– Значит, Жо Яо тоже мог проклясть деревню, – задумался Фан Бо. – Он потерял все, к чему стремился, и был зол. А после того как его укусила змея и он был на пороге смерти, он мог возненавидеть это место, из-за которого лишился будущего.
– Тогда мы осмотрим дом семьи Цан, а вы – дом семьи Жо, – предложила Бай Сюинь. – Так будет быстрее.
Фан Бо согласился, и они разошлись.
– Сестрица, – позвал Ли Хун, когда Бай Сюинь направились к дому, где они жили, а не к дому девицы Цан, – разве мы не должны идти обыскивать чей-то дом?
– Уже слишком поздно, – отмахнулась женщина.
Они вернулись в свой дом, и Бай Сюинь сразу же отправилась спать, хотя было еще довольно рано. Ли Хун вздохнул и пошел искать Да Шаня.
На следующий день Бай Сюинь проснулась довольно поздно, когда солнце было уже высоко, но даже после этого не торопилась вставать и продолжала лежать. Ей не хотелось подниматься с этого не самого удобного ложа. Не хотелось разбираться с местным проклятьем, не хотелось общаться с заклинателями другого ордена и уж тем более со своими спутниками. И особенно не хотелось идти на север и просить о помощи Шао Цинлуна. Хотелось проснуться и чтобы все было как раньше. Встать в своем павильоне, неторопливо собраться и отправиться тренировать учеников. Бай Сюинь лежала в чужом доме и думала о прошлой жизни. О том, что она, возможно, часто была несправедлива к ученикам или излишне строга. Что так и не построила с ними ту самую связь, основанную на доверии и взаимном уважении. И что ее ученики навряд ли скучают по ней или переживают, куда подевалась их наставница. Они думают, что она убила больше сотни людей, чтобы воскресить к жизни монстра. Весь мир так думает.
Бай Сюинь медленно поднялась с жесткого ложа и, опустив ноги на деревянный пол, встала. Все ее тело было вялым, словно из него выжали все соки. Она чувствовала себя залежалой редькой, но нельзя было раскисать. Даже если весь мир ее ненавидел, жизнь все еще продолжалась. Она направилась к выходу, чтобы умыться у ручья, но голова резко закружилась, а в глазах потемнело. Бай Сюинь протянула руку, но схватилась лишь за пустоту, а затем повалилась вперед. Время замедлилось, а все вокруг внезапно прояснилось, но тело словно больше не принадлежало ей, она не могла пошевелиться и продолжала падать вперед. В фокус зрения попал кончик проржавевшего гвоздя, который неумолимо приближался к единственному уцелевшему глазу. Бай Сюинь не успела даже осознать происходящее, когда сильный рывок заставил ее полететь назад. Ее голова запрокинулась и с глухим стуком врезалась в чужой подбородок. Да Шань застонал, но не отпустил ее, а только сильнее прижал к себе. Они оба замерли, переживая случившееся. Бай Сюинь осознала, что снова была на волосок от смерти: если бы Да Шань ее не поймал, она бы уже впечаталась лицом в стену, проткнув свой глаз этим кривым ржавым гвоздем. Могла ли смерть быть нелепее? Одна из рук, которая крепко ее держала, потянулась вперед и согнула этот злосчастный гвоздь острым концом к стене.
– Откуда здесь вообще взялся этот гвоздь? – раздалось откуда-то сверху.
Бай Сюинь глубоко дышала. Она чуть не умерла. А теперь ее прижимал к себе мужчина. Тот самый. Она даже сквозь одежду чувствовала тепло его тела.
– Гвоздь кривой, – от волнения ее голос немного охрип. – Должно быть, он служил крючком, но разогнулся под тяжестью груза.
Они оба замолчали, но Да Шань ее так и не отпустил.
– Почему ты не говоришь, что мне стоит смотреть, куда я иду и не врезаться в стены? – тихо спросила она.
– Это ведь не случайность, верно? Вчера я еще сомневался, но это уже никуда не годится. Надо уходить отсюда.
– А как же жители этой деревни? Им куда идти?
– Всех не спасти.
– Тогда зачем ты продолжаешь спасать меня?
Его сердце забилось так быстро, что она это почувствовала. Словно табун лошадей пустился вскачь. Но ответить он не успел.
– Вы чем здесь занимаетесь? – донесся с порога голос Ли Хуна.
И следом тут же:
– Прошу прощения, мы не хотели помешать, – неловко кашлянул Фан Бо, а Му Сюэ смущенно прикрыла глаза рукой.
Бай Сюинь тут же выпуталась из чужих рук и отступила на пару шагов:
– Это совсем не то, как выглядит!
– Нет, это именно то, – возразил Да Шань. – И ведь это уже не в первый раз. Не пора ли принять меры, пока все не зашло слишком далеко?
Бай Сюинь в ужасе на него уставилась.
– Ох, так вас следует поздравить? – смутился еще сильнее Фан Бо.
– Не нужно нас ни с чем поздравлять! – выпалила Бай Сюинь. – Я просто споткнулась, а он помог мне не упасть, вот и все!
– Ну разумеется, – Фан Бо отвел взгляд.
Бай Сюинь мысленно застонала. Вот за что ей все это?
– Вы ведь не просто пришли пожелать нам доброго утра? – решила она уйти от неудобной темы.
– Мы кое-что нашли и хотели бы, чтобы вы на это взглянули, госпожа Да, – кивнул Фан Бо, – так что когда вы… кхе-м… освободитесь…
– Я совершенно свободна! – Бай Сюинь быстрым шагом вышла из дома.
Пока они шли к дому, где жили два заклинателя, Фан Бо рассказал, что накануне вечером они обыскали старый дом Жо Яо, но не нашли там ничего примечательного, поэтому этим утром при свете дня начали обыскивать деревню. Тяжело искать непонятно что, но Фан Бо считал, что жители должны были взаимодействовать с проклятым предметом и причем довольно часто, поэтому в первую очередь заклинатели пошли ворошить запруду у ручья: воду оттуда пили все жители деревни без исключения. Потраченное на разгребание мелких камней утро окупилось находкой – они нашли в ручье женскую серебряную заколку. Так как жители этой небогатой деревни обычно не носили такие украшения, то заклинателям это показалось подозрительным, поэтому они спросили Му Сюэ, и та сразу опознала заколку Цан Сян. Одну из тех, что подарил ей Жо Яо.
– Но Цан Сян очень берегла эти подарки, она бы сразу заметила, что потеряла один из них, – заметила Бай Сюинь, когда они вошли в дом.
– Так и есть, – ответила Му Сюэ, – Сянсян никогда бы не рассталась ни с одной из этих вещей.
На низком столике в доме лежал деревянный ящик, обклеенный талисманами. Бай Сюинь наклонилась над столом и аккуратно открыла ящик. На дне лежала серебряная заколка для волос, очень простая – такие продаются в любом городе на торговой улице. На конце заколки было украшение в виде цветов жасмина с маленькими жемчужными бусинками на тычинках. Несколько бусинок отвалились, обнажив острые концы серебряной проволоки. Не самая изысканная вещь и уж точно не самая дорогая, но при взгляде на нее Бай Сюинь почувствовала дурноту, а сердце забилось быстрее. Эта вещь и правда принадлежала несчастной девушке.
– Что вы планируете делать? – Бай Сюинь подняла глаза на заклинателей.
– Проведем обряд очищения. А потом захороним эту вещь вместе с прахом покойной, чтобы усмирить злой дух.
– Хорошо, – кивнула Бай Сюинь. – Но такие обряды лучше проводить на восходе солнца.
– Мы и планировали сделать это завтра утром. Надеюсь, вы сможете к нам присоединиться.
– Я приду, – ответила Бай Сюинь и, еще раз бросив взгляд на маленькую заколку, вышла из дома.
Делать здесь ей больше было нечего, но и возвращаться к себе она не хотела. Как общаться с Да Шанем после очередного спасения, было непонятно. Будь это любой другой человек, она бы просто поблагодарила за такое. Но Да Шань каждый раз делал или говорил что-то, что выводило ее из себя и вместо благодарности хотелось его немного избить. Хотя, возможно, виной была неловкость от собственных слишком бурных реакций. В его присутствии она постоянно пребывала в смятении и не знала, что с этим делать. Поэтому она решила занять себя чем-то полезным и пошла осматривать труп, который так и не похоронили. Из-за жары запахом гниения уже тянуло на всю округу, поэтому найти нужный дом было нетрудно. Тщательно осмотрев тело, она не нашла ничего интересного – этот парень и правда умер своей смертью. Бай Сюинь покинула дом и пошла к ручью вымыть руки. Она решила, что после обряда очищения надо сжечь тело: запах и правда стоял уже невыносимый, даже есть не хотелось, а ведь вчера она так и не поужинала.
Камни в ручье были перелопачены, словно тут пронесся тайфун, но песок и каменная взвесь уже улеглись, поэтому вода была чистой. Хорошо вымыв руки и напившись, Бай Сюинь окинула деревню рассеянным взглядом. Она уже дважды чуть не умерла нелепой смертью, а, значит, ее предположения верны, и она станет следующей жертвой. Проблема только в том, что пока сделать с этим ничего было нельзя, придется подождать еще несколько дней, но при таком раскладе не умрет ли она раньше, утонув в этом ручье, например, или сорвавшись со скалы? Чем меньше движений, тем больше шансов выжить, но сначала нужно было кое-что проверить. Бай Сюинь узнала у местных, где найти кладбище, и отправилась вглубь гор.
Узкая каменная тропа вилась и вихляла, словно ее прокладывал пьяный. Бай Сюинь уже прошла достаточно далеко и засомневалась, не ошиблась ли она дорогой, когда увидела то, что искала – издалека это выглядело как стена из камня, покрытая красноватыми пятнами, словно гигантский мясник тут разделывал огромную тушу животного. В горах хоронить было нелегко, каменистая почва не позволяла рыть глубокие могилы, но и позволить диким зверям растаскать останки никак было нельзя: люди испокон веков верили, что если тело потеряет свою целостность, то и в загробный мир попадет по частям. Только представьте, что ваш дедушка или тетя очнутся в том мире и недосчитаются ноги или руки – такое никак нельзя было допустить. В некоторых местах на севере, где было мало деревьев, тела хоронили в гробах, которые затем подвешивали на отвесных склонах, где никакой зверь не мог их достать. На юге часто строили небольшие каменные склепы-дольмены. А здесь, на западе страны, где горы покрывал густой лес, принято было сжигать тела, а пепел хоронить в горе. Для этого выбирали ту часть отвесного склона, где порода была наиболее рыхлой и в