Чай и угрозы
Логен нахмурился.
Он мрачно смотрел на просторный зал, на блестящие зеркала и на многих влиятельных людей в нём. Он насупившись смотрел на великих лордов Союза, стоявших перед ним. Две сотни, если не больше, сидели и перешёптывались по другую сторону помещения. Их лживая болтовня, лживые улыбочки и лживые лица пресытили Логена, словно он объелся мёда. Но ничуть не лучше он думал о людях по его сторону зала, которые делили высокий постамент вместе с ним и с великим королём Джезалем.
Среди них был насмешливый калека, который задавал все те вопросы в тот день в башне, а теперь одетый во всё белое. И толстяк с лицом в точках лопнувших сосудов, который выглядел так, словно каждый день начинает с бутылки. А ещё высокий стройный ублюдок в чёрной кирасе, разукрашенной золотом, с мягкой улыбкой и суровыми маленькими глазками. Кучка ловких лжецов, каких только видывал Логен, но был среди них один, хуже всех остальных вместе взятых.
Байяз сидел с лёгкой ухмылкой на лице, словно всё обернулось в точности так, как он и планировал. Может, так оно и было. Проклятый колдун. Логену не следовало доверять человеку без волос. Духи предупреждали его, что у магов всегда есть свои цели, но он не послушал, слепо прыгнул в омут, надеясь на лучшее, как и всегда. Хочешь сказать что-то одно про Логена Девятипалого — говори, что он никого не слушает. Одна ошибка среди многих.
Он перевёл взгляд в другую сторону, на Джезаля. Тот довольно уютно себя чувствовал в королевской мантии, с золотой короной, блестящей на голове, и сидя на золотом стуле, который был даже больше того, на котором сидел Логен. Рядом с ним сидела его жена. Может, от неё и веяло ледяной гордыней, но это её не портило. Прекрасная, как зимнее утро. И на лице у неё было такое выражение, когда она смотрела на Джезаля. Яростный взгляд, словно она едва сдерживала себя, чтобы не впиться в него зубами. Этот везучий ублюдок всегда внакладе не оставался. Логен не отказался бы, чтобы она и в него впилась зубами, но какая женщина в своём уме такого захочет?
Сидя на возвышении рядом с Джезалем и его королевой, сильнее всего Логен нахмурился, увидев своё отражение в зеркалах напротив. Рядом с этой прекрасной парой он выглядел мрачным и задумчивым, покрытым шрамами и ужасным чудовищем. Человек, созданный из убийства, хотя и закутанный в богато расцвеченные одежды с редким белым мехом, усеянные отполированными заклёпками и блестящими пряжками, и с огромной золотой цепью на плечах. Та же цепь, которую носил Бетод. Руки Логена торчали из отделанных мехом рукавов. Приметные и грубые руки, без одного пальца, вцеплялись в позолоченные ручки стула. Одежды, может, и королевские, но руки убийцы. Он выглядел, как злодей из каких-нибудь старых детских сказок. Безжалостный воин, огнём и мечом прорубивший себе свой путь во власть. Который взобрался на престол по горе из трупов. Может, таким человеком он и был.
Логен поёрзал, новая одежда натирала липкую кожу. Он прошёл долгий путь с тех пор, как вылез из реки даже без пары сапог. Проковылял через Высокогорье с одним котелком за компанию. Он прошёл долгий путь, но сомневался, что стал лучше. Логен рассмеялся, услышав, что Бетод называет себя королём. А теперь он и сам делал то же самое, и подходил для этого ещё хуже. Хочешь сказать что-то одно о Логене Девятипалом — говори, что он пиздюк. Вот так просто. А такое никому о себе признавать не нравится.
Пьяница, Хофф, говорил больше всех.
— Увы, Круг Лордов лежит в руинах. Следовательно, на некоторое время, пока не будет построено подходящее для этого благородного учреждения роскошное здание — новый Круг Лордов, богаче и величественнее прошлого — решено, что Открытый Совет распускается на каникулы.
Повисла пауза.
— На каникулы? — пробормотал кто-то.
— А где нам высказаться?
— Где аристократы будут изъявлять свои голоса?
— Аристократы будут говорить посредством Закрытого Совета. — Хофф взял тон, каким мужчина разговаривает с ребёнком. — Или могут обратиться к секретарю по аудиенциям, чтобы король их выслушал.
— Но так может поступить и любой крестьянин!
Хофф поднял брови.
— Это верно.
По рядам лордов пошла волна гнева. Логен мало понимал в политике, но видел, что одна группа людей настаивает на своём против другой группы. Принимать участие в таком всегда неприятно, но по крайней мере, в кои-то веки он был в той группе, которая настаивает.
— Король и страна едины, и это одно и то же! — жёсткий голос Байяза оборвал болтовню. — Вы лишь берёте у него земли взаймы. Он сожалеет, что требует вернуть часть из них, но это вынужденная мера.
— Четверть. — Калека с лёгким причмокиванием облизнул пустые дёсны. — От каждого из вас.
— Это неприемлемо! — Крикнул сердитый старик в переднем ряду.
— Вы так думаете, лорд Ишер? — Байяз ему лишь улыбнулся. — Те, кто не согласен, могут присоединиться к лорду Броку в пыльном изгнании и передать в пользу короны все свои земли, вместо части.
— Это возмутительно! — выкрикнул другой человек. — Король всегда был первым среди равных, главным из аристократов, а не превыше их. Наши голоса привели его на трон, и мы отказываемся…
— Вы пляшете слишком близко к черте, лорд Хайген. — Лицо калеки подёрнулось уродливыми спазмами, когда он хмуро осматривал комнату. — Возможно, вам лучше оставаться по эту сторону черты, где тепло и безопасно. Думаю, другая сторона вам не очень подойдёт. — Из его моргающего левого глаза вытекла длинная слеза и покатилась по впалой щеке. — Генерал-землемер в ближайшие месяцы оценит ваши поместья. С вашей стороны будет мудро оказать ему полное содействие.
Теперь многие вскочили на ноги, насупившись и потрясая кулаками.
— Это возмутительно!
— Беспрецедентно!
— Неприемлемо!
— Мы отказываемся, нас нельзя запугивать!
Джезаль вскочил со своего трона, высоко поднимая свой украшенный драгоценными камнями меч, и застучал по кафедре концом ножен, наполняя зал громким эхом.
— Я король! — взревел он во внезапно опустившейся тишине. — Я не предлагаю выбор, а издаю королевский приказ! Адуя будет восстановлена, и станет ещё прекраснее, чем прежде! Такова цена! Милорды, вы слишком привыкли к слабой короне! Поверьте мне, что эти дни позади!
Байяз наклонился и пробормотал Логену на ухо:
— А он удивительно хорош, не так ли?
Лорды заворчали, но сели на свои места, пока Джезаль продолжал говорить. Его уверенный голос разносился по залу, ладонь по-прежнему крепко сжимала меч в ножнах.
— Те, кто обеспечил меня искренней поддержкой в последних событиях, составят исключение. Но, к вашему стыду, этот список очень короткий. Да что там, друзьям из-за границ Союза пришлось прийти на помощь в трудную минуту!
Человек в чёрном вскочил со своего стула.
— Я, Орсо Талинский, всегда стою на стороне своих королевских сына и дочери! — Он схватил лицо Джезаля и поцеловал в обе щеки. Потом проделал то же с королевой. — Их друзья — мои друзья. — Он сказал это с улыбкой, значение которой несложно было понять. — Их враги? Ах! Вы же все умные люди. Можете догадаться.
— Я благодарю вас за вашу роль в нашем освобождении, — сказал Джезаль. — Мы признательны вам. Война между Союзом и Севером подходит к концу. Тиран Бетод мёртв, и теперь там новый порядок. И я горжусь тем, что могу назвать своим другом человека, который сбросил тирана. Логен Девятипалый! Король Севера! — Джезаль лучился, протягивая руку. — Хорошо, что мы войдём в прекрасное новое будущее, как братья.
— Ага, — сказал Логен, мучительно поднимаясь со стула. — Точно. — Он заключил Джезаля в объятья и похлопал по спине с гулким звуком, который эхом разнесся по огромному залу. — Думаю, теперь мы будем оставаться по нашу сторону Белой реки, с этих пор и навсегда. Конечно если только у моего брата здесь не начнутся неприятности. — Он окинул мрачных стариков в переднем ряду убийственным взглядом. — Не заставляйте, блядь, меня сюда возвращаться. — Он сел на свой большой стул и нахмурился. Девять Смертей, может и не много понимал в политике, но он отлично знал, как угрожать.
— Мы победили в войне! — Джезаль стукнул золотой рукоятью меча и плавно сунул его в петлю на поясе. — Теперь мы должны завоевать мир!
— Отлично сказано, ваше величество, отлично сказано! — Краснолицый пьяница встал, не давая никому возможности вставить слово. — Тогда осталось лишь одно дело, прежде чем Открытый Совет отправится на каникулы. — Он повернулся с маслянистой улыбкой и подобострастно поклонился. — Давайте поблагодарим лорда Байяза, Первого из Магов, который своим мудрым советом и силой своего Искусства отбросил захватчиков и спас Союз! — Он начал хлопать. К нему присоединился калека Глокта, а затем герцог Орсо.
В первом ряду вскочил дородный лорд.
— Лорд Байяз! — взревел он, хлопая жирными ладонями. Вскоре уже весь зал огласился неохотными аплодисментами. Даже Хайген присоединился. Даже Ишер, хотя вид у него был такой, словно он хлопал на собственных похоронах. Логен оставил руки на месте. Если честно, то его слегка тошнило даже находиться здесь. Тошнота и злость. Он откинулся на своём стуле и продолжил хмуриться.
Джезаль смотрел, как знатные люди Союза невесело покидают Палату Зеркал. Великие люди. Ишер, Барезин, Хайген и все остальные. Люди, от одного вида которых он когда-то терял дар речи. Все покорные. Он с трудом не улыбался, когда они недовольно и беспомощно ворчали. Он почти чувствовал себя королём, пока не бросил взгляд на свою королеву.
Тереза и её отец, великий герцог Орсо, откровенно беседовали, или скорее экспрессивно спорили на стирийском, подкрепляя слова резкими жестами. Джезаль, быть может, почувствовал бы облегчение, что он не единственный член семьи, которого Тереза, похоже, презирала, если бы не догадывался, что именно он был предметом их спора. Джезаль услышал позади себя тихое шарканье и почувствовал лёгкое отвращение, увидев скрюченное лицо своего нового архилектора.