Ной следовал за ним. Он стоял рядом с Панкратом и ждал, когда тот начнет спрашивать. Но тот не торопился. Сначала он закурил, потом попросил Ноя придвинуть поближе столик с напитками, налил себе в фужер красного вина и как бы позабыл предложить выпить Ною.
— Ну, рассказывай, что видел? — в конце концов поинтересовался Панкрат.
— Я видел, с кем встречался Костан, — ответил парень.
— И с кем?
Чтобы ничего не упустить и не сболтнуть лишнего, Ной стал рассказывать обо всем по порядку. Панкрат неторопливо потягивал вино из бокала и, казалось, внимательно слушал парня. А Ной тем временем поведал, как летел в Москву в одном самолете с Костаном, как в аэропорту Костан едва не оторвался от него, как потом он встречался у ипподрома с крутым мужиком, которого, как позже выяснилось, звали Валдай.
При этом имени Панкрат оживился, даже привстал с места. Рассказ парня внезапно вызвал у него повышенный интерес. Какое-то время Ной колебался, стоит ли рассказывать, как парни Валдая захватили его и привели на разборки. Однако решил, что ради собственной подстраховки лучше об этом промолчать. Он не упомянул и о том, что московский авторитет, как оказалось, знает Панкрата. Все эти подробности он посчитал несущественными для изложения сути дела.
Между тем Ной просчитался. Панкрат молча слушал Ноя и с каждой минутой мрачнел все больше.
— Выходит, Костан побывал у Валдая? — переспросил Панкрат.
— Да, они встречались.
— Их было двое?
— Поначалу — да. Но потом они наведались в заведение, которое, по всей видимости, принадлежит Валдаю. А в аэропорту, уже перед самым вылетом, Костан базарил еще с одним солидным фраером.
— Кто такой?
— Не знаю, Панкрат. Этот хмырь был при своей охране. Парни со всеми наворотами и прочими прибамбасами. Я не имел возможности подойти к ним ближе чем за десять метров.
— Хмырь, говоришь? Солидный?
— Сто пудов. Костан вынул из кейса и передал ему какие-то пакеты.
— Какие еще пакеты?
— Не знаю. Думаю, документы.
Панкрат был так возбужден, что, казалось, готов без лишних промедлений начать третью мировую войну. В этот момент в проеме огромных стеклянных дверей появился Аркадий Самойлов — тот самый Чебурек, адвокат Панкрата. Тонкий, почти костлявый, высокий, всегда в строгом костюме и при галстуке, он неторопливой походкой направлялся к ним, снимая на ходу пиджак и распуская галстук.
— Слыхал, Аркаша, что в столицах о нас думают? — сказал Панкрат. — Нас там не уважают!
— Кто? — холодно спросил Чебурек.
При этом он смотрел на Ноя, а не на Панкрата и, следовательно, обращался именно к нему.
— Как кто!? Валдай! — взорвался Панкрат.
— Сам Валдай? Тот самый третейский судья? — поинтересовался Чебурек, попеременно глядя то на Панкрата, то на Ноя.
— Что значит «тот самый»? — Панкрат готов был обрушить свой гнев и на Чебурека. — Чихал я на него и на его власть! А если будет заноситься, то в один прекрасный день окажется в кювете. Это Панкрат «тот самый». Был, есть и будет.
Совершенно не разделяя авторитетского праведного гнева, Чебурек остановился у столика с разными напитками.
— Выпить хочется, а выпить нечего, — недовольным тоном произнес он.
— Тебе выпить хочется? Тебе все равно, что какой-то педрила топчет нас, как петух курицу? Так бери и пей! Смотри, сколько здесь всякой всячины! — с нескрываемым раздражением выпалил Панкрат, размахивая руками и демонстрируя изобилие.
Только теперь Ной обратил внимание на то, что Панкрат перебрал со спиртным. Он еще крепко стоял на ногах, но его уже сильно водило из стороны в сторону. В таком состоянии авторитет был невыносим, легко выходил из себя и мог по всякому пустяку наброситься на собеседника с кулаками. В такие минуты он превращался в настоящее стихийное бедствие для окружающих. В подобной ситуации никто не осмеливался приближаться к авторитету и утихомиривать его.
Ной стоял в трех шагах от Панкрата, старался сохранять неподвижность и почти не дышал. Внутренний холод сковал его тело и отнял дар речи. Только теперь он понял, какую крутую кашу заварил. И если Панкрат решит начать войну с Валдаем, то ответственность за это будет лежать на нем, Ное.
— Это все не то, — с тем же невозмутимым выражением лица бормотал Чебурек, сосредоточенно перебирая бутылки на столике. Казалось, он полностью игнорировал запальчивый монолог Панкрата. — Это ты можешь себе позволить пить все эти напитки, а моя голова всегда должна оставаться ясной и светлой.
Среди всего изобилия он наконец выбрал напиток по вкусу — натуральный ананасовый сок.
— Так что ты там говорил о Валдае? — выпив сока, спросил Чебурек.
Он переводил взгляд с Панкрата на Ноя, будто не знал, кому из них в конце концов адресовать свой вопрос.
Однако его вопрос повис в воздухе. Панкрат тяжело сопел и злобно скрежетал зубами. То и дело он сжимал и разжимал кулаки, словно разминался перед ответственным матчем по боксу.
И тогда Чебурек впился глазами в Ноя. Но тот тоже хранил молчание. Он опасался даже рот открыть, чтобы ненароком не навлечь на свою голову гнев Панкрата. Кроме того, он не терпел Чебурека. Адвоката не очень жаловали и другие члены группировки Панкрата. Сойдясь с ним два или три года назад, Чебурек сумел настолько втереться к нему в доверие, что иногда в его отсутствие Панкрат чувствовал себя как без рук. Он не решался предпринимать никаких действий до тех пор, пока не посоветуется с адвокатом. И Чебурек возомнил о себе бог знает что. Правда, он старался делать это умно и не выпячивать свое пренебрежение, особенно в присутствии посторонних. Но пока сам Панкрат позволял ему так поступать, парням приходилось мириться с подобным положением вещей.
— Мне кто-нибудь обрисует ситуацию? — сурово хмуря брови, Чебурек пристально посмотрел на Ноя.
Парень по-прежнему хранил молчание, всем своим видом давая понять, что Чебурек ему не указ.
— Здесь тебе не сборище художников, чтобы рисовать, — буркнул в ответ Панкрат.
— Я твой адвокат и глава предвыборного штаба, если помнишь, и хочу понять, что произошло?
— Костан летал в Москву за поддержкой. Что здесь непонятного?!! — снова взорвался Панкрат. — Этот козел затевает опасную игру против меня. Он ищет поддержку у Валдая. Ха-ха-ха! — авторитет неожиданно разразился громовым смехом, который больше походил на злобное рычание.
Этот смех не предвещал ничего хорошего. Ной, стоявший рядом с Панкратом, невольно отшатнулся. Но Чебурек остался невозмутимым, продолжая раздражать авторитета своими вопросами.
— А что такого в том, что Костан летал в Москву? Чего ты нервничаешь? Сам посуди. Ну, съездил он за государственные бабки в столицу. Ну, встретился с Валдаем. Ты думаешь, он сюда прилетит? Или, может, ты собираешься лететь к нему в Москву на разборки?
— Я?! — Панкрат подался вперед. Он вознамерился схватить Чебурека за грудки и одним движением вытряхнуть его душу, но сдержался.
— Вот именно… Здесь твоя законная вотчина. И пусть только попробуют сунуться. Кто бы там ни был — Валдай или другой шалопай, ему конец. Правильно?
Панкрат стоял напротив Чебурека и только тяжело сопел. Похоже, он с трудом соображал, о чем ему толкует адвокат.
— Да, ты прав, Аркаша, — наконец согласился он и стал успокаиваться. — Но я все равно разберусь с Костаном. Я ему покажу, кто в городе настоящий хозяин.
— Отлично, завтра же займемся этим делом. А теперь нужно отдыхать. Тем более что завтра тебе предстоит интервью на телевидении. Ты как, не против? — спросил адвокат.
Панкрат не протестовал. Чебурек сумел убедить его, что войну нужно начинать с утра, со свежими силами и тщательно разработанным планом.
— Именно этим нам и предстоит заняться завтра — это была последняя фраза, которую услышал Ной от авторитета.
Лишь когда дверь за Панкратом и Чебуреком закрылась, Ной вздохнул с облегчением. Среди всего разнообразия спиртных напитков он безошибочно выбрал бутылку «Стопки», быстро поднес ко рту и сделал несколько больших глотков. Затем он отправился в большую комнату, где еще сидели его приятели. Завязался непринужденный разговор, и вскоре Ной совершенно забыл о своих страхах.
Столкнувшись с Рубцовым лицом к лицу, Скворцов поспешно ретировался. Он прекрасно понимал, что теперь не имело никакого смысла следовать за клиентом. Он провалил задание Лимонова. Понадеявшись на профессиональный опыт, Скворцов позволил себе слишком близко подойти к Рубцову. Он хотел попытать счастья, подслушать, о чем будет говорить отставной майор-десантник по телефону. Ведь за то время, что Скворцов следовал за ним от дома до салона-студии «Адонис», Рубцов ни разу не оглянулся, чтобы подстраховаться. Он ни разу не попытался скрыться от слежки. В какой-то момент Скворцов даже с иронией подумал: «Вот тебе и бывший командир спецназа». Он был уверен, что выполнит задание Лимонова без проблем и осложнений.
И теперь такой провал!
Скворцов шел по улице Максимова и думал о том, что сказать генералу Лимонову. Ведь тот приказал ему звонить в любое время дня и ночи и докладывать о всех новостях, связанных с заданием.
Вскоре он оказался рядом с летним кафе. Только теперь он остановился и украдкой оглянулся назад. На пустынной улице среди редких прохожих Рубцова не было видно. Скворцов зашел в летнее кафе и занял место за свободным столиком под бело-голубым зонтом в дальнем конце площадки, у самого парапета. Он подозвал официанта, заказал двойной кофе и бутерброды, а затем вынул мобильный телефон и набрал домашний номер Лимонова.
— Слушаю, — спустя мгновение ответил знакомый голос.
— Шеф, это я.
— Пришла пора посыпать голову пеплом?
Лимонов оказался догадливее, чем ожидал Скворцов. Но он не спешил оправдываться.
— Я провел с ним целый день, — начал Скворцов.
Однако генерал не дал ему договорить.
— Ты где сейчас находишься? — спросил он с тяжелым вздохом.
— В летнем кафе на улице Максимова.
Последовала непродолжительная пауза, после чего Лимонов сказал: