– О чем? – тут же переспросил Васнецов.
– Я испанского не знаю, но сказал ты что-то другое, – настаивал на своем Зотов.
– Вызывайте переводчика, – произнес в ответ Васнецов и отвернулся.
– Ладно, потом разберемся! – чертыхнувшись, рявкнул Голубев.
Затем грубо схватил Васнецова за воротник и втолкнул его в чрево «ментовозки».
На некоторое время Васнецов почувствовал облегчение. Кажется, ему удалось вывести Надю из игры. Но что теперь будет с ним, с Дашей?
А Надя в это время не могла найти себе места. Увидит ли она теперь Василия? Чем кончится для него «хуэго аль балонболэа»? Спустя двадцать минут Надя в нерешительности топталась у входа в здание местной милиции. Заходить или нет? Она ведь ровным счетом ничего не знает о Василии… Нельзя медлить, неизвестно, что сейчас происходит с Васнецовым. Однако ответ на этот вопрос пришел на собственных ногах, когда Надя уже собралась с духом и готова была войти в здание. Из затормозившей милицейской машины вышел Василий. Под руки его придерживали серьезные мужики с хмурыми лицами. Поначалу Надя не заметила, что кисти рук Васнецова закованы в металлические браслеты. Вот так номер! До недавнего времени она как-то не воспринимала всерьез все происходящее. Да и заданьице этот новый знакомый дал не особо сложное. Подумаешь, мячики кидать… Однако теперь девушка поняла, что все это никакая не игра, никакое не «балонболэа».
Ноги сами принесли Надю в городской парк. Она села на скамеечку рядом с громадной цветочной клумбой. Здесь, в тишине и аромате цветов, девушка решила обдумать свои дальнейшие действия. Конечно, самым разумным было бы вернуться домой к бабушке. Но идти домой ноги почему-то отказывались…
– Пусть побеседуют, не вмешивайся! – Голубев остановил Андрея Зотова, который решил зайти в кабинет для допросов.
В кабинете начиналась увлекательная беседа между задержанным Васнецовым и старшим лейтенантом Сусликовым. Зотов хотел было возразить, но потом, махнув рукой, достал сигареты и отправился во двор.
Голубев только что созвонился с Ландскнехтом, и тот, сославшись на небольшую заминку, пообещал приехать через час. Что ж, пусть Сусликов (которому так невтерпеж!) займется предварительным «дознанием», подготовит задержанного к встрече с Ландскнехтом. И тогда, возможно, эта встреча даже обрадует задержанного. Немолодой мент Голубев успел позабыть и имя, и фамилию человека, за которым еще несколько часов назад так рьяно охотился. Он лишь помнил, что человек этот в прошлом был майором десантных войск. Но и это теперь не волновало подполковника. Как удачно он сработал! Сначала взял под контроль людей Ландскнехта (так, на всякий случай), те вывели его на эту потаскуху Глорию, а вскоре и на сам искомый объект. Все-таки он, Голубев, опер от бога… Подполковник позволил себе открыть сейф и налить сто граммов посольской водки. В этом он, бесспорно, подражал героям популярных ментовских сериалов.
Глава 6
Беседа происходила следующим образом. Усадив Васнецова на табурет, Сусликов, ни слова не говоря, нанес сильный удар ему в лицо, одновременно врезав ногой по табуретной ножке. Васнецов оказался на полу, сумев сгруппироваться и не удариться затылком. Сусликов усмехнулся, играючи поднял искалеченную табуретку.
– Сломалась, – вертя в руке отбитую ножку, констатировал старший лейтенант. – Интересно, если тебе по башке этим табуретом заехать, сломается он или нет?
И Сусликов радостно засмеялся.
– А тебе? – спросил Васнецов.
Ничего другого ему произнести не оставалось.
– Смотри! – Сусликов и в самом деле взял и заехал самому себе табуретным сиденьем прямо по стриженому кумполу. – Надо же, цел… – удивленно произнес Сусликов. – Ну, теперь твоя очередь.
– Чего тебе надо? – приподнявшись, спросил Васнецов.
– Лежать! – Сусликов угрожающе приподнял табурет.
И тут же, отбросив его в сторону, сам поднял Василия, схватив за ворот рубашки.
– Ты у меня запомнишь… – рычал Сусликов и брызгал слюной.
Однако что именно должен запомнить задержанный, Сусликов сам не имел представления. От этого он распалился еще больше и вновь решил ударить Васнецова. Но тут Василий легко освободился от захвата и собственными скованными руками сумел блокировать удар. Васнецов немного отступил и, насколько позволяли возможности, принял боевую стойку. Сусликов вновь попытался достать Васнецова, но Василий уклонился и пробил обеими руками сперва в живот, а затем в голову противника. Сусликов тяжело рухнул на пол.
Зотов курил уже вторую сигарету, думая, что Голубев – старый пердун, Сусликов – тупой ублюдок и весь день зазря потрачен на поиски этого странного мужика, которому звонят испаноговорящие дамочки, которого сейчас ни за что ни про что калечит эта человекообразная тварь…
Сусликов пришел в себя от дикой боли. Так бывает, когда грамотно ударят по ножному сухожилию. Сусликов хотел было подняться, но получил второй удар, не такой болезненный, но ощутимый. Мент наконец-то сориентировался в пространстве и увидел, что задержанный возвышается над ним, а в скованных руках сжимает его, Сусликова, табельный пистолет.
– Ключи от наручников! – скомандовал Васнецов.
Сусликов нехотя сунул руку в брючный карман, затем протянул Васнецову ключи.
– А теперь лежать! – в свою очередь, дал команду Василий и нанес Сусликову сокрушительный удар в голову.
Докурив, Андрей Зотов вернулся в здание.
– Слушай, – сказал он прохаживающемуся по коридору Голубеву. – Ландскнехт вряд ли обрадуется, если получит этого товарища в искалеченном виде.
С этими словами Зотов выразительно кивнул на дверь сусликовского кабинета, из-за которой отчетливо слышались удары и шум падающего тела. Голубев вытер вспотевшую плешь, молча кивнул и направился к кабинету.
Открыть наручники ключом было невозможно. Ладно, это потом, в более удобном месте… Держать пистолет возможно, но очень тяжело. Васнецов исхитрился рассовать обе эти необходимые вещи по карманам. Уходить нужно без стрельбы. Васнецов подошел к двери, прислушался. Вот чертовщина! Чьи-то тяжелые шаги неумолимо приближались. Что ж, может быть, так даже лучше.
Распахнувший дверь Голубев не успел и охнуть. Удар пришелся прямо в лоб. Тяжелым мешком растянулся он поперек коридора. Васнецов рванулся вперед, точно на полосе препятствий. Однако в конце коридора его встретил майор Зотов. Васнецов шел напролом, главное для него было пробиться к выходу. Не останавливаясь, он нанес Зотову удар скованными руками, надеясь сбить с ног. Зотов поставил грамотный блок и, в свою очередь, умело провел подсечку. С дзюдо и карате Андрей был знаком не понаслышке, имел черный пояс. Васнецов оказался на полу, но тут же, не поднимаясь, отбросил Зотова ударом ноги. Оба почти одновременно вскочили на ноги и, встав в боевую стойку, теперь не торопились атаковать друг друга. Васнецов был отличным рукопашником и боксером, но Зотов был моложе, выше и тяжелей. Васнецов сделал обманное движение скованными руками, а сам высоко подпрыгнул, обвив ногами шею не успевшего взять защиту Зотова. Вновь оба оказались на полу. Васнецов все сильнее и сильнее сдавливал шею оперативника, еще немного – и Зотов потеряет сознание…
Но тут Василий почувствовал сильный толчок в затылок. И увидел чей-то начищенный до блеска ботинок, пинающий его по ребрам. Васнецова атаковали сразу с двух сторон – прибежавший на шум сержант лупил Василия резиновой дубинкой по голове, а пришедший в себя Голубев лупцевал по корпусу. Васнецов вынужден был ослабить захват, отпустил Зотова. Тут же откатился в сторону и быстрыми движениями опрокинул и Голубева, и сержанта. Поднялся на ноги и вновь столкнулся лицом к лицу с майором Зотовым. На сей раз Андрей действовал осторожней. Сделав боксерский выпад, он очень быстро ударил Васнецова ногой под колено. Василий каким-то чудом устоял на ногах, но атаковать стало для него проблематично. Поднявшийся на ноги сержант сумел достать Васнецова дубинкой в солнечное сплетение…
На шум, грохот и вскрики сбежались тем временем все находившиеся в управлении менты. Василий сумел кого-то ударить плохо слушающейся ногой, но далее на него обрушился целый селевый поток ударов. Затем Василию, уже лежащему на полу, кто-то просунул под подбородок резиновую палку и провел удушающий прием.
Васнецов очнулся в камере. Руки были на сей раз стянуты за спиной. Болели голова, ребра, колено, по которому ударил Зотов. Василий поднялся на ноги, огляделся. Пустая одиночная камера. С высоким потолком и узеньким окошком на самом верху. Васнецов отдышался, сел в угол, размял как мог затекшие ноги. Не убили – и на том спасибо… Все-таки мразь, мусора они есть мусора, недаром их так в народе именуют…
Нельзя сказать, что Васнецов раньше шибко уважал ментов. Насмотрелся на их деяния в Чечне. Были там и мародерство, и откровенная трусость. Однако с четырьмя ребятами Васнецов сдружился крепко. Даже не сдружился, скорее побратался. Десантники Васнецова вели бой за очередной населенный пункт. Чеченцы крепко прижали наших. У Васнецова было всего четырнадцать человек, восемь из которых срочники-первогодки. Плюс взвод мотострелков. Плохо обученных (все из тех же первогодков) во главе с неопытным тощим лейтенантом. Не прошло и двадцати минут боя, как почти все российское подразделение было загнано в двухэтажный сельский домик, на котором красовалась чудом уцелевшая надпись «Культтовары». Почти половина раненых, некоторые тяжело, двигаться не могут. Десантники и уцелевшие мотострелки заняли круговую оборону. Однако Васнецов понимал, что проблема для «духов» минут на сорок, не более. Помощь, как всегда, не спешила, радиостанция работала из рук вон… Вдруг неожиданно распахнулся люк подпола и оттуда появился здоровенный усач в полной боевой раскраске.
– Не стрелять, свои! – успел предупредить он.
– Кто такой? – не опуская автомата, поинтересовался Васнецов, слабо надеясь на подмогу, подоспевшую по тайным подземным коммуникациям.
– Московский СОБР.