Рассказы о том, что несколько замаскированных германских самоходных установок в засаде специально поджидали у моста советские танки, вряд ли отвечают действительности. Главной целью немцев, которая подтверждалась и приказами их же собственного командования, в тот момент был как раз отход из Праги как можно быстрее и как можно дальше на запад, а не совершенно бессмысленные уже бои в центре города. Прикрывать ничей отход именно в этом месте немецкие «Хетцеры» также не могли, а если даже представить себе, что они действительно в засаде ожидали там наступление Красной Армии с востока, из-за моста, так в этом случае туда бы тогда и были развернуты орудиями, а никак не в прямо противоположную сторону, с которой и появился танк гвардии лейтенанта Гончаренко. Если бы ждали советские войска как раз оттуда, то подобную боевую позицию – внизу под горой, фактически на городской площади, при которой за спиной у обороняющихся была бы река, а перед ними, на горе, ожидаемые и явно превосходящие танковые силы противника, мог бы специально выбрать разве что самоубийца, причем глупый. А думать так о немецких танкистах, скорее всего, все-таки не стоит – огромные потери советских и союзнических войск на всех фронтах от столкновений с ними в ходе войны это только лишний раз подтверждают. Если даже предположить, что эсэсовцы и хотели бы принять явно самоубийственный последний бой, но нанеся при этом противнику максимально возможный ущерб, то сделать это можно было с гораздо большим успехом, находясь как раз на противоположном берегу реки, за мостом. Теорию об эсэсовцах-самоубийцах опровергает и тот факт, что после очень короткого встречного боя их уцелевшие бронемашины, вместе с выжившими танкистами из двух подбитых, попытались все-таки ретироваться и быстро скрыться где-то в переулках старого города, вместо того, чтобы продолжать стрелять и уничтожать и другие советские танки и пехоту.
«Тридцатьчетверки» 53-го танкового полка из состава 69-й мехбригады с батальоном пехоты на броне после четырех часов утра, безо всяких проблем пройдя северо-восточными окраинами Праги, вышли к Тройскому мосту, где встретили первых повстанцев на баррикаде, которые радостно поприветствовали советских солдат и тут же предложили свою помощь в качестве проводников по городу. Далее силы этой группы разделились – около пяти часов большая часть танков свернула левее и двинулась к центру города, на Вацлавскую площадь, в направлении вверх по течению по правому берегу Влтавы, а еще несколько, переехав мост, направились в левобережные районы навстречу силам 63-й гвардейской танковой бригады. Сильные перестрелки с группами немецких войск и техники произошли вскоре после этого у Вацлавской площади, на Площади Мира, на перекрестке улиц Вилсонова и У Болгара, также между пражскими вокзалами Флоренц и Центральный, но боевых потерь в технике на стороне Красной Армии больше зарегистрировано не было. Немцы при появлении советских танков, как правило, быстро бросали свои машины и пытались отходить уже налегке, отстреливаясь и рассредотачиваясь в городской застройке. До этого достаточно хорошо организованный, немецкий отход после появления в Праге первых советских танков превратился уже в массовое и хаотичное бегство.
Последняя крупная и организованная немецкая войсковая колонна, состоявшая из различных машин и личного состава боевых групп «Миловице» и «Рейманн», вместе с которой Прагу покинул и сам командующий войсками СС и полиции генерал фон Пиклер-Бургхаусс, вышла на южную окраину города еще до полудня девятого мая. В то время как арьергард этого конвоя отстреливался от нескольких появившихся уже сзади них Т-34, головные машины, к огромному удивлению обеих сторон, неожиданно уперлись в позиции эсэсовцев из «кампфгруппы «Йерхель», которые только теперь узнали из первых рук о том, что на самом деле происходит в центре города. Советские танки по какой-то причине преследовать отходящих немцев не стали, выпустили по ним вдогонку лишь несколько снарядов с большого расстояния и направились обратно к центру города.
9 мая. Бронемашины из состава ударных танковых групп Красной Армии на улицах Праги.
Всю первую половину дня девятого мая 1945 года «быстрые» ударные танковые группы Красной Армии, наводя ужас на немцев, но к неописуемой радости и под ликующие крики местного чешского населения, фактически катались по центральным улицам чешской столицы, расстреливая с ходу все встречавшиеся на пути группы германских военнослужащих или здания, где они все еще могли находиться, а также громя запоздавшие «хвосты» отступавших немецких войсковых колонн. Ударные танковые части из состава Первого Украинского фронта тем временем все продолжали прибывать в город с севера и северо-востока. Кроме танков Т-34 в городе стали появляться и быстроходные САУ, смонтированные на таком же быстроходном танковом шасси.
На юге тем временем только-только начали сниматься со своих позиций и последними отходить на запад эсэсовцы из боевой группы «Валленштайн», командование которой, ввиду отсутствия связи с вечера предыдущего дня, только после появления в Праге советских танков и получив информацию об этом лично от оказавшегося в их расположении генерала СС Пиклера, окончательно удостоверилось в том, что город будет сдан именно Красной Армии. С утра девятого мая в расположении войск под командованием оберфюрера СС Эмиля Кляйна, по некоторым данным, появились также и несколько французов, являвшихся притом офицерами разведки Пятой пехотной дивизии армии США. Они также, со своей стороны, пытались повлиять на эсэсовцев, чтобы те прекратили боевые действия и отошли на запад. При этом стоящие на позициях против солдат Кляйна власовцы и повстанцы продолжали постоянно вести беспокоящий огонь, так что выход немцев из боя в этих условиях являлся достаточно затруднительным. Сделать это у них получилось только ко второй половине дня, когда с другой стороны, судя по всему, отошли также в неизвестном направлении и солдаты РОА со своей артиллерией и пулеметами, после чего стрельба почти полностью прекратилась.
«Кампфгруппе» войск СС «Валленштайн» так удалось практически в полном составе отойти со своих позиций и из города уже почти что к вечеру девятого мая, но не вступая при этом в прямую конфронтацию с силами Красной Армии.
После полудня девятого числа в Праге уже находились советские силы в общем количестве до нескольких танковых полков. Но привезенного в основном прямо на броне десанта пехоты было все еще слишком мало для начала полномасштабной «зачистки» города, хотя, надо заметить, это и не входило в их задачу.
9 мая. Первые советские танки у расстрелянной Староместской ратуши и на улице Гибернска.
Танкисты из армий генералов П. С. Рыбалко и Д. Д. Лелюшенко должны были для начала создать в городе что-то вроде внутреннего охранного периметра с целью предотвращения возможного прохода или попытки прорыва через пражский транспортный узел отступавших с фронта частей группы армий «Центр». Это было успешно выполнено уже к вечеру девятого мая. Хотя окраины города, как и выезды из них, при этом силами советских частей еще совсем никак не контролировались. Но основные массы отступающих германских войск, как говорилось в тексте ранее, в это время уже или находились за Прагой, или вообще пытались обойти охваченный восстанием город стороной.
Так как основные силы Красной Армии в Праге к вечеру девятого мая были сосредоточены главным образом с северо-запада, севера, востока и юго-востока чешской столицы, сквозь редкие установленные советские блокпосты и патрули чешских повстанцев[157], на запад и юго-запад, как правило, по небольшим второстепенным дорогам или даже через открытые леса и поля, все еще достаточно массово продолжали уходить группы немецких военнослужащих как пешком, так и на автомобилях или даже на бронетехнике. Их иногда пытались разоружать или даже останавливать вконец осмелевшие местные патриоты или те, кто так себя называл. Вследствие этого периодически то тут то там завязывались перестрелки, но немцы, со своей стороны, старались скорее избежать излишних встреч и конфликтов как с повстанцами, которые, почувствовав свою «силу», вдруг снова еще более массово появились на улицах Праги и повсюду в окрестностях, так и с солдатами Красной Армии.
Также некоторое количество как отдельных германских военнослужащих с оружием, так и небольших воинских частей, не успевших по каким-либо причинам до сих пор выйти из города, оказались фактически заблокированными во внутренних районах чешской столицы. Некоторые впоследствии добровольно сдались, некоторых пришлось силой ликвидировать еще в течение десятого и одиннадцатого мая с помощью уже полностью занявших к тому времени город сил Красной Армии из состава Первого и Второго Украинских фронтов.
Официальные общие потери на стороне Красной Армии [158] в Пражской операции составили 11 997 военнослужащих убитыми и 40 501 ранеными, 373 танка и САУ, 80 самолетов и более тысячи артиллерийских орудий и минометов. Но в эти данные фактически включены вообще все потери во всех боевых операциях на всей почти что пятисоткилометровой линии фронта, выгнутой в длинную неровную дугу от немецкого Дрездена до моравского города Оломоуц за весь период с шестого по одиннадцатое мая 1945 года.
Из этого потери советских войск непосредственно при захвате Праги девятого мая 1945 года составили 1 танк и 56 человек убитыми.
Но локальные боестолкновения, связанные с «зачисткой и ликвидацией очагов сопротивления» в городе и ближайших окрестностях, продолжались еще как минимум два дня. Всего с 9 по 12 мая 1945 года при самых различных обстоятельствах (то есть не только в боях и вооруженных столкновениях) в Праге погибло по разным данным от 500 до 600 советских военнослужащих [159]