– О, Боже! – вырвалось у Дженсен. – Что с тобой случилось?
Встреча
ВИНДЗОР ХОКИНС. Мы знали, что она жива, так как именно она оставила то угрожающее видео. Я полагал, что мы никогда не увидим ее саму, что она будет следить за нами из темноты и ждать, чтобы мы ушли – или погибли. Мне и в голову не пришло, что она сможет нам помочь. И что захочет.
Чаннаронг выключила прожектор, как только Дженсен благополучно добралась до пещеры. Выглянув из неровного устья, астронавт «К-Спейс» посмотрела вниз – и выругалась на незнакомом Рао языке. Колонна затряслась – и немного накренилась, так что астронавты покатились по полу. Внизу червь бился о кость и грыз ее, подтачивал, словно дровосек, орудующий топором. Еще немного – и Зев переломит колонну. Астробиолог не могла представить, что тогда произойдет… Они упадут? Эта пещера станет их гробницей? Она не знала, соединяется ли эта арка с другими, которые помогли бы ей устоять.
– Отключите фонари! – крикнула Сандра Чаннаронг. – Отключите радио, все электрическое! Сейчас же! Лазать они не могут, но прогрызть могут все что угодно.
Рао отключила весь свой скафандр. Воздух в шлеме почти тут же стал спертым. Она тяжело дышала – ей было страшно. Понимала, что быстро начнет задыхаться в собственном углекислом газе. Оставалось лишь положиться на то, что Чаннаронг знает, о чем говорит. Дженсен, а за ней и Хокинс отключили свои фонари. Темнота упала внезапно – и это было невыносимо.
У Рао в глазах появились искорки света, так мозг отреагировал на неожиданную слепоту. Она задержала дыхание. Поняла, что пытается затаиться, словно червь способен ее услышать. Медленно и тихо выдохнула… Не помогло. Колонна затряслась снова – и астробиолог заскользила по полу. Она заорала, забыв, что только что боялась дышать, замолотила руками, пытаясь за что-нибудь зацепиться. Астробиологу показалось, что она может проскользнуть прямо в дыру в стене пещеры. Пол под ней дернулся, подбросив ее в воздух. Она тяжело рухнула обратно и попыталась не заскулить.
И вот все закончилось – так же внезапно, как началось. Удары и сотрясения прекратились. Видимо, червь отступил. Рао горячо молилась, чтобы тот заскучал и удалился. Долгое время астронавты дрожали в темноте и молчали. Электричества не было, а без радио Рао слышала звуки очень слабо: их приглушал шлем. Не то чтобы тут было что слушать. Кажется, Хокинс беспокойно пошевелился. Или, может, это была Дженсен.
А потом Сандра Чаннаронг включила светопалочку и бросила ее на пол пещеры. Слабый зеленый свет заполнил сферическое помещение, окрасил стены и их скафандры. В нем оранжевое одеяние Чаннаронг стало черным, свет лег на ее лицо так, что глазницы заполнила глубокая тень. Астробиолог уже видела фотографии этой женщины – когда Дженсен впервые заговорила о спасательной операции. На снимке Чаннаронг была в скафандре, но без шлема.
Сейчас на ней был только короткий безрукавный комбинезон, украшенный к-спейсовскими шестиугольниками. Даже на ногах у нее не было обуви. Чаннаронг была высока и стройна, с очень коротко остриженными черными волосами. На фотографии у нее на ухе была крупная родинка. Теперь ее не было. Да и уха – тоже. Кожа на левой стороне ее головы была изрыта, вернее – изъедена некрозом. Те же повреждения шли у нее по плечу и левой руке, которая заканчивалась ниже локтя. Культя была замотана самодельными повязками, к ней же был примотан изолентой большой и мощный фонарь.
Похоже, Чаннаронг заметила взгляд Рао, потому что постаралась повернуться к ней так, чтобы скрыть свое увечье. А потом устроилась на корточках возле устья пещеры, глядя наружу. В темноту. Она не могла ничего там увидеть – но в какой-то момент вдруг вздрогнула. Наверное, что-то услышала. Никто ничего не говорил. Боялись, что их голоса привлекут червя? Или уважали молчание Чаннаронг?
– Вам надо было уйти, – наконец сказала она. – Я говорила, чтобы вы уходили.
Чаннаронг вздохнула и понурилась.
– У нас масса вопросов, – подал голос Хокинс. – Пойми меня правильно. Мы глубоко благодарны за то, что ты спасла нас от…
– Мне не разрешено было с вами разговаривать, – сказала она, не оборачиваясь. – Мне не разрешено было вступать с вами в контакт. Я нарушила правила, сказав, чтобы вы уходили, а вы не послушались.
Астронавт «К-Спейс» передвинулась, усевшись в устье и свесив ноги в пропасть.
– Понимаю, – ответил ей Хокинс. – Я военный и знаю, что такое оперативная безопасность, но нам надо прояснить кое-какие факты…
Чаннаронг покачала головой.
– Фостер передумал. Он отправил меня найти командира Дженсен. У него для нее сообщение.
– Фостер жив? – спросила Дженсен, садясь и подаваясь вперед, опираясь на руки. – Где он? Мы можем…
Хокинс откашлялся и перебил ее.
– Мисс Дженсен больше не командует. Я, майор Виндзор Хокинс, теперь командир «Ориона».
Чаннаронг наконец повернулась к нему лицом – и ее взгляд заставил заткнуться даже Хокинса.
– Мне велено передать сообщение Фостера командиру Дженсен.
Она его как будто не слышала. Хокинс встал прямо перед ней. Чаннаронг попыталась сдвинуться вбок, чтобы смотреть на Дженсен, но Хокинс просто повторил свой маневр, заставляя себя проявить терпение.
– Я – командир «Ориона». Дженсен сняли с этой должности. Посмотри на нее. Она едва может идти – и почти не соображает. Что бы Фостер ни хотел ей сказать, ты можешь сказать это мне.
Чаннаронг изогнулась вбок, чтобы посмотреть ему за спину. Дженсен тяжело дышала и ни на кого не смотрела, но сумела кивнуть.
– Давай поговорим с глазу на глаз, – сказала Чаннаронг, чуть подумав.
Она ухватилась рукой за край пещеры, спустила ногу и оперлась на какой-то невидимый в темноте выступ, видимо, какую-то неровность кости, сразу за отверстием. А в следующую секунду исчезла, растворившись в тьме.
Хокинс обратился к Рао и Дженсен.
– Ждите здесь, – велел он. – Я вернусь.
Рао подошла к устью пещеры, но темнота была слишком плотной – она ощущалась как твердая стена пустоты. Ей показалось, что, если она высунет туда хоть палец, он будет проглочен, потерян навсегда. Как кисть и предплечье Сандры Чаннаронг. От этой мысли ее передернуло, хоть она и сознавала, что не может даже вообразить, через что пришлось пройти этой женщине. Стивенс описывал ее как жизнерадостную, порой чересчур говорливую, но такой она была там, на Земле, а здесь…
Рао обернулась, она что-то услышала. Нет, это не червь и не иные ужасы 2I, но нечто человеческое. Астробиолог услышала стон напарницы.
– Мэм? – окликнула она ее.
Лицо Дженсен стало мертвенно-бледным, глаза закатывались. Она тряслась всем телом.
– Мэм?.. Салли! – воскликнула Рао, бросаясь к ней.
Она схватила ее за плечи и попыталась ее удержать.
– Больно, – пробормотала Дженсен.
– Ногу? – спросила астробиолог, ужаснувшись. Она посмотрела на правую штанину скафандра напарницы. Визуальный осмотр был невозможен: для этого пришлось бы снять с нее скафандр. Рао наклонилась и осторожно взялась за колено пострадавшей. – Хуже, чем было? – уточнила она.
А потом пощупала. Очень осторожно нажала.
Дженсен заорала.
Хокинс следом за Чаннаронг поднялся на карниз на боковой стороне арки: это была не пещера, а просто небольшое углубление, где можно было сесть и поговорить.
– Еда, – сказала она.
– Что?
– Еда. У тебя должна быть еда. В НАСА готовятся ко всему. Лучше, чем мы. Вас наверняка отправили сюда с едой.
Хокинс слишком запыхался, чтобы толком ответить.
– Вы у меня в долгу. Я спасла вам жизнь. Я не ела уже три дня.
Создавалось такое впечатление, будто она ждала возможности это сказать. Как будто написала мысленно маленький сценарий. Майор решил, что спасая их от червя, она ни о чем другом не могла думать.
– Только… подслащенная вода, – ответил он. – Пакетик подслащенной воды в кольце для шлема. Я с радостью поделюсь, но…
Чаннаронг схватила его за грудки и заглянула ему за пазуху. Ее лицо оказалось интимно близко, но Хокинс видел только мертвую белую плоть с кратерами некроза. Изрытый участок кожи там, где раньше было ухо. Она нашла трубочку, по которой шла подслащенная вода, которая была расположена внутри шлема так, чтобы к ней можно было присосаться, вообще не пуская в ход руки. Чтобы до нее добраться, женщине пришлось уткнуться носом ему в кадык. Она пила долго и жадно, а потом отпустила его и отступила на шаг. Вытерла губы рукой.
– Спасибо, – не поблагодарила – прорычала, как будто ненавидела его за то, что так отчаянно хотела есть.
У майора хватало других забот, ему было не до ее эмоционального состояния.
– Где Фостер? – спросил он, тяжело опустившись на кость. – Мы видели его видеофайлы, но они сильно искажены. Что произошло со всеми вами?
Хокинс решил, что начнет с простых вопросов. Чаннаронг молча отвернулась.
– Послушай, мне нужна информация. Если мы будем вам помогать…
Она сунула руку в карман и что-то оттуда достала. Она перебросила это ему – что-то маленькое и темное – и ему пришлось привстать, чтобы поймать.
– Что это? – спросил он, хоть уже и определил на ощупь.
Еще одна чертова карта памяти.
– Это записал Фостер, – сказала Чаннаронг. – Сообщение для вас. Он хочет заключить сделку.
Ну, конечно. «К-Спейс» – организация коммерческая. Они ничего не отдают даром. Хокинс стиснул зубы и вставил карту в свой скафандр, намереваясь выслушать требования Фостера. Там, как всегда, оказался один файл.
СКРИПТ ВИДЕОФАЙЛА (5)
Виллем Фостер: Надо разобраться. Ты ведь понимаешь, да? Понимаешь, почему мы это делаем.
Сандра Чаннаронг: Да. Просто… А можно побыстрее? Смелости может не хватить. Я понимаю, понимаю, что это важно, но…
Фостер: Оставлю всего на секунду, а потом отдеру. Все будет хорошо. Не бойся, Санди. Я начеку. Готова?
Фостер: Устанавливаю таймер. Так… прикладываю щупальце к левой руке. Черт, эти штуки дергаются! Так. Тэрин установил контакт быстро. Оно хочет с нами говорить, я уверен. Это вялое… наверное, это хорошо, но… Ок, прикрепляется.