ается вокруг ствола дерева, наклонившегося над ямой, приклеится к нему обратимым клейсоставом. И можно тогда вылезти при помощи бинтошнура, поскольку тот очень прочный и может выдержать при необходимости целого слона.
— Ну, человек-обезьяна, давай, — прошептал он.
И провозился полтора часа, пытаясь забросить катушку с бинтом вверх. Наконец, ему это удалось. Он, перекрестившись, полез из ямы, цепляясь руками за бинтошнур и упираясь при этом ногами в земляную стенку. Бинт выдержал его тяжесть, но руки скользили. Сомов был уже почти наверху, когда пальцы разжались. Он упал в сантиметре от кола, задев локтем и занозив кожу.
Второй раз он не добрался и до середины. Он чувствовал, что свалится. Треснула ломающаяся ветка, за которую зацепился импровизированный трос. На этот раз Сомов упал гораздо удачнее — в стороне от кола. Но только ударился куда сильнее. И потерял сознание.
Точнее, просто отключился. Нервная система не выдержала перегрузок. Лёгкий обморок перешёл в многочасовой сон. Встали и закатились луны. Поднялось жаркое солнце, которое не могло пробиться через зелень листьев. А Сомов лежал, скрючившись на дне охотничьей ямы.
Хорошо ещё, что Мьява Быстрая Лапа — охотник за головами, устроивший эту ловушку, — не имел время наведаться сюда. Он бы нашёл здесь того, кого по приказу хозяина искали уже много часов.
Сомову не хотелось просыпаться. Ему хотелось побыть в полузабытьи. Он знал, что как только вынырнет из забытья, придётся вспоминать всё. Придётся действовать. Перебарывать горе и отчаянье. Ане хотелось.
Но Сомов всё-таки очнулся. Ничего не изменилось. Он был в ловушке.
Динозавр снова стоял в зале пещеры. Туша Чёрного шамана расплылась на троне из костей. Динозавру его союзник показался ещё отвратнее, чем в прошлый раз. В голову лезли картинки, увиденные в проёме СТ-экрана.
— Время помочь мне не пустопорожними обещаниями, а делом! — заявил Чёрный шаман.
Динозавр не стал уточнять, как охотники за головами проникали в госпиталь без нейтрализатора. Это было бесполезно. Но он пообещал себе, что устроит этому дикарю «хорошую жизнь». Только после того, как всё будет кончено и миссия выполнена. Скорее всего — просто накачает его снотворным и отправит в Аризону — на радость психотронщикам. Пусть насладятся новым подопытным кроликом. Но это только в том случае, если в правительстве не решат, что эта фигура нужна им в политических играх на Ботсване. Правительство никогда не стеснялось общаться с людоедами, лишь бы это были преданные людоеды, ручные. Их людоеды.
— Я опять потерял камень. И я потерял кровь Главного жреца «Храма Ожидания». Он подло ушёл из жизни, когда мои псы пришли, чтобы препроводить его ко мне. Всё плохо, инопланетник. Всё очень плохо. Плохо, плохо, плохо.
— Думаю, кровь жреца — не самая большая потеря.
— Вы, инопланетники, много думаете. Но ничего не знаете. Если бы я впитал силу жреца, камень был бы мой… Наш, — поправился он. — Теперь мне нужны твои люди. Твоя техника.
— Ладно, — согласился Динозавр.
— Твои псы, может быть, окажутся лучше моих.
— Окажутся… Только когда? Мы не можем вызвать глайдер — нет радиосвязи. А пока мы дойдём через джунгли — много времени пройдёт.
— Не беспокойся. Не бойся. Я знаю.
Чёрный шаман щёлкнул пальцами, и один из чернокожих телохранителей принёс… телефон! Настоящий, на проводе, с наборным диском.
— Звони.
За время скитания по мирам второй линии Динозавр привык к таким техническим ископаемым. Он набрал контактный номер.
— Говорит четыре ноль один. Нужен транспортный глайдер для эвакуации группы.
Он назвал координаты. Через сорок минут машина появится в небе и сядет на площадку у лагеря. До того времени нужно ещё много выяснить у Чёрного шамана. А потом вслед за беглецом-госпитальером устремятся стрекозы фиксаторов, контрольные тарелки и запаховые «шмели». То, что не смогла достичь магия каменного века, достигнет магия технологическая. Динозавр знал, что вскоре камень будет у него. А госпитальер? Помилуй Господи его душу. Кто же оставляет таких свидетелей?..
Руки Сомова дрожали, ноги скользили, но он упорно продвигался к цели. Теперь он не верил, что ему удастся выбраться из ямы. Он вообще ни во что не верил. Но ничего другого ему не оставалось, как возобновлять попытки.
— Ну же, — прошептал он.
Выдержит или нет трухлявое дерево, за которое зацеплена катушка? Вряд ли.
Сомов начал карабкаться, Послышался хруст. Верёвка подалась. Сомов ощущал, что не может удержаться. Подался назад. Если он теперь свалится — кол вопьётся ему прямо в спину.
Резкий рывок — руки вцепились в край ямы. Сомов застонал. Руки напряглись. Пальцы соскальзывали.
Внизу призывно торчали колья.
Пальцы скользили, и Сомов не знал, как удержаться. Неожиданно рука нащупала твёрдый корень. Сомов затормозил падение.
Он взялся за корень покрепче. Пыхтя, подтянулся… И выбрался наверх.
Тяжело переводя дыхание, он пролежал без движений минут пятнадцать, до тех пор, пока не унялась дрожь во всём теле, пока не успокоилось сердцебиение и не нормализовалось дыхание.
Он нехотя поднялся и поплёлся через джунгли. В принципе, все планеты класса «Экватор» чем-то походят друг на друга. Флора и фауна весьма схожи. Эволюция идёт по наиболее лёгким путям. Здесь водились большие пятнистые кошки с клыками-саблями, сумчатые бегемоты, волосатые трёхметровые ящерицы, питающиеся придонным илом. В водоёмах плескались шестилапые крокодилы и питоны с капюшонами. Ядовитые птицы сверкали красным оперением в высях, где переплетались ветки, шуршала листва, а на лианах болтались обезьяны-летяги.
Конечно, на неприятности здесь вполне можно было напроситься. Но места были более-менее обжитые, хищническая цивилизация сильно проредила местный животный мир. Самые опасные ядовитые птицы — птимуку — в этом районе были почти уничтожены, аллигаторы предпочитали не высовываться из пучин Змеи отличались ленью. Хищные кошки в этот сезон уходили на север Большинство местных тварей боялось человека — и они имели для этого все основания.
Теперь госпитальер внимательно смотрел себе под ноги, чтобы не нарваться ещё на одну яму. Через полчаса он понял, что надолго его не хватит. Он вздохнул и присел на покрытый мхом холмик.
Просидел он на нём недолго. Последнее, что увидел — вынырнувшую из глубин холмика пасть, будто из сенсор-ужастика. Потом блеснул яркий свет. И Сомов оказался на земле, ожидая неминуемой гибели.
Он откатился прочь, вскочил. Зрение вернулось к нему. Он огляделся. Холмика нигде не было.
— Тьфу на тебя, зараза, — воскликнул он
Надо было умудриться усесться прямо на солнечную черепаху. Эти существа, покрытые толстым панцирем, достигают трёх метров в диаметре, обладают прекрасной маскировкой. Но главное их оружие — они ослепляют врага резкой вспышкой света. О его источнике учёные только гадали.
Сомов продолжил своё движение вперёд и вскоре увидел, что заросли начали редеть, а затем до него донёсся шум работающих двигателей машин. Значит, шоссе, ведущее в столицу Ботсваны, было где-то неподалёку.
Ещё немного — и он выйдет на шоссе. А там остановит какой-нибудь скрипящий, скрежещущий старенький грузовик, и тот доставит его до города. До посольства.
Тут-то и почувствовал он чей-то злобный взгляд прямо на своём затылке.
Быстро обернувшись, Сомов увидел то, отчего мурашки побежали по телу и прошиб холодный пот. Из джунглей по его следу, низко пригнув головы к земле, словно принюхиваясь, бежала целая стая пятнистых ягуаров с большущими как тарелки глазами. Похоже, они просто не знали, что по сезону обязаны быть в трёхстах милях отсюда в низовьях Малого Конго…
Изыскания профессоров Кондратьева и Аэртова не могли оставить Филатова безучастным. Готовый поддержать любое интересное начинание, он в археологической экспедиции на Ботсване быстро вписался в коллектив увлечённых исследователей, нашёл своё место. Его чрезвычайно заинтересовали летающие твари в глубоких пещерах — легендарные хищники мабуку. Но это так, скорее для души. А с профессиональной точки зрения его больше занимали «жуки». Как ни крути, получалось, что это не насекомые и вообще не живые существа, а какие-то сложные системы накопления и переработки информации. Эдакие киберсистемы Вот только какую информацию они хранили, для чего были созданы — загадка. Один из сюрпризов приоров. Скорее всего, за такими штуковинами охотились и аризонцы, надеясь набрести на технологические новшества.
Задачей номер один было для Филатова найти подходы к американской группе. А через неё — и к Динозавру. Но последний как сквозь землю провалился. А аризонцы восприняли визит своего московитянского коллеги, устроенный под благовидным предлогом, достаточно недоброжелательно. Филатов встретился с профессором Карельсоном. Тот широко и неискренне улыбался, как все аризонцы, но о работе говорил уклончиво.
Так как он был всё-таки учёным, а не оперативником, по его лицу нетрудно было прочитать обуревающие его чувства. Из всего этого Филатов сделал вывод, что аризонцы набрели на что-то интересное. Особенно нервозно профессор Карельсон воспринял расспросы о Лабиринте.
Аризонцы углублялись туда всё глубже, но Аэртов с ними там не встречался. Огромные, тянущиеся на десятки, если не на сотни километров подземные строения могли поглотить не одну тысячу человек. Там можно шататься сто лет и никого не встретить.
За последние дни аризонская экспедиция потеряла в Лабиринте одного человека. Слава Богу— тот остался жив. Аэртов в бинокль видел, как научного сотрудника Нью-Таунского биоцентра вытаскивали из Лабиринта — бледного, обессиленного, но без единого ранения. Через полчаса за ним прибыл медицинский реанимационный глайдер из аризонской миссии.
— Интересно, что с ним там случилось? — спросил Филатов профессора Аэртова.
— Ему повезло наткнуться на то, на что не повезло наткнуться мне.