— Ты хочешь сказать, что именно здесь надо искать заказчика этой дешевой фильмы? Хотя, с другой стороны…
Валдай одним глотком допил коньяк, поставил пустой фужер на стеклянный столик, откинулся на спинку кресла и закурил.
— Не такая она и дешевая, если разобраться и учесть, что на нее сделаны значительные ставки, — сказал он с хитрым прищуром глаз. — Я прав, Костан?
— Ты о чем?
— Как будто ты не сечешь. Политика — это не только грязная игра без правил, но еще и огромные барыши, — сказал Валдай, выпуская в потолок струю дыма. — С Панкратом ты разошелся. Вам, видите ли, власти захотелось. Причем в одном месте и одновременно. А по нашим законам, сам понимаешь, так не делается. Но раз решился, то, полагаю, позаботился о надежной крыше. А, Костан? Потому что без этого, сам понимаешь, Панкрат с тебя не слезет.
— Панкрат — урод, который ни черта не смыслит в политике, а лезет туда же! — неожиданно вспылил Костиков. — Любит только бабки грести, а мозгами работать ленится. Привык, чтобы за него другие отдувались. Подумай, на кой хрен мне такой компаньон, да еще на выборы с ним идти?
— Не знаю, не знаю, — многозначительно произнес Валдай. — А ты не думаешь, что это именно он тебе отомстил? — предположил он.
— Нет, он до такого вряд ли додумается, — отказался от такого предположения Костиков. — Я его хорошо знаю. Панкрат не изменяет своим принципам, проблемы решает по старинке. Чуть что — сразу хватается за ствол. В последнее время немного поостыл. Хорошим советчиком обзавелся. Состоит при нем адвокатом и юрисконсультом в одном лице. Молодой, да ранний. Чебуреком прозвали. Поговаривают, что этот самый Чебурек имеет на Панкрата исключительное влияние. Похоже на правду. Он сумел облагородить Панкрата, создал ему имидж своего в доску парня. По всему городу расклеили плакаты с физией Панкрата и надписью: «Надежность и постоянство».
— Что ж, неплохая реклама. Значит, Панкрат отпадает?
— Да.
— Но какие-то зацепки у тебя есть?
— Вместе с кассетой они прислали сопроводительное письмо.
Костиков открыл кейс, вынул и протянул Валдаю немного помятый лист с аккуратно отпечатанным текстом: «Мудаку, который мнит себя губернатором. Если ты не снимешь свою кандидатуру, еще три подобных сувенира покажут по центральным телеканалам». Подпись внизу гласила: «Доброжелатели».
Текст послания снова вызвал у Валдая ухмылку. Он повертел лист в руках и вернул Костикову.
— Что скажешь? — спросил тот, быстро спрятав послание в кейс.
Валдая буквально распирало от смеха. И если бы не серьезность ситуации, он бы рассмеялся. Одна мысль о том, что кто-то позволяет себе обращаться к Костикову в подобном тоне, забавляла его. Но он постарался сохранить видимое спокойствие, а в уме уже просчитывал возможные варианты ответных действий.
— Я сумею вычислить твоих шантажистов, — спокойно произнес он после очередной затяжки. — Но на это мне понадобится неделя-другая.
Костиков пристально посмотрел на собеседника. Ему хотелось верить каждому его слову. Он знал, что тот не привык бросать слова на ветер. Но на этот раз слова Валдая не вызывали у него полного доверия.
— Возможно, я бы уладил эту маленькую проблему быстрее, но в подобных обстоятельствах я не могу использовать свое влияние и светиться в делах, имеющих неприятный запашок, — продолжал говорить Валдай. — Надеюсь, ты прекрасно понимаешь почему.
Костиков согласно кивнул, потянулся за сигаретой и тоже закурил. Он, конечно же, сразу сообразил, что имеет в виду Валдай. Если Валдай возьмется за дело как третейский судья, то может поставить под удар не только свой авторитет, но и своих парней. Не зная, кто стоит за шантажом, он, дав согласие помочь Костикову, может стать причиной разборок между криминальными группировками или, того хуже, между группировками и правоохранительными органами. Отсюда Костиков сделал для себя неутешительный вывод, что и сам Валдай не уверен в успехе дела.
— Что ты скажешь на все это, Паша? — спросил Костиков.
— Сейчас мне совершенно очевидно, что у тебя имеются довольно изобретательные враги, — начал излагать Валдай. — Это и неудивительно. Ты положил глаз на самый жирный кусок слоеного пирога, Костан. Если они не берут тебя на понт и на самом деле имеют возможность запустить эту порнуху на широкий экран, то за ними должны стоять влиятельные покровители. Не ошибусь, если предположу, что эти покровители вхожи в самые высокие кабинеты. На твоем месте я бы не был так уверен в том, что это не Панкрат. Кстати, у него есть кто-нибудь, кого называют олигархами?
При этом Валдай многозначительно ткнул указательным пальцем правой руки в потолок.
— Он как раз этим на каждом шагу козыряет, — ответил Костиков.
— А у других претендентов на престол?
— Остальные в большинстве своем пешки, за исключением, может быть, Спиридонова. Он бывший руководитель металлургического комбината.
— Да, они, конечно, будут валить тебя. Странно, что они избрали столь непопулярный способ. Чего греха таить, ты знаешь, я никогда не лез в политику, но знаю массу людей, которым не все равно, кто сядет в кресло челябинского губернатора, — Валдай сделал паузу, затянулся сигаретой, выпустил дым через ноздри и раздавил окурок в пепельнице. — Так что посылать своих парней тебе в помощь… Извини, Костан, не получится.
— Знаешь, направляясь в Москву, я думал о том же самом. — сказал Костиков. — Ты был моей последней надеждой, Паша. По всей видимости, к этому все шло с самого начала. Мне ведь и раньше приходили угрозы. Уже тогда я чувствовал, что дело пахнет порохом.
— Успокойся, Костан, и не паникуй раньше времени, — успокоил его Валдай. — Я же не сказал тебе, что ничем не могу помочь. Я лишь объяснил ситуацию. Мы вычислим шантажистов, и в этом не может быть никаких сомнений.
— А не будет поздно? — предположил Костиков.
— Думаю, нет, — уклончиво ответил Валдай. — Ты прекрасно понимаешь, в какое время мы живем. Иной раз помогают личные связи наверху, другой — служебное положение, а в третий все решают деньги.
— Ты хочешь сказать, что я должен предложить шантажистам деньги? — спросил Костиков.
— Ни в коем случае, — заявил Валдай. — Я говорю о том, что, раз тебе предложили грязную игру, тебе следует подчиниться и начать игру по той же схеме.
— И?
— Я знаю одного человека, который способен решить твою маленькую проблему тихо и без подсветки, — сказал Валдай.
— Это надежный человек? — Костиков вдавил окурок в пепельницу.
— Надежный, не сомневайся, — ответил Валдай. — Он бывший афганец, офицер, а эти парни знают толк в рисковых делах.
— Он… киллер? — рискнул предположить Костиков.
— Нет, но он великолепный стрелок и отлично знаком со всеми видами оружия. По своей натуре этот человек — бунтарь. Для него очень важны такие понятия, как честь, совесть, ответственность.
— Ты не боишься, что с такой характеристикой в один прекрасный момент он может оказаться неуправляемым?
Подобие улыбки тронуло лицо Валдая.
— Такое может случиться с каждым, — сказал он. — Именно в силу своего характера он может быть очень опасен, расчетлив, отважен и коварен для твоих недоброжелателей. Но самое главное — совершенно надежен и неподкупен. Важно лишь правильно преподнести информацию.
— Насколько я понимаю, ты хочешь нанять этого человека, используя его же собственные принципы? — спросил Костиков.
— Ты правильно все понял, — сказал Валдай. — Этот человек — мой должник. Однажды я помог ему разобраться в одном грязном деле, из-за которого он едва не угодил за решетку. По моим сведениям, он имеет связи среди разного рода людей, умеет налаживать контакты и входить в доверие. А это, как ты сам понимаешь, немаловажно при выполнении деликатных заданий.
— Кто же это? Как его зовут? — был заинтригован Костиков.
Своим цепким, изучающим взглядом Валдай скользнул по глазам собеседника. Он хотел понять, стоит ли открывать перед ним карты и посвящать в подробности и тонкости тех способов и механизмов, которыми собирается воспользоваться.
— Его имя тебе все равно ничего не скажет. Но если хочешь… Некто Борис Рубцов, по прозвищу Комбат, — наконец ответил он.
— Ладно, когда он сможет приступить к делу? — спросил Костиков, совершенно безучастный к человеку, имя которого он слышал впервые и, возможно, после этого дела не услышит никогда.
— Как только я с ним переговорю, — сказал Валдай.
— Желательно, чтобы он начал действовать как можно скорее, — осторожно высказал пожелание Костиков.
— Куда нам спешить?
— Вам, возможно, и некуда, а вот мне… Не забывай, до губернаторских выборов осталось меньше месяца.
— Извини, Костан, но за срочность я беру двойную таксу.
— Ну, знаешь ли, Паша, это по меньшей мере нескромно — ответил Валдай.
— Наверное, ты прав, Зато надежно, — заключил он тоном не терпящим возражений и встал со своего места. — Да и тебе в конечном счете будет дешевле.
Костиков понял, что с Валдаем бесполезно торговаться.
— Итак, ты платишь половину сейчас, а половину после выполнения работы, — сказал Валдай. — Что ты хочешь, чтобы сделали с теми, кто состряпал на тебя эту грязь?
— Я хочу, чтобы все их оригиналы передали мне в руки, а моя дочь вернулась домой, — ответил Костиков.
— О’кей, будет сделано, — пообещал Валдай и протянул руку для прощания.
В этот самый момент входная дверь распахнулась, на пороге возникла фигура Янычара — молодого парня спортивного телосложения с угрюмой физиономией.
— Тебе чего? — спросил Валдай.
Янычар косо глянул на Костикова, затем обратился к Валдаю.
— На улице у входа пасется какой-то чухан ушастый. Похоже, за ним хвост, — сказал парень, кивком указывая на Костикова.
Валдай с холодным безразличием посмотрел на собеседника.
— За тобой кто-нибудь следил?
— Нет. Никто не знает, что я в Москве. Думаешь, хвост за мной? — неуверенно пробормотал Костиков.
— При таком повороте событий вполне может быть, — неопределенно ответил Валдай и тут же спросил: — Сколько ты собираешься пробыть в Москве?