!
– Почему бы тебе не сходить в лес, вдруг сон вещий?! Вдруг и вправду найдешь кабана? Сказано-сделано. Отправился человек в лес. Тут налетел ураган, ветром повалило старую сосну, оно упало и задавило человека как муравья. Родственники ждали его, ждали, пошли искать. Нашли труп.
–А теперь пойдем искать кабана, – решили они.
Искали здесь, искали там, тоже нашли. Видать, это был нехороший кабан.
–А смысл в чем?? –осведомилась Марисса. Что не каждый сон в руку?
–Нет –в том что клювом щелкать не надо! –уточнил Торнан, и начал готовиться ко сну.
Над разрушенной башней всходила луна, заливая серебряным светом лишайники и дикий хмель, которыми поросли развалины. Камни руин храма мягко блестели, и углубившиеся тени ясно выделяли резьбу. Нежный ветерок наполнял воздух шуршанием травы. У палатки, понурив головы, дремали лошади.