Знай, чего мы достигнем. Какое-то время ты сможешь обойтись без меня.
Еллинин резко спешилась. Оставив коня, она подошла к Линден. Несмотря на смущённое лицо, меч, кирасу и воинскую выправку, она излучала скорее беспокойство, чем подозрение, схватив Линден за руку и оттащив её от товарищей.
Мягко и напряжённо Йеллинин произнёс: Линден Эйвери, если ты решишь расстаться со своими товарищами, должен сообщить тебе, что Уорхафт Инбулл не славится мягкостью. Лорд Берек пытается сдержать его, но он много страдал в этой войне – многое потерял, многое вынес – и стал жестоким. Он порой отказывался от помощи Кренвилла, потому что хотел познать истину через боль.
Вы действительно хотите, чтобы вашего сына доставили в Уорхафт?
Впервые с тех пор, как она осознала свою необходимость, Линден дрогнула. Инстинктивно она взглянула на мольбу на лице Джеремии. Он, Ковенант и Теомах остановились: они стояли, наблюдая за ней, ожидая её. Она не могла понять ни Ковенанта, ни своего сына; но значение хмурого взгляда Ковенанта было очевидным, а открытое огорчение Джеремии казалось столь же горьким, как крик.
стал жестоким.
Он полон земной силы.
Если он так много
прикосновения
для нас все это испытание будет напрасным
Но зов раненых был слишком силён. Она была врачом и не могла ему отказать.
Подобно Завету и Теомаху, Иеремия обладал ресурсами, которые превосходили ее способность их измерить.
Линден нарочито повернулась к Еллинину. Мои спутники не причинят мне вреда . Она не пыталась скрыть нарастающее в ней давление. Они не создадут никаких проблем. Я постоянно это повторяю. Но они могут защитить себя, если потребуется. Сейчас люди.
умирающий
Твой
Люди . Она их чувствовала: они были для неё такими же яркими, как разрушительные последствия Солнечного пожара Чем раньше я примусь за работу, тем большему числу из них смогу помочь .
Всадница ещё мгновение колебалась. Затем она стряхнула с себя оковы. Она была бойцом, и сомнения и колебания её не давали покоя.
Прими моего коня, Линден Эйвери , – сказала она, словно была уверена. Её рука отпустила руку Линдена. Если ты действительно способен чувствовать раненых и умирающих, тебе не составит труда определить, где они лежат. Если кто-то попытается помешать тебе, ответь, что действуешь по приказу Йеллинина. Мы с Эпемином сопроводим твоих товарищей в Военный Вал. Если я ошиблась, я приму на себя его гнев и гнев лорда Берека .
Не верю прорычал Ковенант себе под нос. Вот она, совершенно потерянная, не понимающая, что поставлено на карту, и совершенно незнакомые люди продолжают делать то, что она хочет .
Это моя мама мрачно вздохнул Джеремайя. Он говорил как мальчик, смирившийся с несправедливым наказанием.
Но Линден уже не обращала на них внимания. Как только Еллинин отпустил её, она подошла к коню женщины, схватила поводья и, найдя стремя, вскочила в седло.
Спасибо сказала она всаднику. Ты не пожалеешь об этом . Затем она крикнула: Иеремия! Я рассчитываю на тебя! Она не доверяла Ковенанту. Не заставляй этих людей жалеть о том, что они помогли мне .
Никто не ответил – и она не стала ждать. Неумело упираясь пятками в бока лошади, она устремилась к вершине холма так быстро, как только могла нести её неуклюжая лошадь.
Бог
, она ненавидела войну.
8. Легенды
Её ездовое животное не было ранихином, а зверь был хилым. Он спотыкался под ней всякий раз, когда копыто скользило по ледяному покрову. Она чувствовала, как его сердце напрягается, обрушиваясь на тощие рёбра. Но как только она отошла от своих спутников на тридцать-сорок шагов, Линден начала черпать Силу Земли из Посоха, используя её энергию, чтобы питать своего коня, а также согревать свою онемевшую кожу и застывшие от холода конечности. Неужели она станет подвергать опасности Ковенанта и Иеремию сейчас, когда её скакун с каждым шагом увеличивал расстояние между ними?
Постепенно лошадь окрепла. Она подпитывала её жизненной силой, и её шаг приблизился к галопу.
Затем она пересекла гребень холма, и лагерь Берека показался ей гобеленом, сотканным из костров, палаток и повозок, пикетов и туалетов, измученной боли, изнеможения и могил.
Лагерь казался огромным, хотя она знала, что это не так. Окружающая тьма затмевала его. Тем не менее, это было всё, что заключала в себе ночь. Многочисленные враги Берека лежали вне досягаемости её чувств. Даже звёзды меркли перед множеством людей у костров лагеря.
Перевалив через хребет, она уже была достаточно близко, чтобы различить отдельные фигуры; смутные шатающиеся силуэты, двигавшиеся среди палаток и костров. Большинство палаток были маленькими, едва ли достаточными для того, чтобы два-три воина могли разделить их скудное тепло. Но некоторые были больше: палатки-столовые, возможно, или командные пункты. Одна из них занимала центр лагеря. Линден догадалась, что это палатка Берека. Однако три палатки были размером с павильоны, и бремя страданий сразу же привлекло ее к ним. Окруженные густыми группами повозок, они были установлены вдоль северного края лагеря, как можно дальше от любого нападения; и они взывали ко всем измерениям ее чувства здоровья, моля о помощи. Там самые тяжело раненые из армии Берека продолжали свою слабую и угасающую борьбу за жизнь.
Линден была неопытной наездницей, но она знала достаточно, чтобы повернуть голову своего коня так, чтобы тот направил свои удлиняющиеся шаги к павильонам. Одновременно она призвала больше силы из Посоха, чтобы не дать коню поскользнуться на опасном склоне. Так она собрала свои силы и силы коня, чтобы быть способной выдержать то, что ей предстояло.
Её спешка привлекла внимание в нескольких местах вдоль границы лагеря. И когда она приблизилась к свету, распахнутый плащ, красная рубашка и запачканные джинсы выдали в ней незнакомку, потенциальную угрозу. Раздались крики против неё. По меньшей мере полдюжины воинов бросились к своим лошадям, явно намереваясь её перехватить.
В ответ она призвала огонь из конца посоха, словно крик, и неуклюже пнула бока своего скакуна, пытаясь придать ему большую скорость.
Её зрелище заставило мужчин и женщин, спешивших к своим скакунам, замешкаться. По лагерю разнеслись новые крики, отвлекая воинов от дел и костров. Несомненно, воины Берека были знакомы с теургией. Король, которому они противостояли, был наставлен Разрушителем. Они чувствовали тёмную злобу с востока и знали непредвиденную мощь своего Повелителя. Некоторые из них были свидетелями спасительного неистовства Огненных Львов. Тем не менее, никто из них, вероятно, никогда не видел Силу Земли в тетическом огне. И, по-видимому, большинство из них ещё не почувствовало первых проблесков здравого смысла. Они не могли, глядя на украшенный гербом порыв Линден, осознать, что она владела тем же Законом, который привёл Огненных Львов на помощь Береку.
Командиры выкрикивали приказы. Несколько воинов вскочили на коней, за ними последовали другие, а за ними и третьи. Когда Линден, выбравшись на ровную землю, устремилась к палаткам раненых, высоко держа свой флаг власти, на её пути выстроилась плотная баррикада всадников.
Она не могла сражаться с ними. И не могла позволить себе, чтобы её остановили. В её ушах отчаянная потребность в раненых и умирающих Береке была громче вопля и неотступнее крови. Даже мужчины и женщины, выехавшие ей навстречу, были изранены.
Собрав огонь, она крикнула голосом пламени:
По приказу Еллинина!
Я
целитель
! Дайте мне пройти!
Воины Берека снова замешкались. Некоторые начали сдерживать коней, другие отпрянули. Но один из ветеранов, закалённый и свирепый, крикнул в ответ: Приказ Еллинина недостаточен! Стой и отвечай!
Линден выругалась про себя. Если ей удастся ускользнуть от всадников, её скакун, похоже, сможет их обогнать. Его энергия принадлежала Посоху. Но они были всего в нескольких ударах сердца от неё. И перспектива задержек и споров была невыносима.
Выкрикнув: Во имя лорда Берека! , она мысленно ударила пяткой своего посоха по мёрзлой земле. Используя Силу Земли и Закон, она послала сотрясение, подобное землетрясению, прокатившееся под копытами наступающих лошадей.
Завет и Иеремия выдержали и худшее, когда она закрыла
цезура
Демондимов. Теомах, возможно, и не защитит их, но они слишком рисковали: теперь они не позволят изгнать себя.
Инстинктивный животный ужас расчистил ей путь. Некоторые звери спотыкались, сбрасывая своих всадников. Другие шарахались, вставали на дыбы, разворачивались. Их паника заставляла всадников, ехавших позади, бороться за контроль.
Сквозь кратковременную суматоху конь Линдена мчался, словно Хин, разбивая лёд и грязь, к палаткам раненых. С криками ярости и тревоги она побежала к своей цели.
Теперь она была всего в ста шагах от края лагеря. Когда она спешится, до ближайшего шатра останется двадцать-тридцать шагов. Но во время её броска на лагерь военачальники Берека выстроили стену мечей и копий, чтобы дать ей отпор. Воины стояли, стиснутые страхом.
Проклятие
Вот цена её поспешности. Она оставила позади всех, кто мог бы выступить за неё. Теперь, казалось, у неё не было выбора, кроме как бороться или потерпеть поражение.
Но она видела слишком много смертей и не могла поступить иначе.
Она начала натягивать поводья, замедляя движение коня, чтобы воины впереди неё увидели, что она не собирается бросаться на их оружие. Пока всадники мчались к ней, она перевела коня на галоп, на шаг. Затем она соскользнула со спины коня и оставила его.
Через мгновение лошади застучали копытами позади неё. Но она не обернулась к ним. Шагнув прямо на стену воинов, она позволила огню Посоха погаснуть. Она хотела, чтобы люди Берека поняли, что она не желает им вреда. Затем она сказала как можно спокойнее, зная, что находится достаточно близко, чтобы их было слышно: По приказу Йеллинина и во имя лорда Берека, позвольте мне пройти. Пожалуйста. Я бы умоляла вас, но у меня нет времени. Ваши друзья умирают в этих палатках .