– Что?
– Кэсси во многом права. – Она подняла руку, увидев, что Кэсси начинает улыбаться. – За исключением того, что ты замена, потому что, хотя у вас с Риз много общего, вы очень разные. Но если ты спрашиваешь меня…
– Я не спрашиваю…
– На самом деле спрашиваешь, – перебила ее Джина. – Если бы ты не хотела узнать мое мнение, ты бы ничего не стала рассказывать.
Марни уже ничего не соображала.
– Тогда давай забудем все, что я сказала. У меня от вас голова разболелась.
– Если Дилан тебе нравится – а это ясно как божий день, – ты должна идти до конца, чтобы понять, что из этого может получиться. Только не надо использовать Риз, как предлог для того, чтобы держать дистанцию.
– Ты совсем не о том.
– Прошу тебя. – Джина перекинула волосы через плечо и скрестила руки на груди. – Неужели ты и вправду думаешь, что нам не ясно, что с тобой происходит?
– Мне не совсем ясно, – вмешалась Кэсси.
Джина повернулась к ней.
– Думай, Кэс. Напряги свой гигантский мозг. Когда мы говорили о том, за кого выйдем замуж, что говорила Марни?
Это была правда, но именно этим он ей и не нравился, и поэтому все могло произойти только случайно.
Кэсси насупилась.
– Так. Дилан воплощение всего того, что Марни отвергала.
– Молодец, Кэс.
Кэсси сияла. Марни хотелось вцепиться ей в волосы. Может, ей нужны другие подруги? Которые не знали ее в те далекие дни.
– Как Марни это называла? Ну-у…
– Женушка, – подсказала Кэсси.
– Точно. Дилан относится к тому типу мужчин, которому нужна женушка, чтобы быть хозяйкой на приемах и представлять его в наилучшем свете, пока он будет править миром. Он тебе нравится, и это тебя пугает. Вот ты и ищешь любые предлоги.
Марни казалось, что голова сейчас разорвется. Она знала это.
– Хва…
– Что происходит?
Все трое вздрогнули и обернулись. В дверях кондитерской стояли Риз и Эмбер, одинаково хмуря брови. Однако удивленными они не выглядели, а значит, скорее всего, не слышали, о чем шел разговор.
– Что вы тут стоите? Вы собираетесь помочь мне выбрать торт?
– Марни не хочет, чтобы ты знала, – сказала Кэсси.
Джина толкнула ее локтем и улыбнулась Риз.
– Это сюрприз. М-м-м… – Джина посмотрела на Марни, но ту все еще трясло, и она ничем не могла помочь. – Это… насчет девичника, – наконец выдавила Джина.
Риз подпрыгнула.
– Какие вы молодцы.
Марни с трудом изобразила в ответ слабую улыбку.
– Но вы не могли бы пойти закончить пробовать торты? Мне надо что-то решать.
Риз и Эмбер вернулись в кондитерскую. Кэсси пошла за ними, оставив Марни наедине с Джиной.
– Все нормально?
– Я убью тебя, но только после свадьбы.
Джина похлопала ее по спине:
– Посмотрим.
Марни попробовала оставшиеся девять тортов, стараясь отнестись к заданию с искренним интересом. Но в голове вертелись слова, сказанные Джиной и Кэсси, и все торты казались ей сделанными из мокрых опилок. Она наугад написала три названия, взяла праздничное платье, которое ей привезла Эмбер, и, сославшись на головную боль, поспешила уйти.
Не успела она пройти полквартала, как пришло сообщение.
«Если захочешь поговорить еще, дай мне знать. Дж.».
Увы, Джина и так сказала более, чем достаточно.
Марни уже должна была прийти. Она говорила, что у нее встреча с Риз и остальными по поводу предстоящей свадьбы, но это ненадолго. Дилан принял душ, побрился, заказал обед и открыл вино, но она все не приходила. Часы пробили семь, а от нее не было никаких вестей.
В течение дня Марни прислала ему несколько весьма откровенных сообщений, которых вполне хватило, чтобы Дилан начал тихо закипать, и теперь он не мог понять, почему она опаздывает.
Он еще не волновался, но уже ощущал некоторое беспокойство.
Потом позвонил портье.
– Мистер Брукс? Я понимаю, что это немного странно, но здесь ваша подруга мисс Прайс.
Что в этом странного? Марни уже много раз приходила к нему, и теперь портье пропускал ее без звука.
– Так пропустите ее.
– В том-то и дело, мистер Брукс. Собственно говоря, она не в здании. Она приехала на такси около двадцати минут назад и с тех пор сидит снаружи. Мы не знаем, что делать. К тому же начинается дождь.
Что за черт?
– Уже иду.
По дороге к лифту Дилан набрал ее номер. Марни ответила после второго звонка.
– Что с тобой?
– Ничего. Просто все немного затянулось, я устала и поехала домой.
Это выглядело более чем странно.
– Что-то случилось?
– Нет. У меня голова разболелась, да еще все эти торты, от которых мне стало нехорошо. В общем, я думаю, сегодня мне надо пойти домой и лечь. Это что, дождь?
Двери лифта открылись в вестибюле, и через стекло он увидел Марни. Она сидела на скамейке под навесом, держа на коленях пакет с платьем и прикрыв лицо рукой.
Подняв глаза вверх, она дважды посмотрела на Дилана, прежде чем отключить телефон.
– Тебе надо установить на телефон другой навигатор, – сказал он, чтобы разрядить атмосферу. – Есть более прямые и быстрые маршруты до Бруклина.
– Смешно.
– Но не так смешно, как видеть тебя здесь. Может, скажешь, зачем ты тут сидишь?
– Пытаюсь подумать.
– У тебя все в порядке?
– Конечно, – легко ответила она. Но потом как будто поняла, что, если бы это была правда, она не сидела бы на скамейке у его дома. – Джина сказала мне одну вещь, от которой у меня голова пошла кругом.
Судя по тому, что Дилан знал о Джине, она отличалась резкостью суждений и вполне могла сказать что-нибудь такое.
– Что она сказала?
– На самом деле это не важно. Это просто… – Она замолчала и покачала головой.
Дилан наклонился вперед.
– Знаешь что… пойдем наверх, ты выпьешь и подумаешь там. Можешь ничего не рассказывать, но тебе надо подняться. Ты беспокоишь портье, сидя здесь.
Начавшийся дождь придавал его предложению дополнительный вес.
Но Марни, казалось, не замечала дождя. Что бы там ни сказала Джина, это действительно привело ее в смятение. Она вздохнула и принялась играть молнией на пакете с платьем. Дилан узнал серебристо-золотой логотип на пакете, который помнил с начала лета. Он принадлежал салону Эмбер. Дилан мог поспорить, что в пакете лежало праздничное платье подружки невесты.
Дождь полил не на шутку.
– Пойдем. Надо зайти внутрь.
Марни медлила.
– Ты испортишь праздничное платье.
Он с раздражением увидел, что этот аргумент подействовал. Марни встала и позволила ему отвести ее в дом и дальше к лифту. Пока они поднимались, она молчала, но, когда двери открылись, сильно вздрогнула.
Повесив платье на стул, Марни с готовностью взяла предложенный Диланом бокал. Она опустилась на диван, сбросила туфли и подогнула ноги под себя.
– Извини. Сейчас я выпью, и все будет нормально.
– Раздумья уже закончены?
– Да.
– Быстро ты. – Особенно учитывая то, насколько она была расстроена.
– Иногда Джина… – Она вздохнула. – Это сложно.
Поскольку Марни объявила, что уже пришла в себя, у Дилана возникло подозрение, не было ли это спектаклем, разыгранным специально для него.
– Что у тебя за дела с Джиной?
Марни посмотрела на него так, словно он туго соображал.
– Она помолвлена с моим братом.
– Нет. Я имею в виду, кроме этого. Риз говорила, вы сильно поссорились, но никогда не вдавалась в подробности.
– И слава богу, иначе я бы, пожалуй, здесь сейчас не сидела. – Она скривила губы. – Я не очень-то хорошо выглядела в той истории.
Должно быть, это могло объяснить, почему слова Джины так подействовали на нее.
– Но сейчас у вас вроде все наладилось, так неужели сложно рассказать?
– Ты ничего не понимаешь, – фыркнула Марни.
Дилан ждал.
– Хорошо. Это случилось весной сразу по окончании семестра. Картер приехал повидать меня, и они с Джиной переспали.
– О-о-о. – Это отчасти объясняло пафосные разглагольствования Марни о «вседозволенности» некоторых людей.
– Это только начало. Картер был помолвлен с моей лучшей подругой Мисси, и нам внушали, что надо хранить себя до свадьбы. Это был двойной удар, и я, конечно, обвинила Джину. Я просто не могла понять, как Картер мог это сделать, значит, виновата она. Я набросилась на нее и наговорила много ужасных слов. – Марни вздохнула. – К тому времени, как пыль осела, Джина собралась и уехала, а я разозлилась на Кэсси и Риз за то, что они не разозлились на Джину. И наша дружба распалась.
Честно говоря, все это выглядело какой-то подростковой девчачьей ерундой, едва ли стоящей десяти лет отчуждения. Но, с другой стороны, Дилан никогда не был девочкой-подростком.
Нам с Риз потребовалось какое-то время, чтобы снова начать разговаривать, с Кэсси я начала общаться еще позже, но Джина… я знала, что она общается с Риз и Кэсси, но отказывалась простить ее. Потом я отказывалась простить себя. Я не видела Джину, пока не приехала на свадьбу.
Произнося эти слова, Марни смотрела на Дилана, но говорила она не с ним. Ее взгляд был обращен внутрь себя.
– Джина, Риз, Кэсси… Они изменили мою жизнь. Я приехала из Саванны самоуверенной девчонкой, и год, проведенный с ними, полностью изменил мой взгляд на мир. Наш разрыв только усилил это. Теперь я другой человек, и мне это нравится. Но я не стала бы другой, если бы тогда не порвала с ними. Вот с чем мне тяжелее всего примириться.
Дилан наклонился, чтобы наполнить ее бокал.
– Я думаю, они тебя простили.
– Да, но от этого еще хуже. Картер и Мисси все же поженились, но брак принес им одни страдания. Когда они разошлись, я почувствовала себя виноватой, потому что подначивала их пожениться, несмотря ни на что. Мои отношения с Картером испортились, потому что я считала его виновным в разрыве с Риз, Джиной, Кэсси, а потом и с Мисси. Я практически перестала разговаривать с братом, и пока не встретилась с ним на свадьбе Кэсси, не знала, что он снова встречается с Джиной.