Но интуиция кричала: поторопись, вот-вот будет поздно. А я всегда ей доверяла. Милу обвел мой наряд удивленным взглядом, но ничего не сказал. Коротко и ласково прикоснулся к губам, пригласил внутрь аэрокара. Я лишь мысленно удивилась естественности жеста, и что такие вот прикосновения стали для меня привычными. Когда только успели?
У меня не было ни единого сомнения, что генератор Милу сработает. Так и оказалось – жених направил луч на барьер, и белесое молоко словно растворилось на ширину луча. В полупрозрачном тумане открылся круглый проем диметром не более двух метров. Милу шагнул за мной и выключил луч – барьер опять появился сзади. Мы вдвоем оказались внутри.
– Ничего сложного, – произнес он самодовольно. – Похоже на нашу старую разработку, усовершенствованную техниками Парсы. – Парса была еще одним высокоразвитым миром, ее открыли давным-давно, второй или третьей, точно не помню. – Реагирует на живую материю, молекулы шарин, взвешенные в воздухе, при соприкосновении уплотняются, образуя твердую кристаллическую структуру…
Я пропустила объяснение мимо ушей. Меня интересовало узкое окно кабинета императора. Сначала я подошла к двери и подергала ручку. Заперто, что неудивительно. Кричать и стучать смысла нет, только испугаю охранников. Я взяла горсть небольших камешков, встала напротив окна и начала бросать в стекло.
В шубе было не холодно, Милу тоже не проявлял нетерпения, значит, его «живая» ткань греет не хуже. Только я подумала, что не хотелось бы стоять здесь до вечера, как очередной, особенно сильно брошенный камень заставил стекло треснуть и осыпаться осколками. Через пару минут в проеме показалось искаженное яростью лицо Амедала.
– Ты?! – рявкнул он зло. И сразу же спокойнее: – Явилась, наконец!
Я уже успела забыть, какие неприятные у него лицо и голос. Сейчас абсолютно все меня пугало и отталкивало в нем. Захотелось развернуться, уйти за барьер и больше никогда не видеть этот ненавистный облик. Но меня держал здесь не только долг жены.
– Я принесла прибор, который убирает барьер.
Амедал ухмыльнулся и перевел взгляд за мою спину.
– Кто это сзади тебя?
– Телохранитель, – быстро ответила я, не дав себе ни секунды на размышления.
– У тебя есть телохранитель? – издевательски потянул муж, удобно опираясь грудью на подоконник, свешивая кисти вниз, словно собирался разместиться надолго.
Вот он – мой звездный час. Я распрямила плечи, приоткрыв ворот шубы, чтобы было заметно вычурное массивное колье с крупными камнями.
– Ты был прав. Я принцесса в этом мире, – побольше надменности и высокомерия в голосе, – я очень богата, ты даже не можешь себе представить, насколько. Все деньги в твоем мире не стоят и малой части того, что я имею здесь.
В глазах Амедала появился алчный блеск. Предсказуемо. Я не хотела оборачиваться и смотреть, как воспринимает мои слова Милу, надеюсь, он будет держать язык за зубами. Я чувствовала его, стоящего почти вплотную ко мне, и это знание почему-то успокаивало и давало уверенность.
– Наследование в нашей семье ведется по мужской линии, – продолжала я, – сейчас на троне сидит мой… так сказать… прадед. Он очень стар, ему больше ста двадцати. – На этой фразе Адриан потрясенно выдохнул. Знаю, цифра вгоняет в шок. – Так что ты вполне имеешь право впоследствии занять императорский трон.
Амедал был не глуп – его ответом на мое последнее высказывание были лишь скептически поднятые брови. Ничего, я все равно уговорю его покинуть свою крепость – буду врать, говорить что угодно, только бы выманить его.
– Этот мир владеет переходами в тридцать два мира. Ты только представь, какие возможности откроются перед тобой – все эти миры будут твоими. – Сзади тихонько хмыкнул Милу – не удержался. – Может быть, в этом и была суть предсказания? Не в войне, которую ты развяжешь? А просто в передаче трона? Тем более что этот мир намного, просто немыслимо опережает нас в развитии. У твой армии нет ни единого шанса.
– Да неужели?
– Именно! – отрезала я твердо. – Я чуть не умерла, когда ушла отсюда. Упала в речку, слетела с водопада. У меня были переломаны все кости. Посмотри, – я покрутилась, шуба красиво разлетелась широкими фалдами, – меня вылечили за десять минут, убрали даже те шрамы, которые я получила в детстве. Люди здесь живут по сто пятьдесят – двести лет, красивые, молодые, здоровые. Развлекаются, летают по воздуху, ходят на экскурсии в другие миры, не готовят, не убирают, не пашут и не сеют – за них все делают роботы.
Только бы он согласился, только бы поверил и прошел ко мне, а потом лишь я смогу пересечь границу. А он останется в Лимпии навсегда.
– Пойдем со мной, Адриан. Хотя бы на экскурсию. Посмотришь на другой мир не только из окна своего кабинета. – Я ласково улыбнулась. Надеюсь, моя улыбка выглядела естественной – не слишком хорошо я умею врать, Милу, например, сразу раскусил мою амнезию. Я играла на алчности мужа, на желании захватить, повелевать, на исконном честолюбии и эгоизме Амедалов. – Твой предок Виктор не зря рвался сюда, здесь чудесно.
– Почему же ты пришла, если там так чудесно?
– У тебя мои родители. – Исчерпывающее объяснение.
Адриан замолчал, задумчиво рассматривая что-то далеко за моей спиной. Я не оборачивалась. И так знала, что там стоит оставленный нами аэрокар Милу – серебристо-белая машина, совершенная, сверхсложная, с идеальными обтекаемыми пропорциями, умеющая подниматься на орбиту и опускаться на дно океана.
– Ладно, – произнес Амедал, когда я уже извелась от нетерпения, – я пойду с тобой.
И сразу исчез из окна. Наверное, пошел одеваться. Я обернулась к Милу. Тот отрешенно рассматривал крепость, никак не комментируя мое вранье. Мне стало даже немного стыдно, получается, что я вообще все время лгу – и ему, и деду, а теперь и своему мужу.
Амедал появился через несколько минут. Дверь в крепости открылась на пару секунд и сразу же закрылась. По оттопыренному камзолу было понятно, что он взял с собой мушкет. Не доверяет.
– Можно мне увидеться с родителями?
– Нет! Сначала ты исполнишь пророчество, а потом посмотрим. – Адриан держался нагло и уверенно, но я видела, как повлажнела кожа на висках. Ему было страшно. Его верная гвардия, слуги, охранники оставались за стеной. Я скрипнула зубами. Только выйди за барьер – и ты больше никогда не переступишь порог императорского дворца! По крайней мере, в ближайшие пять лет. Я не дам тебе.
Милу включил луч и сделал приглашающий жест. Амедал надменно вскинул голову и шагнул через стену. Мы направились к аэрокару. Я специально уступила ему место впереди. Пусть наслаждается видом, пока это возможно.
По моему плану я хотела оставить мужа в Доме, а сама вернуться в крепость и встретиться с родителями. Пусть живет в роскоши, наслаждается моими деньгами, а я отправлюсь домой. Через пять лет, возможно, встретимся. Надеюсь, Амедал привыкнет, поймет, что здесь неизмеримо лучше, и не захочет возвращаться. А после (хорошо бы) и развод мне даст.
А пророчество? Не знаю, что там с гадалками, не верю я в волшебство. Мы сами его делаем. Объединю я миры или нет… Спустя пять лет посмотрим. А первая часть и так исполнится – Адриан будет жить на этой стороне.
Милу сосредоточенно вел аэрокар. Даже не включил автопилот, как делал всегда. Я обеспокоенно смотрела на светлый затылок. С того момента, как Амедал высунулся из окна, он не произнес ни слова. Сердце сжимала странная тянущая боль. Все? Он больше не хочет меня? Увидел неадекватного мужа и охладел? Что ж… Я все равно решила вернуться домой, вряд ли лорд Кагоа пойдет со мной в отсталый бедный мир, только из-за большой любви, которой, увы, не наблюдалось. Хорошо, что мы не успели влюбиться друг в друга. Расстанемся без сожалений. Наверное…
Нужно отдать должное мужу, он лишь сдержанно ахнул, когда на горизонте показались великолепные башни Каратоса. Мы сели на крышу Акиланосов. Я немного задержалась в аэрокаре и, подождав, пока выйдет Адриан, тихонько спросила Милу:
– Ты будешь на дне рождения деда? – Он молча кивнул. Губы чуть изогнулись в грустной улыбке. Мне хотелось завыть от бессилия и тоски. Грудь сдавило тисками – не вздохнуть. Как же мне хотелось, наплевав на ожидающего снаружи мужа, обнять Милу, прижаться к нему, улететь далеко-далеко, за океан, в сказку, которую он мне показал.
Но не могу.
Я вызвала лифт, мы зашли внутрь. Я специально оставила его призрачным, посмотрим, какой смелый у меня муж. Помню, как меня тошнило и подгибались ноги в первое время спусков и подъемов. Адриан ошеломленно выдохнул и крепко ухватился за меня, клещами сжимая плечо. Я поежилась. Стоящий рядом и цепляющийся за меня человек был мне настолько чужд и неприятен, что меня подташнивало от отвращения. Муж… Даже у двух звезд на небе было больше точек соприкосновения, чем у нас.
Вот и сто девятый.
– Иса, это мой муж, император мира Саэн, Адриан Амедал, – произнесла я, когда мы вошли в мои апартаменты.
– Приятно познакомится, Ваше Императорское Величество. – Голос Исы, прозвучавший в воздухе, заставил Амедала вздрогнуть и недоуменно заозираться.
– Покажи ему, как пользоваться кухней и ателье. Я пока переоденусь.
– Хорошо, Зои.
Я стукнула по стене пальцем, из нее вылетела подушка.
– Садись. – Амедал осторожно сел, серая субстанция приобрела вид удобного кресла, обнимая его тело. – Управляешь взмахом руки или голосом. Сегодня вечером состоится императорский прием, я тебя представлю семье. А пока развлекайся.
Амедал выглядел немного пришибленным. Я в некотором роде понимала его. Сама выглядела точно так же в первый день. Он даже лучше держится, чем я.
Вдруг он крепко схватил меня за руку.
– Если ты что-то задумала, – произнес тихо муж, – можешь сразу отказаться от планов. – Я нахмурилась – он что, мысли читает? Интуиция у Адриана была зверская. – Во-первых, я приказал никому, кроме меня, не открывать дверь. А во-вторых… – Он притянул меня к себе и почти впечатался лицом в мое. – В крепости столько взрывчатки, что гору разнесет в пыль.