Джеймсон не отпустил его, как и я.
Мы вытащили горящий факел из держателя, и, когда пламя приблизилось к поверхности стены, в его свете загорелись слова, написанные почерком Тоби.
– «Я никогда не был Хоторном», – вслух прочитала я. Джеймсон опустил руку, теперь факел держала только я.
Медленно я обошла комнату по периметру. Огонь осветил слова на каждой стене.
Я никогда не был Хоторном.
Я никогда не буду Блейком.
Так кто же я тогда?
Я увидела послание на последней стене, и у меня сжалось сердце. Соучастник.
– Посвети на пол, – попросил Джеймсон.
Я опустила факел, стараясь не обжечься, и увидела последнее сообщение. Попробуй еще раз, отец.
Тело лежало не здесь.
Его никогда здесь не было.
Сверху упал свет. Мистер Лафлин. Он помог нам выбраться наружу с абсолютно непроницаемым лицом. И он не сказал ни слова – вплоть до момента, когда я попыталась шагнуть из центра обратно в лабиринт. Он встал прямо передо мной.
Преграждая мне путь.
– Я слышал об Алисе. – Голос смотрителя всегда был хриплым, но печали в глазах раньше не было. – Мужчина, который схватил бы женщину, – вообще не мужчина. – Он на мгновение замолчал. – Ко мне приходил Нэш, – запинаясь, сказал он. – Он попросил меня о помощи, а этот мальчик не позволял даже завязывать ему шнурки, когда был маленьким.
– Вы знаете, где лежат останки Уилла Блейка, – осенило меня. – Поэтому Нэш обратился к вам за помощью.
Мистер Лафлин заставил себя поднять на меня взгляд.
– Некоторые вещи лучше не доставать из-под земли.
Я не собиралась мириться с этим. Не могла. Гнев поднялся внутри меня, закипел в моих жилах. Гнев на Винсента Блейка и Тобиаса Хоторна – и этого человека, который должен был работать на меня, но всегда ставил семью Хоторнов на первое место.
– Я сровняю здесь все с землей, – поклялась я. В некоторых ситуациях требовался скальпель, но в этой? Принесите бензопилу. – Я найму людей, чтобы срезать весь лабиринт. Я приведу поисковых собак. И я сожгу все дотла, чтобы вернуть Алису.
Мистер Лафлин задрожал.
– Вы не имеете права.
– Дедушка.
Он повернулся, из лабиринта появилась Ребекка. Тея и Ксандр стояли за ней, но мистер Лафлин не заметил их.
– Это неправильно, – добавила Ребекка.
– Я дал обещание себе, твоей матери, мистеру Хоторну.
Если у меня и были какие-то сомнения в том, что смотритель знал, где находится тело, это заявление их развеяло.
– Винсент Блейк похитил и Тоби, – произнесла я. – Не только Алису. Вы не хотите вернуть своего внука?
– Не смей говорить о моем внуке. – Мистер Лафлин тяжело задышал.
Ребекка успокаивающе положила ему руку на плечо.
– Мистер Хоторн не убивал Лиама, – тихо сказала она. – Не так ли?
Мистер Лафлин вздрогнул.
– Вернись в коттедж, Ребекка.
– Нет.
– Ты была такой хорошей девочкой, – проворчал мистер Лафлин.
– Я старалась быть незаметной, – голос Ребекки был тонким, но стальным. – Но здесь, с тобой – я не была обязана это делать. Я оживала за несколько недель, которые мы проводили вместе каждое лето. Я помогала тебе. Помнишь? Мне нравилось работать руками, чтобы они были в земле. – Она покачала головой. – Дома мне никогда не позволяли пачкаться.
Когда Эмили была маленькой и уязвимой с медицинской точки зрения, дом Ребекки, вероятно, был полностью стерилен.
– Пожалуйста, вернись в коттедж. – Тон и манеры мистера Лафлина идеально соответствовали тону его внучки: спокойный, сдержанный – и стальной. До этого момента я никогда не замечала между ними сходства. – Тея, уведи ее.
– Я любила работать с тобой, – сказала Ребекка своему дедушке, солнце осветило ее огненно-рыжие волосы. – Но в одну часть лабиринта ты никогда не брал меня с собой, там работал только ты.
Мой желудок скрутило. Ребекка знает, где копать.
– У Эмили была внешность твоей матери, – небрежно сказал мистер Лафлин. – Но ее мозги у тебя, Ребекка. Она была потрясающей. Она до сих пор такая. – Он задохнулся, произнося следующие слова: – Моя маленькая девочка.
– Мистер Хоторн не убивал сына Винсента Блейка, – мягко повторила она. – Не так ли? – Ответа не последовало. – Иви ушла. Мама потеряла над собой контроль, когда не смогла найти ее. Она сказала…
– Неважно, что сказала твоя мать, – резко оборвал ее мистер Лафлин, – забудь об этом, Ребекка. – Он отвернулся от нее и посмотрел на горизонт. – Так нужно делать. Мы все внесли свою долю в забвение.
Более сорока лет эта тайна гноилась. Она затронула их всех – две семьи, три поколения, одно древо яда.
– Вашей дочери было всего шестнадцать, – начала я с того, что знала. – Уилл Блейк был взрослым мужчиной. Он пришел сюда, чтобы что-то доказать.
– Он использовал вашу дочь, – добавил Ксандр. – Чтобы шпионить за нашим дедушкой.
– Уилл использовал вашу шестнадцатилетнюю дочь и манипулировал ею. Она забеременела от него, – продолжил Джеймсон, переходя к сути.
– Я отдал свою жизнь семье Хоторнов. Я больше ничего вам не должен. – Голос мистера Лафлина теперь был не просто грубым. Он дрожал от ярости.
Мне стало жаль его. Правда. Но это не было просто теорией. Это не было игрой. Это был вопрос жизни и смерти.
– Покажи нам ту часть лабиринта, где он не разрешал тебе работать, – попросила я Ребекку.
Она сделала шаг, и мистер Лафлин схватил ее за руку. Крепко.
– Отпусти ее, – громко потребовала Тея.
Ребекка встретилась взглядом с Теей, всего на мгновение, а затем повернулась к своему дедушке.
– Мама убита горем. Она начала что-то бессвязно бормотать. Она сказала мне, что Лиам разозлился, когда узнал о ребенке. Он собирался уйти от нее, поэтому она украла что-то из Дома, из кабинета мистера Хоторна. Она сказала Лиаму, что у нее было что-то, что он мог использовать против Тобиаса Хоторна, просто чтобы он снова встретился с ней. Он пришел, но когда она пришла отдать ему то, что украла, этого не оказалось в сумке.
Я представила их в каком-нибудь уединенном месте. Может быть, в лесу Блэквуд.
– Тобиас, – сначала мистер Лафлин смог произнести только имя умершего миллиардера. – Он шпионил за ними. В тот день он пошел за Мэл. Он не знал, почему она обокрала его, но был, черт побери, настроен это выяснить.
– Он обнаружил, – заключил Джеймсон, – взрослого сына Винсента Блейка, который использовал девочку-подростка, находящуюся под его защитой, для своих целей.
Я подумала о том, из-за чего Тобиас Хоторн повздорил с Блейком изначально. Мальчишки есть мальчишки.
– Этот маленький мерзавец разозлился, когда Мэл не смогла отдать ему то, что обещала. Он сказал ей, что она ничто. А когда собрался уходить и она попыталась остановить его, этот монстр поднял руку на мою малышку.
У меня возникло очень реальное ощущение, что если бы прямо сейчас Уилл Блейк восстал из мертвых, мистер Лафлин снова зарыл бы его на шесть футов под землю.
– В ту секунду, когда Лиам применил силу, мистер Хоторн вышел из укрытия, чтобы пригрозить ему. Мэл было шестнадцать. Были законы, – выдохнул мистер Лафлин, и это был шумный, неприятный звук. – Этот человек хотел улизнуть, как крыса, которой он и был, но Мэл – она не хотела, чтобы Лиам уходил. Она угрожала ему, говорила, что пойдет к его отцу и расскажет ему о ребенке.
– Уиллу нужно было сохранить расположение своего отца, чтобы сохранить печать, – сказала я, думая о коротком поводке Винсента Блейка для семьи. – Более того, он пришел сюда, чтобы что-то доказать Блейку, произвести на него впечатление – что бы было, если бы получилось наоборот?
Я сглотнула.
– Лиам огрызнулся и снова бросился на нее. Мэл… она отбивалась. – Мистер Лафлин закрыл глаза. – Я пришел, когда мистер Хоторн оттащил этого мужчину от моей дочери. Он схватил этого ублюдка, заломил ему руки за спину, а затем… – Мистер Лафлин заставил себя открыть глаза и посмотреть на Ребекку. – Тогда моя маленькая девочка подняла кирпич. Она подошла к нему так быстро, что я не успел остановить ее. И не один раз… Она ударяла его снова и снова.
– Это была самооборона, – сказал Джеймсон.
Мистер Лафлин опустил взгляд, затем посмотрел мне прямо в глаза, словно нуждался в том, чтобы именно я из всех присутствующих здесь поняла.
– Нет. Это не так.
Я задалась вопросом, сколько раз Мэллори ударила Лиама, прежде чем ее остановили. Я задалась вопросом, остановили ли ее.
– Я схватил ее, – тяжелым голосом продолжил мистер Лафлин. – Она просто продолжала говорить, что думала, что он любил ее. Она думала… – В его глазах не было слез, но рыдания сотрясали его грудь. – Мистер Хоторн сказал мне уходить. Он сказал мне увести Мэл оттуда.
– Лиам был мертв? – спросила я, во рту резко пересохло.
На лице смотрителя не было ни намека на раскаяние.
– Еще нет.
Уилл Блейк еще дышал, когда мистер Лафлин оставил его наедине с Тобиасом Хоторном.
– Ваша дочь напала на сына Винсента Блейка. – Джеймсон был запрограммирован на то, чтобы находить скрытые истины, превращать все в головоломку, а затем разгадывать ее. – На тот момент наша семья еще не была достаточно богатой и влиятельной, чтобы защитить ее.
– Ты знаешь, что произошло после того, как вы ушли? – спросила Ребекка после долгого и тягостного молчания.
– Насколько я понимаю, ему требовалась медицинская помощь. – Мистер Лафлин посмотрел на каждого из нас. – Жаль, что он не получил ее.
Я представила Тобиаса Хоторна, стоящего рядом с Уиллом и наблюдающего за тем, как умирал человек. Позволяя ему умирать.
– А потом? – нехарактерно приглушенным для него голосом спросил Ксандр.
– Я никогда не спрашивал, – холодно ответил мистер Лафлин. – И мистер Хоторн никогда не рассказывал мне.
Я мысленно пронеслась сквозь годы, мой разум прокручивал все, что мы знали.
– Но когда Тоби перетащил останки… – начала я.
Мистер Лафлин снова устремил взгляд на горизонт.