Это больше невозможно. Поэтому я изменил своё намерение, чтобы учесть твою экстравагантность .
Ладно . Линден не стала тратить время на споры. Давай с горечью повторила она. Допивай это .
Борона вздохнула, но не отказалась.
Зловещая магия и хитрость кроэля необходимы для достижения моей цели. Ты не допустишь этого, пока можешь этому помешать. Поэтому для спасения Земли необходимо, чтобы я обладал твоим Посохом и кольцом из белого золота, а ты нет .
Линден посмотрел на Ардента А если я изначально не так понимал наше соглашение? Что тогда?
Полосы цвета струились по телу Пылкого, выражая уверенность и скрывая тревогу. Тогда ваша воля восторжествует, леди. Борона должен отказаться от своего предназначения ради вашего сына, или он должен отказаться от своей жажды ваших инструментов власти. Непоследовательный, как народ, не допустит иного исхода .
Стейв взглянул на группу, окружившую Ковенант и криль. Затем он перевёл взгляд на Харроу.
Есть и ещё один вопрос, который следует рассмотреть. Если Инфелис сказала хоть что-то верно, мы должны признать, что жизнь невозможна без смерти. Червь Конца Света необходим для продолжения существования Земли. Если ваша хвастовство увенчается успехом, и Червь будет заточен, не перестанет ли это жилище поддерживать жизнь? Не обратится ли всё это творение в бесплодие?
Хорошо сказано, Харучаи пробормотал Махритир. Борона это безумие, воплощённое в плоти. Его жадность ускорит любое разрушение .
Линден слышала Стейва, но её внимание было приковано к бороне. Сердце колотилось в груди, словно достигло предела своих возможностей. Если он разоблачит её блеф, отказавшись от своих притязаний, если он обуздает свою алчность, Иеремия будет для неё потерян. Он умрёт в одиночестве в мучениях, когда Земля погибнет.
Я жду . Каждое её слово дрожало. Борона не ответила на вопрос Стейва. Что же это будет?
Если бы он бросил ей вызов и предложил найти Иеремию без его помощи, она бы наверняка сломалась.
На мгновение он обратился скорее к Пылающему, чем к Линдену. Ты многого требуешь произнёс он, и прозвучало это рычание зверя. Три вещи я просил у этой дамы. Одной я уже пренебрег. Мне в ней было отказано из-за бессовестного сопротивления Махдаута. Ты и вправду думаешь, что я откажусь от ещё большего количества своих желаний?
Затем он ответил Линдену. Резко, как кислота, он сказал: Соединённой решимости Непоследующего достаточно, чтобы приказать мне. Леди, я с уважением отнесусь к прочтению вами моей клятвы. Моё намерение относительно вашего сына я откладываю в сторону на данный момент.
Но твой триумф, – яростно пообещал он, – будет пустым. Ты тщетно уклоняешься от моих намерений. Когда мы вернем твоего сына, единственные силы, дарующие надежду Земле, останутся в моем распоряжении. Ты будешь изо всех сил стараться освободить сына из тисков. В этом начинании я не клялся помогать тебе. А когда ты потерпишь неудачу, что неизбежно, – когда ты окажешься бессильным перед лицом гибели мира, – я спрошу, не пересмотрели ли ты случайно условия своего довольствия .
Через мгновение он добавил, уже менее гневно: Грозовые предсказания Элохимов не заслуживают доверия. Их волнует только их собственная жизнь. Если Червя заточить, они действительно могут прекратить своё существование. Но Земля и вся остальная жизнь продолжались, пока Червь спал. Если он заточен, они выживут. Я не собираюсь его убивать .
Линден могла бы спросить у Пылкого: Это правда? Но она так дрожала, что не могла говорить. Сейчас, сказала она себе. Сделай это сейчас. Пока он не передумал.
Пришло время для окончательных ответов. Она собиралась отдать обручальное кольцо Ковенанта и Посох Закона Харроу. Как только она сможет заставить свои мышцы подчиняться ей.
Инфелиса сказала ей: Твоё раскаяние превзойдёт твои силы . Она не сомневалась в Элохимах. Тем не менее, она была готова нести любое бремя ради спасения сына. Давным-давно она поняла, что даже Земля и Завет Томаса не значат для неё так много, как Иеремия.
И Ковенант сказал: Я думаю, нам следует поступить так, как предложил Линден . Возможно, он понимал последствия своей поддержки.
Хорошо . Она ещё не могла совладать с голосом, но не позволила слабости остановить её. Я не готова уйти. Мне ещё нужно кое-что сделать. Но я хочу заключить эту сделку сказал Харроу, пока Пламенный здесь, чтобы ты была честна .
Ничто не могло рассеять тьму взора Харроу. Возможно, ничто и не могло. Но его внимание внезапно обострилось: каждая линия его изящной фигуры стала яркой. Его аура была пламенем оправданной алчности.
Линден? встревоженно пробормотала Лианд. Рингтан спросил Манетралл, ты уверена? Но они не пытались её разубедить. Они лишь предостерегали. Несмотря ни на что, они верили в неё.
Стейв был Харучаем: она не могла понять природу его эмоций. Тем не менее, она верила, что он не станет вмешиваться и предупредит её, если Смирённые придут остановить её.
Они, должно быть, знали о её присутствии. Но каким-то образом сосредоточенность Ковенанта на криле удержала их.
С непривычной тревогой Райм Колдспрей сказал: Мне не нравится этот курс. Линден Эйвери, я назвал тебя Другом Великана. Мы не будем тебе противиться. Но я боюсь, что ты бороздишь моря, столь же губительные и неизведанные, как Душегрыз, где каждый курс приносит отчаяние .
Линден переживала за своих друзей. Но не могла сказать ничего, чтобы утешить их. Она боялась не меньше их, и не без оснований. Она знала свою несостоятельность лучше, чем они.
Она сознательно сделала последний шаг по направлению к Харроу.
Не в силах сдержать дрожь, подтачивавшую её силы, она попыталась поднять обе руки одновременно; попытка была неудачной. Кольцо Ковенанта было зажато в её левой руке: с кулака свисала цепь, которая десять лет служила ей единственным напоминанием о его любви. Правой рукой она отчаянно сжимала Посох Закона. Ещё мгновение она колебалась, разрываясь между самоналоженными утратами.
Всего несколько дней или целых жизней назад она отказалась от кольца Роджеру Ковенанту, хотя и считала его своим отцом. Теперь же, дрожа, словно в лихорадке, она предложила обручальное кольцо Ковенанта Харроу.
Он сорвал цепочку, забрал у нее кольцо, словно боялся, что она передумает.
Освобождение Посоха потребовало больших усилий, не потому, что кольцо Ковенанта имело меньший эмоциональный вес, а потому, что Посох принадлежал ей. С его помощью она стирала следы, залечивала раны, уничтожала Погибель Солнца. В бою она обратила чистое дерево в черноту. Сам Кайройл Уайлдвуд передал ей свой дар рун.
Во сне Ковенант сказал ей, что ей нужен ее Посох.
Разжать пальцы было глубочайшим самоотречением. Она чувствовала, что продаёт свою душу, бросает вызов необходимости свободы. Добровольно отказывается от права выбора. Она не смогла бы пожертвовать так многим ради чего-либо, кроме Иеремии.
Этот мальчик не заслужил того, что с ним случилось.
Затем ей пришлось отвести взгляд. Ликование Харроу, когда он схватил Посох и высоко поднял его, размахивая им и кольцом Ковенанта, словно трофеями, было слишком диким, чтобы его можно было вынести.
Смотрите, люди мои! воскликнул он, обращаясь к звёздам. Свидетельствуйте и трепещите! Скоро я покажу себя величайшим из всех Непоследующих, величайшим из когда-либо живших!
Если бы она наблюдала за ним, она бы, возможно, совсем пала духом.
Её спутники, казалось, не могли говорить. Они не разделяли её видений. Для них мысль о том, что она пробудила Червя, должна была казаться смутно нереальной, невообразимой. Но даже Лианд, наименее опытный и наименее осведомлённый из её друзей, понимал всю глубину её капитуляции перед Бороной.
Неподалеку ленты Редента бесцельно развевались, словно он пытался скрыть свой личный страх.
Возможно, мысль о том, что без силы она больше не может нести ответственность за гибель мира, должна была принести ей некоторое облегчение, но этого не произошло. Вместо этого она почувствовала себя смертельно ослабленной, словно нанесла себе рану, слишком тяжелую, чтобы выжить.
4.
После Немудрости
Линден Эвери хотелось сесть на мягкую траву и закрыть лицо. Она была полна стыда и не имела на это никакого права. Отдав Харроу то, что он хотел, если не вырвав Томаса Кавинанта из Арки Времени, она знала, что делает. Она сделала свой выбор осознанно. Она не могла оправдывать себя обвинениями.
Помогите мне? хотела она попросить, хотя едва ли знала, кто ещё мог или хотел ей помочь. Пожалуйста?
У тебя есть товарищи, Избранный, которые не поколебались в служении тебе. Если тебе нужен совет, обратись к ним.
Среди них только Лианд сохранила хоть какую-то теургию, но она проигнорировала его совет. Она не вняла ни одному из своих друзей.
Слишком ослабев, чтобы продолжать стоять перед Харроу, Линден нерешительно направился к Кавенанту. По крайней мере, на какое-то время он стал менее болезненным, несмотря на свои неконтролируемые припадки и проказу.
И он будет в безопасности в Анделейне – все её спутники будут в безопасности – когда Борона заберёт её. Криль Лорика отражал дикую магию кольца Джоан, но Призраки могли отвергнуть любое зло. Даже Кастенессен и скурдж, даже Роджер и Эсмер, не могли нести свою злобу среди Холмов.
Тем не менее, подобные вещи её не утешали. Пустота в руках делала её уязвимой во многих отношениях, даже больше, чем она могла сосчитать. Она остро ощущала, с каким отчаянием друзья провожали её от Харроу. Пулевое отверстие в рубашке теперь не имело значения, поскольку красная фланель не прикрывала обручальное кольцо Кавинанта. Рана, причинённая ей смертью, как и полоска ткани, оторванная ею от платья Махдаута, и небольшие прорехи, пробитые ветками, лишь делали её такой же измождённой, как и её дух.
Пятна от травы на джинсах, напротив, никогда ещё не казались столь фатальными. Они цеплялись за её шаги, словно предзнаменования или тайные стигматы.
Ей не за что было держаться, кроме смятой гоночной машины Джеремайи, застрявшей глубоко в кармане. Это была её единственная защита. Сын нуждался в ней. Она не знала другого способа спасти его.