Зовущие не сражаются. Те, кто скоро станут Зовущей, не сражаются. Дающие жизнь тоже не сражаются. И я ждала, когда воины закончат битву. Но битва все не заканчивалась. Нападающих было очень много. И они убивали всех: воинов и охотников, т'ангай и детенышей, Дающих жизнь и чарутти.
Я видела, как упал наставник, когда все воины возле него погибли. Наставник упал, и даже руки Тхалт-Ту не помогли бы ему – Целитель не умеет воскрешать мертвых. Таких мертвых.
И тогда я стала убивать. И убивала. Убивала! За наставника. За мертвых воинов. За убитых детенышей и т'ангай, что уже не станут Зовущими. За всех, кто своей кровью напоил пески в ту ночь. Убивала так, как меня учили. И так, как не учили... я даже не знала, что умею так. Убивала, а потом тьма сомкнулась надо мной...
...и ошейник сдавил мое горло.
Не ведаю, почему меня не убили там же. Почему оставили мне жизнь и заперли в клетку?
Ошейника больше нет.
Нет тесной клетки.
Нет плена.
И нет клана Ипш в убежище.
Куда увел их Тхалт-Ту? Где спрятал?
Я узнаю. Найду их. Потом. Когда Карающая закроет свой глаз. И уйдет еще на пятьдесят сезонов. Я подожду. Остался еще один день.
За этот день мне надо решить, что делать с непрошеными гостями и их вожаком.
«Он не только вожак – он Люуй-я», – напомнил Город голосом наставника.
«Я знаю».
«А ты Зовущая...»
«Нет! Я – Мирр-Ралла!» – яростно возражаю, но вся моя ярость разбивается о холодный голос наставника.
«Ты – Зовущая. Клан потерял много жизней. Не лишай его еще этих».
«Этих?!»
Наставник хочет, чтобы у меня было больше одного детеныша?! Они же выпьют из меня всю Силу! И какой же чарутти я тогда стану?
«Сила вернется. Потом. А клану понадобится воин и чарутти, что придет тебе на смену. Ты научишь ее всему, что успела узнать от меня. И тому, что узнаешь сама, тоже научишь».
«Ее?! Мужчина тоже может быть чарутти... Хранителем убежища...»
«Но мужчина не сможет стать Зовущей», – шепнул легкий ветерок и полетел вперед.
Ветерок взъерошил волосы на голове чужака.
Я знала, что таким будет совет наставника. Знала прежде, чем услышала его. Я знала, что чужак обернется, а потом придет ко мне. Знала прежде, чем он обернулся...
Он обернулся.
«Клану нужен воин и нужна чарутти», – напомнила я себе, пока мужчина шел от стоянки к городу. Он остановился на границе, у первых стен, и я позвала его, совсем чуть-чуть, чтобы он нашел меня.
Он нашел.
Я взяла все, что он смог мне дать.
«Клану нужны...»
Он будет жить, наставник! Я так решила. И не потому, что он Люуй-я, а моя жизнь нужна клану. И не потому, что он открыл мою клетку и снял с меня ошейник. Чужак будет жить. И я позволю ему увести тех, кто пришел с ним. Я не стану ему мешать. А Город... с Городом он договорится сам. Он сможет.
Чужак спит. И тот, второй в нем, спит тоже. Или не спит, но хорошо прячется.
Чужак спит, а я смотрю на него.
Я оставила еще один укус на его плече. Не думала, что стану отмечать его еще раз, но... я даже не заметила, когда это сделала. Будут и другие Зовущие, что отметят его после меня. Надеюсь, Ипши тоже будут среди них.
«Клану нужны...» Да, клану нужны!.. И теперь у клана будут чарутти и воин. Ты доволен, наставник? Тогда оставь нас. Мужчина просыпается, и я хочу... Я хочу попрощаться с ним... без тебя...
Наставник выполнил мою просьбу. Я перестала ощущать его присутствие. Мы остались вдвоем – я и чужак. Тот, второй, внутри чужака, тоже затаился. Я не чувствовала и не видела его, и если бы я не заметила его тогда, возле канала, то решила бы, что чужак – обычная пустышка, как многие ущербные.
Мужчина открыл глаза и улыбнулся. Его пальцы коснулись моей спины, начали выписывать спирали и круги, волоски на спине зашевелились, пальцы добрались до шеи, тронули ухо...
«Я попрощаюсь с ним потом, – пообещала я себе, склоняясь над мужчиной. – Потом. Клану нужно... Нет! Мне... мне нужно, мне нравится...»
– Ты придешь к нам? – спросил он перед уходом.
– Нет.
– Ты хочешь остаться здесь? – удивился он. – В этом месте?..
– Да. Это мое место. Мое и моего клана.
Он молча склонил голову.
– Значит, мы пришли к тебе незваными. – Едва заметная виноватая улыбка. – Прости.
Он умен, умнее других.
– Я не стану мешать, когда вы будете уходить, – сказала я ему.
– А помогать?..
Я молчу.
– Спасибо и за это.
В его голосе нет обиды и нет насмешки. Он еще умнее, чем я думала, – это хорошо. Им повезло с вожаком. И мне... повезло.
– Я могу что-нибудь для тебя сделать: еда или еще что-то?..
Вожак. Он думает о тех, кто пошел за ним. И даже о тех, кто за ним уже не идет.
– Нет. Еда мне не нужна, – качаю головой и... улыбаюсь. «А то, что ты мог дать, я уже взяла. Все, кроме одного...»
– Если не еда, то что? Скажи. Если я смогу...
– Сможешь. Если захочешь. – Я больше не улыбаюсь. – Вход в убежище. В подземный город. Я не умею открывать его. Наставник умел, но наставник унес эту тайну с собой. Научи, если можешь.
Чужак молча сидел, скрестив ноги в лодыжках и положив локти на колени. Точно так же мы сидели перед Ритуалом. Он к чему-то прислушивался, а я увидела, как тот, второй, подходит все ближе, садится рядом с ним... за ним...
– Научу, – сказал вожак. – Возьми меня за руки.
Он протягивает мне руки – они оба протягивают – и я принимаю его ладони, чувствуя его тепло и... тепло поверх своих ладоней.
Тело нового наставника стало скрываться в теле того, другого, как камешек в миске с водой. На меня смотрели две пары глаз, и я смотрела в них. Я видела два лица – одно под другим – и проваливалась в эти странные глаза, уходила... уходила от Города...
Я прошла мимо тех, кто сидел у канала, перегнулась через край плиты, спустилась к самой воде и пошла... пошла по воде! Нет, не по воде. Там, под водой, был выступ. Он был уже, чем тропа вдоль стен пещеры, но все-таки был, и по нему можно было идти. Так я дошла до края пещеры, подземный город закончился, а тропа ведет в низкую арку, под стену, все дальше от города. И я иду по тропе в темноту. Но мои глаза видят. Видят воду и другой берег подземной реки. «Там тоже есть тропа», – беззвучно шепчет мне тот, другой. Я благодарно принимаю его знание. Узкая щель слева. «Нам туда». Поворачиваю. Поднимаюсь по ступеням. Под ногами становится сухо. Узкий коридор ведет меня наверх. Подъем едва заметный, но я чувствую, что это подъем, а не спуск. «Скоро мы выйдем наружу. Там опасно для всех, кроме меня и тебя». Я знаю, что это тот, другой, говорит со мной. А вожак... теперь он прячется в другом, как тот прежде прятался внутри вожака. «Я поняла тебя, Люуй-я», – говорю и слышу смех того, другого. «Можешь звать меня так, если хочешь», – разрешает он. Камень на границе наших земель. Мы выходим из него и бежим, бежим по пескам, не оставляя следов и не отбрасывая тени. Бежать легко и приятно! Сбоку прыгает красный шарик – Карающая, а мне не страшно, мне смешно. Я повторяю путь, что уже прошла с вожаком и теми, остальными. Я прохожу-пробегаю его снова с единственным попутчиком. Быстро, очень быстро. Тело не знает усталости, не просит пищи и воды. «Тела нет, – напоминает мне Люуй-я. – Оно осталось в городе». Я радостно смеюсь в ответ: пусть оно подольше побудет там. Я хочу бежать так вместе с ветром, растворяться в ночи, скользить над багровыми песками, не зная страха и усталости.
А вот и ворота с замысловатым рисунком на створках, что я увидела при первом Ритуале. Только на них больше нет груды камней. Камни отброшены в сторону. Это работа моих попутчиков, дань Городу за то, что он принял их, укрыл от огня Карающей.
«А моего клана в нем нет», – опять подумалось мне, и радостная легкость тут же исчезла.
Все вокруг потемнело, ворота задрожали и стали уменьшаться.
«Смотри!» – приказал Люуй-я.
Еще один камень на границе наших земель. За ним соленая пустыня, где совсем нет жизни.
Я только слышала о ней и камень этот видела только раз, издалека.
«Что там?»
Камень стал приближаться. Он весь в трещинах, песок и ветер сильно исхлестали его. Трещины на нем складываются в какие-то знаки, незнакомые мне.
«Под ним небольшое помещение, – шепнул Люуй-я. – Там можно спрятать нескольких человек».
Я никогда не слышала о нем. А ведь я Мирр-Ралла! Кто больше меня может знать об убежище?
«Это особое место. Оно лечит раненых, восстанавливает силы уставших – ты могла и не знать о нем».
«Место Целителей? Тогда я слышала о нем, но никогда не была там. Тхалт-Ту знает его. Если он увел половину клана с собой... Там можно спрятать пять когтей?»
Молчание.
Мне холодно от этого молчания, но я надеюсь, что Люуй-я не понял меня, что он просто не знает, сколько людей надо, чтобы получился один коготь.
«Я знаю, что такое один коготь. Нет, пять когтей там не поместится».
«А четыре?.. Или хотя бы три?..»
«Боюсь, там меньше, чем ты надеешься».
В словах Люуй-я слышу грусть и жалость.
Жалость?! Мне не нужна жалость – мне нужна месть! Я хочу смерти тех, кто уничтожил мой клан!
«Как знаешь. Ты можешь превратить свою землю в зону смерти, можешь мстить всем, кто переступит ее границу, но тогда тебе придется забыть о своих людях. А еще ты можешь собрать осколки своего клана и создать новый клан. Но это долгая и трудная работа, и не на одну жизнь, отомстить убийцам ты уже не успеешь. Или ты можешь уйти со своим избранником, создать новый дом для своих детей и для тех, кто захочет пойти с тобой».
А те, кто не захочет?.. Бросить и забыть?
«И так можно. А те, кто не захочет, останутся здесь. Доживать. Но это место стало опасным для жизни».
«Что ты мне советуешь, Люуй-я?! Мой клан уже почти мертв, а я должна всех бросить и забыть о мести?»
«Я не советую. Я только показываю тебе три пути, а ты можешь выбрать любой из них или найти свой собственный».