илет на тот же рейс, ему ответили категоричным отказом. И Ною пришлось еще сорок минут ждать объявления посадки на самолет до Челябинска. В ожидании рейса он успокаивал себя тем, что ему будет о чем поведать Панкрату. Он успел собрать достаточно информации о пребывании Костана в Москве.
Глава 5
Рубцов закрыл дверь за Валдаем и прошел и кухню. Окна кухни выходили во двор, и Рубцов мог видеть, как авторитет садится в свой «мерседес». Когда автомобиль отъехал от подъезд!
Рубцов через занавеску осмотрел двор. В такой час двор обычно пуст. Только старушки пенсионерки иногда сидели на скамейке у подъезда да молодые мамаши прогуливались с детскими колясками. Но теперь солнце перевалило за полдень и там не было ни старушек, ни мамаш с колясками. Лишь на скамейке рядом с детской песочницей в полном одиночестве сидел молодой человек.
Рубцов не мог хорошо рассмотреть его внешность. Солнце светило прямо в глаза, а на скамейку падала тень от огромного клена. К тому же на молодом человеке были солнцезащитные очки, а в руках он держал газету. Сидел он немного сутулясь и наклонив голову. Время от времени он поднимал глаза и поглядывал на соседний подъезд. По всей видимости, он пришел к кому-то в гости и, не застав хозяев дома, дожидался их возвращения.
Рубцов вернулся в комнату и сел на диван. Взгляд его упал на пачку с деньгами. Без всяких мыслей он взял ее в руки, повертел, подержал на весу, а затем снова бросил на журнальный столик. В этот момент его больше всего занимал разговор с Валдаем и предстоящая работа. Рубцов думал о том, как ее выполнить, что предпринять первым делом, чтобы получить в свои руки ниточку, которая привела бы к конечному результату.
Однако в голове не было ни одной толковой идеи. Рубцов встал со своего места, запустил видеомагнитофон, вернулся на диван, закурил. Он решил еще раз посмотреть порнографический сюжет. Но ни спокойная обстановка, ни пристальное внимание не привели к желаемому результату. Рубцов по-прежнему видел только одурманенных парня с цветной наколкой на спине, девушку и больше ничего.
С некоторым раздражением он выключил телевизор и подумал, что придется воспользоваться подсказкой Валдая. Других стоящих мыслей у самого Рубцова пока не возникло. Если татуировка имела тот смысл, о котором говорил Валдай, то парня следовало искать среди гомосексуалистов.
Поразмыслив, Рубцов вспомнил одного своем знакомого. Его звали Бенедикт Смирнов. Он слыл талантливым фотографом. Приятели и те кто хорошо знал Бенедикта, звали его просто Беня или Сима.
Фотографу было двадцать пять лет. Последние пять-семь лет Беня был постоянным участником различных фотовыставок. Рубцов даже побывал на одной из них. Лучше всего Бене удавались эротические портреты. Несколько таких портретов он послал на международную выставку художественной фотографии в Париж и получил второй приз. Благодаря такому успеху Беня стал довольно известным человеком. Он сумел открыть свой собственный салон-студию. Фотографироваться у Бени стало престижным для многих манекенщиц. Именно с ним хотели работать многие начинающие девушки-модели.
Беня был заметной личностью не только среди фотографов, но и среди гомосексуалистов. По этой причине его недолюбливали в кругах профессионалов, часто игнорировали его талант и «забывали» пригласить на ту или иную престижную выставку. К тому же Беня не раз жаловался, что кто-то ворует его фотографии и помещает их в Интернете на порносайтах. Он был уверен, что таким образом завистники стремятся запятнать его репутацию и вытеснить с рынка фотоискусства.
Именно на этой почве у Бени однажды возник конфликт с конкурентами. Не найдя ничего лучшего, те проникли в салон-студию Бени и устроили там настоящий погром. У Бени работал сосед Рубцова по лестничной площадке — благовоспитанный и добропорядочный парень. В тот день, когда в салоне Бени был устроен погром, Рубцов встретил парня на лестнице. Тот возвращался домой абсолютно подавленный и рассказал Рубцову о погроме в студии.
Рубцов вызвался помочь парню и его приятелю Бене. Когда на следующий день на разборку явились наемники-амбалы и потребовали закрыть студию, с ними выяснял отношения Рубцов. Беня и сосед Рубцова в это время прятались в одной из комнат салона. Как следует проучив рэкетиров, Рубцов заверил Беню, что отныне он может спокойно работать и ничего не бояться. В знак благодарности Беня пригласил Рубцова на выставку, где демонстрировались его работы.
С тех пор конкуренты с помощью амбалов еще два раза пытались насолить Бене, но Рубцов окончательно уладил эту проблему. Теперь пришла пора Бене оказать услугу Рубцову. Рубцов набрал номер телефона, и через мгновение приятный женский голос ответил:
— Салон-студия «Адонис».
— Беня там есть? — спросил Рубцов.
— Вы по какому вопросу? — уточнила девушка.
— По деловому.
— Знаете, к сожалению, сегодня он слишком занят. Попробуйте позвонить завтра.
Не дожидаясь возражений, девушка прервала разговор. В трубке послышались короткие гудки.
Рубцов не без раздражения снова набрал номер. Ему ответил тот же доброжелательный голос.
— Девушка, не смейте бросать трубку! — возмутился Рубцов. — Скажите Бене, что ему звонит Комбат.
— Кто? — удивилась девушка странному имени, которое вызвало у нее ассоциацию с армией.
— Он все поймет. Пойдите и скажите, я подожду.
Через минуту он услышал тяжелые торопливые шаги, а потом знакомый голос с прерывистым частым дыханием. Это был Беня.
— Комбат? Рад вас слышать. — Беня всегда обращался к Рубцову на «вы», с почтением называя его Комбатом. — Как поживаете? Как ваши дела?
— Спасибо, неплохо. — Рубцову не хотелось вести серьезный разговор с Беней по телефону, а потому он решил сразу перейти к делу. — Беня, мне нужно с тобой увидеться и поговорить. Вернее, мне нужна твоя профессиональная консультация.
— О чем разговор, Комбат!? Приезжайте, обязательно приезжайте! Я буду рад снова вас увидеть.
— Только предупредите свою секретаршу о моем приезде, — сказал Рубцов. — Похоже, она слишком исполнительная.
— Об этом не беспокойтесь.
— Тогда выезжаю.
— Хорошо, жду.
Рубцов переоделся, взял из пачки несколько купюр по сто долларов на всякий непредвиденный случай. Остальные деньги он сунул в тумбу буфета и вышел из квартиры. Не забыл он прихватить с собой и видеокассету, привезенную Валдаем. О том, что Валдай обещал предоставить в прокат автомобиль, Рубцов вспомнил уже на лестнице. Но ждать было некогда, а потому он решил позвонить авторитету из салона Бени.
Выйдя из подъезда на улицу, Рубцов, по обыкновению, поздоровался с двумя старушками, которые уже сидели на скамейке и искали повод посудачить. Краем глаза Рубцов заметил, что парень на скамейке у детской песочницы с газетой в руках по-прежнему дожидался своих знакомых. Но Рубцов торопился и не обратил никакого внимания на парня, который при его появлении тут же поднялся со скамейки и поспешил за ним.
Как только Рубцов переступил порог салона, его встретил парень со смазливой физиономией, чем-то напомнивший ему молодого человека, снятого на видеокассете.
— Здравствуйте, меня зовут Дорик, — фальцетным голосом назвался парень. — Вы ведь Комбат, не так ли? — робко спросил он.
Рубцов слушал парня и чувствовал себя не в своей тарелке. Но он удержался от проявления любых эмоций, кивнул и попросил провести его к Бене. Ничего не говоря, тот повел его по узкому коридору. Рубцов шел за ним, с интересом разглядывая цветные и черно-белые фотографии в рамках, висевшие на стенах. По правде говоря, это даже были не столько фотографии, сколько мастерски исполненные художественные картины. Здесь были и пейзажи, и натюрморты, и портреты. Рубцов рассматривал их с неподдельным восхищением.
Парень провел Рубцова в небольшую уютную комнату, отделанную под красное дерево. Весь пол этой комнаты занимал толстый ковер пестрой раскраски. Когда парень задержался у двери и посторонился, пропуская вперед Рубцова, тот поначалу не решался ступать на ковер.
— Проходите, Беня сейчас придет, — сказал парень. — Может, вам чего-нибудь принести?
— В каком смысле?
— В смысле выпить или пожевать, — объяснил он. — Знаете, некоторым людям, чтобы убить время, непременно что-нибудь нужно. Они просто не могут ничего не делать. Поэтому одни жуют жевательную резинку, другие сосут леденцы, третьи поглощают шоколад…
— Нет, спасибо, я не страдаю чревоугодием, а потому не принадлежу ни к одним, ни к другим, ни к третьим, — ответил Рубцов. — А вот устроить небольшой перекур не против. Я могу закурить? Здесь курят?
— О да, пожалуйста! Сейчас я принесу вам пепельницу. А может, все-таки передумаете?
Навязчивость парня начинала утомлять Рубцова.
— Я не отказался бы от чашки кофе.
— Конечно! — ответил парень таким тоном, как будто хотел сказать: «Как вы только могли подумать, что у нас нет кофе?»
Вскоре в комнате снова появился Дорик, поставил на столик чашку с кофе, пепельницу и извинился, что вынужден отлучиться. Он предложил Рубцову посмотреть журналы мод и фотографий. К тому моменту, когда в комнате появился Беня, Рубцов успел допить кофе, докурить сигарету, просмотреть один журнал и взять в руки другой.
Это был довольно упитанный розовощекий молодой человек с маленькими пухлыми ручками и мелированными волосами. На нем были шорты ниже колен и пестрая пляжная рубашка с коротким рукавом.
— Извините, пожалуйста, Комбат, что заставил вас ждать, — молитвенно сложив ладони, сказал Беня. — У нас сегодня творится нечто непонятное. Столько желающих пройти пробы на фотомодель, что я не справляюсь. Впору менять график работы и переходить на две смены. Честное слово! — заметив улыбку на лице Рубцова, фотограф постучал себя в грудь. — Мне даже кофе некогда выпить, не говоря уже о полноценном ужине, — добавил он, глядя на пустую чашку на столике. — А на носу еще выставка в Берлине. Так что не обижайтесь, Комбат.