Батюшка подарил карету с заветной четверней Ольге. Карета вам, верно, не нужна: я продаю ее; а лошадей, которые нужны в хозяйстве как для работы, так и для позема, не угодно ли вам оставить за собой по 300 руб. В случае согласия вы уже сделаете одолжение, вместо 1578 ссудите нам 1878. Если встретятся какие-нибудь вопросы по Михайловскому, я на досуге готов разрешать их. Не забудьте только напомнить старосте, чтобы он непременно засеял в будущем году льном три десятины, давно заброшенные и мною отрытые. Десятина льну даст на худой конец 200 руб. Если б можно, то я все б яровое поле обратил под лен. Во всяком случае, из 24 десятин хоть 10 засейте льном, да на резах десятинки три. Вот источник доходов.
Ольга не так-то здорова, — беременность ее тяжела. Кланяется вам и Наталье Николаевне.
Н. И. Павлищев — Пушкину.
22 октября 1836. Из Варшавы в Петербург.
Оценка движимого имущества в Михайловском
1. Коровы 44 штуки……................................ по 25 р……………............................ 1100 р.
2. Телята 10 штуки ……................................... по 9 р……………............................... 90 р.
3. Овцы 40 штуки ……..................................... по 8 р……………............................... 320 р.
4. Индейки 40 штуки ……................................ по 2–50 р……………......................... 100 р.
5. Гуси 60 штуки ……........................................ по 1–50 р……………......................... 90 р.
6. Куры 40 штуки ……....................................... по 0 –50 р……………........................ 20 р.
7. Пчелы 16 ульев (дающие до 5 пуд. меду)…………………...................................... 800 р.
8. Шерсть 2 п. 1 ф…………................................... 20 р………………............................... 40–50 р.
9. Пенька 4 п. 9 ф…………................................... по 5 р………………............................ 21–25 р.
10. Рожь 21.440 снопов (17—0–4–2)............... 13 р………………............................... 2216–50 р.
11. Жито 12.789 снопов (26—…)...................... 13 р………………............................... 338 р.
12. Овес 9.007 снопов (57—…).......................... 8 р………………….............................. 456 р.
13. Греча 9 возов (1–4–1)................................. 18 р………………................................ 27–25 р.
14. Горох 44 остров. (7—»—)..................... 19 р………………............................... 133 р.
15. Пшеница 42 снопа (»–3—).......................... 22 р………………............................... 9 р.
16. Лен 4 берковца………….................................. 70 р……………….............................. 280 р.
17. Семя льняное 1–5–5……............................... 35 р………………............................... 57 р.
18. Картофель 10–1—»………............................... 8 р………………….............................. 81 р.
19. Масло 7 пуд……………..................................... 16 р………………............................... 117 р.
20. Сено 4150 п……………...................................... 30 р………………................................ 1245 р.
21. Солома ржаная и яровая, снимина, спашка и пр…………….................................. 1000 р.
22. Мебель, столовое и постельное белье, посуда, бочки, кадки, телеги, упряжь, невода и пр………………………...................................................................................................................... 1000 р.
_____________________
итого…............................................................................................................................ 9541–75
<…> [Н. А. Муханов] накануне видел Пушкина, которого он нашел ужасно упадшим духом, раскаивавшимся, что написал свой мстительный пасквиль, вздыхающим по потерянной фавории публики.
Пушкин показал ему только что написанное им стихотворение, в котором он жалуется на неблагодарную и ветреную публику и напоминает свои заслуги перед ней. Муханов говорит, что эта пьеса прекрасна. Кстати, о Пушкине. Я с Вошкой и Аркадием после долгих собираний отправился вечером Натальина дня en partie de plaisir[259] к Пушкиным на дачу. Проезжая мимо иллюминированной дачи Загряжской, мы вспомнили, что у нее фурц и что Пушкины, верно, будут там. Несмотря на то, мы продолжали далекий путь и приехали pour voir la toilette de ces dames et les mettre en voiture. Après avoir remis la partie de plaisir au surlendemain, nous revenons tout confus[260].
В назначенный день мы опять отправляемся в далекий путь, опять едем в глухую, холодную ночь и почти час слушаем, как ходят ветры севера и смотрим, как там и сям мелькают в лесу далекие огни любителей дач; приехали: «Наталья Николаевна приказали извиниться, они очень нездоровы и не могут принять».
Тогда проклятия и заглушенные вопли вырвались из наших мужских грудей. Мы послали к черту всех женщин, живущих на Островах и подверженных несуразным расстройствам, и вернулись домой еще более смущенные, чем в первый раз. Этим и ограничились пока наши посещения. Не будь этого услужливого недомогания, Пушкины приехали бы в Царское провести вчерашний и позавчерашний дни. Эта помеха сделала совершенно счастливой мою нежную голубку, хотевшую в столь торжественный день моих именин царствовать без соперниц. Но судьба посмеялась над ее радостью и позабавилась тем, что повернула против нее же самой ее злые, бесчеловечные пожелания колик Пушкиным[261]<…>
Вчера вечером я с Володькой опять ездили к Пушкиным и было с нами оригинальнее, чем когда-нибудь. Нам сказали, что дескать дома нет, уехали в театр. Но на этот раз мы не отстали так легко от своего предприятия, взошли в комнаты, велели зажечь лампы, открыли клавикорды, пели, открыли книги, читали и таким образом провели час с четвертью. Наконец, они приехали. Поелику они в карете спали, то и пришли совершенно заспанные, Александрина не вышла к нам и прямо пошла лечь; Пушкин сказал два слова и пошел лечь. Две другие вышли к нам зевая и стали просить, чтобы мы уехали, потому что им хочется спать; но мы объявили, что заставим их с нами просидеть столько же, сколько мы сидели без них. В самом деле мы просидели более часа. Пушкина не могла вынести так долго, и после отвергнутых просьб о нашем отъезде она ушла первая. Но Гончарова высидела все 11/4 часов, но чуть не заснула на диване. Таким образом мы расстались, объявляя, что если впредь хотят нас видеть, то пусть присылают карету за нами. Пушкина велела тебе сказать, что она тебя целует (Ее слова.) <…>
Ал. Н. Карамзин — А. Н. Карамзину
31 августа — 3 сентября 1836. Из Петербурга в Баден-Баден.
Контракт на наем квартиры в доме кн. С. Г. Волконской
Тысяча восемьсот тридцать шестого года сентября первого дня, я, нижеподписавшийся Двора Его Императорского Величества камер-юнкер Александр Сергеевич Пушкин, заключил сей контракт по доверенности госпожи статс дамы княгини Софии Григорьевны Волконской, данной господину гофмейстеру Двора Его Императорского Величества, сенатору и кавалеру Льву Алексеевичу Перовскому в том: 1-е. Что нанял я, Пушкин, в собственном Ее Светлости княгини Софии Григорьевны Волконской доме, состоящем 2-й Адмиралтейской части 1-го квартала под № 7-м весь, от одних ворот до других нижний этаж из одиннадцати комнат состоящий со службами; как-то: кухнею и при ней комнатою в подвальном этаже, взойдя на двор направо; конюшнею на шесть стойлов, сеновалом, местом в леднике и на чердаке и сухим для вин погребом, сверх того, две комнаты и прачешную взойдя на двор налево, в подвальном этаже во 2-м проходе; сроком вперед на два года, то есть: по первое число сентября, будущего тысяча восемьсот тридцать восьмого года. 2-е. За наем оной квартиры с принадлежностями, обязуюсь я Пушкин заплатить Его Превосходительству Льву Алексеевичу Перовскому в год четыре тысячи триста рублей ассигнациями, что составит в два года восемь тысяч шестьсот рублей, которые и имею вносить по три месяца, при наступлении каждых трех месяцев вперед по тысяче семидесяти пяти рублей, бездоимочно. 3-е. В каком виде теперь нанимаемые мною комнаты приняты, как то: полы чистые, двери с замками и ключами крепкие, рамы зимние и летние с целыми стеклами, печи с крышками, тарелками и заслонками, в таком точно виде, по выезде моем и сдать я обязан; а если что окажется изломано, разбито и утрачено, то за оное заплатить или исправить мне как было, Пушкину, своим коштом. 4-е. Буде я пожелаю во время жительства моего в квартире сделать какое-либо неподвижное украшение, то не иначе как на свой счет и то с позволения Его Превосходительства Льва Алексеевича, но отнюдь не ломая капитальных стен. 5-е. В нанятой мною квартире соблюдать мне должную чистоту: не рубить и не колоть в кухне дров, на лестницах не держать нечистоты, также и на дворе ничего не лить и не сыпать, но всякую нечистоту выносить в показанное место. 6-е. От огня иметь мне Пушкину крайнюю осторожность; а дабы со стороны моего жительства никакого опасения не было, обязываюсь я наблюсти, чтобы люди мои не иначе выносили огонь на двор, как в фонаре. 7-е. Чищение печных труб и прочая полицейская повинность зависит от распоряжения Его Превосходительства Льва Алексеевича. 8-е. О всяких приезжающих ко мне и отъезжающих от меня, должен я немедленно давать знать Управляющему домом; беспаспортных же с непрописанными в квартале и просроченными билетами людей обоего пола ни под каким видом не держать, а если, паче чаяния, сие и случится, то вся ответственность падает на меня. 9-е. В случае продажи дома, Его Превосходительство Лев Алексеевич со стороны своей обязывается уведомить меня об оной заблаговременно, дабы — если покупщик не согласен будет хранить контракт в сей силе, то мог бы я приискать для жительства моего в ином доме квартиру; равно и я, Пушкин, если более означенного в сем контракте срока, нанять квартиры не пожелаю, то должен уведомить Его Превосходительство Льва Алексеевича, до истечения срока за месяц; и наконец 10-е. Сей контракт до срочного времени хранить с обеих сторон свято и ненарушимо для чего и явить его где следует, подлинному же храниться у Его Превосходительства Льва Алексеевича, а мне Пушкину иметь с него копию