Он смотрел на атомную проблему под разными углами и не довольствовался знаниями только своих ученых. Если в лабораториях стран союзников специалисты продвинулись в практических вопросах расщепления атома дальше, то эта информации должна была стать достоянием советской науки.
По его указанию разведка стала скрупулезно собирать сведения об исследованиях в Америке и Англии. Они поступали непосредственно в Кремль, где в специальной комнате знакомился с материалами только Курчатов.
Говоря иначе, Сталин заставил своих специалистов «расщепить» сам американский «проект Манхэттен». Одним из ученых, обеспечивших советский успех в решении атомной проблемы, стал ученый-атомщик немец Клаус Фукс. Кстати сказать, что немецкое слово «Fuchs» переводится как лис, лисица.
К. Фукс родился 29 октября 1911 года в городе Рюсельхейм недалеко от Дармштадта в семье протестантского доктора богословия; его отец Эмиль Фукс еще в молодости вступил в Социалистическую партию Германии. Окончив школу с золотой медалью, в 1928 году Клаус поступил в Лейпцигский университет. В то же время он стал членом коммунистической партии Германии и после прихода к власти Гитлера оказался на нелегальном положении. В июле 1933 года по заданию компартии он выехал в Париж, а затем перебрался в Англию. Здесь он три года жил в доме промышленника Рональда Ганна, симпатизирующего СССР, и работал в лаборатории Бристольского университета у физика Невиля Нотта.
В 1936 году, в возрасте 25 лет, Фукс защитил докторскую диссертацию. По рекомендации доктора Нота он продолжил работу в Эдинбургском университете в лаборатории профессора Макса Бора, став автором ряда научных публикаций. Но в мае 1940 года — как немца — англичане интернировали его в концентрационный лагерь на остров Мэн, а позже перевели в Канаду, в лагерь Квебека. Однако в конце декабря, по ходатайству Рональда Ганна и ряда ученых, его освободили. Клаус принял английское гражданство и был зачислен в группу физика Р. Пайерлса, занимавшегося секретными ядерными разработками.
К сотрудничеству с советской разведкой немецкого эмигранта, входившего в десятку ведущих мировых физиков, привлек секретарь советского военного атташе в Англии полковник Семен Кремер. Поддерживая связь с Клаусом Фуксом, опытный работник лондонской резидентуры Кремер получил от него до двухсот страниц документов.
Но когда в июле 1942 года Кремер покинул Лондон, в одно из воскресений октября на встречу с физиком явилась элегантная, стройная английская леди. Разведчицу Красной Армии, числившуюся под псевдонимом Соня, звали Урсула Кучински; по происхождению она была немецкой еврейкой.
Она нашла ученого в Бирмингеме и поддерживала с ним связь с октября 1942-го по октябрь 1943 года, до его направления для совместной работы с американцами. Уже на первой встрече К. Фукс передал Соне 85 листов документов по проекту «Тьюб Эллоуз». Через месяц они были в Москве.
Английская миссия прибыла в США для участия в ядерной программе «Манхэттен прожект» в декабре 1943 года. С этого времени и Клаус Фукс вместе с группой Р. Пайерлса работал в Лос-Аламосе у Ганса Бете.
После переезда в США связь с Фуксом перешла из ГРУ к агенту резидентуры НКВД американскому гражданину Гари Гольду, скрывавшемуся под псевдонимом Раймонд. Через него шла в Москву информация о строительстве в Окридже, штат Теннеси, диффузионного завода и исследовательских работах ученых-атомщиков.
Позже свою информацию о секретах Лос-Аламосской лаборатории К. Фукс передавал Леонтине Коэн. Как отмечают исследователи, ее муж Морис Коэн был завербован советской разведкой еще во время гражданской войны в Испании. Супруги были известны как Питер и Хэлен Крогер.
Леонтина Коэн вручала материалы, полученные от Фукса, сотруднику советской резидентуры А. Яцкову, а позже — нелегалу Марку. Анатолий Яцков работал в Нью-Йорке под крышей советского консульства как дипломат Анатолий Яковлев с начала 1941 года и с 1943 года целиком переключился на «Манхэттенский проект».
Под псевдонимом Марк скрывался разведчик, известный советским людям как знаменитый Рудольф Абель. Но это был лишь очередной псевдоним, под которым резидент после своего ареста представился контрразведчикам ФБР. Настоящие имя и фамилия героя невидимого фронта — Вильгельм Фишер.
Через эту тайную цепь связей советская разведка уже в январе 1945 года получила от Клауса Фукса сведения о том, как атомная бомба будет выглядеть, а в мае было передано полное описание ее конструкции. 16 июня 1945 года советский агент Клаус Фукс присутствовал на испытаниях взрыва первой американской атомной бомбы, и лишь в июне 1946 года он вернулся в Англию, где в Харуэле была создана новая энергетическая установка.
Еще одним «бриллиантом» Генералиссимуса Сталина стал Ян Петрович Черняк, имевший в советском разведуправлении псевдоним Джен. Только в 1944 году Центр получил от Джена 12 500 листов технической документации и 60 образцов различной военной аппаратуры. Находясь с первой половины 1942 года в Лондоне, разведчик установил контакт с физиком Алланом Нанном Мэем. С Мэем работало ГРУ — военная разведка.
Родившийся в Бирмингеме в среднеобеспеченной буржуазной семье Мэй окончил Школу короля Эдуарда и Кембриджский университет. Талантливый физик работал в лаборатории Кавендиш в Кембридже. С 1936 года он профессор физики Королевского колледжа в Лондоне.
В апреле 1942 года профессор X. Холбан для исследований, связанных с расщеплением урана, пригласил Мэя в свою секретную лабораторию в Кавендиш. Британский физик передал Черняку-Джену данные по установкам для разделения изотопов урана, описания процесса получения плутония, чертежи «уранового котла». Ян Черняк получил от Мэя около 130 листов документов, часть из которых попала в руки Курчатова уже в 1942 году.
С января 1943 года А. Мэй в составе группы профессора Холбана из 12 человек продолжил работу над атомной проблемой в Монреальской лаборатории Национального научно-исследовательского Совета Канады. А в августе того же года в Канаду прибыл П. Ангелов (Бакстер). Он установил с ученым связь.
Позже в числе прочих материалов Мэй передал сотруднику аппарата военного атташе, советскому разведчику старшему лейтенанту Павлу Ангелову доклад Э. Ферми. В нем подробно описывалось устройство, принципы действия и схема уранового котла, а также установок для получения обогащенного урана. А 11 июля 1945 года в Москву был направлен доклад А. Мэя-Алекса с описанием принципов действия атомной бомбы и установок для получения обогащенного урана.
Знаменитый тезис Сталина «кадры решают все» получил свое возрождение в новом столетии, в период президентства В. Путина. Но именно обученные кадры, то есть профессионалы-специалисты, а не сброд диссидентов с улицы творят историю.
«Кадры» Сталина из разведки с немалой пользой привлекали для работы на Советский Союз «кадры» государств, противостоявших стране социализма. Ярким советским разведчиком, нелегалом в США был Артур Адамс — Ахилл. Революционер-эмигрант, он окончил Торонтский университет в Канаде. Вернувшись в 1920 году в СССР, он был директором автомобильного завода АМО; позже работал в Главном управлении авиапромышленности. С 1935 года он сотрудник Разведуправления Красной Армии и руководитель резидентуры в США.
Среди документов, переданных Артуром Александровичем Адамсом в Центр, — описания и чертежи экструзивного завода, доклад о восстановлении сырого продукта «49». Среди них были и материалы Клинтонской лаборатории, доклад на конференции в ВилмингтОне о ходе работ в США по производству урана, отчет об использовании экспериментальной продукции расходящейся структуры цепи Э. Ферми.
Обратим внимание на существенный факт. Люди, передававшие сверхсекретные сведения советской разведке, являлись интеллектуалами высокого уровня. Рискуя положением, карьерой и даже жизнью, они понимали, что в конечном итоге направляют информацию советскому Вождю. Они доверяли ему. Вера в его нравственные качества и его роль в разгроме фашизма оказалась выше приоритетов и преданности своему классу.
Специальных заданий по атомной тематике Адамс не имел, но 21 января 1944 года его агент Кларенс Хискей-Эскулап сообщил, что один из его друзей, ученый Мартин Кэмп, имеет доступ к секретным документам, имеющим отношение к атомной бомбе.
Первая встреча Адамса с Кэмпом состоялась в конце января 1944 года, а 23 февраля ученый передал разведчику около 1000 листов документов, а также образцы урана и бериллия. Среди них были доклады о разработке атомного оружия, инструкции и отчеты различных отделов лаборатории, схемы опытных агрегатов.
На следующей встрече Адамс получил от Кемпа для перефотографирования 2500 страниц закрытых материалов по атомному проекту, а с мая по август еще 1500 страниц. Однако сам Хискей оказался в поле зрения американской разведки. Она зафиксировала его встречу с Адамсом, а затем контакт последнего с вице-консулом Михайловым. В ноябре Хискея уволили из университета, послав в армию на Гавайи, а к Адамсу направили провокатора. Правда, разведчик быстро разоблачил «подставу», но в 1946 году ему пришлось перебраться в Канаду, а оттуда — в СССР.
Между тем, вернувшись в том же 1946 году в Англию, Клаус Фукс продолжил свою нелегальную деятельность. Он передал в центр подробнейшую информацию о химическом заводе в Уиндескейле, производящем плутоний, планы строительства предприятий для разделения изотопов. В Москву им были направлены сведения о результатах испытания американцами ура-ново-плутониевых бомб в районе атолла Энивиток, сравнительный анализ действия котлов с воздушным и водяным охлаждением.
Но что стало не менее важным, он сообщил принципиальную схему водородной бомбы. От него советской разведке поступила информация о ходе работ над водородной бомбой, проводимая в американской лаборатории физика-теоретика Эдварда Тейлора. Сведения, полученные от Фукса, позволили советским ученым закончить работы с термоядерным оружием раньше, чем это сделали в США.
В начале своей нелегальной деятельности К. Фукс сотрудничал с резидентурой ГРУ — Главного Разведывательного Управления Генерального штаба, а позднее с Первым (внешняя разведка) управлением МГБ-КГБ. Это сотрудничество продолжалось до лета 1949 года. В Англии информацию, полученную от Клауса Фукса, передавала в Москву советская разведчица Урсула Кучински. Она осуществляла это с помощью радиопередатчика, установленного в ее доме, располагавшемся неподалеку от Оксфорда.