Могила позабытых богов.
Юлвей и Байяз стояли в центре. Крошечные фигурки, как насекомые в океане мерцающей темноты. Ферро прижалась к холодному камню, стараясь разобрать их слова в океане эха.
— Иди в оружейную, отыщи несколько клинков Делателя. Я поднимусь наверх и возьму… другую вещь.
Байяз отвернулся, но Юлвей схватил его за руку.
— Сначала ответь мне на один вопрос, брат.
— Что за вопрос?
— Тот же самый, который я всё время задаю.
— Снова? Даже сейчас? Ладно, если тебе так надо, задавай.
Долгое время два старика стояли тихо. Пока не стихло последнее эхо, и не опустилась тяжёлая, как свинец, тишина. Ферро затаила дыхание.
— Ты убил Иувина? — Шёпот Юлвея разнесся в темноте. — Ты убил нашего учителя?
Байяз не дрогнул.
— Я совершал ошибки, давным-давно. Множество ошибок, и я это знаю. Некоторые на разрушенном западе. Некоторые здесь, в этом месте. Ни дня не проходит, чтобы я не сожалел о них. Я сражался с Кхалюлем. Игнорировал мудрость своего учителя. Я вторгся в Дом Делателя. Я полюбил его дочь. Я был горд, тщеславен и поспешен — всё это правда. Но я не убивал Иувина.
— Что произошло в тот день?
Первый из Магов произносил слова так, словно они были давно отрепетированы.
— Канедиас пришёл, чтобы забрать меня. За совращение его дочери. За кражу его тайн. Иувин меня не отдал. Они сражались, а я сбежал. Ярость их битвы осветила небо. Когда я вернулся, Делателя не было, а наш учитель был мёртв. Я не убивал Иувина.[21]
Снова долгая тишина, и Ферро наблюдала, замерев.
— Хорошо. — Юлвей отпустил руку Байяза. — Значит, Мамун лгал. Кхалюль лгал. Мы вместе сразимся с ними.
— Хорошо, друг мой, хорошо. Я знал, что могу доверять тебе, как ты можешь доверять мне. — Ферро скривила губы. Доверие. Слово, которое используют только лжецы. Слово, которое правдивым и не нужно. Раздались шаги Первого из Магов, который пошёл в сторону одной из арок и растворился во мраке.
Юлвей смотрел, как тот уходит. Потом резко вздохнул и пошёл в другую сторону, позвякивая браслетами на руках. Эхо его шагов медленно стихало, и Ферро осталась наедине с тенями, закутанная в тишину.
Медленно, осторожно она кралась вперёд в эту безмерную пустоту. Пол поблёскивал — по чёрному камню вились змейки полосок блестящего металла. Потолок, если он и был, скрывался в темноте. По стенам на высоте добрых двадцати шагов шёл высокий балкон. Над ним ещё один, и ещё, и ещё — смутно видимые в сумерках. И надо всем висело прекрасное устройство. Кольца из тёмного металла, огромные и маленькие, блестящие диски и сияющие круги, разрисованные странными письменами. Все они двигались. Все крутились, вращались друг вокруг друга, и в центре висел чёрный шар — единственная идеально-неподвижная точка.
Ферро поворачивалась и поворачивалась — или возможно она стояла спокойно, а комната вращалась вокруг неё. Она почувствовала головокружение, опьянение, ей не хватало воздуха. В черноту вздымались голые камни, грубые булыжники без капли раствора, и среди них не было двух одинаковых. Ферро попыталась представить, сколько понадобилось камней, чтобы сделать эту башню.
Тысячи. Миллионы.
Что там говорил Байяз на острове на краю мира? Где мудрый спрячет камень? Среди тысячи камней. Среди миллиона. Кольца наверху плавно двигались. Они притягивали её, а чёрный шар в центре притягивал сильнее всего. Как манящая рука. Как голос, выкрикивающий её имя.
Ферро погрузила пальцы в щель между камнями и начала карабкаться, переставляя руки, всё выше и выше. Это было легко. Словно стена и предназначалась для этого. Довольно скоро Ферро перебросила ноги через металлический поручень первого балкона. И снова, не задерживаясь, поползла выше и выше. Она добралась до второго балкона, вспотев от духоты. Тяжело дыша, добралась до третьего. Ферро схватилась за перила четвертого и подтянулась. И встала, осматриваясь.
Далеко внизу, на дне чёрной бездны на полу зала лежал весь Земной круг. Карта, побережья из блестящего металла. А на одном уровне с Ферро медленно вращался огромный механизм, подвешенный на проволочинках толщиной с нитку, заполнявший почти всё пространство до плавно закруглённого балкона.
Она хмуро посмотрела на чёрный шар в центре, её пальцы покалывало. Казалось, шар парил там без поддержки. Ей бы поразмыслить, как такое возможно, но она могла думать лишь о том, как ей хочется его коснуться. Необходимо. У неё не было выбора. Один из металлических кругов подплыл к ней, тускло мерцая.
Иногда лучше воспользоваться моментом.
Ферро прыгнула на перила и на миг пригнулась, собираясь. Она не думала. Думать было бы безумием. Она бросилась в пустоту и замолотила руками и ногами. Вся машина закачалась и заболталась, когда Ферро схватилась за внешнее кольцо. Она качнулась вниз, бездыханно повиснув. Медленно, нежно, прижав язык к нёбу, она подтянулась на руках, зацепила ноги за металл и влезла на кольцо. Вскоре оно доставило её близко к широкому диску, покрытому гравировками, и Ферро перебралась туда. Всё её тело тряслось от напряжения. Прохладный металл дрожал под её весом, выгибался, скручивался и качался от каждого движения, угрожая сбросить в пустую бездну. Ферро, может, и не боялась.
Но высота в сотню шагов с самым твёрдым камнем внизу требовала уважительного отношения.
Так что Ферро продолжала ползти, с кольца на кольцо, едва осмеливаясь дышать. Она говорила себе, что никакой высоты нет. Она всего лишь лезла по деревьям, скользила между ветвей, как лазила в детстве, до прихода гурков. Наконец Ферро схватилась за внутреннее кольцо. Яростно крепко схватилась за него и подождала, пока его движение не принесёт её ближе к центру. Она свесилась, скрестив ноги на тонком металле, одной рукой сжимая его, а другой потянулась к этому мерцающему чёрному шару.
Ферро видела, как от идеальной поверхности отразилось её жёсткое лицо, и вытянутая рука — распухшая, искажённая. Она всеми фибрами потянулась к шару, стиснув зубы. Всё ближе и ближе. Важно было только коснуться его. Самый кончик её среднего пальца коснулся шара и, словно лопнувший пузырь, тот превратился в пустой туман.
Что-то вывалилось и упало вниз — медленно, словно погружалось в воду. Ферро смотрела, как оно тёмной точкой в чернильной темноте удаляется от неё — всё ниже и ниже. Оно коснулось пола с грохотом, который, казалось, потряс само основание Дома Делателя, наполнив зал громким эхом. Кольцо, за которое цеплялась Ферро, затряслось, и в какой-то головокружительный миг она едва не разжала хватку. Когда ей удалось подняться назад, она поняла, что кольцо перестало двигаться.
Всё устройство замерло.
Казалось, понадобился целый век, чтобы перебраться назад по застывшим кольцам к верхнему балкону, а потом сползти по высоченным стенам. Когда Ферро, наконец, спрыгнула на пол похожей на пещеру комнаты, её одежда была порвана, руки, локти и колени покрылись царапинами и кровью, но она почти не обращала на это внимания. Ферро побежала по широкому полу, в тишине разносился звук её шагов. В сторону самого центра зала, где всё ещё лежала вещь, упавшая сверху.
Она выглядела всего лишь неровным обломком тёмного камня размером с большой кулак. Но это был не камень, и Ферро это знала. Она почувствовала, как что-то источается из него, сочится, течёт возбуждающими волнами. То, что невозможно увидеть, или потрогать, но всё же заполнявшее всё пространство до самых тёмных уголков. Невидимое, но всё же неодолимое — оно, покалывая, струилось вокруг Ферро и тащило её вперёд.
Сердце Ферро громко стучало, когда она подошла ближе. Рот наполнился голодной слюной, когда она встала перед ним на колено. Дыхание перехватило в горле, когда она протянула руку, и ладонь зачесалась. Пальцы сомкнулись вокруг выщербленной шершавой поверхности. Очень тяжёлое и очень холодное, словно кусок замёрзшего свинца. Ферро медленно подняла его, повернула в руке, зачарованно глядя, как оно блестит в темноте.
— Семя.
Байяз стоял в одной из арок, его лицо дрожало от смеси ужаса и наслаждения.
— Ферро, уходи, немедленно! Унеси его во дворец. — Он дёрнулся, подняв одну руку, словно защищая глаза от слепящего света. — Ящик в моих покоях. Положи его внутрь и прочно закрой, слышишь? Крепко закрой!
Ферро, насупившись, отвернулась, не зная, какая из арок ведет из Дома Делателя.
— Погоди! — К ней шёл Ки, уставившись блестящими глазами на её руку. — Постой! — Подходя ближе, он не выказывал ни следа страха. Только жуткий голод — такой странный, что Ферро сделала шаг назад. — Оно было здесь. Здесь, всё это время. — Его лицо казалось бледным, обвисшим, полным теней. — Семя. — Его белая рука протянулась к Ферро через темноту. — Наконец-то. Отдай его…
В краткий миг, за который Ферро успела сделать лишь один неровный вздох, Ки смяло, словно ненужную бумажку, сбило с ног и протащило по всему громадному залу. С гулким хрустом он ударился в стену прямо под нижним балконом. Раскрыв рот, Ферро смотрела, как его изломанное тело отскочило и свалилось наземь, как задёргались сломанные руки и ноги.
Байяз шагнул вперёд, крепко стиснув в руке посох. Воздух вокруг его плеч всё ещё слегка мерцал. Конечно, Ферро убила много людей, и не лила по ним слёз. Но скорость этого убийства потрясла даже её.
— Что ты наделал? — прошипела она, перекрикивая эхо смертельного столкновения Ки со стеной.
— То, что должен. Возвращайся во дворец. Живо. — Байяз ткнул тяжёлым пальцем в сторону одной арки, и Ферро увидела там крошечное мерцание света. — Положи эту вещь в ящик! Ты и представить себе не можешь, насколько она опасна!
Мало кто меньше любил получать приказы, но Ферро не хотела здесь оставаться. Она сунула камень под рубашку. Чувствовалось, что там, возле её живота, ему самое место. Прохладный и приятный, каким бы опасным не называл его Байяз. Она сделала шаг, и вместе со стуком сапога по полу, с дальней стороны зала раздался скрипучий смешок.