— На чудовищ Лабиринта? Хищников мабуку?
— Именно.
— Ничего себе везенье, — покачал головой Филатов. Однажды днём Филатова вызвал к себе в палатку профессор Кондратьев. Он был бледен, как мел.
— Что случилось? — обеспокоено спросил Филатов.
— Они сошли с ума… Они определённо сошли с ума… Что же они творят?
— Кто?
— В Аба-Ду новая волна беспорядков. Дикие бесчинства. Разрушен спутниковый телецентр и центр космической связи. Разгромлены больницы… Они будто стремятся сбросить с себя последние путы цивилизации. Дикари…
— Или их хотят заставить их сбросить…
— Дикари. Кровожадные дикари. Главный враг у них сейчас — Московия. Мы! Что мы им сделали?
— Кто-то мутит воду. Определённо.
— Хорошо мутит. Толпы осадили нашу миссию в столице. Посольство блокировано. Полиция делает формальные попытки помочь, призывает разойтись— без толку. Если бы не защитное поле, они бы давно разнесли посольство. Из него не может вырваться ни одна машина, ни один глайдер. Они подогнали танк с плазменной пушкой.
— Армейский?
— Откуда я знаю. Может, чей-то собственный. Здесь всё возможно, коллега. Всё… Нам рекомендовано готовиться к эвакуации. Через несколько дней появится корабль с подразделением для защиты посольства. А до сего времени нам остаётся только молиться. Оружия у нас в лагере нет, кроме двух охотничьих ЭМ-ружей. Правительство в Аба-Ду пообещало направить полицейские подразделения для эвакуации нашего лагеря. «Когда будет возможность», слышали?! Не будет у этих дикарей такой возможности. Им хочется, чтобы нас сожрали! Что делать?
— Не знаю. Уповать на то, что сюда никто не доберётся.
— Это ещё не всё. Самая худшая весть… — профессор запнулся.
— Что? — Филатов похолодел от дурного предчувствия.
— Они… Они уничтожили госпиталь.
— Госпиталь Сомова?!
— Да.
— Жертвы?
— Больных всех вырезали. Нашли трупы трёх человек из персонала. Остальные исчезли.
— А Сомов?
— Его труп не обнаружен.
— Вот что, надо срочно снимать лагерь и выводить в горы. Я оставлю в палатке плазменный разрядник — от толпы дикарей вы в случае чего отобьётесь. Как только будет возможность, запрашивайте помощь из миссии.
— А вы?
— Я ухожу.
— Куда? — удивился Кондратьев.
— На охоту, — зло скривился Филатов.
В своей палатке он взял походный рюкзак с необходимым запасом оружия и спецоборудования. Потом положил перед собой прибор размером с пачку сигарет.
— Ну же, — постучал он по его крышке. Сигнала не было.
— Куда ж ты делся, родимый? — прошептал Филатов.
Прибор фиксировал сигнал, идущий от вживлённого в кожу передатчика, который инициировал Филатов во время своей встречи с Сомовым. Пульсирующая красная точка означала, что человек жив, по ней можно было определить его координаты. Пульсирующая белая точка значила, что он мёртв, и тогда оставалось по пеленгу искать лишь труп, Отсутствие точки говорило о том, что человека просто нет на этой планете… Или что передатчик разрушен, что само по себе очень маловероятно.
Филатов постучал ногтем по светоклавишам, пытаясь наладить настройку. Ничего не получалось. Потом ещё… Запульсировала слабо точка.
На Ботсване радиоаппаратура и даже эфирогенераторы в некоторых местах работали из рук вон плохо. Аномальных зон здесь хватило бы, натри солнечные системы. Значит, передатчик сейчас в какой-то из аномальных зон. Или ещё какой-то фактор воздействует на него… А ладно, разбираться будем потом.
Главное, огонёк пульсирует красным. Госпитальер жив. И надо его выручать из беды…
Ягуары приближались с плавной и смертельной грацией. Они подбирались всё ближе и ближе к жертве, в роли которой должен был оказаться увенчанный многими учёными регалиями Никита Фёдорович Сомов. Госпитальер стоял как вкопанный. Страх призывал его броситься прочь, подальше от этих красивых, смертельных хищников. Но внутренний голос подсказывал — бежать нельзя.
Что-то неестественное, необычное было в этих кошках. И в окружающем мире. Что? Сомов не знал. Он только знал, что нельзя поддаваться паническому страху. Эти твари только и ждут его страха. Почему? Он не имел никакого понятия. Но его страх важен для этих хищников. Он — их оружие гораздо более эффективное, чем клыки-сабли.
«Гораздо более эффективное, чем клыки», — повторил про себя Сомов. И неожиданно успокоился. Ближайшая кошка стояла от него на расстоянии каких-то двух метров. Она замерла, прижав уши, напрягая стальное тело, готовясь к последнему прыжку.
— Мурка драная, — прошептал Сомов и кинулся навстречу кошке.
И упал, споткнувшись о корень. Он огляделся. Кошек не было. Они просто исчезли.
— Вот бесова сила, — покачал головой Сомов. Поднялся. Отряхнулся. И заметил в свете полной второй луны сразу две группы чернокожих охотников за головами, отрезавших ему путь к бегству.
Сомов обессилено обмяк. Он так вымотался, что всякое желание играть с судьбой в догонялки и прятки у него больше не возникло. На этот раз его настигли. Будь что будет. В конце концов, какое он имеет право жить, когда не уберёг чистых душой, светлых ребят и девчонок, которые доверяли ему, которых он привлёк на Ботсвану? Никакого! Так что топор охотника за головами послужит избавителем от мук совести.
Чёрные охотники окружили Сомова плотным кольцом и, выставив вперёд копья, чего-то ждали. Может быть, хоть какой-то попытки жертвы к сопротивлению или хотя бы следа страха на его лице. И то, и другое могло бы стать поводом к привычному для них очередному убийству. Но жертва вела себя странно. Белый человек будто и не замечал тех, кто готовился подвергнуть его жесточайшим пыткам, а затем и смерти. И это настораживало, даже пугало охотников. Но тут, растолкав чёрные тела, раскрашенные флюоресцентной краской, в центр неторопливо прошествовал здоровенный белокожий детина в защитном комбинезоне, именовавшемся среди военных «хамелеон».
— Привет, задница, — были первые слова белого гиганта, произнесённые по-английски. — И заставил же ты нас побегать. Руки за голову! Живо! Где булыжник, из-за которого все тут с ума посходили?
Несколько раз небрежно шлёпнув руками по карманам Сомова и не обнаружив в них ничего для себя интересного, гигант начал более основательно ощупывать всю одежду госпитальера. На этот раз он извлёк из потайных карманов и аптечку, и камень-талисман, отданный на хранение Сомову Главным жрецом «храма Ожидания».
— Вот он! Подарок Динозавру! Ну, что уставился, задница? Конец тебе.
С этими словами белый гигант отшвырнул медпакет прочь, камень убрал в карман, после чего щёлкнул предохранителем ЭМ-автомата.
— На том свете спасибо скажешь, что я тебя в руки упыря не отдал, — произнёс капрал Винт, с некоторой жалостью глядя на госпитальера. Винт привык убивать. Давно он уже не лил слёзы в подушку и не глотал наркотики после очередной подобной работёнки. Но это не значило, что он испытывал особый восторг.
Но этому московитянину суждено было умереть. Кто же оставляет таких свидетелей? Только сумасшедшие. А к таковым Динозавр не относился, поэтому дал ясный приказ — от врача избавиться.
Винт поднял ЭМ-автомат, навёл его в грудь Главному госпитальеру и нажал на спусковую пластину.
Филатов достаточно уютно устроился в густой листве дерева в шести метрах от земли. Развилка на дереве, где он примостился, была будто специально придумана природой, чтобы на ней, как на наблюдательной площадке, мог притаиться охотник.
— Отлезь, — прошептал он, отмахиваясь от небольшой сине-зелёной обезьяны, пытавшейся вцепиться в его рюкзак.
Обезьяна не успокаивалась, тогда Филатов резким движением ухватил её за лапу и отбросил в сторону. Она уцепилась за лиану и обиженно заверещала.
Он уже много часов шатался по лесам, идя по пеленгу то пропадавшего, то возникавшего вновь радиосигнала. Ходил он кругами вокруг одного места. Он бы нашёл друга давно, если бы сигнал был чётким. Но какая-то дьявольская аномалия мешала. Притом аномалия достаточно странная, поскольку остальные радиосигналы на местности проходили без проблем.
Похоже, рядом с Сомовым было что-то, сбивающие приём-передачу. Что это могло быть?.. А, не время забивать голову посторонними мыслями. Тем более забот у Филатова и так был полон рот.
Джунгли, где он искал своего друга, кишели охотниками за головами. Создавалось ощущение, что они сбежались сюда со всего края. Но не это было самым удивительным. Контрольная аппаратура засекла присутствие чужих средств наблюдения. Лес кишел запаховыми «шмелями» и сверхмалыми поисковиками «стрекозами», в вышине парили контрольблюдца. Пролетел глайдер. И Филатову приходилось немало трудиться, чтобы не попасться им в видеокамеру.
У кого на Ботсване есть «стрекозы», контрольблюдца и «шмели»? Не должно быть ни у кого. Кроме подразделения ЦРУ на Аризоне. Это означало, что за всеми кровавыми событиями последних дней стоит Динозавр и его бригада. Да, видимо то, зачем они охотились, слишком важно, если они решились на такое.
Филатов пробирался всё ближе и ближе к сигналу. Ему приходилось скрываться от охотников и фиксаторов, так что часть времени он проводил в укрытиях. Завидев очередную группу людоедов, он пристроился на дереве. И теперь смотрел в свете двух лун, как высокий широкоплечий аризонецв «хамелеоне», засунув в карман какой-то предмет, наводит короткоствольный ЭМ-автомат прямо в грудь Сомова, готовясь нажать кнопку-гашетку. Аризонец что-то проговорил. Эти слова стали последними в его жизни. Игла-граната, пущенная Филатовым на секунду раньше, разнесла череп вояки. Чётко, как на занятиях по стрельбе, Филатов целился и нажимал на спусковую пластинку, и игольник чуть подрагивал в его руке. Охотники за головами гибли молча, даже не сделав попытки спастись. Видимо, предполагали, что это им мстит ужасный и враждебный им бог Приор за непотребные действа. Лишь один попытался кинуться в гущу деревьев, но упокоился с зияющей раной в спине.