Где ее приняли Ранихины.
Это она тоже надеялась использовать.
И всё же она предпочла бы поговорить более конфиденциально, в каком-нибудь замкнутом пространстве. Поляна, казалось, была полна воспоминаний и смыслов. А наступающий рассвет был слишком велик, чтобы его можно было искупить или уберечь от какой-либо опасности, которая с ней случилась.
Хами призвала вершины гор в качестве свидетелей, как будто ожидала, что сама Земля признает и подтвердит то, что здесь произошло.
С уверенностью, унаследованной от долгой и беспрекословной службы, Манетралл вывел Линдена на середину поляны. Когда Корды выложили несколько деревянных брусков в небольшой круг, Хами села и жестом пригласила своих спутников присоединиться к ней.
Группа состояла из четырёх рамэнов и линденов, но Корды предоставили семь мест. Опускаясь, уставшая, к одному из блоков, она размышляла, кто же займёт два оставшихся места. Эсмер и.?
Бхапа был единственным Кордом, причисленным к трём Манетраллам. Один из спутников Хами был пожилым человеком, произнёсшим заклинание для пира. Седина в его волосах напоминала шрамы на руках: более бледные линии, похожие на язвы или следы от когтей. Другой Манетралл был человеком с узким, жадным лицом и глазами хищника. Его аура создавала у Линдена впечатление, что жизнь недостаточно тяжела для него; что он жаждет борьбы и кровопролития, жаждет сражаться чаще, чем позволяют обстоятельства.
Рингтане , – начала Хами, – вот Манетралл Дон , старший мужчина, и Манетралл Мартир , разочарованный боец. Знаешь, Корд Бхапа. Он присоединяется к нам по праву родства с Сахахом, которого ты вернул к жизни. Однако, – добавила она с лёгкой резкостью, – он ещё не получил свой манинг и не будет говорить, если ты этого не пожелаешь. Вместо этого он обратится к Кордам от твоего имени, когда наши советы будут завершены .
Бхапа серьёзно встретил взгляд Линдена и склонил голову. Теперь она увидела, что он ослеп на один глаз: деталь, которую она каким-то образом упустила из виду накануне вечером. Возможно, это объясняло, почему он до сих пор не стал Манетралом. Сначала она заподозрила травму, но, присмотревшись, поняла, что у него катаракта. Простая процедура для офтальмолога. Возможно, она согласилась бы попробовать сама, если бы нашла инструмент, метафорический скальпель, более точный, чем дикая магия, – и если бы у неё было время.
Это, сказал Хами, кивнув в сторону пустых мест, для ваших спутников. Когда они к нам присоединятся, мы начнём. А пока позвольте нам предложить вам еду .
Два?. подумал Линден. Лианд и.? Рамен, должно быть, знали, что Стейв не в состоянии сидеть прямо на чурбаке. А Анеле покинула лагерь.
Она осторожно спросила: А как же Эсмер?
Манетраль Дон отвёл взгляд, и Мартир оскалился. Взгляд Хами потемнел, и она пожала плечами. После разговора с тобой он ушёл в горы и не вернулся. Возможно, это и к лучшему. Его неблаговидное нападение на неспящего тревожит нас. Он ушёл от нас. Возможно, ему не стоит оставаться нашим спутником .
Ее тон давал понять, что Рамен уже отвергли бы Эсмера, если бы сын мережен не был принят и одобрен Ранихин.
Махртаир резко наклонился вперёд. Он встревожен . Голос Манетралла был подобен ржавым петлям. Он владеет бурей среди гор, его сила и молнии видны по всей этой долине. Мы были свидетелями его борьбы, хотя и не ищем его . На мгновение взгляд Махртаира, казалось, горел отблеском теургии. В моём сердце он стремится бросить вызов своей судьбе .
Линден закрыла глаза, склонила голову. Инстинктивно она поверила Мартиру. Ударами я излил свою ненависть конфликты внутри сына Кайла были достаточно сильны, чтобы вызвать бурю.
Она тоже нуждалась в нём. У неё были к нему ещё вопросы. Он понимал загадочные намёки Анеле на Кастенессена, на скурджа, на сломанного Дюранса. Она была уверена, что он сможет распознать свирепый дух, овладевший Анеле. И он говорил на солоноватом языке юр-вайлов.
Однако его отсутствие не было проблемой, которую она могла решить. Отбросив образы его бури в горах , она подняла голову и открыла глаза.
Через поляну она увидела Лианда, направляющегося к ней в сопровождении Чара и ещё одного корда, Пахни. У молодой женщины на поясе был завязан бурдюк с водой, а в руках она держала миску с едой.
Не встречая помех со стороны Грязи Кевина, Линден сразу заметил, что Стоундаунор почти не отдыхал, хотя и не слишком переживал усталость. Последние несколько дней были слишком насыщенными, чтобы уснуть. И, возможно, он тоже стал свидетелем ночных страданий Эсмер. Его глаза сияли почти лихорадочной живостью, а шаги, когда он приближался, были полны юности.
Однако, встретившись взглядом с Линденом, он выразил беспокойство и ускорил шаг. Достигнув круга сидений, он беззастенчиво заявил: Линден, ты не отдохнул. И ты встревожен. В тебе тьма.
Что случилось? Эсмер тебя обидел?
Вздохнув, Линден напомнил себе, что он новичок в области здравоохранении и еще не научился интерпретировать то, что видит.
Я в порядке, Лианд . Она с трудом улыбнулась. Во всяком случае, лучше, чем выгляжу. Эсмер, на самом деле,. она невольно поморщилась, была очень любезна. Но я хотела присматривать за Стейвом, поэтому не выспалась.
Пожалуйста. Присаживайтесь она указала на одно из кресел. Нам всем нужно поговорить .
Теперь Лианд, казалось, осознал, что стоит среди вождей раменов. Смущённо выглядя, он чопорно поклонился мантралам, а затем опустился на один из деревянных блоков.
В это же время Пахни подошла к Линден и, опустившись на колени, протянула ей бурдюк и чашу. В чаше Линден обнаружила алианту, разбросанную среди незнакомых ей сухофруктов, и нарезанную бледными кубиками, пахнущими козьим сыром.
С благодарностью она приняла подношение Пахни. Когда Корд удалился, Линден положила в рот драгоценную ягоду и с минуту наслаждалась её острым, тонизирующим вкусом и даром энергии. Затем она подняла взгляд на Манетралов.
Не думаю, что Стейв сможет к нам присоединиться. Если вы не против поболтать, пока я ем, можете ответить на несколько моих вопросов .
Манетралл Дон кивнул, и Хами ответил: Конечно, Рингтан. Твоё положение тяжёлое, и мы хотим помочь тебе, чем сможем .
Тогда расскажи мне Линден развела руками, выражая степень своего непонимания, что случилось прошлой ночью. Я имею в виду, с ранихинами . Она никогда не видела таких лошадей. Ты сказала, что они приняли меня. И, полагаю, Кейва? Что это значит?
Снова почувствовав себя неловко, она призналась: Я ничего о них не знаю .
А, Ранихин . Выражение тихой радости появилось на лице Хами, когда она заговорила: взгляд, который разделяли и её собратья-манетраллы: Дон – серьёзно, Мартир – с ноткой ярости. Мы – Рамен, Рингтан. Не нам говорить о них. Мы – их слуги, и ни в коем случае не их приспешники, как нас называют некоторые. Они – смысл и цель нашей жизни, и пока хоть одна Ранихин продолжает скакать среди славы мира, ни один Рамен не откажется от службы им.
В самом деле, само наше служение укрепляет и поддерживает наше служение. Мы те, кто мы есть, и остаёмся такими на протяжении тысячелетий, потому что ценность того, чему мы служим, сохраняет ценность нашего служения .
Линден почувствовала, как её руки слегка дрожат, пока она слушала; глиняная чаша казалась хрупкой в её пальцах, словно её содержимое могло в любой момент рассыпаться в прах и превратиться в глину. Тембр голоса Хами тронул её сильнее, чем слова Манетралла. В удовлетворённости и чистоте радости Хами она, казалось, слышала безграничную преданность рамена: служения столь древнего и непреходящего, что оно смиряло её.
Опасаясь уронить чашу, она поставила её на колени. Затем обхватила её руками, чтобы скрыть неустойчивость.
Но ты собственными глазами видел, продолжал Хами, что ранихины могущественны на Земле. Они одновременно содержат и выражают изобилие Земли. Увидев их, можешь ли ты удивляться нашему служению? И разве ты теперь не знаешь всего необходимого о раменах?
Линден, возможно, покачала головой, но Манетралл не остановился.
То, что ранихины приняли тебя, не подлежит сомнению. Призванные одним лишь твоим присутствием, они приблизились. Внезапно голос Хами стал ещё более резким. Наклонившись вперёд, она сказала: Рингтане, услышь меня побуждая Линден разделить с ней её чувство изумления. Они приблизились и склонили головы. Такого почтения ни один Раман не видел никогда, ни разу за все долгие годы нашей службы .
Ее взгляд прожигал Линдена, но и Мартюр и Дон смотрели на Хами с каким-то восторгом на лицах.
Пра-Лорду Томасу Ковенанту, некогда бывшему Рингтаном, Ранихины воздвигли сонм могучих коней, несущихся во имя его. Ни до, ни после Рамены не видели подобного почтения. Однако эта честь содержала в себе смесь страха и принуждения, как признал сам пра-Лорд. Тебе, мы полагаем, Ранихины оказали большее почтение, ибо они склонили головы, словно сдаваясь, и не чувствовали страха.
Затем Хами откинулась назад. На мгновение она положила руки на плечи своих собратьев-манетраллов. Мартир смотрел на свои сжатые кулаки между колен; но Дон поднял руку и сжал пальцы Хами в знак утешения или поддержки.
Лианд слушал, словно заворожённый: свет в его глазах был ярок, как любовь. Должно быть, ранихин его околдовали.
Когда Хами снова заговорила, напряжение в ее голосе исчезло.
Что означает это согласие? На это ни один Раман не сможет ответить. Это лежит между тобой и Хюн, которая склонила перед тобой голову, как и между неспящей и Хюнином . Её манера выражала сомнение в правильности выбора Хюнина. Однако одно я могу сказать с уверенностью. Хюн и Хюнин дали своё согласие на то, чтобы их оседлали.
Такое благо даруется редко. Но, будучи дарованным, оно не будет отнято. Пока ты жив, Ранихин понесёт тебя, куда бы ты ни пожелал. И если по какой-то злой случайности Хин погибнет, пока ты жив и нуждаешься, другая Ранихин займёт её место, чтобы сохранить их признание .
Куда бы ты ни пожелал отправиться, – подумала Линден с надеждой и тревогой. – Посмотри на ранихинов . Почти судорожно она схватила несколько сухофруктов из чаши и бросила их в рот, разжевывая, чтобы скрыть тревогу. Согласись на поездку. Эта идея казалась чреватой огромной ответственностью и опасностями.