Глава 23. Враг Цзянху номер один
Ван Цзышэнь еще раз перечитал письмо на дорогой белоснежной бумаге с тиснением в виде тигра и сжал его в руках. Служащие павильона главы услышали яростные крики и шум, словно кто-то бросал в стену вещи. Они удивленно переглянулись и побежали к кабинету Ван Цзышэня, выяснить, что случилось. Неужели враги напали на орден?!
Когда небольшая толпа людей вломилась в кабинет, они увидели, как глава Ван сжигает в пламени свечи какой-то документ. По всему полу были разбросаны разбитые осколки фарфора и валялась перепачканная чернилами бумага.
Глава Ван поднял на прибывших тяжелый взгляд:
– Вечером соберите всех. Старейшин и всех адептов, что сейчас находятся на горе. Мне нужно сообщить важные новости.
Он проследил взглядом за пеплом от сгоревшей бумаги, который приземлился на его новый стол и рассыпался в пыль. Глава ордена медленно поднялся и под потрясенные взгляды служащих вышел из кабинета, словно ничего не произошло. Покинув свой павильон, он отправился к главному алхимику за эликсиром, а получив его, спустился вниз по склону в ту часть ордена, где почти никто не бывал. В этом уединенном месте вдали от привычной суеты расположился один небольшой дом. Зайдя в него, Ван Цзышэнь кивнул пожилой служанке и подошел к кровати, на которой лежала женщина с нездоровым цветом лица.
– Цзышэнь, ты пришел, – улыбнулась она и попыталась сесть.
Он тут же подложил набитый травами валик ей под спину и взял за руку, на его лице появилось беспокойство.
– Я чувствую себя гораздо лучше, – сжала его руку женщина, – может, прогуляешься со мной? Я так давно не выходила из этого дома…
– Боюсь, ты еще слишком слаба, – он нежно погладил ее по руке. – Я рад, что тебе уже лучше. Уверен, что новое лекарство намного эффективнее прежних. Как только ты поправишься, я отведу тебя погулять в Чанъян.
– Звучит замечательно, – слабо улыбнулась женщина, – я буду стараться изо всех сил.
– Главное, не перенапрягайся, – глава Ван наклонился и поцеловал ее в лоб, а потом поднялся.
Он подошел к служанке и шепотом спросил:
– Ей и правда лучше?
– Госпожа Ван опять утром кашляла кровью, – покачала головой служанка.
– Позаботься о ней, – кивнул Ван Цзышэнь и, оставив на низком столике фарфоровый бутылек с эликсиром, вышел из дома.
Когда он оказался на улице, выражение беспокойства тут же исчезло с его лица, он бросил холодный взгляд на маленький домик и пошел назад. Из-за этой небольшой истерики в кабинете его плечо опять заныло. Даже спустя месяц после травмы оно все равно продолжало болеть. Ван Цзышэнь прикрыл глаза, и произошедшее в Сумеречных горах снова пронеслось перед его внутренним взором. Если бы он только мог вернуться в прошлое и все исправить…
К вечеру на главной площади ордена начали собираться люди. Они растерянно перешептывались, гадая, что за важную информацию хочет сообщить им глава ордена. Когда большая часть старейшин и адептов пришли, глава Ван Цзышэнь вышел к ним. Оглядев замершую в ожидании толпу, он открыл рот, но так и застыл. Он просто не мог произнести этого вслух.
– Глава Ван, что случилось? – послышалось со всех сторон.
Ван Цзышэнь взял себя в руки и поднял подбородок. Он старался не смотреть туда, где стоял его сын.
– Я собрал вас здесь, чтобы сообщить очень важные новости. Когда вы их услышите, прошу, сдерживайте себя от необдуманных поступков, – он окинул строгим взглядом толпу и продолжил: – С этого дня Бай Сюинь, – его голос от волнения сорвался, но он смог с собой совладать, – больше не является старейшиной нашего ордена!
Толпа перед ним взорвалась сотней потрясенных голосов. Ван Цзышэнь поднял руку, останавливая весь этот гам.
– Бай Сюинь решением этого главы исключена из адептов нашего ордена. Императорским указом она признана особо опасной преступницей и разыскивается по всему континенту. Живой или мертвой.
Он прикрыл глаза в ожидании, пока очередная волна шума немного утихнет.
– Тише, да тише вы! – послышался громогласный голос одного из старейшин. – Дайте главе ордена все объяснить! Ведь для такого решения нужны очень веские причины, верно, глава Ван?
– К сожалению, – кивнул Ван Цзышэнь. Он подождал, пока вокруг воцарится тишина. – Сговорившись с главой демонической секты, поклоняющейся чудовищу, Бай Сюинь провела кровавый ритуал в Сумеречных горах и вернула к жизни дух монстра. Черный Дракон под руководством Бай Сюинь вернулся в наш мир.
На площади воцарилась звенящая тишина. Люди просто не могли поверить в услышанное.
– Я знаю, как это все звучит, – кивнул глава Ван, – но я видел чудовище собственными глазами. Когда я закончил дела в столице, то узнал от настоятеля Храма Нефритового Будды мастера Уляня, что старейшина моего ордена искала информацию о чудовище. Уже тогда я заподозрил неладное, но думал, что это какая-то ошибка, поэтому отправился на поиски Бай Сюинь… – он выдержал паузу, заставляя всех выжидать в напряжении, – и нашел ее в Сумеречных горах, когда она уже начала свой кровавый ритуал с жертвоприношением живых людей. Один из этих людей и стал сосудом для духа чудовища. Я пытался им помешать, но было слишком поздно. Древний зверь пробудился вновь.
– Так вот как вы получили ту ужасную рану?! – раздался чей-то возмущенный голос.
Ван Цзышэнь инстинктивно поднял руку и потер плечо.
– Простите, что подвел вас всех, – он опустил руку, – что не смог ее остановить. Но я все еще верю, что это огромное недопонимание. Что Бай Сюинь попала под влияние главы храма Черного Дракона и была им обманута или действовала под влиянием какого-то заклинания… Мы ведь учились у одного Учителя, я до сих пор не могу поверить, что она могла так поступить… – он опустил голову и промокнул глаза рукавом.
Толпа перед ним негодовала. Они возмущенно кричали, требуя уничтожить предателя. Кто-то был напуган, а кто-то рвался в бой. Наконец, прозвучал призыв расправиться с проклятыми демонами, которые обосновались в Чанъяне, и его тут же поддержал хор голосов. Ван Цзышэнь стоял и слушал, как люди сами себя распаляют, готовые сравнять Храм Черного Дракона с землей, и не стал их останавливать. Эта война теперь неизбежна, он разжег искру, но пламя подхватят остальные. К счастью для старика Чжоу, того уже не было в живых, чтобы увидеть, во что превратятся все его усилия. Тот бы наверняка отказался отправляться в круг перерождения и превратился бы в злобного призрака, если бы узнал, что вскоре все, что он защищал, будет уничтожено. Глава Ван поднял взгляд на распаленную толпу и молча ушел незамеченным. У него больше не было сил на все это. Третий принц хотел откреститься от того, что произошло, а потому нужна была жертва, которая примет на себя удар. Проще было повесить все на старика Чжоу, который умер в тот день, но нужен был живой человек, и Бай Сюинь лучше всех подходила на эту роль. Потому что, если она выжила, а Ван Цзышэнь отчаянно молил об этом, она попытается их обвинить, поэтому нужно было напасть первыми. Когда весь мир Цзянху будет считать ее предательницей, ни одна живая душа не поверит ее словам. Если она только выжила. Потому что если она мертва, то все это не имело никакого значения.
Ван Цзышэнь вернулся в свой кабинет, но не успел сесть за стол, как дверь распахнулась и в комнату влетел встревоженный Ван Чжэмин.
– Отец, что происходит?! – выдохнул он, вперив умоляющий взгляд в своего отца, словно надеясь, что тот опровергнет сказанные им ранее слова.
– Ты все слышал, – выдавил Ван Цзышэнь.
– Этого не может быть, она не могла, – замотал головой юноша. – Наставница Бай никогда бы не совершила подобное!
– Я знаю, – глава Ван опустился в кресло и устало откинулся на спинку, – я тоже думаю, что сама она никогда бы не совершила нечто столь ужасное. Скажи, Чжэмин, – он резко подался вперед, – когда вы ходили в резиденцию Храма Черного Дракона, ты заметил что-нибудь странное? Тяньцинь ведь тогда разговаривала с главой резиденции, ты слышал их разговор?
– Нет, – нахмурился Ван Чжэмин, – мы разделились, чтобы осмотреться. О том, что они говорили, я узнал от нее позже. Отец, ты думаешь, тот человек что-то с ней сделал? Но как он мог? Я имею в виду, что Наставница невероятно сильная!
– Да, но и глава Храма Черного Дракона тоже не был слабым.
– Это… подожди, ты хочешь сказать, что тот старик и был главой секты дракона? Это какая-то ошибка, он совсем был не похож на главу и… – Ван Чжэмин резко замолчал.
– И что? – сузил глаза Ван Цзышэнь.
– Тот человек, старик Чжоу, у него была особая сила, – Ван Чжэмин вскинул потрясенный взгляд, – я тогда спросил Наставницу, что это за заклинание, и она сказала, что это Око Будды. Одна из самых сильных техник иллюзии. Неужели тот старик мог использовать эту технику на Наставнице?
– Возможно, – опустил руки глава Ван. – Ты, наверно, не знаешь, но в начале весны Тяньцинь отправилась в Храм Нефритового Будды, чтобы найти информацию по демоническим письменам, оставленным в месте жертвоприношения, которое вы тогда нашли. Но вместо этого она потратила все отведенное ей время на поиски информации о Черном Драконе. Мне неизвестно, что именно она искала, но, судя по всему, она нашла способ, как вернуть к жизни этого монстра.
– Я все еще не могу поверить в подобное, – прошептал Ван Чжэмин. – Но даже если ее заставили… зачем ты так поступаешь? – он поднял ясный взгляд на отца. – Ты ведь только что объявил всему ордену, что она предательница. За что ты так с ней?
Ван Цзышэнь поднялся из-за стола и подошел к сыну. Внезапно он осознал, как сильно тот вырос – юноша уже перерос отца и возвышался над ним.
– Чжэмин, я хотел бы быть просто адептом Алого Феникса, просто учеником своего Учителя, просто старшим братом для Тяньцинь, но прежде всего я глава этого ордена. Моя главная задача заботиться обо всех людях здесь, поэтому все личное мне приходится отбрасывать прочь. Когда ты станешь главой, ты поймешь, что это за бремя, – глава Ван вздохнул. – Сейчас на репутацию ордена легло пятно. Бай Сюинь императорским указом признана врагом Цзянху номер один, а мы – орден, вырастивший ее, поэтому мы не можем действовать опрометчиво. Если мы начнем защищать ее, то это будет воспринято как измена. Сам