Они обозначили вратарскую и штрафную площадки. Ланцов из пригоршней насыпал мел на одиннадцатиметровую отметку. Провели длинную линию посередине поля, пошли по кругу, обозначая центр, и вернулись в сарай.
— Дождя бы не было, а то смоет всю нашу работу, — сказал Сан Саныч и закурил. — А ты чем-нибудь занимаешься?
— Нет пока. У меня врожденный сколиоз. Я даже от физкультуры освобожден.
— От физкультуры напрасно… И сильно заметно?
— Когда разденусь, видно, что одна лопатка выше другой. Если бы не это, я бы футболом занялся. И хоккеем. Но там надо силы много, а у меня мало.
— Потому и мало, что не спортсмен. А будешь играть, сила сама прирастет. Только не жалей себя, понял? Часто жалость к самому себе многому мешает. Идем ослабим сетки, пусть они просто повисят на воротах, потом натянем — будет совсем другой фасон.
Сергею все больше и больше нравился Сан Саныч, хотелось работать, продолжать разговор, просто быть рядом. И, помогая ослабить сетку ворот, он поинтересовался:
— Сан Саныч, почему наша сборная играет слабо?
— Сборная? Это, брат, тонкое дело… У меня когда-то останавливался заслуженный мастер спорта Валентин Федоров, не слыхал про такого?
— Кажется, он был организатором и участником матча в блокадном Ленинграде?
— Правильно, молодец. Вот он говорил, что прошло время, когда футбол для наших игроков являлся праздником. Теперь у них это работа. Они как на принудиловку ходят. А нужно, чтобы праздник вернулся.
Подсыпали песку во вратарской площадке, где земля была особенно выбита, собрали с поля бумажки, занесенные ветром, и Сергей даже не заметил, как время подошло к трем часам.
— Ну, Сан Саныч, я пошел. Надо уроки приготовить.
— Давай, брат, учись, это теперь твое главное дело. Меня не забывай. Сегодня за помощь спасибо. Дело сделали и поговорили от души. Мне, брат, не часто удается поговорить, как с тобой…
Дома Сергей вымылся, пообедал. Включил телевизор. Присел к столу, достал схему, которую составил утром.
«Только бы согласились, вот в чем загвоздка. И тогда увидят, как они могут сыграть!»
Но он не чувствовал большой радости от того, что перед ним лежала схема. Вина за пропущенный в школе день мучила его, давила на сознание, а представив себе, насколько нелепой покажется учителям и матери причина, из-за которой он прогулял целый день, Ланцов приуныл.
Он набрал номер телефона Тани Вороховой, но трубку никто не поднял, и тогда он позвонил другому однокласснику, Батурину.
— Иннокентий слушает! — раздалось в трубке.
— Кеша, это я, Ланцов. Классная не очень шумела, что меня сегодня не было?
— Как это не было? — закричал Батурин. — А кому я в долг червонец дал? Ты не финти, Ланцов, я это не люблю.
— Ох, Батурин, мне теперь самое время острить: позвонит классная матери — вот хохоту будет.
Батурин понял и оставил свой юмор, он сказал, что по списку проверяла только «русалка», она-то и отметила, что Ланцова нет.
— Правда? — вскрикнул от радости Сергей. — Может, на самом деле ничего, пройдет?..
И Сергей повесил трубку. Взглянул на часы — скоро должна прийти с работы мама.
«Надо успеть до ее прихода, а то опять начнет: «Все футбол да футбол, никакой жизни у человека, кроме футбола!»
Покопался в ящике, полистал прошлые номера еженедельника «Футбол — хоккей», ничего особенного ни в тактике, ни в технике для себя не нашел, задвинул ящик под кровать и вышел из дому.
На стадионе потихоньку собирались футболисты. Они сидели на скамейках, грызли яблоки и смотрели на строго размеченное нарядное поле. На всех четырех углах его красовались голубые флаги.
Сергей поискал Сан Саныча и увидел его у ворот — натягивал сетку. Сергей заторопился на помощь.
И вот поле готово — еще никогда оно не было таким празднично-красивым, как сегодня.
Сергей пришел к ребятам из локомотивного депо, послушал, о чем они говорят, и понял, что они собираются играть, как играли всегда.
— При такой расстановке вы опять проиграете, — сказал он.
— A-а, Пеле-теоретик! Привет! — поздоровались с ним футболисты. Капитан спросил:
— Почему ты решил, что мы проиграем? У нас сегодня команда — шестнадцать человек! Замены не ограничены, а у «Комбината» пока — только девять.
— Это облегчает вашу задачу, но не гарантирует победу, — сказал Сергей. — Нужно ваших игроков расставить вот так. — Он протянул капитану листок, на котором изобразил, кому где играть.
— Погоди со своим рацпредложением… Саша, ты сколько голов решил сегодня забить? — спросил он у Гостева.
— Два, кэп, — откликнулся Гостев. — По одному в каждом тайме.
— А ты, Володя?
— Я тоже два, — не моргнув, ответил Бредихин. — Но оба — во втором.
— То-то же, — удовлетворенно сказал капитан и подмигнул Сергею. — Доверю тебе по секрету, что я тоже собираюсь забить… Покажи, что ты принес? — Он взглянул на схему и рассмеялся: — Ай, Пеле-теоретик, это же старая система, по которой теперь никто не играет… Смотрите, он принес «дубль-ве»!
Футболисты, даже не взглянув в листок, засмеялись.
— Между прочим, благодаря этой системе, сборная Басконии победила все лучшие футбольные команды мира. Так что не смешно, — сказал Сергей.
— Сборная Басконии! А с чем это едят? — сострил Гостев.
— В Испании область такая, — сказал Сергей и понял, что это ничего не объясняло футболистам. — Когда в тысяча девятьсот тридцать седьмом году в Испанию пришли фашисты, испанские футболисты с оружием в руках защищали республику. А потом, чтобы не оказаться в лапах фашистов, собрали команду и выехали в Европу. И победили все лучшие команды, в том числе и знаменитых английских профессионалов!
Теперь железнодорожники не смеялись. Они молча смотрели на Ланцова, каждый думал о своем, а ему казалось, что они просто не верят.
— Я книгу читал о басках!.. Как же можно заниматься делом, ничего не зная о нем?
Эти слова наконец подействовали — игроки с интересом посмотрели на листок в руке капитана.
— Ладно, знаний у тебя никто не отнимает, — сказал капитан. — Но подумай: разве может наш правый защитник Витя Кравцов играть нападающего?
— Может! И обязан, когда это нужно!
— А Леша Коновницын… Разве ты заставишь его перейти в полузащиту? Он же прирожденный защитник! Нет, Пеле, по всем этим схемам-системам играют там, — он поднял вверх указательный палец, — а у нас, дружок, своя система: кто кого перебегает.
— Вы стройте свою игру, свою! А не только разрушайте чужую! — закричал Сергей.
— Вдруг пацан прав, надо подумать, — сказал вратарь Слава Малькевич. Но каждый видел, говорит он это для того, чтобы не обижать Пеле-теоретика.
— Конечно прав, — твердил Сергей, глядя на капитана. — Вы только попробуйте, тогда увидите. Я вам хорошего желаю, честное слово…
Капитан вернул ему листок и вместе с другими футболистами побежал на разминку.
В команде тонкосуконного комбината не хватало двух игроков. Они так и не подошли.
Судья дал свисток. Игра началась.
Сергей, хоть и обиделся, что «Депо» не приняло его схему, все-таки болел за них. Поначалу железнодорожники всей командой бросились на «Комбинат» и в одной из атак чуть не забили гол. Но постепенно игра выравнивалась. «Комбинат» чаще владел мячом, и вскоре их нападающий легко прошел по краю, дал пас в центр, а там полузащитник сильным и точным ударом направил мяч в нижний угол. 1 : 0 повел «Комбинат».
«Текстильщики поняли, что железнодорожники не команда, а толпа. Теперь так и пойдет», — думал Сергей.
Но большего в первом тайме футболисты «Комбината» не добились. Команды ушли на перерыв, и Сергей снова явился к железнодорожникам, снова стал убеждать их перестроить игру.
— Ладно, парень, разберемся. Иди готовь уроки, а то лебедя получишь, — сказал капитан, улыбаясь, как истинный друг, а на самом деле прогоняя Сергея от команды.
Но Сергей был убежден, что победу нужно искать только в воротах противника. И не понимал: какой смысл быть твердолобыми, когда дело идет к поражению?
— Вы только поймите, из вашей команды «лебедь, рак да щука» выходит, — не унимался он. — А если вы станете атаковать, то сразу поймете, в какую сторону тащить футбольный воз…
— Пеле! — крикнул капитан. — Не буди во мне зверя, а то пожалеешь.
— Ты сам пожалеешь, — в упор посмотрел Сергей.
Капитан вскочил со скамейки, но между ним и Ланцовым встал вратарь.
— Не кипятись, Гриша, давай попробуем, — сказал он. — Может, и прав пацан. Нам держаться особенно не за что, все равно проигрываем.
— Нечего опыты проводить, не тренировка, — зло сказал капитан. — У них всего девять человек, а впереди целый тайм. Тут их минимальность и скажется. Мы теперь замену делать не будем, а к середине второго тайма заменим сразу пятерых — они выйдут со свежими силами да как врежут!..
Но во втором тайме случилось то же, что в первом: после двух-трех неудачных попыток Бредихина и Гостева пройти к воротам противника «Комбинат», несмотря на свою «минимальность», бросился в наступление. И железнодорожники торопливо сбились в кучу у своих ворот. Последовала длинная передача левому крайнему «Комбината», и тот метров с двадцати пробил по воротам: 2 : 0.
Увидев это, Сергей, хотя и позлорадствовал: «Так вам и надо!» — все-таки огорчился, поняв, что это конец.
Не помогли и пять замен, которые произвели игроки «Депо». Новые футболисты, как молодые жеребцы, табуном устремлялись к мячу, но «Комбинату» не составляло труда удерживать свои ворота «сухими».
Когда закончилась игра, Сергей засунул озябшие руки в карманы куртки и двинулся домой.
Долго не ходил Сергей на стадион. Порой по дороге из школы тянуло туда, но он ускорял шаги и проходил мимо. Да и в школе прибавилось забот: Сергей хорошо рисовал и его избрали в классную редколлегию. Теперь после занятий Ланцов и редактор Таня Ворохова оставались делать газету. Первый номер они решили посвятить борьбе за мир. Сергею очень хотелось, чтобы их га