думал о том, что мог бы однажды открыть небольшой ресторанчик. Люди бы приходили к нему, а он их кормил. Но не сложилось. Взяв в руки сито с зеленью, он неторопливо вернулся в дом.
Тем временем несколько человек сидели в комнате одного из домов и негромко переговаривались. Бай Сюинь, двое адептов и Ли Хун сидели у одной стены, а пожилой мужчина – у другой. Его жена заваривала чай и постоянно суетилась, совершая из-за волнения множество лишних движений. Закончив слушать мужчину, адепты переглянулись.
– Получается, что это продолжается уже около двух лет, верно? – подытожил Фан Бо. – И за это время в деревне умерло больше двадцати человек. Четверо сгорели в пожаре, двое утонули, одного съел тигр, двое упали со скалы, один замерз, двое умерли от болезни, одного задавило камнями, один споткнулся и сломал себе шею, трое умерли от укусов змей и ядовитых насекомых, один поранил ногу и умер от заражения крови, один отравился грибами, одному во сне в рот залезла ящерица и он задохнулся. Того, кого мы сегодня видели, убил глиняный кувшин, а еще один умер от страха. Я ничего не забыл?
– Нет, господин бессмертный, все так, – кивнул пожилой мужчина.
– И почти все они были здоровыми людьми?
– У старика Лю была больная спина, а Сан Мяо с детства была хворой и часто болела.
– Но умерла не от болезни?
– Нет, господин бессмертный, ее растерзал тигр, когда она спустилась к реке постирать. Это случилось совсем рядом с деревней посреди бела дня.
– И старику Лю, я полагаю, не спину защемило?
– Отравился солеными грибами.
Фан Бо посмотрел на остальных в комнате, а потом вздохнул:
– Случайно устроить пожар и сгореть несложно, как и сорваться со скалы или попасть под камнепад, если живешь в горах. Смерть от отравления тоже обычное дело… Но вот перерезать себе горло глиняным черепком или задохнуться из-за ящерицы в глотке – такое на обычное невезение сложно списать. Вы сказали, что кто-то умер от страха?
– Да, это был Со Тэй, он так испугался, что проклятие его убьет, что заперся в доме и отказался есть или пить, чтобы ничем не отравиться. Он умер от голода и жажды.
Фан Бо моргнул и покосился на своего боевого брата, который за все время не проронил ни слова и только сжимал в руке рукоять сломанного меча. Видимо, это придавало ему храбрости.
– Все эти люди, – раздался спокойный голос Бай Сюинь, – имели между собой что-то общее, кроме того, что жили в одной деревне?
– Нет, госпожа, – покачал головой пожилой мужчина, – дети, молодые, старики, мужчины и женщины – проклятие не пощадило никого.
– Кто был первой жертвой?
Мужчина метнул взгляд на жену, а та кивнула в ответ:
– Расскажи им о Сянсян.
– Это все началось с Цан Сян. Нет, не совсем так, – он замолчал и нахмурился, – там было два человека. В нашей деревне жил один юноша, очень способный, настоящий светлый ум и лицом был очень хорош. Его семья очень гордилась, что у них такой умный сын, они не хотели, чтобы он жил тяжелым трудом, и копили деньги, чтобы отправить его учиться. Когда мальчику исполнилось пять, его отец каждый день относил сына в город к учителю. Вы должны понимать, что ближайший город находится неблизко: дорога в одну сторону занимает не меньше двух шичэней, поэтому он вставал задолго до восхода солнца, сажал ребенка в корзину себе за спину и шел в город. Этого мальчика звали Жо Яо. Когда ему исполнилось двенадцать, его отправили в большой город на юге, но семья его осталась здесь. Они работали от зари до зари, чтобы давать Жо Яо деньги на книги и учителей, да и жизнь в большом городе была очень дорогая. Им пришлось продать все ценное, что у них было. Юноша не мог приезжать в деревню слишком часто, но поначалу старался навещать родителей при каждой возможности. Постепенно он стал появляться все реже. Он стыдился своих корней, потому что его окружали всякие ученые мужья. Когда ему исполнилось двадцать, он сдал государственный экзамен и стал настоящим чиновником. Его семья так гордилась, когда узнала – они устроили настоящий пир, чтобы отпраздновать. Жо Яо тогда приехал впервые за несколько лет, весь такой ученый и в красивой одежде с широкими рукавами.
Старик остановился и прочистил горло, а затем отпил чая, чтобы смочить его.
– В нашей деревне жила одна девочка, ее звали Цан Сян, мы все называли ее Сянсян. Они с Жо Яо с детства были очень дружны, она была на пару лет младше и бегала за ним хвостиком. Постоянно с улицы было слышно: «братик Яо то, братик Яо се», они и правда хорошо ладили. Когда они подросли и Жо Яо уехал, маленькая Сянсян очень долго плакала, а когда он приезжал погостить, всегда очень радовалась. Иногда он привозил ей всякие безделушки: заколку для волос, ленточку, цветочек из крашеной бумаги. Она сразу бежала всем показывать свой подарок, а когда Жо Яо уезжал, то прятала как сокровище и никогда не носила. Она очень берегла его подарки. Когда он сдал государственный экзамен, то приехал и пробыл у нас несколько дней, и все это время Сянсян от него ни на шаг не отходила. Жо Яо даже отругал ее, что в ее-то годы не пристало так себя по-детски вести. Потом он уехал, и все стало как прежде, но… – он снова остановился и отпил глоток чая. – Внезапно Сянсян исчезла. Мы не сразу хватились, думали: она ушла в горы собирать дикие травы. Она ушла ночью, никому ничего не сказав, взяла только немного вещей и свою коробочку с сокровищами, которые ей дарил Жо Яо. Мы обыскали всю округу и соседние города, но так ее и не нашли. А через два месяца она вернулась сама не своя, все время улыбалась и словно светилась изнутри. Она никому не рассказывала, где была, но говорила, что скоро произойдет что-то очень хорошее. А через три дня мы нашли ее у подножья скалы. В ту ночь она ушла из дома и сорвалась с камней. Дождь шел, было скользко… Со Тэй, он тогда еще был жив, нашел ее утром, когда пошел к реке наловить рыбы. Она была уже мертвой, бедная девочка.
Мужчина замолчал на какое-то время и стало слышно, как его жена шепчет молитвы.
– Мы сожгли ее тело, провели обряд, а прах захоронили в скале по нашим обычаям, – после молчания продолжил он. – После этого все было спокойно. Жо Яо отправил весточку родителям, что собирается жениться, но боится, что им в их годы будет тяжело проделать такой путь. Он сказал, что свадьба будет тихая, а потом он с молодой женой к ним приедет погостить. Конечно, его семья тогда очень сильно расстроилась: как это, родной сын и на свадьбу не позвал. Все понимали, что он их стыдится. Его отец тогда чуть было от него не отрекся от обиды, но мать его остановила. А через полгода Жо Яо вернулся один, потому что так и не женился. Удача отвернулась от него, словно его кто-то проклял. Сначала семья жены узнала, что его родители обычные крестьяне, и расторгла помолвку – они-то были из благородных, хоть и не очень высоких кровей, но все же не чета нам. Он с горя напился и совершил какую-то оплошность на службе, его выгнали. Родители перестали посылать ему деньги, и ему пришлось переехать в маленький дом. Он сразу заболел и едва не умер от лихорадки. Несчастья одно за другим сыпались ему на голову. В буддийском храме ему сказали найти того, кого сильно обидел и примириться с этим человеком. А если не поможет, тогда провести полный ритуал очищения с постом и всем прочим. Поэтому Жо Яо приехал в нашу деревню, чтобы найти Сянсян. Конечно, мы догадывались, что она ездила к нему и они поссорились, потому что он уже выбрал себе жену по нраву. Тогда он узнал, что Сянсян умерла, и долго молился перед ее поминальной табличкой. Прощение выпрашивал… На следующий день он уехал, но по дороге его укусила змея. До города было далеко, поэтому он вернулся в деревню, да здесь и умер. Его родители были убиты горем… Старейшина деревни сказал, что надо похоронить его прах вместе с Сянсян, чтобы в загробной жизни они могли примириться. Вот с тех самых пор оно и началось. Сначала умерла его мать, потом старшая сестра, а следом отец. Мы тогда сразу решили, что их род кто-то проклял, грешным делом, на семью Цан думали. Но потом начали умирать и другие, и родители Сянсян тоже в конце концов… Конечно, мы приводили монахов, пытались избавиться от этой напасти, они проводили свои ритуалы, амулеты вешали, благовония жгли, но это не помогало. Три семьи уехало, у них были какие-то дальние родственники в других краях, а остальным ехать было некуда, вот они и остались. Может, в итоге мы тут все и умрем…
В комнате воцарилась тишина, мужчина повернулся к жене и приобнял ее за плечи, она беззвучно плакала.
– Та девушка, Цан Сян, была беременна? – нарушила молчание Бай Сюинь.
– Как вы узнали? – хозяйка дома даже перестала плакать.
– Я не была уверена, но вы только что это подтвердили, – Бай Сюинь нахмурилась. – После сдачи экзамена Жо Яо приезжал на несколько дней, а после этого через пару месяцев, когда Цан Сян обнаружила свое положение, она тайно сбежала к нему. Вот только он уже устраивал помолвку с другой… Тогда почему она вернулась счастливой, если он ее прогнал? Разве это не странно? Девушка в положении, брошенная своим возлюбленным – да ей впору оплакивать свою судьбу, а не смеяться. Вам это не показалось странным?
– Мы тогда не знали, а потом… – мужчина пытался подобрать слова, – а потом мы решили, что это Сянсян прокляла Жо Яо и всю деревню. Поэтому она и ходила такая странная и говорила, что скоро что-то случится. Оно и случилось – Жо Яо умер, а за ним и другие.
– Но разве она не говорила, что случится что-то хорошее?
– Если он ее так обидел, и она затаила ненависть, разве его смерть не была для нее чем-то хорошим?
– Я так не думаю, – покачала головой Бай Сюинь. – Судя по вашему рассказу, она была хорошей и слишком наивной девушкой. За что и поплатилась. Жо Яо был умным, а значит, понимал, что подруга детства с его ребенком под сердцем – это угроза его планам. Стоило родителям его невесты узнать, как помолвка бы тут же сорвалась, а его репутация оказалась запятнанной. Он не мог просто выгнать ее и жить дальше. Она стала для него угрозой.