— Ладно! — Он поднял руку, и люди в башне вокруг него приготовили луки, — погодите ещё минуту!
Карлы топали по взбитой грязи и обломкам камней там, где долина сужалась, мимо тел дикарей с востока, мимо шанка, скрючившихся, порубленных, растоптанных или утыканных сломанными стрелами. Они не спотыкались и не сбивались с шага. Стена щитов шевелилась, но не разрывалась. Ни малейшей щели.
— Плотно идут, — пробормотал Тул.
— Ага. Слишком плотно, падлы.
Они уже приблизились. Достаточно, чтобы Ищейка попробовал пустить стрелы.
— Ладно, парни! Цельте повыше, и пусть падают! — первые стрелы полетели с башни по высокой дуге и начали падать на эту плотную колонну. Карлы подняли щиты им навстречу, и стрелы вонзались в раскрашенные щиты, отлетали от шлемов и чиркали по кольчугам. Пара попала в цель — раздались крики. Тут и там показались прорехи, но остальные просто зашагали дальше, пробираясь к стене.
Ищейка хмуро посмотрел на бочки со стрелами. Осталось не больше четверти, и большая часть вырезана из мертвецов.
— Теперь аккуратно! Выбирайте цели, парни!
— Угу, — сказал Молчун, целясь вниз. Большая кучка людей, одетых в плотную кожу и стальные шлемы, выскочила изо рва. Они выстроились в несколько ровных шеренг, встали на колено и прильнули к своему оружию. Арбалеты, какие используют в Союзе.
— Вниз! — крикнул Ищейка.
Эти мерзкие маленькие луки застучали и плюнули. Большинство парней на башне к этому времени скрылись за парапетом, но один оптимист высунулся и получил болт в рот, закачался и молча упал с башни. Другому попало в грудь, и теперь он дышал со свистом, как ветер свистит в расколотой сосне.
— Ладно! Ответим им! — Все разом поднялись и выстрелили залпом. Тетивы вжикнули и начинили сволочей стрелами. Их луки, может, били и не так мощно, как арбалеты, но с высоты стрела всё равно бьёт сильно, и лучникам Бетода негде было спрятаться. Немало арбалетчиков попадало или начало уползать, крича и вопя, но шеренга за ними медленно и спокойно вышла вперёд, встала на колено и нацелила арбалеты.
Очередной залп болтов со свистом полетел вверх. Все пригнулись и бросились вниз. Один болт вжикнул прямо мимо головы Ищейки и стукнул по скале позади него. Чистая удача, что его не пригвоздило. Паре других повезло меньше. Один парень лежал на спине, в его груди торчала пара болтов — он смотрел на них и повторял: "Бля", сам себе, снова и снова.
— Падлы!
— Ответим!
Стрелы и болты полетели в обе стороны, люди кричали и прицеливались, все в ярости, зубы стиснуты.
— Спокойно! — крикнул Ищейка, — спокойно! — но вряд ли его кто-нибудь услышал. С преимуществом в виде высоты и прикрытия стен парни Ищейки довольно быстро взяли верх. Лучники Бетода попятились, потом пара бросила арбалеты и побежала, а один получил стрелу в спину. Остальные бросились ко рву, оставляя раненых ползти по грязи.
— Ух, — снова сказал Молчун. Пока они обменивались стрелами, карлы добрались прямо до ворот, подняв щиты над головами, защищаясь от камней и стрел, которыми осыпали их горцы. День или два назад люди Бетода завалили ров, а теперь колонна раскрылась посередине, и мужики в кольчугах задвигались так, словно что-то передавали вперёд. Ищейка мельком заметил, что. Длинный тонкий ствол дерева, срубленный в качестве тарана. Ветки оставили, чтобы можно было хорошенько размахнуться. Ищейка услышал треск первого удара по их жалкой пародии на ворота.
— Бля, — пробормотал он.
В атаку бросились отряды трэлей. Легковооружённые и в лёгких доспехах, с лестницами, они рассчитывали на скорость в надежде добраться до стен. Многие пали, проткнутые копьями или стрелами, сбитые камнями. Некоторые лестницы столкнули, но трэли были быстры, храбры и настойчивы. Вскоре пара групп уже сражалась на стенах с людьми Круммоха, а другие наседали с лестницами позади. Они брали свежестью сил и числом.
Раздался громкий треск, и ворота обрушились. Ищейка видел, как ствол дерева в последний раз качнулся и одна створка сдвинулась внутрь. Карлы повозились с другой и открыли её, от их щитов отскочило несколько камней и укатилось прочь. Передние начали пробиваться в ворота.
— Бля, — сказал Молчун.
— Они прорвались, — выдохнул Ищейка, и смотрел, как карлы Бетода бронированной волной проталкиваются в узкую щель, растаптывая тяжёлыми сапогами разрушенные ворота, утаскивая камни с дороги, подняв раскрашенные щиты, держа отполированное оружие наготове. По обе стороны от ворот трэли ползли по лестницам на стену, оттесняя горцев Круммоха от парапета. Как полноводная река, прорывающая плотину, войско Бетода потекло в разрушенную крепость: сначала тонкой струйкой, а потом и широким потоком.
— Я спускаюсь вниз! — прорычал Тул, вытаскивая свой огромный длинный меч из ножен.
Ищейка хотел остановить его, но потом лишь устало кивнул и смотрел, как Грозовая Туча несётся вниз по ступеням, а за ним ещё несколько бойцов. Не было смысла вставать у них на пути. Похоже, быстро приближалось то самое время.
Время для каждого выбирать, где он умрёт.
Логен видел, как они прорвались через ворота, промчались по пандусу и ворвались в крепость. Казалось, время замедлилось. В свете утреннего солнца он видел каждый рисунок на каждом щите — чёрное дерево, красный мост, два волка на зелёном фоне, три лошади на жёлтом. Металл блестел и сверкал — кромки щитов, кольца кольчуг, наконечники копий, лезвия мечей. Они набросились, высоко и пронзительно вопя свои боевые кличи, так же, как поступали годами. Воздух втягивался и выходил через нос Логена. Трэли и горцы сражались на стенах, словно под водой, звуки от них шли смутные и приглушённые. Его ладони вспотели, зудели и чесались, когда он смотрел, как прорываются карлы. Трудно было поверить, что ему придётся броситься на этих мразей и поубивать столько, сколько сможет. Что за чертовски дурацкая мысль.
Как и всегда в минуты, подобные этой, он почувствовал мощную потребность повернуться и побежать. Он чуял везде вокруг страх других, чуял, как они неуверенно переминаются, как пятятся назад. Довольно благоразумный инстинкт, вот только сейчас бежать было некуда. Кроме как вперёд, в пасть врага, и надеяться выбить их, пока они тут не закрепились. Не о чем и думать. Оставался единственный шанс.
Так что Логен высоко поднял меч Делателя, бессмысленно закричал и побежал. Он слышал крики вокруг себя, почувствовал, как люди движутся вместе с ним, услышал удары и лязг оружия. Земля, стена и карлы, к которым он бежал — всё тряслось и качалось. Его сапоги стучали по земле, частое дыхание свистело и хрипело на ветру.
Логен увидел, как карлы спешат поднять щиты, чтобы выстроить из них стену, подготовить копья и оружие. Но после прорыва через узкие ворота в их рядах царила неразбериха, которую усиливали крики бросившихся на них людей. Боевые кличи в глотках карлов стихли, и торжество на их лицах сменилось потрясением. Двое по краям засомневались, споткнулись, отпрянули, и тогда Логен с остальными набросились на них.
Ему удалось увернуться от качавшегося копья, крепко рубануть по щиту и сбить мужика в грязь. Логен рубанул по его ноге, когда тот пытался подняться, клинок прорезал кольчугу, оставив на плоти длинную рану, и карл снова с криком свалился. Логен махнул в сторону другого карла и почувствовал, как меч Делателя скрежетнул по металлической кромке щита и скользнул в плоть. Мужик булькнул, его стошнило кровью на кольчугу.
Логен увидел, как топор глухо ударил в шлем, оставив в нём вмятину размером с кулак. Он увернулся с пути несущегося на него копья, и оно ткнулось в рёбра человека рядом. Меч ударил по щиту, и Логену в глаза полетели щепки. Он моргнул, уклонился, поскользнулся в грязи, рубанул по руке, которая вцепилась ему в плащ, и почувствовал, как та сломалась и повисла в кольчужном рукаве. Увидел, как закатились глаза на окровавленном лице. Что-то ударило его в спину и чуть не натолкнуло на клинок.
Места взмахнуть мечом почти не было, а потом места не осталось вообще. Люди напирали сзади, напирали из ворот, бездумно добавляя свой вес в давку посередине. Логена крепко прижало. Люди задыхались и ворчали, пихали и толкали локтями друг друга, кололи ножами и тыкали пальцами в лица. Логену показалось, что он видит в давке Малорослика — зубы оскалены в рыке, длинные седые волосы торчат из-под шлема, украшенного золотыми завитушками и забрызганного красными полосками, что-то громко хрипит. Логен попытался протолкнуться к нему, но слепое течение битвы отнесло его прочь и растащило их далеко друг от друга.
Он ударил кого-то под кромку щита и поморщился, почувствовав, как что-то вонзилось ему в бедро. Долгое медленное жжение, становилось всё больнее и больнее. Он зарычал, а клинок резал — не поворачивался, не толкался, его просто держали, пока Логена на него надавливало. Он замолотил локтями, потом головой, умудрился вывернуться от боли, почувствовал, как влажная кровь течёт по ноге. Почувствовал, что освободилось место, высвободил руку с мечом, рубанул по щиту, на противоходе раскроил кому-то голову, и его тут же прижало к ней, лицом к тёплым мозгам. Уголком глаза он увидел, как вверх дёрнулся щит. Кромка попала ему в горло, под подбородком, закинула его голову назад и наполнила череп слепящим светом. Не успев понять, что к чему, он уже катился, кашлял и полз в грязи среди сапог.
Логен тащился в никуда, цепляясь за грязь и плюясь кровью. Вокруг него повсюду хлюпали и топали по грязи сапоги. Он полз в тёмном, пугающем лесе ног, а сверху вместе с мерцанием света просачивались крики боли и ярости. Ноги пинали его, топтали, отбили ему всё. Логен попытался подняться, и удар сапога в челюсть снова выбил из него дух. Он перекатился, хватая воздух ртом, и увидел бородатого карла в такой же позе, который пытался подняться из грязи — невозможно было понять, на чьей он стороне. Их глаза встретились на миг, а потом блестящий наконечник копья опустился сверху и ударил карла в спину — раз, другой, третий. Карл обмяк, и кровь полилась по его бороде. Повсюду лежали тела, ничком и на боках, лежали среди брошенного и сложенного снаряжения. Их пинали и били, словно кукол, а некоторые до сих пор дёргались, цеплялись, стонали.