— Мне по душе его окончание.
— Не стоит падать духом, — посоветовал брат Длинноногий. — Иногда вся польза от тяжелого путешествия раскрывается спустя много времени после возвращения. Путешествия ко́ротки, но полученная в них мудрость остаётся на всю жизнь!
— Хм. — Первый из Магов скривил губу. — Путешествие приносит мудрость только мудрому. А невежа становится ещё невежественнее. Мастер Девятипалый! Ты собираешься вернуться на Север?
Логен ненадолго оторвался от хмурого созерцания воды.
— У меня нет причин оставаться. — Он искоса глянул на Ферро, и та сердито посмотрела на него в ответ.
— Чего уставился?
Логен покачал головой.
— Знаешь чего? Я, блядь, понятия не имею. — Если между этими двумя и было что-то, смутно напоминавшее роман, то теперь оно безвозвратно выродилось в мрачную неприязнь.
— Что ж, — сказал Байяз, поднимая брови, — если уж ты так решил. — Он протянул северянину руку, и Джезаль посмотрел на их рукопожатие. — Пни от меня Бетода, если он попадет тебе под сапог.
— Я уж пну, если только сам ему под сапог не попаду.
— Да уж, снизу вверх пинать непросто, это точно. Спасибо тебе за помощь, и за приятные манеры. Может, когда-нибудь ты снова заглянешь ко мне в гости, в библиотеку. И мы будем смотреть на озеро, и смеяться, вспоминая наши благородные приключения на западе мира.
— Буду на это надеяться. — Но по виду Логена не было заметно, что у него ещё остались силы на смех, или на надежду. Он выглядел как человек, у которого не осталось выбора.
Джезаль смотрел в тишине, как сбрасывали канаты на пристань, как привязывали их, как длинная сходня со скрипом съехала на берег и заскребла по камням. Байяз крикнул своему ученику.
— Мастер Ки! Пора выгружаться! — Бледный юноша, даже не оглянувшись, пошёл с корабля вслед за своим учителем, и брат Длинноногий за ними.
— Ну, удачи, — сказал Джезаль, протягивая руку Логену.
— И тебе. — Северянин ухмыльнулся, проигнорировал руку и принял его в крепкие неприятно пахнущие объятья. Они постояли так какой-то немного трогательный и немного неловкий миг, а потом северянин похлопал его по спине и отпустил.
— Может, увидимся там, на Севере. — Голос Джезаля немного дрогнул, несмотря на все его усилия. — Если меня пошлют…
— Может быть, но… думаю, я бы лучше на это не надеялся. Как я и говорил, если б я был тобой, то нашел бы хорошую женщину, а убийства оставил тем, у кого мозгов поменьше.
— Вроде тебя?
— Ага. Вроде меня.
Он посмотрел на Ферро.
— Так значит, вот и всё, а, Ферро?
— Угу. — Она пожала костлявыми плечами и зашагала вниз по сходням.
От этого лицо Логена передёрнуло.
— Ладно, — пробормотал он ей в спину. — Был рад знакомству. — Он помахал перед Джезалем обрубком пальца. — Хочешь сказать что-то одно про Логена Девятипалого — говори, что он умеет обращаться с женщинами.
— М-м-м…
— Ага.
— Ладно. — Джезаль обнаружил, что ему удивительно трудно расставаться. Последние шесть месяцев они почти постоянно были вместе. Поначалу Джезаль не чувствовал к нему ничего, кроме презрения, но теперь, когда дело дошло до расставания, это было как расставаться с очень уважаемым старшим братом. На самом деле даже тяжелее, поскольку Джезаль никогда не относился хорошо к настоящим братьям. Так что он нерешительно стоял на палубе, а Логен ухмыльнулся ему, словно догадался, о чём Джезаль думает.
— Не волнуйся. Как-нибудь проживу и без тебя.
Джезалю удалось выдавить улыбку.
— Просто не забывай о том, что я тебе говорил, если снова ввяжешься в драку.
— Думаю, скорее всего так оно и будет, к сожалению.
А потом Джезалю уже действительно ничего не оставалось, кроме как отвернуться и начать спускаться на берег, притворяясь, что ему по пути что-то попало в глаз. Путь до оживлённого причала, чтобы встать рядом с Байязом, Ки, Длинноногим и Ферро, показался ему очень долгим.
— Думаю, мастер Девятипалый сможет сам за себя постоять, — сказал Первый из Магов.
— О, действительно, — хихикнул Длинноногий, — как никто другой!
Когда они пошли к городу, Джезаль в последний раз глянул через плечо. Логен поднял руку с поручня корабля, а потом между ними оказался угол пакгауза, и северянин скрылся из виду. Ферро замешкалась на миг, хмуро глядя в сторону моря, сжимая и разжимая кулаки. На её лице ходили желваки. Затем она обернулась и увидела, что Джезаль смотрит на неё.
— Чего уставился? — и она протолкнулась мимо него и пошла за остальными, на людные улицы Адуи.
Город был в точности таким, каким Джезаль его помнил, и тем не менее, всё изменилось. Казалось, здания съежились и столпились, прижимаясь друг к другу. Даже широкий Центральный проспект — огромная главная артерия города, — казался жутко узеньким после громадных просторов Старой Империи и внушающих благоговение видов разрушенного Аулкуса. Там, на великой равнине, небо казалось выше. Здесь всё выглядело уменьшенным, и хуже того, неприятно воняло, чего раньше он не замечал. Джезаль сморщил нос, неловко лавируя между толкающимися потоками прохожих.
Люди были удивительнее всего. Прошло много месяцев с тех пор, как Джезаль видел больше десятерых за раз. Теперь вокруг него неожиданно толкались тысячи, яростно устремляясь по своим делам. Вялые, отмытые и разодетые в кричащие цвета — теперь они казались ему нелепыми, как циркачи. С тех пор, как он уехал навстречу смерти в безлюдный запад мира, мода сильно изменилась. Шляпы носили под другим углом, рукава стали шире, воротники рубашек уменьшились так, что год назад их сочли бы абсурдно короткими. Джезаль фыркнул себе под нос. Казалось удивительным, что такая чепуха когда-то его интересовала, и он посмотрел на группу денди, которые напыщенно шли мимо с видом глубочайшего презрения на лицах.
А их группа сокращалась по мере того, как они проходили по городу. Сначала Длинноногий бурно прощался, долго жал руки, говорил о чести и привилегиях, и давал множество обещаний непременно воссоединиться, которые, как Джезаль подозревал, и на что сильно надеялся, были не очень искренними. Возле большой рыночной площади Четырех Углов по какому-то поручению исчез и Ки, по своему обыкновению в угрюмом молчании. Так в спутниках остался лишь Первый из Магов, и Ферро сердито сутулилась позади.
Если честно, Джезаль не возражал бы, если бы группа ещё уменьшилась. Девятипалый показал себя верным товарищем, но остальных членов неблагополучной семейки Джезаль вряд ли позвал бы к себе на ужин. Он уже давно не рассчитывал, что броня сердитых взглядов Ферро даст трещину и откроет нежную душу. Но её плохой характер был по крайней мере предсказуемым. Байяз же, если уж на то пошло, был куда более неприятным спутником: наполовину добродушный дедушка, но кто знает, что в другой половине? Каждый раз, как он раскрывал рот, Джезаль вздрагивал в ожидании какого-нибудь неприятного сюрприза.
Но сейчас тот болтал довольно безобидно.
— Могу ли я поинтересоваться, каковы ваши планы, капитан Луфар?
— Ну, полагаю, меня пошлют в Инглию, сражаться против северян.
— Могу себе представить. Хотя кто знает, каким боком повернется судьба.
Джезаля его слова не сильно заботили.
— А вы? Вернетесь ли вы… — он понял, что и понятия не имеет, откуда в самом начале появился Первый из Магов.
— Пока нет. На некоторое время я останусь в Адуе. Великие дела предстоят, мой мальчик, великие дела. Наверное, останусь посмотреть, как всё обернётся.
— Шевелись, сука! — донеслось с противоположной стороны дороги.
Три городских стражника собрались вокруг девчонки с грязным лицом в оборванном платье. Один наклонился над ней с зажатой в руке палкой и кричал ей в лицо, а та съёжилась от страха. Угрюмая толпа собралась поглазеть — в основном рабочие и трудяги, сами немногим чище попрошайки.
— Может, оставите её в покое? — проворчал кто-то.
Один из стражников сделал предупредительный шаг в их сторону, поднимая палку, а его друг схватил попрошайку под локоть и перевернул её плошку на дорогу, сбросив в канаву несколько монет.
— Кажется, это чересчур, — сказал себе под нос Джезаль.
— Ну. — Байяз смотрел исподлобья. — Такое случается постоянно. Или хотите сказать, что никогда не видели прежде, как гоняют попрошайку?
Джезаль, разумеется, видел, и не раз, и никогда даже бровь не поднимал. В конце концов, просто нельзя позволять попрошайкам засорять улицы. Но всё же по какой-то причине теперь ему от этого было неуютно. Невезучая беспризорница пиналась и плакала, а стражник протащил её ещё шаг на спине с совершенно ненужной жестокостью, очевидно весьма довольный собой. Джезалю не нравилось не столько само действие, сколько то, что они делали всё это прямо у него на глазах, не задумываясь о его чувствах. Каким-то образом это делало его соучастником.
— Это отвратительно, — прошептал он сквозь сжатые зубы.
Байяз пожал плечами.
— Ели это вас так сильно беспокоит, то почему бы вам что-нибудь не предпринять?
Как раз в этот миг стражник схватил девчонку за грязные волосы и коротко ткнул её своей палкой, а она завизжала и упала, закрыв руками голову. Джезаль почувствовал, как его лицо скривилось. Вмиг он уже протолкался через толпу и отвесил стражнику пинка, так что тот плюхнулся в канаву. Другой стражник бросился вперёд с палкой наперевес, но спустя миг отшатнулся назад. Джезаль понял, что его шпаги вынуты из ножен, отполированные клинки блестят в тени перед зданием.
Публика ахнула и отступила. Джезаль удивлённо моргнул. Он не собирался заводить всё так далеко. Проклятый Байяз и его идиотские советы. Но теперь уже ничего не оставалось, кроме как довести дело до конца. Он принял бесстрашный высокомерный вид.
— Ещё шаг, и я тебя как свинью проткну, свинья. — Он переводил взгляд с одного стражника на другого. — Ну? Кто-нибудь хочет попробовать? — Он искренне надеялся, что никто не хотел, но ему нечего было волноваться. Они оказались предсказуемо трусливы перед лицом решительного сопротивления, и переминались вне досягаемости его шпаг.