Оставив позади шумных детей, она быстро шла вперед, подмечая каждую деталь. Пройдя еще одни ворота, она оказалась во втором дворике. Он был намного меньше и людей здесь вообще не было. Впереди виднелась невысокая пагода, выкрашенная в черный, как и пророчил старейшина Су. Над входом была золотая табличка «Храм Черного Дракона».
Бай Сюинь оглянулась и, не заметив никаких препятствий, подошла к пагоде и толкнула дверь. Едва перешагнув порог, она тут же схватилась за божественный лук Чэнчжитянь, висевший на поясе, но, приглядевшись в полумраке, поняла, что чудовище перед ней было лишь барельефом. Прямо напротив входа в стене был вырезан большой черный дракон с открытой пастью, словно готовящийся проглотить того жалкого глупца, что посмел войти в его обитель. В полумраке храма солнечные лучи струились сквозь маленькие щели под самой крышей, пронизывая дым от благовоний и создавая причудливые тени. Глаза у резного дракона были искусно сделаны из янтаря и под косыми лучами солнца мерцали всполохами, будто живые. Бай Сюинь быстро окинула взглядом помещение и заметила, что стены в нем были покрыты искусной резьбой. Кроме подушечек для преклонения колен на каменных плитах пола и дымящихся благовоний, в этом храме ничего не было.
– Впечатляет, не правда ли? – послышался за спиной голос, и Бай Сюинь резко обернулась.
В дверях стоял старик Чжоу и с улыбкой смотрел на резного дракона.
– Очень искусная работа, – заметила Бай Сюинь.
– Благодарю, – просиял старик. – В свободное время я люблю вырезать по дереву, поэтому за свою долгую жизнь кое-чему да научился.
– Это вы сделали? – искренне удивилась Бай Сюинь.
– Да, – старик подошел к дракону и нежно погладил его по морде. – Мне очень хотелось, чтобы каждый, кто входит в Храм Черного Дракона, испытывал трепет, словно Великий бог находится перед ним.
– Значит, слово «храм» здесь не для красоты? – повернулась к нему Бай Сюинь. – Вы и правда поклоняетесь дракону как божеству?
Старик поднял на нее взгляд и долго смотрел, словно изучая.
– Если госпоже бессмертной хочется узнать больше, я покажу вам, – его рука опустилась в драконью пасть и что-то там нащупала.
Раздался щелчок, и одна из каменных плит пола отъехала в сторону, открыв проход вниз. Старик подошел к нему и стал спускаться по узкой лестнице. Бай Сюинь немного помедлила, но все же направилась следом за ним. Когда она ступила на пол нижнего этажа, то сразу зажгла духовный свет, освещая небольшую комнату. Старик взмахнул рукой, и с нее сорвались снопы искр, устремляясь вверх и зажигая свечи под потолком. Теперь все помещение было равномерно освещено.
– Вы тоже владеете духовной энергией, – заметила Бай Сюинь.
– Верно, как и мой учитель и учитель моего учителя, – улыбнулся старик, наблюдая за гостьей. – Тех детей, у который есть способности, мы учим управлять ци.
– Значит, дети во дворе – это ваши ученики? – спросила Бай Сюинь, осматривая комнату, стены которой были украшены картинами, на большинстве которых был изображен Черный Дракон.
– Нет, почти все они обычные дети, – покачал головой старик. – Но есть у них склонность к совершенствованию или нет, Храм Черного Дракона будет одинаково заботиться о них.
– Почему? – Бай Сюинь шла вдоль стены, рассматривая картины.
– Потому что Великий бог заботился о детях, – наклонил голову старик.
Бай Сюинь остановилась перед картиной, на которой была изображена красивая женщина. На ней была императорская одежда в старом стиле, расшитая золотыми драконами, а голову украшала корона мяньгуань[18].
– Эта женщина… – Бай Сюинь насчитала двенадцать нитей бусин на мяньгуане, – почему на ней императорские одежды?
– Потому что она была Императором, – старик подошел ближе и встал рядом. – На этой картине изображен Император[19] Тяньшунь[20].
Бай Сюинь с сомнением посмотрела на старика Чжао:
– Вы хотите сказать, что Кровавый Император Тяньшунь, приказавший Черному Дракону уничтожить великие ордена и сжечь столицу, был женщиной?
– Верно, – кивнул старик. – Люди хотели скрыть тот факт, что трон узурпировала женщина и несколько лет правила страной. Все-таки старые устои, где место женщины возможно лишь за спиной мужчины, были слишком сильны. И тем не менее это исторический факт. Тяньшунь была очень красивой женщиной. До того, как захватить столицу и объявить себя Императором, она была даосским заклинателем и адептом одного из великих орденов. Ее звали Линь Шунь.
– Откуда это вам известно? – нахмурилась Бай Сюинь.
Старик подошел к высокой подставке, на которой лежал потрепанный трактат.
– «Записки девы Линь», – прочитала название Бай Сюинь. – Эту книгу написала та женщина? Император Тяньшунь?
– Это лишь копия, – провел старик кончиками пальцев по хрупкой бумаге. – Такие есть в каждом нашем храме. Разумеется, читать их могут только избранные.
– Что в ней написано? – Бай Сюинь вновь посмотрела на картину, где красивая женщина в императорской одежде стояла с гордо поднятой головой, и во взгляде ее ясно читались бесстрашие и непокорность.
– Эти записи Линь Шунь начала вести еще до того, как стала править страной. Это ее личный дневник. Она описала в нем встречу с Черным Драконом и свой путь.
– Как можно верить этим записям? Прошло несколько тысяч лет, а почти все книги того времени были уничтожены.
– Как я уже сказал: это всего лишь копия. Оригинал хранится в Храме Нефритового Будды.
Бай Сюинь резко повернулась и посмотрела на него с недоверием:
– Как такое возможно? Вы хотите сказать, что крупнейший буддийский храм Цзянху хранит у себя личный дневник Кровавого Императора и скрывает это от мира?
– Прошу простить мою дерзость, бессмертная старейшина Алого Феникса, но вы еще молоды и многого не знаете о мире. Храм Нефритового Будды хранит у себя самую большую коллекцию манускриптов, трактатов и свитков, которые сохранились со времен Великого хаоса.
– Великий хаос? – усмехнулась Бай Сюинь. – Так вы называете время, когда чудовище, которому вы поклоняетесь, словно божеству, уничтожало города и заживо сжигало невинных людей?
– Великим хаосом мы называем время до прихода нашего бога в мир смертных людей. Могу и я задать вам вопрос, госпожа бессмертная? – взгляд старика был серьезным и холодным. – Почему вы думаете, что те люди были такими уж невинными?
– Черный Дракон почти до основания разрушил все великие ордена, включая орден Алого Феникса, – вскинула голову Бай Сюинь. – В каждом из таких орденов живут сотни людей. Людей, которые посвятили себя защите мира от демонов и злых духов. Тех, кто день и ночь неустанно тренируется, чтобы спасать других. И большинство из них были убиты, уничтожены, сожжены чудовищем.
– Верно, – кивнул старик. – Вот только люди тогда были другие. Знали ли вы, что в те далекие времена любой заклинатель мог, не дрогнув, убить смертного за малейшую оплошность. За недостаточно почтительное поведение или косой взгляд. И никто бы его за это не наказал.
– Как такое возможно? Даосские заклинатели посвящают жизнь тому, чтобы защищать простых людей.
– Сейчас это действительно так, – легко согласился старик. – Но лишь потому, что однажды в наш мир пришел истинный Бог и наказал нечестивцев, заставив уважать и ценить любую жизнь. Черный Дракон, которого вы, даосы, считаете монстром, убивающим налево и направо всех подряд, на самом деле был разумным и действовал во благо нашего мира.
– Какое может быть благо в убийстве людей? – ужаснулась Бай Сюинь.
– Если полководец жалеет солдат, сможет ли он выиграть войну? – ответил старик. – Иногда, чтобы изменить мир к лучшему, приходится чем-то пожертвовать. Черный Дракон изменил судьбу этого мира. До него великие ордена постоянно враждовали друг с другом, а предыдущий Император погряз в веселье и распутстве, растрачивая всю казну на наслаждения. Люди умирали от голода и болезней прямо на улицах. Демоны бесчинствовали, потому что ордена хотели лишь власти и бессмертия и им не было дела до простых смертных.
– Так вы считаете, что Черный дракон – это божество, которое убило злых людей ради мирового блага? – покачала головой Бай Сюинь.
– В мире нет черного и белого, – развел руками старик.—Люди решают, что есть добро, а что зло. Но если мир в итоге стал лучше, разве это не благо?
– Тогда что насчет столицы? Если ордена заклинателей погрязли в распрях и творили бесчинства, то в столице жили обычные люди. Или их убийство тоже на благо мира?
– Разумеется, нет, – вздохнул старик. – Умирали не только злодеи, другие были принесены в жертву миру. Знает ли госпожа бессмертная, как была захвачена столица? В ваших трактатах этого не сказано, верно? Тогда позвольте этому старику поведать вам. После того, как Черный Дракон под предводительством Линь Шунь сжег ордена, он направился к столице. Узнав об этом, правящий Император испугался. Что можно противопоставить Богу, что летает в небе и испепеляет все вокруг? У людей не было и шанса победить дракона. Даже если б Император отправил целую армию, это бы его не спасло. Знаете, что он сделал тогда?
– Сбежал?
– Не сразу. Сначала он приказал собрать всех детей младше десяти лет и выставить их на стенах города. Чтобы уничтожить город, дракону пришлось бы сначала сжечь этих детей.
– Но какой в этом смысл?
– Дело в том, что Император знал, что Черный Дракон не просто очень силен. Он был разумен и имел чувство сострадания.
– Как такое возможно? Он же был просто зверем.
– Не просто зверем, но высшим созданием. Когда он подлетел к столице, то увидел детей на стенах и не стал нападать. Он перелетел стены города и увидел, что на крыше каждого дома стоит ребенок. Плач испуганных детей, что отняли от матерей, разносился повсюду. Пролетев через весь город, Черный Дракон улетел, никого не тронув.