Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, что он имеет в виду. Мы ступили на дорогу, которая вела лишь в одну сторону, и сойти с нее было бы проблематично, но я попыталась.
– Ты хочешь меня поразить край-верейскими технологиями?
– Ты прекрасно знаешь, что я хочу показать, – тон чуть похолодел, – не делай вид, что не поняла.
Моя неумелая шутка показалась глупой и наивной. Взрослая женщина, а веду себя как ребенок. Я задумчиво прикусила нижнюю губу, напряженный взгляд лорда опустился на мой рот. Этого я и боялась. Рано или поздно разговор должен был состояться, особенно в свете царящего в этом мире облегченного поведения мужчин и женщин, беспрестанно меняющих партнеров.
– Думаю, еще рано переходить в эту плоскость, – выдавила из себя тихо.
– Все время забываю о твоем патриархальном воспитании, – отозвался он равнодушным тоном, словно предыдущее предложение было сделано так, навскидку – авось соглашусь. Милу не производил впечатления охваченного страстью мужчины. Он вообще не был похож на эмоционального человека. Робот, да и только.
– Неужели ты заставишь меня ждать брачной ночи? – Он чуть скривился, как будто эта мысль была ему противна. – Я читал, что в древних мирах берегли честь до самой свадьбы.
– Нет, вряд ли… – ответила уклончиво. Не из-за порядков моего мира, в нем бывало всякое – и постель до свадьбы в том числе. А потому что никакой свадьбы не будет. Да и незачем мне привязываться к временному жениху, а если мы начнем спать, это произойдет в какой-то мере.
– Ты слишком большое значение придаешь сексу, – произнес Милу, допивая напиток и ставя его на стол. Стекло громко звякнуло, словно лорд не рассчитал силу. Что было странным, так как он всегда и все рассчитывал до микрона.
– Тогда зачем? – Я вызывающе вскинула голову. Тема была неприятна, но если он вынудил меня отвечать, не буду трусить. – Получить разрядку? Ее ты можешь получить в эскапе. Он же именно для этого и создан. Я считала и считаю, что по-настоящему заниматься любовью можно только с любимым человеком. Иначе какой смысл?
– Любовью?… – насмешливо повторил он, неторопливо смакуя слово… – По твоей логике, если ты меня никогда не полюбишь, то и спать со мной не будешь?
– Рано или поздно какие-нибудь чувства появятся, – обтекаемо произнесла я, не желая отвечать на вопрос.
Милу решительно встал и демонстративно вызвал виртуальные часы на коме. Перед нашими лицами на мгновенье зависли цифры двадцать один ноль ноль. Пора к Гайми?
– Чувства появятся. – Он отвернулся и направился к лифту, я, подхватив туфли, поспешила за ним. И уже у лифта услышала тихие слова: – Главное, чтобы не ненависть, как у моего отца с матерью.
Милу показал мне свой глубоко спрятанный страх? А я думала, что этот человек бесстрашен.
Мы расстались через полчаса на крыше башни Акиланосов. Холодно и молча, с обоюдным чувством досады. Даже знакомство с Гайми и заветное желание, озвученное ей в ухо, не изменило тягостное ощущение, оставшееся после разговора в его гостиной.
И пусть сказочное существо было ненастоящим, я с затаенной надеждой пожелала исполнить пророчество Амедалов, убрать стену и вернуться к родным. Что я еще могла желать в этом мире? Да, он прекрасен. Мне нравятся его легкость, небрежная фамильярность, беспечность, отсутствие трудностей. Но это и минус. Единственной целью для множества людей стало – заработать и потратить больше люмий. Они изо всех сил старались развеять скуку, напиться, наесться развлечениями до икоты, но сами не понимали, что их скука не вне, а внутри их. В головах и душах.
У меня даже мысли не было остаться здесь навсегда. Жить в этой сказке, на всем готовом. Когда любые блага падают с неба только потому, что ты родился на «правильной» планете… Заказывать еду или одежду одним нажатием кнопки, не мыть посуду, ни убирать за собой. Но… Праздность развращает. Здесь я буду одной из многих богатых девиц, придатком мужа, прожигательницей жизни. Через несколько лет, когда новизна пройдет, Милу задвинет меня в угол, я стану бесполезной и ненужной. Как тогда я смогу жить?
Я безумно тосковала по своему миру, по родителям, сестрам, друзьям. Даже по трудностям, которые мы вместе преодолевали. Я отлично помнила, как после смерти Роберта мама каждую ночь в течение года приходила ко мне в спальню и плакала вместе со мной. Помнила, как сестры приносили еду и кормили с ложечки в первые месяцы, когда я была живым трупом. Купали, мыли мне волосы. Как папа ежедневно носил на руках в сад и нежно укутывал пледом.
Как никто из семьи не сказал ни слова, когда я отказала графу Каузу, и как единогласно поддержали меня, когда я решила родить ребенка для себя. Моя семья всегда стояла за меня горой, и я сделаю все для них. Вывернусь наизнанку, но сделаю.
Глава 19
Свободное от свиданий время я посвящала учебе. Впоследствии я планировала забрать эти знания с собой, в свой мир, и считала это самой большой инвестицией. Иса стала для меня идеальным лектором. Она адаптировала научные статьи простым понятным языком. Плюс любое новое слово, такое как галактика, гравитационная волна, шаттл или молекула, она сразу же расшифровывала. По моей просьбе она закачала мне в ком своды законов Лимпии и содружества миров. Буду изучать на досуге, когда вернусь в свой мир. Надеюсь, мой муж сдержит слово и после исполнения пророчества изменит жить в империи на более демократичную. Вот тогда мне и пригодятся эти знания. Иса подтвердила, что аккумулятора браслета хватит еще на сотню лет.
Я уже вполне сносно знала язык Лимпии, он действительно был очень похож на наш. Автоматический переводчик являлся и самообучающим в том числе. Когда я спросила Ису: «Может быть, пора его вынуть из меня», она ответила, что чип носят все, язык Лимпии один из двадцати шести, и большинству людей не под силу выучить все языки содружества. Пусть остается.
Милу больше не пытался завлечь меня в постель. Наши свидания продолжались, такие же, как и раньше, – холодные, вежливые и бесстрастные.
– Через два дня состоится прием в Хрустальном дворце на Палии. – Я покопалась в памяти. Некоронованная столица Лимпии. Если Каратос столица административная, политическая и развлекательная, то Палия – культурная. Она находилась на огромном одноименном острове, в тысяче километров от нас. Милу продолжал:
– На нем я должен присутствовать с дамой. Нанимать эскорт не хочу, у меня ведь есть невеста. Вряд ли ты знаешь, но во всемирном информационном табло давно появилась запись о нашей помолвке. Высший свет и торговый мир знают о тебе, и многие жаждут познакомиться.
Верно разглядев на моем лице уныние, он добавил:
– Прости, но тебе придется присутствовать вместе со мной на приемах. Это обязанность жены. Немного архаичная, но древняя знать кичится тысячелетними устоями и не хочет их менять.
Я равнодушно пожала плечами. Меня и раньше удивляла эта самая «архаичность» императорской семьи. Неудобная мебель в кабинете деда – дань традициям, а не комфорту. Живой секретарь, неудобные церемонии посещения друг друга, мысленных разговоров.
– Завтра я пришлю платье и драгоценности. – Я не стала отказываться. Во-первых, понимала, что все будут смотреть на меня и придирчиво оценивать; во-вторых, не хотелось опять пользоваться кредитом семьи Акиланосов; в-третьих, помощь Исы, конечно, весомая, но она плохой советчик в выборе важного наряда. А в-четвертых, при деньгах лорда Кагоа, наряд – капля в море, пусть платит.
– Пожалуйста, пусть оно хотя бы прикрывает грудь и ноги, – припросила лишь смущенно.
– Не переживай. Оно будет приличным. Я помню твои предпочтения, – кивнул серьезно Милу и добавил задумчиво: – Почему-то и мне совершенно не хочется, чтобы твое тело видели другие мужчины. Не знаю, откуда взялось это чувство. – Он передернул плечами.
Весь вечер я изучала аристократию Лимпии и самых влиятельных королей и императоров из двадцати миров, тех, которые часто ее посещали. Иса показывала портреты элиты, их имена, имена жен, детей, скандалы, связанные с семьями. Голова кружилась от обилия информации. Так и подмывало плюнуть на все и никуда не ехать. До времени икс оставалась неделя, и если дед снимет барьер, мне больше не придется ходить на свидания и делать вид, что я пытаюсь ассимилироваться в этом мире.
Но странное дело – мне не хотелось подводить лорда Кагоа. Он попросил об услуге, всегда был честен, обходителен со мной, старался притереться, подстроиться под мои запросы. Это я врала и продолжаю врать. Как так получилось, что я прониклась к нему уважением? Ведь между нами по-прежнему стоит стена из его холодности и моей сдержанности.
Милу не был похож ни на одного из моих знакомых. Роберт был добрым ласковым мальчиком, готовым прийти на помощь, отдать последний медяк. Милу же назвать добрым мог только совершенно не знающий его человек. Он не был похож на добродушного воспитанного Макса. Тот ставил долг и интересы империи на первое место, лорд же был абсолютным эгоистом, и если его что и интересовало, то лишь он сам, благополучие и богатство его семьи. Он не был похож на Амедала с его маниакальным стремлением подчинить всех, завоевать, унизить, уничтожить. Милу не нужно было ни подчинять, ни насиловать. Если я не соглашусь с ним спать, он пожмет плечами, развернется и с легкостью найдет другую кандидатку.
Увы, когда много времени проводишь с одним человеком, невольно начинаешь присматриваться к нему. До настоящего момента лорд не сделал мне ничего плохого. Наоборот – старался уступать, демонстрировал желание понять и сблизиться. За все время наших свиданий лишь однажды принял срочный вызов на ком, предварительно извинившись. Он серьезно рассказал, что прочитал о ритуалах ухаживаний в патриархальных отсталых мирах, и теперь приносил на каждое свидание живые цветы. Смешной. Он никогда не критиковал мою одежду, в которой я приходила на свидания. Даже если надевала обычные брюки, джемпер и выглядела замарашкой по сравнению с девицами, сидевшими за соседними столиками. Конечно, не исключено, что ему было просто все равно. Но пока лорд прикладывал больше усилий со своей стороны, чем я.