Филатов посмотрел на экран. На него передавали изображение три «стрекозы», которые он сам запустил. Не одним же аризонцам пользоваться благами цивилизации. Вдалеке он приметил ещё две группы охотников, спешащих к Сомову. Включив гравискользитель, московитянин легко слетел с дерева и опустился рядом с госпитальером, потерявшим дар речи и только пялившимся на неподвижные тела.
— Очнись, Никита, уходим, — произнёс Филатов.
— Ты? Откуда?
— Потом расскажу. Шевелись быстрее. Сомов нагнулся над погибшим аризонцем, вытащил у того из кармана священный камень и кивнул:
— Пошли.
Опять в джунгли. В отличие от своего друга, Филатов чувствовал себя в них как дома. На скольких планетах он вот так продирался через заросли. Ещё во время обучения в Академии Министерства Внешней Информации он единственный получил отметку отлично за двухнедельный экзамен — выживание на Амазонии. Ориентировался он в джунглях получше охотников за головами.
Часа через полтора Филатов сжалился над госпитальером и объявил:
— Привал… Рассказывай, как жил последние дни. Выслушав рассказ, Филатов кивнул:
— И там аризонцы. Что им в госпитале понадобилось?
— Наверное, вот это, — Сомов продемонстрировал священный камень.
— Чего это такое?
— Мне дал его Главный жрец «Храма Ожидания», — пояснил Сомов.
— Покажи. Филатов взял камень.
— Булыжник и булыжник, — пожал он плечами. — Может, в письменах на нём всё дело? Какая-то закодированная информация, из-за которой элитные бойцы ЦРУ и старший оперативник научразведки поубивали гору людей?
— Он тёплый, — задумчиво произнёс госпитальер. — А иногда будто покрывается льдом. Он как живой.
— И что тебе, экстрасенс ты наш знатный, твои шестые-седьмые чувства говорят?
— Пока ничего. Но его можно как-то использовать. В него сходятся какие-то энергии. Слышал небось о том, что камни — проводники тонких энергий.
— Ага, и для того, чтобы регулировать так называемые «теллурические» энергии, древние покрыли всю старую Землю мегалитами — огромными камнями, установленными в определённых широтах и под определённым углом. Примерно для этого же были установлены великие египетские пирамиды… Только вот беда — никаких этих теллурических энергий, которых генерируют и перераспределяют камни, не обнаружили.
— Это не значит, что их нет. Может, аризонцы что-то узнали и с ума съехали.
— Может быть.
— Что дальше делать? — спросил госпитальер. — Видимо, надо пробираться в миссию в столице.
— Как же… Миссия блокирована. Госпиталь твой сгорел. Мой лагерь снялся. Мы — два беспризорника.
— И что?
— А то, что путь наш — в Лабиринт. В пещеры. Аризонцы стремятся туда. Там что-то есть. И это что-то отдавать им нельзя ни в коем случае.
— Сергей, что происходит? У тебя какая роль во всём этом?
— Должен был понять.
— Ясно. Шпионские истории, серия две тысячи пятая. Так?
— Так. Пошли. Может, твой булыжник поможет нам в пещерах…
Они сидели напротив друг друга и яростно буравили один другого глазами. Молчание затягивалось. Его нарушил Динозавр:
— Твоим охотникам за головами только земляных червей искать.
— Твои люди, да и ты сам, инопланетник, не способны изловить даже детёныша крокодила в мутной воде! — отреагировал Чёрный шаман, ёрзая на своём троне.
Динозавр слышал, что на Ботсване подобное выражение является серьёзным оскорблением.
— Капрал Винт позволил размозжить себе башку… — на Динозавра вдруг навалилась усталость. — А твои хвалёные головорезы позволили перестрелять себя как куропаток. И это великие воины Чёрного шамана?
Чёрный шаман сипло задышал и сильнее заёрзал на троне. Потом он произнёс хрипло и зло:
— Инопланетник, ты опять обманул меня.
— Да? Моя техника нашла следы беглеца. Где было твоё видение? Мои глаза и уши обнаружили его. И что теперь?
— Техники мало, инопланетник. Нужно везение. А ты не только не поделился с нами своим везеньем, но и забрал наше.
Динозавр нахмурился «Забрал везение»! Надо же! Вот чёртовы дикари. С ними невозможно иметь никаких дел.
— Вот что, Чёрный шаман. На Ботсване ты что-то весишь. Но мне ты не слишком нужен. Я могу обойтись без тебя и найти камень. И я сделаю это. А потом выкурю тебя из пещеры и брошу на съедение собакам. Если же что-то не выйдет и ты сможешь достать меня, за мной придут другие. И бросят тебя собакам. Так что ты должен стремиться быть полезным мне. А не проявлять свой несносный характер. Понятно?
— Зачем тебе камень Хаабад, инопланетник?
— По преданиям камень — ключ к тайнам Лабиринта. С ним я пройду Лабиринт до конца. Ты — не пройдёшь. И ты это знаешь, потому что на тебе проклятие. Никакая кровь тебе не поможет. А я пройду.
— Ладно, — неожиданно примирительно произнёс Чёрный шаман, — Я возьму свои слова обратно. Ты не обманул меня. И ты дал мне везенье. Но мы не смогли им воспользоваться. Мы найдём камень. Ты как и сейчас будешь помогать мне. А я тебе.
«А потом я пошлю тебе в сердце магическую стрелу, и ты умрёшь в корчах», — усмехнулся про себя Чёрный шаман.
— Будет так.
— Я стану полным хозяином Ботсваны. Я создам Большое Царство. Чёрный шаман — хозяин на Ботсване. Потом Чёрный шаман хозяин на других планетах, где живёт сейчас чернокожий. Мне не нужны белые слуги, они мертвы для магии. Мне нужны чёрные слуги — я буду пить их силу, как хочу. Твои хозяева будут помогать мне. Я буду помогать им. И нет гор, которые не рухнут под нами…
«Своротим горы, ноне с тобой, — подумал Динозавр. — Ты сдохнешь, как лабораторная крыса в руках психотронщиков в исследовательском центре. Они тебя вывернут наизнанку…»
— Как быть? Как опять поймать везение? — спросил Чёрный шаман.
— Интересно, где они могут быть? — спросил Динозавр. — Мы сбились. Где твоё Виденье?
— А где твои железные «уши»? Они пойдут в Лабиринт.
— Почему?
— Камень у них… А камень — ключ к Лабиринту.
— Значит, в Лабиринт?
— Да. Мои и твои люди пойдут туда, — решил Динозавр. — Мы должны найти их.
— К нам вернётся везение. Крови мне!
Восход дневного светила застал друзей-московитян у входа в одну из многочисленных пещер, находившихся в прибрежных скалах. Как удалось узнать Филатову раньше от профессора Кондратьева, все пещеры здесь были довольно глубокими и, что удивительно, почти все они, так или иначе, выводили исследователей в необычный подземный Лабиринт.
— Что ты слышал про Лабиринт? — спросил Филатов, готовя тонкую прочную бечеву, которая могла бы помочь им отыскать дорогу назад, став своеобразной нитью Ариадны.
— Наследство приоров.
— Именно. Аномальная зона. Электронная аппаратура тут барахлит, поэтому при его исследовании пользуемся старым способом, — Филатов кивнул на рулетку с бечевой. — Всё готово. Я иду первым, ты за мной, — распорядился он, включив осветительный карандаш.
Филатов протиснулся в узкую для его тела горловину пещеры. Госпитальер последовал за ним.
Уже через несколько метров друзья могли передвигаться более свободно, даже не пригибаясь. Примерно, через час Филатов с Сомовым оказались в огромном каменном зале. Дотронувшись до стены рукой, Сомов тут же её отдёрнул, выругавшись:
— Чёрт побери! Эта стена холодна, как морозильная камера, а в самом зале воздух почему-то достаточно тёплый… Что-то здесь не так!
— Самое интересное, что стены всех подобных залов и галерей, смежных с Лабиринтом, также охлаждены, — пояснил Филатов.
— Надеюсь, ты знаешь, куда ведёшь, — всё ещё недоверчиво проговорил Сомов,
— Знаю. У меня предок Сусанин был.
Галереи Лабиринта открылись перед исследователями неожиданно. Они увидели с верхней точки несколько коридоров, ведущих в разные стороны.
— Интересно, зачем приоры отгрохали его? — спросил Сомов.
— Всё, что связано на этой планете с приорами, — сплошные загадки. Может, это транспортная система. Жилище. Хранилища. Всё что угодно. И я не удивлюсь, если тоннели им были нужны для таких целей, о которых мы и вообразить не можем. Другая система мышления, иная система координат… И всё-таки, чего аризонцам здесь надо?
— И чего им надо?
— Может, клад. Люди всю историю мечтали выкопать где-нибудь богатство, которое решит все их проблемы. Сегодня золото никому не нужно. Сегодня нужны технологии.
— Значит, где-то в Лабиринте клад с технологиями приоров?
— Возможно и так. К сожалению, аризонцы знают об этом куда больше. Мы только идём по их следам.
— И ради этого столько жертв? Госпиталь… Мои ребята… Больные…
— А тебя в школе не учили, что клады всегда обагрены невинной кровью. Читай Гоголя.
— Читал.
Под сводами тоннелей они оказались через полчаса, а ещё через час им начали попадаться кости и черепа каких-то странных животных.
— Наши предшественники, — усмехнулся Сомов.
— Здесь полно и человеческих черепов. Туземцы посылают обречённых на смерть сюда. Лабиринту приносятся жертвы. Сюда отправляют животных и людей. И мало кто возвращается.
— Что?!
— Не беспокойся. Кондратьев и наши ребята, а так, же аризонцы освоили часть Лабиринта и живы. Впрочем, неприятности не исключены. Говорят о существовании хищной фауны Лабиринта. Но никто конкретно о ней не знает.
— Но аборигены погибают.
— Потому что им нет пути назад. Да и заблудиться здесь — раз плюнуть.
— А фауна… Это что — досужие домыслы?
— По-моему, это факт. Но профессор Аэртов так ничего и не нашёл. Почему нам должно повезти больше?
— Ладно. Слушай, что мы всё-таки здесь делаем? Как ты собираешься искать этот клад?
— Надеюсь, что отгадка у тебя в руке. Тебе задача на формальную логику. Аризонцы ищут ключ к Лабиринту. Аризонцы идут на все преступления, чтобы достать какой-то там камень, а иной причины погони за тобой я не вижу — сам ты для них никакой ценности не представляешь. Вывод?
— Камень и есть ключ к Лабиринту.