Рвение рамэнов убедило Линден, что именно здесь находится Предел Скитаний. Однако с такого расстояния она не видела никаких признаков обитания. Если рамэны и жили здесь, то хорошо скрывали следы. Возможно, они не были народом, ценившим постоянство и целостность. Возможно, они предпочитали бродить, слегка касаясь земли, где бы ни останавливались.
Они ждали возможности вернуться домой. На Равнины Ра, где им самое место.
Линден инстинктивно огляделась в поисках Анеле. Сначала она не могла его найти: его не было среди рамэнов. Затем она заметила его недалеко от тропы. Он отполз от своих спутников, чтобы растянуться на каменной плите и просунуть лицо в щель между двумя обветренными кусками гранита.
Анеле? Нахмурившись от беспокойства, она похромала к нему.
Он не упал там, не был без сознания. Скорее, её чувство здоровья уловило обострённое восприятие, словно его нервы настроились на более высокий уровень. Его аура приобрела оттенок сосредоточенности, ясности и беспомощности. Она автоматически предположила, что он прислушивается к камню; что он прижался к нему лицом, чтобы услышать его шёпот.
Однако, подойдя к нему, она поняла, что ошибалась. Он не слушал, он съежился. Страх исходил от него, словно пар. Он зажал голову между двумя камнями, словно они могли заткнуть ему уши.
Сила Земли пульсировала в нем, словно биение раненого сердца.
Анеле, что случилось? Она слишком часто спрашивала его об этом. Ему нужно было нечто большее, чем её обеспокоенное непонимание. Что ты слышишь?
Выбранные им камни были сравнительно гладкими. Ветер, вода и время сгладили их шероховатость, и теперь они напоминали пол его тюрьмы в Митил-Стоундаун, поверхность Дозора Кевина.
Уйди Рок приглушил его голос. Анеле не говорит. Ему приказывают. Он подчиняется. Анеле подчиняется .
По приказу? Камнями? Линден подавила желание схватить его за потертую ткань туники и вытащить из защитного укрытия. В висках пульсировали смятение и солнечный ожог.
Анеле повторила она как можно спокойнее, что случилось? Поговори со мной .
Уйди прохрипел он снова. Анеле требует. Он умоляет. Ему приказано. Он не должен говорить .
Боже мой, на костылях пробормотала Линден. Ты сводишь меня с ума . Она не могла сдержаться: подъём на хребет напряг не только её физические возможности. Я твой лучший друг. Рамен хочет помочь тебе. Лианд хочет помочь тебе. Даже Стейв , чёрт возьми, не хочет видеть, как ты страдаешь .
Выйди оттуда и поговори со мной .
Хотя ей не хватало смелости бросить вызов его бедственному положению, ей некого было винить в своем разочаровании, кроме себя.
Разве ты этого не чувствуешь? запротестовал старик. Разве тебе не приказано? Анеле не должна говорить .
Лианд, Стейв и Рамен собрались за Линден, привлеченные странностями и энергией Анель. Она не обратила на них внимания.
Нет, возразила она, я этого не чувствую. Единственная сила здесь твоя . В своём изнурённом состоянии она, возможно, поддалась бы любому принуждению. Логично. Почему, ради Бога, камни приказали тебе не говорить?
Анель так внезапно, что она отшатнулась от неожиданности, вскинул голову и резко повернулся к ней. Прилив крови окрасил его щеки в багровый цвет, застывший, словно стигматы. Белые глаза сверкали яростью.
Камни не властны над этим, глупец! Это истинная скала Земли, слишком честная, чтобы подвергать её сомнению. Она лишь помнит и хранит .
Затем он обмяк. Возможно, он почувствовал потрясение Линдена, хотя и не видел его. С каждым словом его гнев, казалось, угасал и угасал, оставляя его беззащитным.
Ты не понимаешь? Его голос дрожал. Держится .
Тогда кто? быстро ответила она, пытаясь поймать его, пока он ещё мог ответить. Кто тобой командует?
Какие тайны поведали ему камни?
Она срочно обыскала его, выискивая следы присутствия Презирающего, но не нашла ничего.
Он этого не желает . Теперь каждое слово стоило Анеле всё большего усилия, всё большего страдания. Казалось, на него нарастало принуждение. Он приказывает. Если Анеле не подчиняется, он шепчет то, что кричит эта скала, он взмахнул руками, по-видимому, указывая на скалы и хребет, Он расскажет о Назначенном Дюрансе, о скурджах, об Элохимах.
Он бы назвал Кастенессена.
Там сопротивление Анеле сломилось. Захныкав, он вскочил на ноги и побежал по скалам, словно его хлыстом лишали дара речи.
Линден опустила голову. О, Анель. Неужели его страданиям не будет конца? Он не мог рассказать ей то, что ей нужно было знать, не подвергаясь мучениям. Только унаследованная Сила Земли поддерживала его жизнь: жестокий дар, который позволял или заставлял его переносить больше страданий, чем могло вынести любое смертное сердце.
Он командует
Не Лорд Фаул: не в этот раз. Какое-то другое существо или сила.
Её преследовали. За ней следовал могущественный враг; кто-то, кто хотел, чтобы она потерпела неудачу, кто-то другой, а не Презирающий.
Через мгновение Манетралл Хами сказала одному из своих Кордов: Иди. Проследи, чтобы ему не причинили вреда . Корд тут же поспешил прочь.
Лианд прочистил горло. Линден? Ты его понимаешь? Что такое скурдж? Кто такой Кастенессен?
Безмолвно чертыхаясь, Линден заставила себя встать. Анель произнесла имя, которое она узнала.
Стейв, должно быть, тоже это узнал.
Вместо того чтобы ответить на вопросы Лианда, она вздохнула: Дай мне время. Мне нужно подумать .
Анеле уже несколько раз упоминала скурджа и Дюранса. Под низвергающимся потоком мифиль он выкрикивал эти имена, перекрикивая грохот воды. Они ничего ей не говорили.
Кастенессен, с другой стороны,
Тьма уже близко, резко объявил Стейв, могущественная и смертоносная. Нас предупреждали о такой опасности. Возможно, она обитает среди раменов, скрываясь от их взора .
Линден, онемев от недоумения, уставился на Мастера. Брови Лианда поднялись. Возмущение быстро переключилось с Манетралл Хами на её Кордс.
Стейв проигнорировал рамен. Мы не можем противостоять существу, которое скрыто от наших чувств, сказал он Линден, и которое всё же способно управлять безумием старика . Не сводя с неё глаз, он добавил: Кто, кроме Элохимов, обладает такой силой?
Она всё ещё смотрела на него. Она слишком хорошо его понимала. Элохимы, безусловно, умели скрывать своё присутствие от любого восприятия.
И, несомненно, Мастера были предупреждены. Много лет назад, по словам Лианда, Элохим посетил мифиль Стоундаун. Это странное, могущественное существо говорило о страшных бедствиях, которые он не объяснил.
Но Хами не дрогнула. Она стояла на цыпочках, готовая к бою. Ты воображаешь, что мы таим в себе тьму процедила она сквозь зубы. Ты приписываешь это нам .
Несмотря на ее сдержанную гордость, скрытый смысл в ее тоне намекнул Линдену, что Стейв, возможно, прав.
С трудом Линден стряхнула с себя замешательство. Мы должны знать вздохнула она, обращаясь к Мастеру. Ты видишь Анеле так же хорошо, как и я . Лучше. Лорд Фаул не единственная сила, которая его использует. Он мог бы многое нам рассказать. Нам нужно знать, кто приказал ему молчать .
Кем бы он ни был, у этого существа не было способности Презирающего полностью овладеть стариком. Элохим, конечно, мог бы это сделать. Но ему не удалось полностью принудить Анеле к этому. В каком-то смысле он был более слабым противником.
Чёрт возьми, Анеле слишком много неопределённых местоимений использует. За нырком он кричал: Он сломал Дюранс . Это был тот самый, что только что пытался заставить старика замолчать? Видимо, нет.
Сколько у нее было врагов?
Ей нужно было узнать, что камень сказал Анеле. Нужно было как-то противостоять его безумию. Нужно было найти в себе смелость.
Стейв не обратил внимания на гнев Манетралла. Он, казалось, на мгновение задумался над утверждением Линдена, а затем кивнул в знак согласия.
Ответ кроется в Раменах. Мы должны найти его среди них . Он снова помолчал, прежде чем сказать: У нас нет другого пути. Мастера должны узнать об этой новой угрозе .
Шрам на щеке подчеркивал его суровый взгляд, когда он отвернулся, оставив Линдена с Лиандом и рамэном.
В то же время Хами тоже отвернулась, скрывая свои тайны.
Опираясь на Лианд, Линден последовала за ними, чтобы начать долгий спуск с хребта. Разочарование превратилось в разбушевавшуюся тьму внутри неё, грозовой тучу, пронизанную молниями. Она не знала, как сдержать бурю.
Если она в ближайшее время не найдет внятного ответа на свои вопросы, то сосуд ее души лопнет.
У подножия ареты, ступив на край густой травы укромной долины, она отпустила Лианда, чтобы поднять глаза от длинной тропы и оглядеться вокруг.
Горы, казалось, выросли, пока она спотыкалась, спускаясь. С хребта они не казались такими высокими; а чашеобразные луга среди них, возможно, простирались на целые лиги. Теперь же они тяжеловесно возносились к небесам, суровые гранитные лики взирали вниз с величественной надменностью титанов. И нижняя часть долины казалась меньше, уменьшенной в масштабе благодаря своему положению среди высоких массивов. Далёкие горные склоны казались почти достижимыми.
Напротив, трава была ещё более пышной и щедрой, чем казалась с хребта. За тысячелетия время и погода наполнили долину плодородием. Трава цвета изумруда достигала Линден высоты бёдер, такая густая, что она сомневалась, сможет ли продираться сквозь неё.
Успокоенная видом такой необузданной жизненной силы, Линден расширила свое представление о здоровье; и когда она это сделала, то заметила Алианту всего в нескольких десятках шагов от себя.
Подкрепившись драгоценными ягодами, она сможет идти так далеко, как пожелает Рамен, и ей не понадобится никакая помощь.
Хами уже послала нескольких своих Кордов вперёд, чтобы объявить о своём прибытии; и молодые Рамен, казалось, струились сквозь высокую траву, не тревожа её и не прокладывая себе путь. Они были настроены на неё без помех. Остальные собрались вокруг Линден, по-видимому, ожидая, пока она восстановит силы.