в конце сентября – без одежды и продовольствия. В конце концов, под ударами партизан Яныгина, из 135 человек осталось 19, которые на станции Юдома-Крестовская дошли до людоедства, были там взяты в плен и за людоедство расстреляны. Сам Пыжьянов бросил отряд, явился в Якутск и был расстрелян за дезертирство. Восстание в Якутской области началось уже в июне; в июле усилилось; в августе, когда ушел капитан Толстопятов, красные потеряли дух и не показывались из Якутска и Амги.
Во второй половине октября восстание разгорелось настолько, что Якутск оказался в кольце тесной блокады. Прекратился не только подвоз продуктов, но даже и дров, так что на дрова разобрали две, из четырех, старинные деревянные башни Якутской крепости. Положение показывают лучше всего потери: за январь месяц красные потеряли убитыми и ранеными 73 человека, а помощь из Иркутска выступила только 31 декабря 1921 года и могла подойти (2776 верст) только через два с лишним месяца – к половине марта.
Для переброски Северного отряда – 600 человек, 8 пулеметов, 2 орудия – потребовалось 60 тысяч подвод, задача почти непосильная для тракта Иркутск – Якутск. Но красные все же добились переброски и в начале марта стали подходить к городу. Второй эшелон из 100 человек при одном пулемете и двух орудиях был наполовину уничтожен нашей засадой у Тюктора 6 марта 1922 года (30 верст от Якутска), в протоке между островами. Итог засады нельзя признать удачным: не был захвачен ни пулемет Кольта, ни горная, ни 37-миллиметровая пушка. Зато убит назначенный главнокомандующим Каларандашвили.
Смерть Каларандашвили сильно смутила красных, но подошедший Северный отряд, уже при подходе потерявший 70 человек, вступил в бои за освобождение Якутска от блокады. Благодаря обилию ружейных патронов и пулеметов, а также полной косности повстанцев в военном деле, которые только оборонялись, запершись в своих юртах, и при повторных атаках красных гибли без пользы в подожженных юртах (бой за заимку Егорова) или скашивались пулеметным огнем, как было в Эверестове, Тулагинцах, Кульдямцах, – красные добились освобождения от осады слободы Амги (160 верст от Якутска), но после пятимесячной обороны Амгу пришлось оставить и большое село заняли повстанцы. Красные оставили не только Амгу, но и окружающие Якутск села – Покровское, Тюктор, Маган, Кильдямцы, Павловское – и все собрались в Якутск.
Потери Северного отряда за это время достигли 138 человек – четверть всего отряда. 21 мая 1922 года вскрылась Аена и к красным на пароходах подошли новые подкрепления: 226-й Петроградский полк и 230-й. В Якутске в 1914 году 3 июня собралось свыше 3000 штыков при 6 орудиях и 30 пулеметах. Теперь красные могли перейти в наступление – в их руках были пути сообщения – реки, 11 пароходов, которые могли подать коммунистические части быстро и в большом числе. Поэтому-то летом было проведено освобождение Вилюйска, а в Тойбохое красным удалось захватить склад – 5 тонн свинца, свыше тонны пороха и много продовольствия. Все это были тяжкие удары по повстанческому движению, но не разгром.
Главный удар красные решили нанести отряду Коробейникова, занявшему позицию у села Никольского. Корнет Коробейников, несмотря на перемену обстановки, собрал в село все, что мог, почти тысячу человек. Красные – 226-й полк, эскадрон конницы и пароход, вооруженный двумя орудиями, – начали наступление на село и, благодаря превосходству в оружии и богатству патронами, после трехчасового боя нанесли нашему отряду поражение. При начавшемся отступлении по двум направлениям – по Охотскому и по Аянскому трактам – много повстанцев стали разбегаться по домам. Красные получили задачу отбросить повстанцев за реку Алдан.
Отходившие на Нелькан повстанцы Коробейникова по дороге получили подкрепление – отряд полковника Дуганова, вышедший из Амурской области и шедший в Якутскую. Несмотря на подкрепление, на наличие опытного офицера – полковника Дуганова, – вторичный отпор красным у юрт Дулгалах (300 верст от Якутска) не удался: опять богатство патронов, артиллерия и десяток пулеметов. После двухчасового боя пришлось отходить уже на Нелькан, бросив свой обоз и подвижной госпиталь.
В Нелькане Коробейникову не удалось задержаться, потому что из Якутска 1 июля 1922 года был отправлен в Нелькан по реке Мае пароход с баржей с 150 чекистами, чтобы захватить стоящие там два парохода с баржами. Этот случай показывает, что, имея два парохода («Соболь» и «Киренск»), имея баржи, Коробейников не пытался использовать их для переброски повстанцев и вообще проявить какое-то оперативное управление. С падением Нелькана, со сдачей в Сунтаре (в 300 верстах западнее Олекминска) отряда Павлова, сдавшего красным 350 винтовок, в Якутской повстанческой армии осталось все же около 1200 человек. Но красные решили, что они взяли верх, и поэтому стали выводить войска – 226-й советский полк и 7-й Особый отряд 5-й армии. Было отпущено 350 (из оставшихся в живых 400) человек Северного отряда. В Якутской области оставался лишь 230-й советский полк и вся артиллерия – 6 пушек; когда отозванные части ушли на пароходах по Лене на юг в Иркутскую губернию, неожиданно пришло сообщение о высадке отряда генерала Пепеляева в Аяне – 1-я Сибирская добровольческая дружина в числе 720 человек.
Формирование дружины было трудным: во Владивостоке кипела злобная склока между командованием армии и правительством братьев Меркуловых. Кадром формирования послужил 1-й Сибирский стрелковый полк под командой генерала Вишневского. Полк принял участие в Хабаровском походе в декабре – январе 1922 года в верховья реки Иман, где скапливались разбитые партизаны. В феврале полк принимает участие в бою под Казакевичами, позже под Васильевкой и отходит вместе с другими частями в Южно-Уссурийский край.
Летом во время склоки во Владивостоке шло формирование. Из Приморья поступило 493 человека и из Харбина прибыло 227. Склока задерживала формирование, на отправку не было денег, не было обмундирования, не было даже оружия. В то время как во Владивостоке политические круги все больше и больше правели (8 августа Земский собор 208 голосами против 23 объявил Россию монархией с династией Романовых во главе), дружина стояла на бело-зеленых позициях сибирского самостийничества. В какой мере это отзывалось на формировании и отправке дружины?
Дружина была готова к отправке уже в середине июля. Для маскировки отряд был назван «Милицией Татарского пролива», получил берданки, 2 пулемета, 175 тысяч ружейных патронов и 9800 ручных гранат. Теплое обмундирование было отчасти получено во Владивостоке, частью куплено представителями якутской власти. Только в конце августа 1922 года первый эшелон дружины – 553 человека – выступил на кораблях «Батарея» и «Защитник» в Аян. Сибирская флотилия, ведшая борьбу на побережье к северу от реки Терней с красными партизанами, просила помочь десантом. Наконец 8 сентября дружина прибыла в Аян, куда на следующий день стали прибывать отходившие части Коробейникова из Нелькана. Все дело надо было начинать сначала.
11 сентября генерал Пепеляев двинулся на Нелькан, однако была допущена ошибка – в 25 верстах от Нелькана, в деревне Грязи, была дана дневка. На дневке исчезли поручик Нах и два солдата – Плотников и Вычуженин, которые перебежали к красным, предупредили их, и те, спалив запасы продовольствия, погрузили жителей на баржи и пароходы и ушли вниз по реке Мае. Единственной добычей были откопанные 120 винчестеров и к ним 50 тысяч патронов. Наступившая распутица прервала сообщение с Аяном, и отряду в течение трех недель пришлось жестоко голодать, пока не установился санный путь и не подошел второй эшелон (187 человек) с генералом Вишневским, доставивший продовольствие.
После того как было налажено сообщение с Аяном и в Нелькане собралась вся дружина, можно было двинуться вперед, что было осуществлено 20 декабря 1922 года, на село Амга, отстоявшее от Якутска на 160 верст. После невероятно тяжелого похода, совершенно неожиданно для красных, в 4 часа утра 2 февраля 1923 года Амга была атакована и взята приступом. Трофеями оказались пулеметы: «максим», 2 «кольта» и 2 «шоша», 150 винтовок, 45 пленных, патроны и собранный продналог. Штурм производился в трудной обстановке – мороз был 45°.
Красные перешли в наступление тремя колоннами: Строда – 400 человек, 5 пулеметов – шел через Абагу, к нему на соединение поспешал Курашев с 260 человеками при 2 орудиях, прямо на Амгу надвигался Байкалов (Надым) с 600 человеками, 7 пулеметами и 2 орудиями. Красных можно было бить по частям. Первым было решено разбить Строду, стесненного обозом в 150 подвод. Бой произошел под селением Абагой. Благодаря тому что два добровольца зашли в деревню погреться и завязли в ней, они были взяты в плен красными, которым открылся весь наш план. Разрозненная атака привела к тому, что Строда потерял весь обоз, укрывшись в ауле Сагыл-Сыга, состоявшем только из трех юрт, должен был обороняться, но, имея пулеметы и обилие патронов, отбивал все приступы.
18 февраля командование осадой перешло к генералу Пепеляеву, который рассчитывал, что красные потрясены и сдадутся в плен сами. 3 марта осаду пришлось снять, потому что отряд Курышева разбить не удалось, а Байкалову – Надыму удалось взять Амгу, обороняемую полковником Андерсом со 150 защитниками. Через сутки, потеряв убитыми и ранеными 80 человек, полковник Андерс должен был оставить поселок. Красные преследовали, но не особенно: брат Надыма был убит, и Байкалов занялся лично расстрелом раненых офицеров, почему и потерял время.
Началось общее отступление на Аян. Якуты-повстанцы стали разбегаться по домам. Дружина потеряла за это время 376 человек. Было объявлено по отряду, что желающие могут выйти из армии. Сразу же вышло 150 якутов и 60 русских. Областники-управители стали кричать о том, во сколько им обошлась армия, и стали искать возможности сговора с красными, рассчитывая на амнистию, данную коммунистами 8 сентября 1922 года. Приходилось отходить в Аян с призрачной надеждой спастись морем. Точно в таком же положении оказался и Охотский отряд генерала Ракитина