…Около 22.00 часов 5 мая (то есть как раз уже во время предполагаемого начала «режима прекращения огня») в здании пражского полицейского управления была собрана делегация из пяти человек для ведения переговоров по принятию капитуляции и передаче власти с рейхсминистром К. Г. Франком. Практически сразу после сбора группа чешских представителей на автомобиле отправилась к Чернинскому дворцу – резиденции наивысшего германского представителя в Праге, имперского министра по делам Протектората Богемия и Моравия. Членами данной делегации являлись: уже упомянутый комиссар на пенсии Отакар Маршик, представитель пражской полиции при исполнении Эммануил Сазавский, от штаба «Бартош» подполковник Франтишек Бюргер и полковник Франтишек Герман, а также в качестве главы целой группы от Народной рады и одновременно в качестве представителя городской управы Владимир Прокоп.
Сразу же после прибытия делегатов в Чернинский дворец, к их немалому удивлению, охрана сначала вообще задержала их на входе, а потом им просто было сообщено, что рейхсминистр Франк в данный момент очень занят и не может никого принять. Через некоторое время, правда, парламентариям было предложено пока продолжать переговоры с шефом СД и полиции порядка Вейнманом, находившимся в своей резиденции на улице Под Каштанами в пражском районе Бубенеч. По дороге туда чешскую делегацию остановил, выгнал всех из машины и тут же обезоружил немецкий патруль. Дело было уже поздним вечером, ситуация в городе по-прежнему оставалась крайне беспокойной, так что данная поездка для пяти незаконно вооруженных чехов[86] именно в этот момент могла закончиться достаточно плачевно. Тем не менее немцы выслушали задержанных, после чего сами препроводили всех непосредственно к Вейнману.
На переговорах снова присутствовал и шеф гестапо оберштурмбаннфюрер СС Герке. Тема дискуссии снова фактически вернулась к изначальным положениям установления перемирия, правда, теперь речь шла уже о сроке в сорок восемь часов, на практически все тех же условиях, лишь с добавлением деталей и конкретики – прекращение огня, каждая сторона остается на своих занимаемых к вечеру пятого мая позициях, выведенные в город по тревоге части СС и Вермахта из состава Пражского гарнизона возвращаются в свои казармы и пункты дислокации, на улицах остаются лишь немецкие полицейские патрули для контроля за порядком, все вывешенные флаги остаются на своих местах [87]; Чешская Народная рада обязывалась обеспечить прекращение боевых действий со стороны повстанцев, как и остановить подготовку к дальнейшим боевым столкновениям, а также обратиться к населению с призывом прекратить какие-либо действия, могущие вести к нарушению перемирия, а уже после выполнения этих условий немецкая сторона выражала готовность переходить к политической дискуссии о возможной передаче власти. Причем выполнение всех этих условий со своей стороны немцы гарантировали лишь в случае согласия с ними и лично рейхсминистра К. Г. Франка.
Вопрос фактической невозможности с самого начала выполнения взятых на себя условий чешской стороной уже поднимался выше, тем не менее были в этих договоренностях «НО…» и с немецкой стороны. Только в отличие от явно слишком много на себя берущих представителей повстанцев свои сомнения и опасения оберфюрер СС Вейнман открыто озвучил на переговорах, запись о чем есть и в существующих документах чешской делегации. Дело было в том, что в данный конкретный момент двусторонние переговоры с германской стороны касались только и непосредственно силовых структур, находящихся в Праге и, возможно, подчиненных им небольших воинских или полицейских частей в самых ближайших окрестностях города, плюс, возможно, при вступлении в договорный процесс рейхсминистра Франка и политической власти в Протекторате, но на практически еще целой не оккупированной СССР и его западными союзниками территории страны находились также соединения регулярной армии Германии и части Ваффен-СС общей численностью до одного миллиона человек, которые, по факту, не подчинялись ни рейхсминистру Франку, ни тем более командованию пражских сил правопорядка. Самым крупным германским воинским соединением на чешской территории в мае 1945 года, а также и самой цельной и боеспособной на то время частью вооруженных сил Третьего рейха вообще являлась группа армий «Центр» под командованием одиозного фельдмаршала Фердинанда Шернера [88] общей численностью около 900 тысяч человек, большинство из которых были в составе многократно прошедших боевое крещение, испытанных и хорошо вооруженных фронтовых соединений. Части группы армий «Центр» в начале мая 1945 года вели ожесточенные бои на Восточном фронте, как раз на восток, северо-восток и юго-восток от чешской столицы, постепенно отступая под натиском сил Красной Армии прямо в направлении Праги. Практически все тыловое обеспечение фронтовых частей группы армий «Центр» осуществлялось по шоссейным и железным дорогам, проходящим именно через Прагу [89], также и предположительные пути возможного отступления огромного количества этих войск неминуемо проходили бы строго в обратном направлении, то есть снова через чешскую столицу. А как уже осознавали даже самые фанатичные нацисты, при сложившейся к пятому мая ситуации на передовой было вопросом лишь очень короткого времени, когда многотысячные колонны отступающих немецких фронтовых частей начнут массово перемещаться далее в западном направлении, в сторону уже американской линии фронта…
Вейнман для начала попытался убедить чехов в необходимости, даже в случае предположительного перехода власти (!) в руки представителей восставших, сохранить возможность беспрепятственного прохождения через город военных транспортных колонн и железнодорожных составов с грузами для фронтовых частей, а потом, при необходимости, беспрепятственно пропускать и колонны войск. Оберфюрер СС отлично понимал, что в случае если восставшие чехи попробуют хоть как-то помешать проходу армейских частей с фронта, то те неизбежно вынуждены будут пробивать себе путь силой, и дело кончится кровавой бойней, если вообще не уничтожением целого города… При подобном сценарии шансы повстанцев даже на простое выживание были абсолютно нулевыми… Немцы это осознавали и этими осознанными опасениями делились и с партнерами по переговорам, и в этом можно прочитать их реальную обеспокоенность не только собственным самосохранением, но и судьбой города и его населения. Чешская же сторона, как кажется, сосредоточила свое внимание лишь на достижении своих чисто локальных целей в данный конкретный момент времени, так как никаких конкретных шагов по решению этих проблем со стороны представителей восставших предложено не было…
Одновременно с проходящими переговорами на улице Под Каштанами в резиденции оберфюрера СС Вейнмана было выдано и заявление К. Г. Франка по ситуации в городе – в документе, дублированном на двух языках, ломаном чешском и немецком, за подписью секретаря рейхсминистра Роберта Гейса, сообщалось следующее: «…Какие угодно договоренности с чешской стороной могут иметь место только и единственно в случае наведения ей полного покоя и порядка в городе, население должно сдать все имеющееся оружие чешской полиции. Если чешская сторона не способна соблюсти и гарантировать соблюдение данных условий, порядок в городе будет наводиться с применением всей доступной силы и оружия (властями. – Прим. авт.)». Сам Франк уже давно, задолго до начала беспорядков в Праге, как и многие высшие деятели Третьего рейха в преддверии его краха, предпринимал различные попытки «выхода» на контакт с представителями прежде всего Запада или нейтральных государств[90], пытаясь, естественно, обеспечить более или менее безопасное будущее прежде всего для себя, используя в качестве обменного предложения все еще находящуюся у него в руках реальную власть и возможность влияния на происходящее. Одним из известных каналов связи являлось представительство Международного Красного Креста, с которым Франк общался через представителя – Фридриха Рудла, директора издательства Орбис. Также, уже после непосредственного начала восстания в столице Протектората, Франк поручил комиссару гестапо Леймеру, которого давно знал лично и доверял ему, выяснить, с кем из чехов можно реально договариваться и, по возможности, установить с ними контакт. Все это, естественно, никак не было связано с параллельной инициативой Вейнмана и Герке, фактически принадлежавших к тем же структурам.
Рейхсминистр Франк, безусловно, тоже понимал, что дело в Протекторате близится к быстрой развязке, понимал, что дни, а может быть, и часы его власти сочтены, а поэтому ни в коем случае не хотел упустить свой возможный шанс на самосохранение, потратив время на переговоры с кем-то ничего не значащим и не имеющим влияния… а сориентироваться в создавшейся ситуации и понять, с кем реально можно иметь дело, было крайне сложно. Поэтому Франк медлил и всячески тянул время, с другой стороны, естественно, по всем каналам вызывая на помощь в подавлении восстания в Праге всевозможные силы… Поэтому уже пятого числа в послеобеденное время с самого крупного в Протекторате военного полигона в районе города Бенешов на помощь пражскому гарнизону уже выдвинулись первые из расквартированных там на данный момент воинских частей, подавляющее большинство из которых относились к различным боевым соединениям Ваффен-СС.
Посланный рейхсминистром Франком налаживать контакты с повстанцами гестаповец Леймер тоже, судя по всему, не особо понимал, «с какого конца» начать свою миссию, или просто хотел побыстрее избавиться от возложенных на него обязанностей. Поэтому, явно не придумав ничего лучшего, он просто направился в здание Чешского радио, где, собственно, после известных событий во время радиоэфира и начались первые серьезные столкновения с применением огнестрельного оружия обеими сторонами разгоравшегося конфликта. Видимо, Леймер предполагал, что именно там он и сможет найти чешское руководство. Офицер гестапо, наверное, никак не мог даже представить себе, что фактической причиной начала восстания в городе стал не приказ некой скрытой политической силы, а тот факт, что одному из дикторов в радиостудии просто вдруг взбрело в голову взять и поменять программу передач так, как ему нравится…