– Это не имеет никакого отношения к тому, что мы обсуждаем сегодня.
– Вас не беспокоит то, что человек, стрелявший в вас, может повторить все снова? – настаивал Норт.
– Нет. Он никак не связан с делом.
Кейт Хейден внешне демонстрировала холодную отрешенность, но Мазур видел, что она по-прежнему крепко держится за кафедру.
Посыпались новые вопросы, в том числе несколько от Норта, однако всем, кроме Мазура, Кейт казалась непоколебимой, словно скала.
Журналисты задавали вопросы, по большей части повторяя уже сказанное. Кейт отвечала всем, не выказывая никаких признаков недовольства.
После того как пресс-конференция закончилась и журналисты освободили зал, Мазур повернулся к ней:
– Что это Норт так в вас вцепился? И откуда у него такие сведения о вас?
Хейден аккуратно сложила бумаги.
– Мистер Норт – мой самый горячий поклонник в средствах массовой информации. Он надеется на то, что если достаточно серьезно меня оскорбит, я сорвусь и выдам ему по полной.
Мазуру захотелось узнать, где она прячет свои чувства. Он видел ее реакцию во время пресс-конференции и знал, что на самом деле чувства никуда не делись.
– Определенно, он быстро сюда добрался.
– Норт следит за всем, что происходит на трассе. Убийство Глории Санчес сразу же привлекло его внимание. Подозреваю, он находился где-то неподалеку. Ему известно, что всеми делами занималась я.
– Он вас не донимает?
– Я бы так не сказала. Просто у него талант находить оголенный нерв. Однако я не доставлю ему удовольствия и не сорвусь.
Мазур поймал себя на том, что ему все больше и больше нравится профессионализм Кейт.
– А что насчет слов о том, будто мы работаем над распознанием лица с видеозаписи? Никакого лица у нас нет.
– А я и не говорила, детектив Мазур, что никогда не лгу журналистам. Мне хорошо известно, какие признаки выдают ложь, поэтому я прекрасно владею искусством обмана. Я тоже умею играть в эту игру.
– Вы сыграли отлично, Кейт. – Покачав головой, он улыбнулся.
Хейден взглянула на часы.
– Кто присматривает за «паленым» телефоном с места преступления?
– Калхун. Она поставила его на подзарядку и позвонит, если на этот номер поступит новое сообщение.
– Хорошо. А теперь, думаю, пришло время наведаться в гости к Уильяму Болдри, – предложила Кейт. – Посмотреть, что у него на уме.
– Сможете? – спросил Мазур.
– Разумеется.
Склонив голову набок, детектив внимательно изучил выражение ее лица.
– Кейт, а это правда или ложь?
– Неважно. Дело нужно сделать.
За всю дорогу в противоположный конец города к дому Уильяма Болдри Мазур не сказал Кейт ни слова. Та была рада возможности в тишине обдумать то, что произошло на пресс-конференции, и определиться со своими мыслями по отношению к Болдри. Кейт было крайне неприятно снова встречаться с убийцей своего отца, однако ее чувства не имели никакого отношения к тому, как она выполняет свою работу.
Они остановились перед большим каменным домом.
– Говорить буду я, – предупредил Мазур.
– Но я его знаю. Вести разговор должна я.
– Вы знаете его слишком хорошо. Вы не будете к нему непредвзяты, сколько бы раз ни повторяли это вслух.
– Я объективна и могу совладать с собой.
– Это мое дело. Говорить буду я. – В его словах прозвучала сталь, что дало Кейт возможность сделать паузу, хорошенько подумать и признать его правоту.
Поднявшись на крыльцо, Мазур позвонил в дверь. Мелодичный звон разнесся по всему дому. Зазвучали шаги, за ними последовали щелчки нескольких замков, и наконец дверь открылась. На пороге стояла молодая женщина, невысокая, лет тридцати с небольшим, ее светлые волосы были забраны в тугой пучок на затылке. Она была в черной блузке и брюках.
– Чем могу вам помочь? – спросила женщина.
– Я хочу видеть мистера Болдри, – сказал Мазур, протягивая свой значок.
– В настоящий момент он в Нью-Йорке, – ответила женщина. – И вернется только через две недели.
– Когда уехал? – спросил Мазур.
– Неделю назад.
– Есть номер телефона, по которому с ним можно связаться? – не сдавался он.
Женщина стояла прямо, как фонарный столб, однако вскинутый подбородок говорил о том, что она нервничает.
– Я не уполномочена давать какие-либо сведения, но могу передать ему ваши имя и телефон, когда он позвонит.
– Кто вы такая? – спросил Мазур, протягивая ей свою визитную карточку.
– Домработница мистера Болдри. Элизабет Лопес.
– Пусть мистер Болдри перезвонит мне, как только он с вами свяжется.
– Да, сэр.
Женщина собралась было закрыть дверь, однако Мазур выставил ногу, не давая ей это сделать.
– Передайте мистеру Болдри, что он пожалеет, если заставит меня ждать слишком долго.
Побледнев, женщина кивнула и закрыла дверь. Тео спустился с крыльца, чувствуя, как у него пульсирует жилка на подбородке.
Он окинул взглядом просторный дом:
– Похоже, Болдри встал на ноги.
– Деньги его родителей, – сказала Кейт.
– Полагаете, он действительно уехал в Нью-Йорк? – спросил Мазур.
– Нет. Уильям терпеть не может толпу. В школе его выводили из себя заполненные учениками коридоры. Нью-Йорк – последнее место, куда он отправился бы.
– Где еще он может быть?
– У Болдри есть брат Джеб, живет за городом, – сказала Кейт. – Возможно, знает, где его брат.
– Других родственников нет?
– Насколько мне известно.
– Давайте заглянем в гости к этому Джебу.
Через двадцать минут они подъехали к дому Джеба Болдри, стоящему на обширном ранчо в двадцати милях за городом. Кипарисы обрамляли утрамбованную дорожку, ведущую между каменными колоннами к арке входа.
– Похоже, денег у семьи больше, чем я предполагал, – заметил Мазур.
– Отец братьев заработал деньги на нефти в Хьюстоне. Мудро вложил их в недвижимость. Потом они перешли к Джебу, унаследовавшему деловую хватку отца. Он избежал последствий обвала рынка в восьмом году, после чего скупил за бесценок акции, которые вскоре снова взлетели в цене. Если хотите сделать прибыльные инвестиции, обращайтесь к нему.
– Единственная моя инвестиция – квартира в Чикаго, которую я никак не могу продать. Мне не нужно то, что я не могу посмотреть и потрогать. А как насчет вас?
– Я играю на рынке.
– Готов поспорить, с вашими мозгами вы угадываете все тенденции.
– Случается.
– И как намереваетесь поступить со своими миллионами?
Это вызвало у нее улыбку.
– Понятия не имею.
– Ну начнем с того, что от миллионов просто так не отмахиваются, – помолчав, сказал Мазур.
– Главное удовольствие мне доставляет работа.
– Сплошная работа и никаких развлечений…[16] – Он покачал головой. – Ну как так можно?
– Я первая готова признать, что жизнь у меня очень скучная. Если вам нужны развлечения, поищите кого-нибудь другого.
Мазур позвонил, и они молча подождали, когда входная дверь откроется. Оба показали свои значки.
– Агент Хейден к мистеру Болдри.
– Будьте добры, подождите минутку. – Женщина ушла и вернулась. – Он ждет вас в кабинете. Сюда, пожалуйста.
Они прошли по полированному мраморному полу под аркой, ведущей в просторный зал. Большие окна выходили на пышную лужайку. Женщина провела их через гостиную в кабинет.
Джеб Болдри встал и вышел из-за большого резного письменного стола. Его взгляд остановился на Кейт.
– Последний раз мы с вами виделись, когда выносили приговор моему брату.
– Да, – подтвердила та.
Кейт сочувствовала семье Болдри, которой здорово досталось после преступления, совершенного Уильямом. Болдри-старший умер через год от инфаркта, а еще через пять лет рак свел в могилу миссис Болдри.
– Я так понимаю, вы пришли насчет Уильяма.
– Да, – сказал Мазур. – Он здесь?
– Вот уже несколько месяцев, как у меня нет от него никаких известий. Наша семья почти не общалась с ним с тех пор, как он попал в тюрьму.
– Вы встречались с ним в этом году? – спросила Кейт.
– Встречался. И Уильям стал теперь другим человеком, Кейт. Он больше не тот неуравновешенный подросток, каким был. Наш отец позаботился о том, чтобы в тюрьме им занимались врачи. Уильям больше не сделает вам ничего плохого.
Кейт сделала над собой усилие, чтобы скрыть свои чувства, однако оказалось, что сделать это значительно труднее, чем она полагала.
– Ваш брат не упоминал доктора Хейден? – спросил Мазур.
Джеб шумно вздохнул.
– Мать навещала Уильяма в тюрьме. Я был этому не рад, но он ее сын и она не могла его бросить. Говорила, что Уильям постоянно вспоминал про вас.
– Что именно? – спросила Кейт.
– Отчаянно жаждал связаться с вами, привлечь ваше внимание. Я не виню вас в том, что вы избегали любых контактов с ним, однако Уильяма это глубоко задевало.
– По-моему, не нужно объяснять, почему у меня не возникало желания общаться с ним.
Джеб помолчал, очевидно, обдумывая смысл своего замечания.
– Когда Уильям застрелил вашего отца, мы все были просто разбиты. Наша семья скорбела вместе с вами.
– Сомневаюсь в этом.
– Никто не пожалел родственников убийцы. Никто. Я бился много лет, чтобы оставить в прошлом совершенное Уильямом преступление. Сам я ни в чем не провинился, но тоже был наказан.
Кейт не собиралась ввязываться в спор относительно того, кто страдал больше.
– Где сейчас Уильям?
– Полагаю, у себя дома. Именно там он, по сути дела, и укрывался с тех пор, как вышел на свободу.
– Когда мы к нему заехали, дома его не оказалось, – сказал Мазур. – У вашего брата есть еще какое-либо жилье?
– Есть ранчо. В пятидесяти милях к западу от города. В детстве Уильям никогда особо не любил бывать там, но, на мой взгляд, это единственное место, куда он мог отправиться. Почему вы о нем спрашиваете? Уильям пытался с вами связаться?
– Его имя всплыло в ходе расследования, – объяснил Мазур. – Мы просто хотели с ним поговорить. Мы полагаем, он может обладать важной информацией.