— Как давно ты здесь, Мулч?
— Зачем это тебе? Хочешь взыскать с меня арендную плату?
— Нет, просто мне нужна информация. Любая. Чем больше я знаю, тем всестороннее могу планировать.
Мулч открыл дверцу переносного холодильника, в котором Артемис узнал давно пропавшего старого знакомого, не раз послужившего на пикниках, которые устраивала их семья, и вытащил из него палку кроваво-красной салями.
— Ты что-то говорил о всестороннем планировании и так далее, а между тем мы по уши сидим в заднице тролля без рессор.
Артемис давно уже зарекся просить Мулча объяснять его метафоры. Сейчас он отчаянно нуждался в любой информации, которая даст толчок его мыслям и поможет ему взять под контроль эту безвыходную ситуацию.
«Сосредоточься, — приказал он себе. — Ставка слишком высока. Больше, чем когда-либо».
Артемису было не по себе. Его грудь давило от недавних травм и напряжения. А самое главное, он совершенно не знал, что делать, кроме того, чтобы ждать, когда очнутся его друзья. Он подтащился к Батлеру проверить его зрачки на признаки мозговой травмы. Холли выстрелила Батлеру в шею, а затем они еще грохнулись вниз. Артемис с облегчением обнаружил, что оба зрачка Батлера одинаковы по размеру.
Мулч сидел рядом с ним на корточках, мерцая, словно полубог-коротышка — это может слегка раздражать, если вы представляете, как на самом деле выглядит гном. Мулч Диггамс был похож на бога не больше чем еж на Колобка.
— Как тебе моя берлога? — спросил гном.
— Э-э… — Артемис обвел вокруг рукой. — Прикольно. И все это ты сам выкопал? Ты давно здесь?
— Пару лет, — пожал плечами гном. — Появляюсь время от времени, знаешь ли. У меня здесь десяток таких маленьких берлог. Я устал быть законопослушным гражданином, поэтому краду у вас немного энергии — подключился к кабелю.
— А почему ты вообще живешь здесь?
— Не живу. Я же сказал, что время от времени здесь отсиживаюсь. Когда начинает припекать. Я только что провернул одно хорошенькое маленькое дельце, и мне нужно было ненадолго скрыться.
— Хорошенькое маленькое дельце, говоришь? — Артемис огляделся по сторонам. — А где же добыча?
Мулч повел пальцем, мерцавшим, как светящаяся указка.
— Настал момент, когда, как сказал бы мой кузен Норд, моя импровизированная ложь разлетелась в клочья.
Артемис сложил два и два, и получилась очень непривлекательная четверка.
— Ты был здесь, чтобы ограбить меня!
— Нет, ну, как ты можешь?
— Ты хотел проскользнуть по туннелю в поместье Фаул. Опять.
— «Проскользнуть» некрасивое слово. Напоминает мне морскую змею. Лучше сказать: «Я укрылся в тени». Клево, напоминает кота.
— «Укрылся»! Как вор-домушник! А кошек, между прочим, ты жрешь, Мулч!
— Ладно, — поднял ладони гном. — Признаюсь. Да, я собирался наведаться в вашу подвальную сокровищницу. Но взгляни на это с другой стороны. Обокрасть знаменитого преступника — это же прикольно. Ты, умник, умеешь ценить юмор?
— Разве можно здесь хранить ценности? Сырость, грязь, — ужаснулся Артемис.
— Фараоны хранили, и ничего, — возразил Мулч.
Лежавшая на земле рядом с ними Холли открыла глаза, закашлялась, а затем с огромным трудом поднялась на ноги.
На гнома это произвело впечатление, но только до тех пор, пока Холли не попыталась задушить Мулча его же собственной бородой — тут он перестал быть впечатленным и начал задыхаться.
С пробуждением после магического исцеления часто возникают проблемы: мозг, как правило, бывает неповрежденным, но сознание остается спутанным. Это странное ощущение — одновременно быть в трезвом уме и обкуренным. Добавьте в эту смесь временной провал в памяти и поймете, как трудно перейти из призрачного состояния в реальный мир. Таких пациентов врачи рекомендуют держать в постели, создать им спокойную обстановку, может быть, даже положить возле подушки несколько мягких игрушек. К несчастью для Холли, она потеряла сознание в тот момент, когда сражалась не на жизнь, а на смерть, а очнувшись, увидела прямо над собой светящегося монстра. Ее реакция на это была соответственной.
Потребовалось секунд пять, чтобы она поняла, что перед ней Мулч.
— Ох, — виновато пробормотала она. — Это ты.
— Да, — подтвердил Мулч, отхаркнув что-то пискнувшее и пытаясь отползти подальше. — Будь так любезна, отпусти мою бороду, я только что из парикмахерской.
— В самом деле?
— Шутка. Я живу в пещере. Ем всякую гадость. А как ты думала?
Холли слегка расчесала бороду Мулча своими пальцами, а затем отпустила плечи гнома.
— Я все еще сижу в канаве? — спросила она, поморщившись.
— Не совсем в канаве, — уточнил Артемис.
— Хорошо, Артемис, — произнесла она, потирая бледное красное пятнышко на лбу. — Какие у нас планы?
— Добро пожаловать, — сказал Мулч. — И не нужно меня благодарить. Снова спасти тебе жизнь было для меня в удовольствие. Просто еще одна из многих услуг, предлагаемых «Диггамс Эрлайнс».
Холли сердито посмотрела на Мулча.
— У меня есть ордер на тебя.
— Тогда почему бы тебе меня не арестовать?
— Службы безопасности в данный момент не работают.
Мулч обработал в мозгу эту информацию, и вечная бравада сошла с его лица, обнажая на нем одну за другой жесткие морщины. Даже светиться, казалось, он стал заметно слабее.
— Ох, святой владыка Вортекс, — сказал он, ощущая, как от дурного предчувствия у него раздуваются кишки в животе. — Что сейчас делает Опал?
Холли привела на бугорок, потыкала в наручный компьютер и убедилась, что тот не работает.
— Она отыскала и открыла Врата берсерков.
— И это еще не самое плохое, — добавил Артемис. — Она убила свое молодое «я», отчего взорвалось все, что изобрела или к чему имела отношение Опал за последние годы. Хэвен разрушен, а люди отброшены в каменный век.
В свете люминесцирующей слизи лицо Холли выглядело еще более угрюмым.
— На самом деле, Артемис, хуже всего то, что она нашла Врата берсерков, поскольку там два замка. Первый освобождает берсерков…
— А второй? — подпрыгнул от нетерпения Мулч. — Ну же, Холли, не время выдерживать театральные паузы.
Холли обхватила коленки, как потерявшийся ребенок.
— Второй выпускает Армагеддон. Если Опал удастся открыть его, все люди на поверхности Земли будут убиты.
У Артемиса пошла кругом голова, когда ему стал ясен размах плана Опал.
В этот момент пришел в себя Батлер.
— Джульетта на поверхности вместе с мистером Беккетом и мистером Майлсом, поэтому, как я полагаю, мы не можем допустить этого.
Они уселись рядком вокруг костра из светящейся слизи, и Холли пересказала всем то, что раньше считалось легендой, но теперь превратилось в абсолютно точный исторический факт.
— Большую часть из этого вы уже сами узнали от духов, которые пытались проникнуть в вас.
— Только не я, — сказал Батлер, потирая свою обожженную шею. — Я вырубился. Все, что запомнил, это неясные картинки. Оч-чень мощное варево, даже для меня. Отрезанные ноги-руки, люди, погребенные заживо. Гномы, едущие на бой верхом на троллях. Это на самом деле было?
— Это все было, — подтвердила Холли. — Был корпус гномов верхом на троллях.
— Угу, — кивнул Мулч. — Они называли себя Наездниками троллей. Прикольное название, верно? И там был один эскадрон — он выезжал по ночам — так они называли себя Ночные наездники троллей.
Артемис не сдержался, чтобы не полюбопытствовать:
— А те, дневные, как назывались?
— Те гаучо называли себя Дневными наездниками троллей, — беззаботно откликнулся Мулч. — С ног до головы в коже. Воняло от них, как от тухлого мочевого пузыря, но дело свое они знали.
Холли могла бы прийти от этой болтовни в отчаяние, но за тот короткий период, что она была частным сыщиком, а Мулч ее партнером, она успела узнать, что этот гном заткнется, только когда сам того пожелает. Артемису, в свою очередь, это должно быть известно еще лучше.
— Артемис, — резко сказала она. — Не заводи его. Время.
Артемис в мерцающем свете выглядел почти беспомощным.
— Да, конечно, — согласился он. — Больше никаких комментариев. Правду сказать, я чувствую себя слегка уставшим. Продолжай, Холли, прошу тебя.
И Холли, сидящая в ореоле идущего снизу необычного света, продолжила свой рассказ. Батлеру невольно вспомнились ужастики, которые рассказывал ему и другим скаутам мастер Прунс во время их воскресных походов в пещеру Дан-юр-Огоф, в Уэльсе. В сравнении с теми красочными историями рассказ Холли звучал как сухой отчет, но от ее слов по спине пробегал холодок.
«А ведь меня не так-то просто напугать», — думал гигант, ерзая на неудобном грязном корне, служившем ему стулом.
— Когда я была маленькой, мой отец рассказывал мне историю о Тайллте почти каждый вечер, поэтому я никогда не забуду о жертве, которую принесли наши предки. Многие отдали свои жизни, но некоторые пошли еще дальше и отсрочили свое посмертие, — Холли закрыла глаза и старалась рассказывать историю слово в слово так, как слышала ее когда-то. — Десять тысяч лет назад люди задумали стереть семьи эльфов с лица Земли. У них не было никаких причин делать это. Эльфы, в большинстве своем, миролюбивый народец, обладающий талантом к целительству и особой связью с почвой.
Казалось бы, это выгодно всем, но среди людей нашлись такие, кто хотел подмять под себя все, что видят их глаза, и кого пугало то, чего они не понимают.
Артемис хотел напомнить, что к эльфийскому народу принадлежит и та особа, которая стремится в данный момент уничтожить весь мир, но решил повременить со своими замечаниями.
— И тогда волшебный народец нашел себе пристанище на туманном острове Эриу, родине магических сил, где они были самыми могущественными. И эльфы вырыли свои целебные ямы и собрали свою армию на равнине Тайллт, на последнем рубеже обороны.
Все слушали Холли молча, поскольку могли теперь видеть эту сцену и в своих воспоминаниях.
— Эта битва была короткой, — горько продолжила Холли. — Люди были немилосердны, и уже в первую ночь стало ясно, что волшебный народец стоит на грани полного уничтожения. Тогда Совет решил, что нужно уходить в катакомбы под землей, откуда эльфы вышли еще до того, как на Земле появились люди. Все, кроме демонов, которые с помощью магии выдернули свой остров из потока времени.