– Не все принимают на работу отсидевших осужденных, – заметил Мазур.
– У Ребекки была отличная характеристика от программы трудового перевоспитания. Я связалась с ее куратором, и та лично поручилась за нее.
– Кто курировал программу? – спросил Мазур.
– Автосалон Санчесов.
– Глория Санчес? – уточнила Кейт.
– Да. – Женщина нахмурилась. – Господи, вы полагаете, эти дела связаны?
– Пока что мы не знаем, – сказала Кейт. – Миссис Санчес когда-либо заглядывала в ваше заведение?
– Несколько недель назад она зашла к нам выпить кофе. Ребекка отпросилась, они с Глорией сели за столик в углу и долго разговаривали. Мне показалось, разговор был серьезный, но на прощание Глория крепко обняла Ребекку.
– Больше вы их вместе никогда не видели? – спросила Кейт.
– Нет. – Эмма Гибсон подалась вперед. – Послушайте, Ребекка прилежно работала и собиралась вернуться в школу. Девочка она была умная, и если б не оступилась в свое время, то далеко пошла бы. – Она прикусила губу. – Вы думаете, отозвалось ее прошлое?
– Пока что мы выясняем все обстоятельства дела, – сказал Мазур. – Вы сказали, Ребекка закрыла кафе как положено?
– В журнале она проставила двадцать три часа одну минуту, как и должна была.
– В последние дни вы не замечали ничего необычного?
– Нет. Не было ничего такого, что привлекло бы мое внимание.
– У Ребекки были друзья? – спросил Мазур.
– Конечно. Парни и девушки, ее ровесники. Они иногда заходили ее проведать.
– Имена можете назвать?
– Только пару имен. Стив и Патси. Остальных я не знаю. Мне они показались хорошими ребятами. Точно знаю, что все они были членами группы поддержки наркоманов. «Сама выкарабкалась и другим помогу», – любила повторять Ребекка. – Миссис Гибсон нахмурилась. – Вообще-то я видела одного типа, который болтался на улице, когда Ребекка работала. В кафе он не заходил, к ней не обращался. Но следил за ней, и поэтому я обратила на него внимание.
– Что за тип? – спросила Кейт.
– Высокий, худой, темные волосы. Хорошо одет.
– Какого возраста?
– Пожалуй, лет тридцать с небольшим. Я его не знаю, поэтому спросила у Ребекки, не ее ли это приятель. Она ответила, что нет.
– Вы ей поверили?
– Странно, что вы спросили, – сказала миссис Гибсон. – Я никогда не ловила ее на лжи, но в тот раз у меня возникло какое-то странное чувство.
– Вы думаете, Ребекка его знала?
– Я потом еще раз спросила у нее, но она лишь отмахнулась. Сказала не брать в голову.
– Больше вы этого типа не видели?
– Нет. После того дня не видела. – Хозяйка кафе сдвинула брови. – Вы думаете, это он ее убил?
– Возможно, он просто стоял на улице.
Пролистав телефон, Мазур нашел фотографию Уильяма Болдри.
– Это тот самый человек?
Эмма Гибсон долго смотрела на телефон.
– Фотография сделана давно, но я бы сказала, что это он.
– Вы уверены?
– На девяносто процентов. – Нахмурившись, Гибсон подняла взгляд на следователя. У нее в глазах блеснули слезы. – Это он убил Ребекку?
Мазур почуял нутром, что идет по верному следу, но постарался сохранить свой голос ровным, а лицо безучастным.
– Мы его разрабатываем.
Печальная улыбка тронула губы миссис Гибсон.
– Я до сих пор не могу поверить в то, что Ребекки больше нет. Впереди ее ждала такая большая жизнь…
– У вас есть камеры видеонаблюдения? – спросил Тео, убирая телефон в карман.
– Нет, но есть в ресторане напротив.
– Попрошу напарницу проверить. – Он отправил сообщение Палмер.
– У Ребекки был шкафчик в подсобке, – сказала Гибсон. – Хотите заглянуть?
– Ведите, – сказал Мазур.
Они прошли следом за хозяйкой кафе в подсобное помещение, где та указала на шкафчик с цифровым замком. Быстро покрутив ручки, набрала код и открыла дверцу.
– У меня это было строгое правило. Я должна была иметь доступ, учитывая то, что в прошлом Ребекка баловалась наркотиками. Ни разу не отпирала ее шкафчик, но при необходимости могла бы это сделать.
Подойдя к шкафчику, Кейт изучила его содержимое: открытка с видом Гавайев, разноцветные бусы, зеркальце, толстовка, щетка для волос и губная помада.
– Она не соответствует профилю, – тихо промолвила Хейден. – Все остальные жертвы Прорицателя были проститутками и злоупотребляли наркотиками.
– Как вы схватили Прорицателя?
– Предположила, что он, прежде чем убить жертву, долго ее выслеживает. Для подобных мужчин предвкушение почти так же важно, как и само убийство. Местная полиция переворошила сотни чеков из заведений, расположенных поблизости от места работы убитых девушек. В одном кафе несколько раз засветилась кредитная карточка Картера. Той же карточкой он расплатился в хозяйственном магазине, купив кухонный нож и изоленту. Раны на груди у жертв были сделаны идентичным ножом.
– И вы уверены, что задержали того, кого нужно?
– ДНК Картера совпала с образцами волос, обнаруженных на жертвах номер два и три. Также отпечаток его большого пальца был на рулевом колесе машины первой жертвы. Мы собрали улики, привязывающие его ко всем трем убийствам.
– Впечатляющая работа.
Кейт вздохнула, отметая комплимент покачиванием головы.
– Нам необходимо установить, чем занимался Уильям рядом с этим кафе, и выяснить обстоятельства его знакомства с Ребеккой Кендрик и Глорией Санчес. То, что их жизненные пути пересекались, не может быть случайностью.
– В настоящий момент Уильям в бегах. Предлагаю наведаться домой к мисс Кендрик и посмотреть, не осталось ли у нее что-нибудь. Я хочу знать, как она была связана с Болдри.
– Согласна.
Ребекка Кендрик проживала в недорогой квартире в жилом комплексе «Риджфилд-Мэнор». Комплекс располагался в центральной части Сан-Антонио, квартиры занимали второй этаж, а на первом уровне была оборудована автомобильная стоянка для жильцов. Здание было отделано серыми панелями с унылым геометрическим рисунком, а входные двери были выкрашены в красный цвет.
Отыскав контору управляющего, Мазур предъявил ему свой значок. Без лишней помпы старик проводил его к квартире 1‑С и отпер входную дверь. Поблагодарив его, детектив пообещал дать знать, когда они с Кейт закончат.
Мазур прошел в комнату, а Хейден осталась в дверях. Для полицейских такие моменты всегда являются большим напряжением. Безобидная с виду ситуация запросто может обернуться западней.
Заглянув в кладовку и ванную комнату, Тео убрал пистолет в кобуру.
– Все чисто.
Квартира Кендрик имела площадь шестьсот квадратных футов и включала в себя небольшую кухоньку. Рядом с маленькой раковиной висела полка для посуды с аккуратно составленными голубыми тарелками. Полотенце для посуды было аккуратно сложено на краю чистой раковины. На столе стояли кофеварка, сахарница и небольшой керамический стакан с деревянными ложками. В холодильнике лежала головка еще свежего салата-латука, коробка выпечки из кафе «Гибсон» и пакет молока, срок годности которого истекал еще только через неделю. В шкафчиках, кроме посуды, были пачки кукурузных хлопьев в глазури.
Выложенная коричневой плиткой прихожая привела в маленькую гостиную, застеленную выцветшим бурым ковром. Красок добавлял ярко-синий хлопчатобумажный коврик. Диван цвета авокадо был застелен покрывалом с индейскими узорами в тон ковру. Окна закрывали обыкновенные вертикальные жалюзи, а дополнительное освещение давал торшер. Телевизор на книжной полке в углу устарел еще несколько поколений назад. На телевизоре аккуратной стопкой сложены три книги, посвященные трезвости, борьбе с наркоманией и позитивному настрою в жизни. На столе аккуратным рядом лежат жетоны за трезвость – один месяц, два месяца и так до года с лишним. Стол свободен от пыли, модные журналы сложены в безукоризненную стопку.
– Похоже, трезвость имела для Ребекки большое значение, – заметил Мазур.
– А также чистота и порядок. Но это обычное дело для алкоголиков, проходящих курс лечения по специальной программе.
Мазур убрал с дивана подушки.
– Он раздвигается, и, судя по запаху, белье, которым застелен этот бугорчатый матрас, свежее.
Кейт взяла журнал.
– Несколько страниц загнуты. Ребекка отметила статьи о косметике. – Она взяла другой журнал. – А тут про невест и экзотические путешествия. Интересно, за кого она собиралась замуж?
– Замуж?
– Косметика, свадебные наряды, советы, куда отправиться в медовый месяц. У нее были большие планы.
– По словам хозяйки кафе, она ничего не говорила про кавалера.
– Возможно, своей хозяйке Ребекка ничего не говорила, но она явно положила на кого-то глаз.
– Например, на Мартина Санчеса?
Кейт зашла в ванную.
– Здесь сушится дорогое кружевное нижнее белье, в шкафчике дорогая косметика, средства женской гигиены и практически полная упаковка презервативов. – Встав в дверях, Мазур увидел, как она открывает аптечку. – Пусто, если не считать пачки аспирина, бритвы и тюбика мужского крема для бритья.
Мусорная корзина была полна использованных салфеток. Тео осторожно приподнял верхние.
– А под салфетками – использованный презерватив и образец ДНК для мисс Калхун.
– Возможно, это скажет нам, кто ее кавалер.
Положив салфетки назад в корзину, Мазур вернулся в спальню и подошел к небольшому комоду. На комоде стояла пустая ваза, а в верхнем ящике снова оказалось аккуратно сложенное дорогое нижнее белье. Во втором лежали шорты и футболки, а в нижнем – носки. Везде строгий порядок. В одиноком шкафу на одной вешалке висели темно-синее крестьянское платье, черная юбка и белая блузка, далее с полдюжины топов и три пары джинсов. Там же находились одна пара сапожек, одна пара кроссовок и босоножки.
Вернувшись в гостиную, Мазур выдвинул ящик ночного столика и достал презервативы, пачку жевательной резинки и несколько фотографий.
– Ребекка боялась забеременеть. Она была прямо-таки маниакально осторожна.
Кейт просмотрела фотографии. На первой фигурировала Ребекка Кендрик, обнимающая молодого парня с осунувшимся лицом и беззубой улыбкой наркомана, подсевшего на метамфетамин. На заднем плане – расставленные вокруг стола стулья и распятие на стене. На следующей фотографии Ребекка была с двумя молодыми женщинами. Все трое улыбались, бледные, худые, с запавшими глазами. А еще на одном снимке она была вместе с Глорией Санчес.