Глокта кратко взглянул на Луфара. Просто чтобы напомнить ему, на чём мы остановились. Потом поёрзал на стуле, скорчил гримасу, вытягивая пульсирующую от боли ногу, и крепко прижал язык к пустым дёснам, почувствовав, как щёлкнуло колено. У нас есть дела поважнее, чем Джезаль дан Луфар. Намного важнее.
Только в этот день вся власть у Открытого Совета, а не у Закрытого. У аристократов, а не у бюрократов. У большинства, а не у меньшинства. Глокта посмотрел в сторону стола, на лица высокопоставленных людей, которые определяли курс Союза последнюю дюжину лет, если не больше: Сульт, Хофф, Маровия, Варуз и все остальные. И только один член Закрытого Совета улыбался. Самое последнее и самое нежеланное пополнение.
Байяз сидел на своём высоком стуле. Компанию ему составлял лишь его ученик, Малахус Ки. Хотя вряд ли его хватит, чтобы составить компанию кому угодно. Казалось, Первый из Магов наслаждается диким напряжением настолько же, насколько его товарищей по совету оно пугало. На фоне их хмурых лиц улыбка мага выглядела абсурдно неуместной. Обеспокоенные лица. Потные лбы. Нервные перешёптывания с закадычными друзьями. Они ходят по лезвию бритвы, все до единого. И я тоже, разумеется. Не будем забывать бедного Занда дан Глокту, преданного слугу народа! Мы всеми ногтями цепляемся за власть — и соскальзываем, соскальзываем. Мы сидим, как обвиняемые на судебном разбирательстве. Мы знаем, что вердикт вот-вот огласят. Будет ли это незаслуженное помилование? Глокта почувствовал, как уголок его рта дёрнулся в улыбке. Или приговор будет куда более кровавым? Что скажут господа присяжные?
Он переводил взгляд на лица членов Открытого Совета. Триста двадцать лиц. Глокта представил бумажки, приколотые к стене архилектора, и сопоставил их с людьми, которые сидели перед ним. Тайны, ложь, зависимость. Зависимость прежде всего. Как они проголосуют?
Он видел некоторых, за чью поддержку был спокоен. Насколько это возможно в наши неспокойные времена. Глокта увидел в толпе, ближе к концу, розовое лицо Ингелстада — тот сглотнул и отвёл взгляд. Можешь смотреть, куда вздумается, если проголосуешь, как нам надо. Несколькими рядами далее он разглядел дряблое лицо Веттерланта, и тот незаметно кивнул ему. Итак, наше последнее предложение оказалось приемлемым. Ещё четыре за архилектора? Достаточно ли этого, чтобы всё изменить и сохранить наши должности? Сохранить наши жизни? Глокта почувствовал, как его беззубая ухмылка делается ещё шире. Скоро увидим…
В центре первого ряда, среди лучших и старейших аристократических семей Срединных земель сидел, скрестив руки, лорд Брок с видом нетерпеливого ожидания. Нашему фавориту не терпится начать скачки. Неподалеку от него лорд Ишер, старый и величавый. Второй фаворит, и у него тоже немало шансов. Рядом сидели Барезин и Хайген — они оказались прижатыми друг к другу, и поглядывали друг на друга с некоторой неприязнью. Кто знает? Последний рывок — и трон может оказаться у них. Далеко слева сидел лорд-губернатор Скальд, во главе делегаций из Инглии и Старикланда. Новые люди из провинций. Но голос есть голос, как бы мы ни воротили носы. Далеко справа сидели двенадцать старейшин Вестпорта, явные чужаки, судя по покрою их одежды и цвету их кожи. Но всё же это ещё двенадцать голосов, и неизвестно за кого.
Представителей Дагоски нынче не было. Увы, их совсем не осталось. Лорд-губернатор Вюрмс был освобождён от своей должности. Его сын потерял голову и не может присутствовать. А что касается остальных жителей города — он был завоёван гурками. Что ж. Некоторые потери неизбежны. Будем продолжать борьбу без них. Доска разложена, фигуры расставлены. Кто, на наш взгляд, станет победителем в этой маленькой грязной игре? Скоро увидим…
В центр круглого помещения вышел оповеститель, поднял посох высоко над головой и несколько раз с грохотом опустил. Звук ударов эхом отразился от полированных мраморных стен. Гомон стих, магнаты поворачивались к центру, все лица напряжённо замерли. В плотно наполненном зале повисла тяжёлая тишина, и Глокта почувствовал, как по левой стороне лица пробежала судорога, и задёргалось веко.
— Собрание Открытого Совета Союза объявляется открытым! — прогремел оповеститель. Медленно поднялся лорд Хофф с лицом мрачнее тучи и встал перед заседателями.
— Друзья мои! Коллеги! Лорды Срединных земель, Инглии и Старикланда, старейшины Вестпорта! Гуслав Пятый, наш король… мёртв. Два его наследника… мертвы. Один от рук наших врагов на севере, другой от рук врагов на юге. Поистине, это трудное время, и мы остались без лидера. — Он умоляюще поднял руки в сторону советников. — На вас возложена огромная ответственность. Вам предстоит выбрать из вас нового верховного короля Союза. Любой, у кого есть место в Открытом Совете — потенциальный кандидат! Любой из вас… может стать нашим следующим королём. С публичной галереи полился поток почти истерического шёпота, и Хоффу пришлось повысить голос, чтобы их перекричать.
— Такое голосование лишь единожды предпринималось за длинную историю нашего великого государства! После гражданской войны и падения Морлика Безумца почти единогласным решением на трон взошел Арнольт. Именно он положил начало великой династии, которая пресеклась несколько дней назад. — Хофф уронил руки и печально посмотрел на плиты пола. — В тот день выбор ваших предков был мудрым. Мы можем лишь надеяться, что человек, который будет избран этим утром, перед лицом всего народа, сможет основать столь же благородную, столь же прочную, справедливую и долговечную династию!
Мы можем лишь надеяться, что этот человек станет делать то, что ему велят, чёрт возьми.
Ферро столкнула со своего пути женщину в длинном платье. Протолкнулась мимо толстяка, щёки которого затряслись от негодования. Пробилась по балкону и сердито посмотрела вниз. Огромное помещение внизу было забито стариками в отороченной мехом одежде, которые сидели на скамьях, тесно прижавшись друг к другу. У каждого на плечах блестящая цепь, и блестящие капли пота на бледных лицах. Напротив них за изогнутым столом сидела другая группа людей, меньшая числом. Ферро насупилась, увидев Байяза, который сидел с края и улыбался так, словно знал секрет, о котором больше никто не догадывался.
В точности как и всегда.
Возле него стоял толстый розовый с лицом в точках лопнувших сосудов, который выкрикивал, что каждый должен голосовать по совести. Ферро фыркнула. Она бы сильно удивилась, если бы среди этих нескольких сотен человек нашлось хотя бы пятеро с совестью. Казалось, все они внимательно слушали толстяка, но Ферро видела кое-что другое.
Зал был полон сигналов.
Люди искоса смотрели и ловко кивали друг другу. Подмигивали друг другу. Касались пальцами своих носов и ушей. Странно почёсывались. Паутина тайн тянулась в каждую часть помещения, и Байяз ухмылялся в самом её центре. За ним на некотором расстоянии стоял спиной к стене Джезаль дан Луфар в мундире, украшенном блестящими галунами. Ферро скривила губу. По его позе всё было очевидно.
Он ничему не научился.
Оповеститель снова ударил в пол своей палкой.
— Да начнется голосование! — Раздался неровный стон, и Ферро увидела, как женщина, которую она ранее толкнула, упала на пол в обморок. Кто-то утащил её, обмахивая лицо куском бумаги, и возбуждённая толпа снова плотно сомкнулась. — В первом раунде Список участников сократится до трёх кандидатов! За каждого кандидата будет произведено голосование поднятием рук, по порядку, начиная с самых крупных землевладельцев!
Внизу, на скамейках, богато одетые потели и дрожали, как люди перед битвой.
— Первый! — хриплым голосом выкрикнул клерк, сверяясь с огромным журналом, — Лорд Брок!
Вверху на галерее люди кривили лица, бормотали и охали, словно стояли лицом к лицу со смертью. Возможно, для некоторых так оно и было. Всё помещение воняло сомнением, возбуждением и ужасом. Воняло так сильно, что это было заразно. Так сильно, что даже Ферро, которой было насрать на этих розовых и их чёртовы голосования, почувствовала, как во рту у неё пересохло, пальцы зачесались и сердце быстро застучало.
Оповеститель повернулся к залу.
— Первым кандидатом будет лорд Брок! Все члены Открытого Совета, желающие проголосовать за лорда Брока на троне верховного короля Союза, поднимите ваши…
— Минуточку, господа!
Глокта дёрнул головой, но шея не дала повернуться полностью, и ему пришлось смотреть уголком влажного глаза. Впрочем, можно было и не беспокоиться. Я и не глядя мог бы угадать, кто говорит. Байяз поднялся со стула и теперь благосклонно улыбался Открытому Совету. Время выбрано идеально. В ответ раздался грохот гневных голосов.
— Сейчас не время для промедлений!
— Лорд Брок! Я голосую за лорда Брока!
— За новую династию!
Улыбка Байяза не сошла ни на волос.
— Но что если старая династия сможет продолжиться? Что если мы сможем начать всё заново, — и он многозначительно посмотрел на лица своих коллег по Закрытому Совету, — сохранив всё хорошее, что есть в нынешнем правительстве? Что если есть способ залечить раны, а не наносить новые?
— Как? — донеслись насмешливые крики.
— Что за способ?
Улыбка Байяза стала ещё шире.
— Например, королевский бастард.
Все ахнули. Лорд Брок вскочил со своего места. Будто у него пружина под задницей.
— Этот человек оскорбляет это место! Скандал! Он компрометирует память короля Гуслава! — И впрямь, теперь тот выглядит не просто овощем, пускающим слюни, но ещё и похотливым овощем. Другие члены совета тоже вскочили, их лица покраснели от гнева или побелели от ярости. Они потрясали кулаками и разъяренно кричали. Казалось, все ряды скамеек разом загомонили, захрюкали и завертелись. В точности, как загон свиней на скотобойне, готовых сожрать любые помои.
— Погодите! — вскричал архилектор, умоляюще подняв руки в белых перчатках.