– Хорошо позаботьтесь о моей собаке, – на губах молодого господина Шао растянулась хищная улыбка. – И не задерживайтесь здесь надолго.
– Я вас понял, – процедил старший Го, сжимая тугой кошель и провожая взглядом уходящего заклинателя. – Богатый ублюдок, – сплюнул он, когда тот ушел достаточно далеко.
Да Шань еще раз окинул взглядом лагерь и развернулся, собираясь уйти, когда чужая рука легла ему на плечо.
– Э, парень, так не пойдет. Рад ты или нет, но теперь ты служишь Его Величеству. Тебя занесли в список, поэтому если ты решишь уйти, то это будет дезертирство, а за это у нас людей вешают. Так что тяни лямку до конца войны и надейся вернуться живым. Да и может, тебе у нас больше понравится, чем прислуживать богатым господам, которые тебя за человека не считают, – старший Го ободряюще похлопал его по плечу.
Да Шань повернулся и хмуро на него посмотрел.
– Ты ведь Да Шань, верно? А меня зовут Го Шу, но ты можешь называть меня старший Го, как остальные… А, черт, тот парень ведь сказал, что ты немой. А слышать можешь? – Да Шань молча кивнул. – Ну вот и хорошо, – расплылся в улыбке Го Шу. – Думаю, ты у нас приживешься. А болтливых тут и без тебя хватает, уж поверь, – он повернулся к палаткам, из которых выглядывали хмурые люди, разбуженные шумом и ярким светом. – Так, все живо подъем и сворачивайте лагерь. Отправляемся сейчас же.
– А пожрать? – возмутился кто-то.
– Обойдетесь, – Го Шу подбросил в руке тяжелый кошель с серебром. – В следующем городе вина вам куплю, если сможете не ныть всю дорогу.
Вокруг раздался одобрительный гул и люди тут же засуетились. Не прошло и четверти шичэня, как поляна, где был разбит лагерь, опустела, и только маленький шарик духовного света висел в воздухе, освещая пустырь.
Глава 15. Ледяная Звезда
Бай Сюинь вернулась на постоялый двор на рассвете, зайдя с черного входа и бесшумно проскользнув в свою комнату. Обе кровати были пусты и в комнате никого не было. Быстро переодевшись и собрав волосы в высокий пучок, старейшина Бай взглянула на себя в медное зеркало – оттуда на нее смотрела изможденная женщина со взглядом загнанного зверя. Она вздохнула и, выудив из рукава мешочек с эликсирами, приняла пилюлю чистого сердца, чтобы успокоить разум. Умывшись и собрав свои вещи, она пошла к двери и остановилась перед ней. Ей было страшно идти вниз и встречаться с другими после вчерашнего. Она не хотела знать, будет ли у Да Шаня все тот же презрительный взгляд, как прошлой ночью. Но выбора не было. Она медленно выдохнула, а затем толкнула дверь.
Спустившись на первый этаж, она увидела, что сестра и брат Шао уже завтракают за широким деревянным столом. Бай Сюинь бросила взгляд на своего внезапно обретенного жениха и подавила резко нахлынувшую ярость. Холодно поприветствовав их, она села за стол, словно ничего не произошло. Шао Цинлун тут же подвинул ей чашку и налил ароматного чая. Если бы Бай Сюинь была ведома своими чувствами, то тут же выплеснула бы эту чашку ему в лицо. Но она была старшей дочерью семьи Бай и старейшиной Алого Феникса, поэтому ее чувства не имели значения. Она спокойно поблагодарила его и отпила глоток. Шао Цинмэй сидела, опустив голову, и ничего не ела. Должно быть, ее слишком шокировала вчерашняя сцена.
– Как тебе спалось, моя дорогая? – спросил Шао Цинлун, и лишь мгновение спустя до Бай Сюинь дошло, что обращаются к ней.
– Молодому господину Шао не стоит волноваться, – бесстрастно ответила она.
– Старейшина Бай, а вы, случайно, не видели Да Шаня? – подняла голову Шао Цинмэй. – Я нигде не могу его найти.
– Он уехал, – спокойно сказал ее брат.
– Что? – не поверила Шао Цинмэй. – Как он мог уехать? Куда?
Шао Цинлун немного помолчал, покачивая в руке чашку, а потом хмыкнул:
– Я отправил повозку с лошадьми в орден еще до рассвета.
– Но зачем? – насторожилась Шао Цинмэй.
Он посмотрел на нее, словно она была настолько глупой, что не понимала очевидных вещей:
– Наша гора совсем близко, быстрее будет долететь на мечах.
– Разве это было так обязательно? – тихо спросила Шао Цинмэй и опустила голову.
– О, моя дорогая сестра, не слишком ли ты беспокоишься о постороннем мужчине? Люди могут это неверно истолковать, – насмешливо произнес он.
– Он не посторонний! – бросила на него отчаянный взгляд Шао Цинмэй.
– Вот! – ткнул он в нее пальцем. – Вот когда ты себя так ведешь – это выглядит совсем нехорошо.
– Но он мне правда как брат, – прошептала Шао Цинмэй.
– У тебя уже есть брат, – осклабился Шао Цинлун. – Зачем тебе еще один? – а затем перевел взгляд на старейшину Бай. – Моя милая Сюинь, хочешь, я поведаю тебе одну историю?
– О чем ты говоришь? – вместо нее ответила Шао Цинмэй, и в ее голосе слышалось явное напряжение.
– О том, как некто попал в наш орден, – протянул Шао Цинлун, явно наслаждаясь реакцией сестры.
– Цинлун, перестань! – вскрикнула Шао Цинмэй.
– Нет нужды, я и так это знаю, – старейшина Бай бросила на Шао Цинлуна ледяной взгляд.
– О, это должно быть та версия, где моя сестренка спасла умирающего человека, – расплылся в улыбке Шао Цинлун, – такая красивая и трогательная история. Жаль только, что в ней ни капли правды.
– Брат! – вскочила Шао Цинмэй, прожигая его взглядом, и он резко схватил ее за руку и рывком усадил на место.
– Моя дорогая сестра, кажется, ты совсем забыла о манерах, – прошипел он и в его голосе сквозила угроза. – Так вот, – он снова перевел взгляд на старейшину Бай, – эта история начинается очень давно. Дело в том, что моя сестра с детства любила все необычное. Чем более странная и редкая вещь, тем больше она ей нравилась. Отец всегда привозил из поездок необычные вещи ей в подарок, что вызывало у нее бурю восторгов. Однажды Цинмэй притащила в орден щенка дикого горного волка. Он вскоре умер, но не в этом суть. А в том, что моя дорогая сестра была любимицей главы ордена, поэтому никто не смел ей отказать. И однажды, гуляя возле горы в одной деревеньке, она встретила необычного человека. Он возвышался над жителями деревни, словно гора, да и на лицо был неплох, но самое главное – он не проявил ни капли учтивости к молодой госпоже ордена Ледяной Звезды. Разумеется, Цинмэй была заинтересована.
– Брат, пожалуйста… – в голосе Шао Цинмэй зазвучала мольба.
Но Шао Цинлун не обращал на нее внимания и продолжал:
– И тогда моя маленькая сестренка стала наведываться в эту деревушку и искать встречи с тем человеком. Оказалось, что его выловил из реки один рыбак из деревни и, побоявшись кары богов, забрал к себе. Тот парень был сильно ранен в голову и не мог ничего о себе рассказать. Разумеется, такая необычная игрушка заинтересовала мою сестру. Она хотела ему понравиться, а для этого надо было заставить его доверять ей, и знаете, что она придумала? – он рассмеялся. – Она заплатила тому рыбаку и его семье, чтобы они сказали парню, что на самом деле это маленькая госпожа Шао спасла ему жизнь. После этого он оказался у нее в долгу, но было еще кое-что: хоть его рана и зажила очень быстро, совсем как на собаке, память к нему так и не вернулась. И это было крайне удобно: человек без прошлого не бросит свою новую хозяйку ради настоящей семьи. Оставалось только присвоить его себе и оградить от остального мира. Щенок, который будет видеть лишь одного человека, невольно привяжется к нему, верно? Поэтому Цинмэй додумалась притащить его в наш орден. Окольными путями, разумеется. Прямо к павильону алхимиков, чтобы точно удостовериться, что щенок здоров и на самом деле ничего не помнит. На счастье моей сестрицы, в то время проходили соревнования между орденами, поэтому там был только один из учеников главного алхимика ордена Гу Луннаня. И, разумеется, этот ученик не мог отказать молодой госпоже ордена в просьбе, но и дураком он тоже не был, поэтому сразу отправил весточку нашему отцу.
Шао Цинлун сделал пару глотков из чашки чая и продолжил:
– Отец был в бешенстве. Только представьте: молодая госпожа Шао гуляет наедине с каким-то проходимцем. Если бы люди об этом узнали, то репутация семьи была бы испорчена. И что вы думаете? – Шао Цинлун поднял злой взгляд. – Моя сестренка нашла способ убедить отца оставить этого человека в нашем ордене. Человека с неизвестным прошлым, возможно, преступника. Без малейших способностей к совершенствованию. Не умеющего не только читать и писать, но даже говорить. И такому человеку позволили войти в наш орден лишь потому, что сестра не могла расстаться с новой игрушкой.
– Если глава Шао посчитал это приемлемым, то я не вижу проблемы, – бесстрастно произнесла Бай Сюинь.
– Ну разумеется, – расплылся в улыбке Шао Цинлун, а потом внезапно ударил чашкой по столу, так что чай расплескался вокруг. – Слово главы ордена закон. Даже если он потакает своей глупой дочери, наплевав на правила приличия и голос разума. Даже если этот собачий выродок годами позорит нашу семью, будучи неспособным выполнять даже самые простые вещи в силу своей тупости. Или высокомерия. Честно говоря, не знаю, что хуже, – лицо Шао Цинмэя исказила кривая ухмылка. – В любом случае теперь это уже неважно.
Старейшина Бай холодно на него посмотрела:
– Это дела вашей семьи, молодой господин Шао, меня они не касаются.
– Мой дорогая Сюинь, но теперь ты часть нашей семьи, – усмехнулся тот.
– Пока еще нет, – отрезала она.
– Это лишь вопрос времени, – отмахнулся он, а потом его взгляд стал мрачным. – Мы с Цинмэй единственные дети в семье, наша мать умерла, еще когда мы были маленькими, а наш отец давно болен и пройдет не так много времени, прежде чем и он покинет этот мир…
– Брат!.. – отчаянно вскрикнула Шао Цинмэй. – Как ты можешь так говорить!
– Но это правда! – Шао Цинлун повернулся к ней. – Отцу становится все хуже, он даже с кровати встать не может. Что случится, когда он умрет, сестра? Думаешь, все эти люди, что сейчас добры к нам, будут такими и впредь? Очнись! Как только мы останемся сами по себе, они на нас набросятся, словно голодные коршуны!