Пронзительный крик Кейт спутал его мысли. Он прицелился в нее, намереваясь разорвать ей сердце, точно так же как она разорвала сердце ему. Выстрелил – но Кейт увернулась. Пуля попала ей в ногу. После того как она упала, он выстрелил снова, но к этому времени у него уже тряслась рука. Пуля поразила Кейт в лицо. Хлынула кровь, и Уильям решил, что убил ее.
Он побежал. Но когда, пробежав почти целую милю, остановился, чтобы перевести дыхание, и сел в отцовскую машину, его переполнял такой восторг, ничего подобного которому он до тех пор не испытывал.
Уильям никак не мог предположить, что убийство доставит ему такое наслаждение.
Позднее, уже после того, как его задержали, он узнал, что Кейт осталась жива. На суде она четко и строго дала показания против него. Во время оглашения приговора Митчелл бушевал, однако Кейт не произнесла ни слова.
На протяжении последующих семнадцати лет Уильям пристально следил за ней, особенно после того, как она пришла на работу в ФБР. Кейт предпочитала оставаться в тени, но Уильям тщательно разбирал каждое ее дело. Хотя ему хотелось ее ненавидеть, он гордился каждой ее победой. Кейт сделала карьеру и стала одним из лучших профайлеров в стране. Ей нравилось охотиться за убийцами, поэтому Уильям решил стать идеальным убийцей.
И вот он смотрел, как Кейт надела синие брюки и белую блузку. Ему нравилось, как ткань облегает ее формы. Но брюки и пиджак были слишком темными и массивными для ее изящной фигуры. Когда придет время, Уильям попросит ее переодеться.
Кейт расхаживала по комнате. Его звонок вывел ее из себя. Возбудил в ней тревогу. Ей хотелось совершить пробежку, однако ночью она не осмелится.
Проведя пальцем по контурам ее тела на экране, Уильям улыбнулся.
– Ну же, Кейт, возьми меня! Найди! Ты же знаешь, что хочешь меня.
Кейт заглянула во все уголки комнаты, словно что-то ища. Какое-то мгновение она смотрела на окно – решила, что кто-то подсматривает за ней, не догадываясь, что камера и микрофон спрятаны в оконной раме…
Ее бледно-голубые глаза впились в него. И он отпрянул назад, прежде чем сообразил, что она не может его видеть.
Кейт считает себя умнее его, но она его недооценивает. И это станет первым уроком, который она от него получит.
– Достойна ли ты того, что я придумал для тебя, Кейти? Готова ли ты принять вызов? Очень на это надеюсь, потому что я хочу упорной борьбы, прежде чем поставить тебе мат.
Глава 20
Держи друзей близко, а врагов – еще ближе.
Сан-Антонио, штат Техас Четверг, 30 ноября, 6:00
Проходя по коридору, Кейт старалась двигаться как можно тише. Мать всегда любила поспать подольше, и она не хотела ее будить. Обходя стороной скрипящие половицы, агент прошла на кухню. Открыв шкафчики, с облегчением обнаружила, что мать по-прежнему хранит все так, как она помнила. Достав пакет любимого отцовского кофе, наполнила кофеварку и поджарила тост. Выбрала кружку с надписью «Техас» – это была ее кружка, когда она училась в школе.
Сев за стол, Хейден принялась молча есть, проверяя по телефону, не пришли ли новые сообщения от агента Невады. Ничего. Плохо. Дрекслер оставался на свободе. Изменив внешность, он запросто сможет проскользнуть в какую-нибудь щель. Невада предположил, что Дрекслер направляется в Техас, но на самом деле он мог отправиться в Аризону и пересечь мексиканскую границу, или повернуть на север в сторону Канады. Если ему удастся покинуть страну, он бесследно растворится.
Кейт стиснула пальцами дешевый браслет. Она обещала Саре поймать подонка. А она всегда держала свое слово.
Сполоснув тарелку, Хейден поставила ее сушиться, допила кофе и выбросила мусор. Вырвав из записной книжки листок, написала записку матери, тщательно следя за своим почерком, чтобы мать почувствовала, что у нее всё в порядке. Как это было далеко от правды! Но Кейт мастерски владела искусством притворяться.
Она взглянула на часы. Оставалось еще время заехать в кафе, в котором работала Ребекка Кендрик, и проверить, не упустили ли что-нибудь полицейские. Вероятность этого была нулевая, но Кейт не могла дышать в этом доме. Не могла думать.
Когда она закрыла за собой дверь, перед домом остановился темный внедорожник. Застыв на месте, агент потянулась к кобуре на поясе.
Когда вышедший из машины мужчина распрямился во все свои шесть футов четыре дюйма, Кейт узнала Мазура. Заперев машину, детектив направился к дому. Он был в свободных брюках и белой рубашке при темном галстуке.
– Что вы здесь делаете? – спросила Кейт.
– Мне позвонил ваш брат Митчелл.
– Зачем?
– Он сказал, что вы, возможно, встанете рано и совершите какую-нибудь глупость – например, пойдете пробежаться. – Он смерил ее взглядом. – Или отправитесь одна на место преступления.
– Откуда Митчелл узнал про вас?
Тео лишь покачал головой.
– Итак, куда вы направляетесь?
– Я собиралась еще раз заглянуть в кафе, где работала Ребекка Кендрик, но надеялась вернуться и присутствовать при вскрытии.
Он шагнул вперед.
– Можем съездить вместе.
Пистолет приятно оттягивал пояс.
– Я не собираюсь становиться жертвой убийства.
– Такого желания нет ни у кого. – Мазур звякнул ключами. – Моя машина к вашим услугам.
– По-вашему, получается, что я могу поступить безрассудно, – сказала Кейт, направляясь следом за ним.
– Говорю что думаю.
– Я не поступаю безрассудно. Но и не боюсь идти на оправданный риск.
Распахнулась входная дверь, на крыльце зажегся свет. Появилась мать, кутающаяся в синий халат.
– Кейти, ты хотела незаметно улизнуть?
– Я вернусь, мама.
Мать смерила взглядом Тео.
– Похоже, Митчелл вызвал подкрепление…
Ее тон показался Кейт подозрительным. И тут она поняла, чем объяснялся ранний звонок ее брата Мазуру.
– Это ты позвонила Митчеллу?
– Да, это я отправила ему сообщение, – сказала мать. – Услышала, как у тебя зазвонил телефон, затем ты принялась расхаживать по комнате. И поняла: что-то случилось.
Чувствуя на себе взгляд Мазура, Кейт поднялась на крыльцо. Детектив прошел за ней. Кейт оглянулась было на него, прося остановиться, но он лишь молча покачал головой.
– Детектив Тео Мазур, мэм, – протянув руку, представился он.
– Сильвия Хейден, – ответила мать, внимательно разглядывая его. – Вы из полиции Сан-Антонио, работаете в паре с моей дочерью, правильно?
Мазур сверкнул обаятельной улыбкой.
– Вместе занимаемся этим делом.
– Судя по вашему говору, детектив Мазур, вы не из Техаса, – улыбнулась мать.
– Из Чикаго, мэм. В ваших краях полгода.
– Как вам здесь нравится?
– Жарко.
– А по мне так в Чикаго холодно, – мать рассмеялась.
– Холод закаляет характер. – Мазур подмигнул.
– То же самое могу сказать про жару. – Сильвия заправила за ухо прядь.
Если б Кейт не знала свою мать так хорошо, то решила бы, что та заигрывает. Она не могла сказать, веселит это ее или ужасает.
– Нам пора идти, мама.
Поцеловав мать, Кейт развернулась, чтобы идти, но та, поймав ее за руку, посмотрела в улыбающееся лицо Мазура.
– Берегите мою Кейти.
Лицо детектива стало серьезным.
– Да, мэм. У самого дочь. Я знаю, что значит переживать за близкого человека.
Кейт могла бы напомнить о том, что уже семь лет работает в ФБР и может постоять за себя. Хотя родные и друзья по работе не догадывались об этом, она прекрасно понимала значение эмоций и их оглушительное воздействие на логику.
Снова чмокнув мать в щеку, Кейт высвободила руку.
– Отправляйся к тете Лидии.
– Тронусь в путь в девять часов. – Мать вложила ключ ей в руку. – Несколько месяцев назад я заменила замки, так что он тебе понадобится. В этом доме тебя всегда ждут. Приходи и живи, когда пожелаешь.
– Спасибо. – Кейт взглянула на новенький блестящий ключ. – Почему ты заменила замки?
– Несколько ограблений в районе. Нужно идти в ногу со временем.
– К тебе в дом залезали?
– Как-то раз задняя дверь оказалась нараспашку. Но я не смогла вспомнить, запирала ли ее. В доме ничего не пропало, все осталось на своих местах, но лишняя осторожность никогда не помешает.
Кейт стиснула мать в объятиях.
– Будь осторожна!
– Ты тоже.
Она оставила мать на крыльце родного дома, вспоминая, что когда уезжала поступать в колледж, то испытывала такое облегчение, что ни разу не оглянулась.
Теперь же дочь оглянулась и кивнула матери, а та улыбнулась и помахала ей вслед, как делала миллион раз, когда Кейт была маленькой, а у них в семье все было в порядке.
Придавленная тяжестью материнского взгляда, Кейт села во внедорожник Мазура. Поставив рюкзачок себе под ноги, она застегнула ремень безопасности. Детектив устроился за рулем.
– У вас очень приятная мать, – заметил он.
– Многие не верят в то, что у меня вообще есть мать. Есть те, кто считает, что я вылупилась из икринки.
– Такое мне в голову тоже приходило, – рассмеялся Мазур.
Его звонкий, искренний смех отчасти рассеял мрачное настроение Кейт. Она была признательна ему за прямоту. Насколько она могла судить, Тео не привык кривить душой. Он выкладывал все начистоту.
Детектив ехал по улице, застроенной одноэтажными каменными зданиями. Во дворах среди бледных камней росли засухоустойчивые растения.
– Вы выросли в этом районе, так?
– Мы переехали в Сан-Антонио, когда мне было четырнадцать лет. Отцу предложили работу в прокуратуре округа. До того жили в Остине.
– Как перенесли переезд?
– Сначала пришлось нелегко, но потом заводишь новых друзей и жизнь налаживается.
– Надеюсь, то же самое будет и с Алиссой. Мне самому было непросто оборвать все связи и переехать сюда, но Алиссе, полагаю, было еще хуже.
– На самом деле дети более гибкие, чем взрослые.
– В Чикаго я жил в нескольких кварталах от того района, где вырос. Даже сейчас старожилы вспоминают мои выходки в школьные годы.