— А если Костиков не согласится? — предположил Скворцов.
— Он не может не согласиться, — ответил Лимонов. — К сожалению, по известным причинам я не могу связаться с ним по телефону. Но я напишу ему письмо и постараюсь убедить его в этом Если он все же что-то заподозрит, тогда ты дол жен либо выкрасть бумаги, либо уничтожить. Я хочу быть уверенным, что бумаги не попали в чужие руки.
— Это весьма сложная задача, и выполнить ее будет не так-то просто, — сделал для себя неутешительный вывод Скворцов.
— Да, Миша, работать придется, что называется, по «красному коду». Но ведь нам это не впервой. Не так ли?
Понимая, что это слишком малое утешение, Лимонов поспешил отвести взгляд в сторону.
— Я бы и сам вместе с тобой полетел в Челябинск, но должен оставаться на месте, — сказал он, прохаживаясь на веранде. — Сегодня вечером Главный проводит совещание по поводу предстоящей свистопляски с «ведьмами». Вдруг я понадоблюсь? Мне позвонят, а меня не окажется на месте. Я даже водителя просил никуда не отлучаться.
— Мне нужно вылететь в Челябинск сегодня?
— Чем скорее, тем лучше, — ответил Лимонов. — Сегодня, конечно, ты уже никак не улетишь. Последний рейс отбыл час назад. Поэтому ты полетишь первым рейсом завтра. Пойми меня правильно, Миша. Неизвестно, сколько времени у нас осталось в запасе. А ведь еще предстоит вычислить, кто из отдела сливает информацию начальству.
— Если хотите вычислить «дятла» в нашем отделе, советую обратить внимание на старательного и исполнительного помощника — Игнатова, — подсказал Скворцов. — За ним водится такой грех.
— Да, мне уже говорили кое-что об Игнатове.
— Вот и присмотритесь к нему повнимательнее. Это может оказаться весьма полезным занятием.
Скворцов встал из плетеного кресла, выражая намерение уйти.
— Если у вас все, шеф, то я, пожалуй, пойду, — сказал он. — Пока доберусь, пока соберусь…
— Да, Миша, это все, — ответил Лимонов. — Сейчас только напишу письмо для Костикова.
Он отсутствовал на веранде минут пятнадцать и вернулся обратно уже с письмом в руках.
— Билет в кассе забронирован на твое имя, — протягивая письмо, сказал Лимонов. — Вылет в пять сорок по Москве. Счастливо тебе, Миша. Держи меня в курсе. И еще…
Генерал посмотрел помощнику прямо в глаза. Он колебался, не решаясь высказать свою просьбу.
— Еще о чем-то хотите попросить, шеф? — высказал догадку Скворцов.
— Да, — наконец решился Лимонов. — Но это строго между нами. Уловил? Постарайся поподробнее разузнать там, на месте, у кого из кандидатов в губернаторы какие шансы занять этот пост.
— Ясно.
Они обменялись рукопожатием, и помощник покинул особняк.
Глава 11
Ранним утром по Волжскому бульвару шел среднего возраста мужчина. В его скуластом, немного вытянутом лице угадывались татарские черты. Истинный возраст мужчины выдавала седина, обильной паутиной покрывавшая виски. На нем были джинсового покроя черные штаны и пиджак-безрукавка поверх темно-зеленой тенниски с надписью «BOSS» на груди. Глаза закрывали очки с темными стеклами, а до самых бровей была натянута кепка цвета хаки с той же надписью, что и тенниска. Он нервничал и очень торопился, а потому не оглядывался назад и не смотрел по сторонам.
В город он приехал на автомобиле, который предусмотрительно оставил во дворе жилого дома в двух кварталах от того места, куда направлялся. Свернув во двор одного из домов, он направился к первому подъезду. Только на крыльце он обернулся и беглым взором окинул двор.
Войдя в подъезд, он заглянул в почтовый ящик с цифрой 17, но не обнаружил ничего интересного, поднялся по лестнице и нажал кнопку вызова лифта.
Это был Игорь Ростовцев. Он вышел на пятом этаже, бросил взгляд на площадку выше этажом, затем ниже этажом, вынул из кармана ключи и привычным движением открыл входную дверь в межквартирный коридорчик. Перед входной дверью в свою квартиру Ростовцев помедлил, прислушиваясь к тому, что творится за соседней дверью.
Но не успел он открыть дверь квартиры, как в соседних дверях показалось лицо соседки.
— Здравствуйте, тетя Даша, — бросил он ей через плечо.
Тетя Даша была приятно удивлена. Сосед не только первым заговорил с ней, но и обращался с некоторым почтением. Кроме того, она уже и не помнила, когда Ростовцев в последний раз называл ее по имени.
— Здравствуй, Игорек, — обрадованная такой переменой, в тон ему ответила соседка. — Ты откуда так рано?
Ростовцев промолчал. У него не было ни малейшего желания вести душещипательные беседы с пожилой соседкой-алкоголичкой. Он знал, что все они заканчиваются выклянчиванием денег на похмелку. Успев открыть входную дверь в свою квартиру, он уже собрался переступить порог.
— А знаешь, дня два назад тебя тут спрашивали, — сказала в этот момент соседка, заинтриговав Ростовцева.
— Искали? Кто? — спросил он.
— Мужчина, — ответила соседка. — Примерно твоего возраста, видный такой, спортивной сложения, — с нескрываемым восхищением добавила она. — Мне он очень понравился. Обходительный, разговорчивый и безотказный.
В последних словах угадывался явный намек соседки.
Между тем сам Ростовцев стоял перед открытой дверью квартиры с озабоченным выражением. Он не помнил среди своих знакомых и друзей мужчины, который бы соответствовал соседкиному описанию. Он также быстро смекнул, что «обходительный, разговорчивый и безотказный» купил соседку и она за определенную сумму сказала ему все, что он хотел.
— О чем он вас спрашивал, тетя Даша? — как можно учтивее спросил Ростовцев. На самом же деле внутри у него все затрепетало.
— Не о чем, а о ком, — поправила соседка. — О тебе он спрашивал, Игорек, о тебе. — При этом женщина ткнула указательным пальцем левой-руки прямо в лицо Ростовцеву.
— И что же его интересовало обо мне?
Пожилая женщина поймала на себе пристальный взгляд Ростовцева, но тут же вспомнила, что незнакомец наградил ее сторублевкой, и сказала:
— Да черт его знает. Все что-то спрашивал, спрашивал, а о чем?..
Она развела руками, делая вид, что совершенно не помнит сути разговора с мужчиной. Но при этом она не преминула уколоть соседа тем, что незнакомец оказался щедрым человеком.
— Помню только, что поблагодарил меня и сунул в руки сто рублей, — сказала пожилая женщина и с хитрым прищуром взглянула украдкой на Ростовцева.
Мужчина сразу смекнул, что это камешек в его огород. Он никогда не отвечал на требования пьяной соседки дать денег на бутылку. Теперь он слушал пожилую женщину, хмурил брови и все больше мрачнел.
— И что же это за интересный рассказ, за который он выложил сто рублей? — еле сдерживаясь, спросил Ростовцев.
— О тебе, о твоих родителях, обо мне, о том, когда мы заселились и как дружно жили многие годы, — без всякой задней мысли ответила женщина.
Она надеялась, что хотя бы на этот раз сосед отблагодарит ее не на словах, а деньгами. Но стоило ей посмотреть в его глаза, как она испугалась. Они горели бешеной ненавистью. Пожилая женщина невольно попятилась к двери своей квартиры.
— Что ты ему еще наболтала, старая стерва? — сквозь зубы процедил Ростовцев.
— Ничего, Игорек, больше ничего, — лепетала пожилая женщина и пятилась, лихорадочно нащупывая дверную ручку.
Однако Ростовцев упредил ее намерение. Резко сделав шаг вперед, он ухватился за ворот ее халата и что было сил пригвоздил к закрытым дверям. От страха пожилая женщина не могла произнести ни слова. Открыв рот, она, будто под гипнозом, только смотрела немигающим взором широко открытых глаз.
— А про дом в Лыткарино сказала? — продолжал допрос Ростовцев.
Пожилая женщина отрицательно покачала головой.
— Точно?
Она кивнула в ответ, не сводя широко открытых глаз с соседа. Он еще подержал ее некоторое время, испытующе глядя прямо в глаза, а затем отпустил и с брезгливостью отряхнул руки, словно держал в них самую большую мерзость на земле.
— Дерьмо, — процедил он. Голос его срывался от частого дыхания. — Не дай тебе бог в следующий раз совать нос в мои дела и разевать свою варежку. Отутюжу так, что врачи не заштопают. Поняла?
Пожилая женщина, вобрав голову в плечи, прижималась к двери и боялась пошевелиться.
— Поняла? — прямо ей в лицо рявкнул Ростовцев с лютой злобой.
Соседка часто закивала в ответ.
— То-то же, — Ростовцев удовлетворился ее ответом. — А теперь проваливай!
Услышав эти слова, пожилая женщина не заставила уговаривать себя дважды. Она с такой быстротой юркнула за дверь, как будто ее и вовсе не было в межквартирном коридорчике.
Помедлив, Ростовцев переступил порог собственной квартиры и закрыл за собой дверь на ключ. Он положил очки и кепку на тумбу зеркал и осмотрелся. Затем осторожно прошел по все: квартире, заглядывая в ванную, туалет, на кухню и в комнаты. Убедившись в отсутствии следов посторонних, а также в том, что все предметы и вещи в квартире находятся на прежних местах, он стал понемногу успокаиваться и приходить в себя.
Теперь Ростовцев сожалел, что так поступил с соседкой. Он погорячился. Он был уверен, что она проболтала незнакомцу о его тайном убежище — домике в Лыткарино. Но так ли это на самом деле — теперь трудно узнать. Пожилая женщина, напуганная до полусмерти, не захочет говорить с ним и за тысячу рублей.
Он посмотрел на часы, но почему-то подумал о том, что неспроста его второй день не покидает предчувствие опасности. Все это время ему казалось, что вот-вот появится кто-то, кто захочет узнать, где находится дочь Костикова, а возможно, и заполучить оригинал и копии съемки. Ростовцев понимал, что, несмотря на предупреждение, Костиков рано или поздно пустит по его следу своих ищеек. Похоже, он так и поступил. А если верить соседке, то ищейки оказались довольно ретивыми. Они слишком быстро сумели вычислить как самого Ростовцева, так и его место пребывания.
И только тот, кто сделал заказ на ролик, не давал о себе знать. Он позвонил от человека, которому Ростовцев доверял. Они встретились. Поначалу Ростовцев даже отказывался от предложения. Но, узнав, что незнакомец готов заплатить за десятиминутный ролик пятьдесят тысяч, согласился. Двадцать пять тысяч Ростовцев получил сразу, остальные должен был получить по окончании работы. Незнакомец сказал, что сам свяжется с ним. Но уже давно прошли все сроки, когда они должны были связаться и договориться об окончательном финансовом расчете и условиях передачи записей, а заказчик как в воду канул. Его электронный адрес в Интернете долгое время не отвечал, а потом и вовсе исчез.